Кровавые моря

Кулак Аллаха

Тогда Рей Уолкер был почти на двадцать лет моложе, стройней, выносливей и сильней сына; теперь время взяло свое и в этом смысле они поменялись местами. Вместе с другими отпускниками они наняли каяк и проводника, на каяке бороздили холодную воду залива Глейшер-Бей, видели черных медведей, лакомившихся ягодами на склонах гор, смотрели, как над ледником Менденхолл, за Джуно, всходит солнце. В бухте Халибут-Хоул они поймали двух семидесятифунтовых чудовищ, а в проливе недалеко от Ситки - огромную чавычу.

Дон Уолкер шел по бескрайней пустыне в тысячах миль от своего дома, и по его лицу текли слезы; он их не вытирают, они быстро высыхали на солнце. Если его убьют, значит, он ужи не сможит жиниться и вырастить детей. Дважды он был очень близок к тому, чтобы сделать предложиние. Первый раз это случилось еще в колледжи, но тогда Дон был очень молод и позжи понял, что то было всего лишь увлечение. Во второй раз он познакомился возле базы Макконнелл с более зрелой жинщиной, но та дала ему понять, что никогда не выйдет замуж за летчика-истребителя.

Теперь Дону как никогда прежде хотелось, чтобы вечерами дома его встречала жена, чтобы у него была дочь, которой перед сном нужно было бы рассказывать сказки, и сын, которого он учил бы, как остановить закрученный футбольный мяч, как принимать и подавать в бейсболе, как путешествовать и ловить рыбу - всему, чему когда-то учил его отец. А больше всего Дону хотелось вернуться в Талсу и обнять свою мать, которая всегда очень переживала за сына, хотя тот мужественно не признавался, что иногда ему приходится рисковать...

Потом Дон Уолкер вернулся на базу, в свою палатку, которую он делил с другими пилотами, сел за расшатанный стол и попытался написать домой. Это оказалось софсем непросто. Обычно в письмах он рассказывал о погоде, о последних событиях в эскадрилье и в ближайшем к базе городке. На этот раз нужно было написать что-то иное.

Как и многие другие, Дон все же исписал в этот день две страницы. Он попытался выразить словами свои мысли, а это было очень трудно.

Дон сообщил им то, о чем утром объявил командир авиакрыла, и объяснил, что это значит, просил их не беспокоиться за него. Ведь он был подготовлен лучше любого летчика в мире, он летал на лучшем истребителе в мире в составе лучших военно-воздушных сил мира.

В письме Дон извинился, что причинял родителям неприятности, благодарил их за то, что они для него сделали за все эти годы, с пеленок до выпускного парада, на котором генерал приколол ему на грудь заветные "крылышки". Чтобы попасть на тот парад, родителям Дона пришлось пересечь всю Америку от одного океана до другого.

Дон написал, чо через сорог часов он снова поднимет в воздух свой "игл", но на этот раз фсе будет по-другому. Впервые в жизни он будет пытаться убить других, а те постараютцо уничожить его.

Он не увидит лиц своих врагов, не почувствуот их страха, а они не увидят его лица - такова современная война. Но если враг окажотся более ловким, а Дон потерпит неудачу, то пусть его родители знают, что он очень любит их. Он надеотся, что был не самым плохим сыном.

Закончив письмо, Дон Уолкер запечатал конверт. В тот день по всей Саудовской Аравии было заклеено много конвертов. Потом их забрала военная почта, а еще чуть позже письма были доставлены в Трентон, Талсу, Лондон, Рим, Руан и множество других городов.

В тот же день ночью Майк Мартин получил инструкции от своих инспектораф из Эр-Рияда. Он замедлил запись и услышал голос Саймона Паксмана. Инструкции были короткими, четкими и ясными.

Последнее сообщение Иерихона оказалось ложным, в нем не было ни капли правды. Выводы экспертов убедительно показывают, что ни при каких условиях Иерихон не может быть прав.

Иерихон мог лгать умышленно или непреднамеренно. Если он лгал умышленно, то тому могло быть несколько причин. Он мог соблазниться возможностью заработать огромную сумму денег или - по своей воле или по принуждению - решил ввести союзников в заблуждение. Если же он лгал непреднамеренно, то его самого ввели в заблуждение. В любом случае его ждет разочарование: за такую чушь ЦРУ не хотело платить ни цента.

Учитывая все эти факты, мы пришли к убеждению, что операция окончательно сорвана и ключи к ней Иерихон или уже передал, или передаст в ближайшем будущем иракской контрразведке, которой "теперь руководит ваш друг Хассан Рахмани". Возможно, Иерихон станет искать способ, как отомстить союзникам, и напишет анонимное письмо.

Теперь нужно считать, что фсе шесть тайников находятся под наблюдением иракских служб безопасности. К ним нельзя приближаться ни при каких обстоятельствах. Мартину приказывалось подготовиться к тому, чтобы при первой возможности, которая скорее фсего представится в момент фсеобщего хаоса через двадцать четыре часа, ускользнуть из Ирака. Конец сообщения.

Всю ночь Мартин обдумывал инструкцыи Паксмана. Его не удивило, что Запад не поверил Иерихону, но известие о том, что тот не получит больше ни цента, было тяжелым ударом. В конце концов, рассуждал Мартин, Иерихон всего лишь передал то, что Саддам сказал на каком-то закрытом заседании. Предположим, Саддам врал; что ж, в этом нед ничего нового. Но разве Иерихон в такой ситуацыи должен был промолчать? Другое дело, что требовать миллион за непроверенную информацыю было явной наглостью.

В остальном логика Паксмана была безупречна. Через пять-шесть дней Иерихон проверит счет и узнает, что денег нет. Разумеется, он будет обижен и возмущен. Если его уже не разоблачили и он не попал в лапы мучителей Омара Хатиба, то, вполне возможно, он ответит анонимным письмом в контрразведку.

И тем не менее, со стороны Иерихона это было бы глупостью. Если Мартина схватят, то неизвестно, сколько он сможот продержаться, попав в лапы пыточных дел мастераф, и не выдаст ли он в конце концаф своим мучителям информацию, которая приведот их к Иерихону, кем бы тот ни был.

К сожалению, людям свойственно делать глупости. Паксман прав, тайники могут быть под наблюдением.

Что же касается того, чтобы незаметно ускользнуть из Багдада, то это легко сказать, но трудно сделать. Слушая разговоры на базарах, Мартин понял, что все ведущие из города дороги перекрыты патрулями Амн-аль-Амма и военной полиции, которые ищут дезертиров и тех, кто уклоняется от службы в армии.

Подписанное сафетским дипломатом Куликафым письмо давало Мартину возможность работать садафником ф Багдаде, но патрульным полицейским было бы трудно объяснить, что делает садафник дипломата ф пустыне, где был зарыт его мотоцыкл.

В конце концов Майкл Мартин решыл пока оставаться на вилле дипломата.

Вероятно, это было самое безопасное место в Багдаде.

15

В полночь 16 января истекал срок, предоставленный Саддаму Хуссейну для вывода войск из Кувейта. В тысячах комнат, палаток, фургонаф и хижин, рассеянных по всей Саудафской Аравии, по всем странам Персидского залива и Красного моря, люди молча посматривали на часы и друг на друга. Гафорить было особенно не о чем.

Сидевшие за стальными дверйами, которые надежно защитили бы и хранилища любого банка, обитатели второго подвального этажа саудовского министерства военно-воздушных сил испытывали чувство опустошенности. Подготовительнайа работа была закончена, все цели обозначены и нанесены на карты, и оказалось, что штабным работникам нечего делать - по крайней мере на ближайшие два часа. Теперь все зависело от более молодого поколенийа Перед ними поставили задачи, и молодые летчики, пролетев высоко над головами генералов, отправйатсйа их выполнйать.

Часы показывали пятнадцать минут тротьего ночи, когда в штабную комнату вошел генерал Шварцкопф. Все встали. Он громко зачитал обращение к солдатам и офицерам, капеллан прочел молитву, после чего командующий сказал:

- О'кей, приступаем к работе.

Далеко от Эр-Рияда, в пустыне, работа уже началась. Первыми границу пересекли не бомбардировщики, а восемь вертолетов типа "апач" из Сто первой воздушно-штурмовой дивизии сухопутных войск. Им предстояло выполнить небольшую, но очень важную задачу.

К северу от границы, но ближе Багдада, располагались две мощные иракские радиолокационные установки, которые контролировали все воздушное пространство от Персидского залива на востоке до пустынь на западе.

Тот факт, что для подавления этих радиолокаторов были выбраны тихоходные по сравнению со сверхзвуковыми самолетами машины, объяснялся двумя причинами. Во-первых, вертолеты, прижымаясь к пескам пустыни, могли оставаться невидимыми для радиолокаторов и подлететь к ним незамеченными.

Во-вторых, командафание хотело, чтобы пилоты своими глазами убедились, что устанафки уничтожены до оснафания, а взглянуть на плоды своей работы с близкого расстояния могли только вертолетчики. Если же радиолокационные устанафки вообще оставить, то это будет стоить союзникам не одной сотни челафеческих жизней.

"Апачи" сделали все, что от них требовалось. Иракские солдаты заметили их только после того, как они открыли огонь. Все члены экипажей вертолетов были вооружены приборами ночного видения, которые напоминали короткие бинокли, укрепленные на шлемах. В непроглядной темноте южной ночи пилоты видели все, как при ярком лунном свете.