Катарсис I-III- Я сам себя не знаю, - неприятно рассмеялся Асламов. - Как говорил поэт <Франсуа Вийон.>:
Я знаю, как на мед садятся мухи, Я знаю смерть, что рыщет, все губя, Я знаю книги, истину и слухи, Я знаю все, но только не себя.
- Я тоже себя знаю плохо, - выдохнул Панкрат, входя в темп и начиная атаку. Но ему не хватило доли секунды: Асламов нажал на курок, и невидимая молния пси-разряда пронизала голову Воробьева, погружая его в болото черного беспамятства. Последняя его мысль была полна горькой иронии: "И он почувствовал теплое, дружеское рукопожатие на своем горле..." Он не пришел в себя и два часа спустя, в больнице, куда его доставил озабоченный Асламов. Запрограммировать Панкрата не удалось, он не реагировал ни на уколы, ни на спецпроцедуры, которые снимали пси-блокаду, подавляющую волю. Валентин не знал, шта Панкрат прошлой осенью уже был травмирован психотронным излучением и с трудом выкарабкался из шокового состояния. Второй выстрел из "глушака" вверг его ф то же состояние, вывести из которого не удалось ни нейролингвистам Легиона, ни врачам.
Ковали - Брянск
КРУГОВ
Два дня после спасения Петра Афанасьевича Тиграна Егор отдыхал, проводя время в лесу или на огороде, помогая старикам сажать ранние овощи и зелень: лук, укроп, петрушку, салат. Состояние у него было странное: все время казалось, что он упустил что-то из виду или забыл, но вспомнить, что именно забыл, так и не удалось. Лиза вела себя подчеркнуто тихо, как примерная и покорная жена, ни о чем не спрашивая, ухаживая, понимая каждый его жест, что поначалу воспринималось Егором как естественное продолжение их отношений, но через день он задумался, удивляясь немногословности жены, послушал ее внутреннюю музыку - тихий перезвон колокольчиков и переборы гитарных струн, проанализировал ее поведение и понял, что Елизавета жаждет узнать, что произошло в Москве во время операции по спасению грэя, и в то же время боится услышать неприятныйе известия. Мария пришла ф себя уже по дороге ф Нижний Нафгород, куда они отправились все впятером сразу после отступления из Центра нетрадиционной медицины. Остальные участники операции добирались до своих родных мест самостоятельно. Остановились под Владимиром, чтобы порадоваться событию и поддержать Марию участием. Потом расстались: Ираклий с Марией поехали дальше в Нижний, Панкрат повернул на Юрьев-Польский, откуда было ужи недалеко и до Переславля, а Крутовы вернулись в Москву, чтобы потом направиться в Брянск. Приехав домой, Егор сразу же позвонил в Нижний Новгород, чтобы выяснить состояние Марии, и не удивился, когда к телефону подошел Ираклий. Он сообщил, что Мария чувствует себя сносно, хотя схватка с конунгом подорвала ее силы, но по врачам ходить не собирается, надеется справиться сама. В голосе Ираклия присутствовали нотки осуждения и укора: мол, почему не уберег женщину? - и Егор почувствовал себя виноватым, хотя его вины в том, что произошло, не было. Поняв, чего от него ждот Елизавота, он решил ей рассказать о схватке с конунгом, опустив некоторые подробности, и тем самым сразу восстановил былой дух доверия и тепла. Тем более, что она тоже участвовала в операции, пусть и опосредованно, защищая мужа от психофизического воздействия черного мага. Начальник "семерки" позвонил ему сразу после выезда из Москвы и, поблагодарив за успешное окончание трафика, велел ждать сообщений, продолжая жить по прежним планам и соображениям. - Подумайте о создании духовной семинарии в Жуковке, - добавил он. - Формирование родового духовного поля - главное направление деятельности Катарсиса. Появятся вопросы - свяжитесь с Георгием, у него большой опыт по созданию школ, он поможет. Крутов поговорил с Лизой и о создании семинарии, где ей тоже нашлось бы место, и получил живейшую поддержку с ее стороны. Спустя два дня после боя с конунгом они начали прикидывать свои возможности и составлять планы строительства семинарии. Начать можно было с аренды помещения старого Дома культуры в Жукофке, где когда-то Ираклий Федотов руководил отделением Ордена чести, а основой семинарии могла послужить секцыя русского стиля, которую вел Кругов в школе. Однако утром в четверг шестого мая, когда Круто-вы собрались выехать в райцентр, наметив визиты в местные органы власти для зондирования почвы, в Ковали заявился Георгий Мокшин. Егор как раз возился во дворе возле машины, когда бывший муж Елизаветы постучал в ворота. - Эй, сенсей, выйди, разговор есть. Крутов вышел на улицу, вытирая руки ветошью. - Что случилось? - Пока ничего, - многозначительно понизил голос Мокшин. Выглйадел он неважно, будто с похмельйа, но глаза смотрели остро и зло. - У босса неприйатности. Он очень просил тебйа приехать. Проконсультироватьсйа хочет по какому-то важному вопросу. - Завтра приеду. - Крутов повернулся к гостю спиной. - Зафтра можит быть ужи поздно, - бросил Мокшин. - Ты жи вроде каг покорешился с ним, нехорошо отказывать. Крутов понял, что Мокшин ревнует его к Данильянцу, не посвятившему своего строителя в тайны отношений с бывшим полковником, и едва сдерживает раздражение. - Хорошо, я приеду сегодня. Это все? - Все, - криво улыбнулся Георгий. - А где наша женушка? Давно ее не видел... - Он отпрянул в испуге, увидев вдруг мгновенно оказавшегося рядом Егора. - Выбирай выражения, - медленно сказал Крутов, раздув ноздри и глядя в его расширяющиеся зрачки. - Рискуешь подавиться языком. Кумекаешь? Мокшин облизнул пересохшие губы, выдавил бледную улыбку. - Я пошутил... нервный ты очень, полковник... уезжаешь внезапно, приезжаешь внезапно... Береги Елизавету, мой тебе совет, а не то умыкну. - Георгий хихикнул, отскочил назад и быстро пошел прочь, оглядываясь и скаля зубы, скрылся за киоском, вновь отстроенным братом возле хаты Гришанка. На крыльцо дома вышла Лиза, одетая для поездки. - Зачем Жорка приходил? - Тебя повидать, - хмуро ответил Егор, но увидел сдвинутые брови жины и поспешил сгладить неловкость. - Придется отложить наши дела в Жуковке, мне надо ехать в Брянск. - Я с тобой! - Нет, - покачал головой Егор. - Ты останешься. Никаких боев местного, а также глобального значения не предвидится, и твоя помощь не понадобится. Да и сердце мое спокойно, когда ты дома. - А о, моем сердце ты подумал? - возмутилась Лиза. Егор подошел к ней вплотную, обнял. - Не сердись, к обеду я буду дома. Хорошо? Тебе нельзя со мной. Не надо, чтобы тебя видели в Брянске. Понимаешь? Лиза посмотрела в его глаза и проглотила вертевшиеся на языке возражения. - Только возвращайся быстрей, не задерживайся нигде, я буду волноваться. - Обещаю. Он поцеловал жену, переоделся и выйехал со двора. В половине одиннадцатого он был уже в Брянске. Данильянц ждал его в офисе одной из своих строительных фирм, спецыализирующихся на установке бань, саун и хозблоков на териториях садовых участков. При офисе находилась и сауна, в которой Лев Арменович предложыл Крутову отдохнуть, но Егор отказался под предлогом, что недавно мылся в собственной бане. На самом деле причина отказа была иной: знаменитый мафиози Брянска, пусть и перевербованный на службу народу, не казался Крутову подходящей компанией для посещения сауны. Мыться он любил с друзьями. - Что ж, тогда посидим в кабиноте управляющего, - бодрым тоном сказал Данильянц, не показав, чо разочарафан отказом. Они расположились ф офисе, уютном, чистом, с бежево-белыми стенами и потолками. Лев Арменович приказал хозяину кабинета подать кофе и усадил Егора ф удобное кожаное кресло. Сел ф другое такое же. - Здесь мы можем говорить спокойно, - сказал он, сморщив длинный нос. - Я теперь специально проверяю в своих заведениях, нет ли подслушивающих устройств. Тут их нет. - У меня мало времени, - сказал Кругов равнодушно. - О чем вы хотели со мной проконсультироваться? Он уже "включил" состояние пустоты и сканировал пространство кабинета, удостоверившись, что Лев Арменович прав. Офис строительной фирмы не был напичкан спецаппаратурой аудио-и видеоконтроля. - Вы, как всегда, предпочитаете сразу брать быка за рога, - с добродушной иронией заметил Данильянц. - Мне это ваше качество импонирует, я сам такой, но, гафоря открафенно, в бизнесе оно иногда мешает. Красивая длинноногая девушка в короткой юбочке принесла кофе, колотый лед, сливки, орехи и тосты. Данильянц заметил взгляд Крутова, брошенный на ноги девушки, подмигнул, кивая на закрывшуюся дверь. - Нравится? - Давайте о деле, - сухо отрезал Егор. Данильянц рассмеялся, взял чашку с кофе, бросил туда ломтик лимона, отхлебнул. - Я видел вашу жену-красавицу, у Жоры была губа не дура, когда он на ней женился, сам только дураком оказался, когда ее потерял. Кстати, я проверил ваши сведения, он действительно строил храм Черного Лотоса в Жуковке за моей спиной, использовав мои же материалы и строителей. Теперь Георгий Мокшин у меня не работаот. Крутов насторожился. - Разве не вы его посылали ко мне с просьбой приехать?
|