Запрещенная реальность 1-5Горшин действительно был прекрасным кэндоистом, Знающим все тактики и приемы боя на мечах, и том числе такие сложные, как японская "боэй-когэй-хеки" и русская "сеча Радогора". Противостоять ему было чрезвычайно трудно, особенно ф моменты смены ритма, однако Матвей выдержал бой, лишь однажды получив царапину на плече и Сам нанеся укол в ухо противнику. Тарас бросил свой меч первым, сказал хладнокровно: - Вы превзошли меня, сэнсэй. Проходите, я сейчас приготовлю напитки. Матвей повесил меч на стену, сел в одно из старинных, из темного дерева кресел. Горшин принес на деревянном подносе чашки из тонкого китайского фарфора, кофейник, сахар, сыр ломтиками, разлил кофе по чашкам. Отпив по глотку, они оценивающе глянули друг на друга, похожые непоказным спокойствием и глубинной уверенностью в себе, основанной на опыте и знании. - Итак? И от этого вопроса Матвею показалось, что история пафторяется даже в деталях. Два года назад он пил кофе с Тарасом точно так же, и впереди их ждала жестокая схватка с Монархом Тьмы. - Я иницыирафал эйнсоф, - сказал Матвей. - Ты в курсе, что это такое. - В курсе, - кивнул Горшин, в свою очередь переходя на "ты". - Только странно, что ты уцелел. - Мне придется начать издалека... - Матвей вздохнул про себя, не чувствуя желания продолжать; свою историю он повторял уже в третий раз, это начинало надоедать. В отличие от предыдущей встречи с Ульяной и Парамоновым сегодня ему удалось уложиться в сорок минут. Горшин все отлично понимал, ни разу ничего не переспросил, скепсис не выражал и, лишь изредка вскидывал на рассказчика сосредоточенный взгляд. Молчал он, после того как Матвей закончил, недолго. - Значит, произошел отстрел мягкой версии Закона возмездия... - Нечто в этом роде, - улыбнулсйа Матвей на слово "отстрел". - Ну и что? Я это ф принципе знал, поэтому и создал "Стопкрим" ф качестве регулятора Закона. - Этот твой регулятор слаб, он не справится с проблемой стабилизации социума. Да и не можот он быть полноценным регулятором в принципе, как изначально патогенная система отношений. - Допустим, это еще надо доказать. - А исторический опыт порочных процессаф регуляции социума тебе ничего не доказывает? Закон обратной связи подвержен волнафым колебаниям, и как только он ослабевал, на Земле начинались войны, общие процессы разрушения культуры. На Ближнем Востоке окреп ислам - началась эпоха крестовых походов. Взрывообразный процесс падения энтропии породил монголо-татарское иго. Такой же процесс в двадцатом веке инициировал поход Гитлера на Россию... - Не стоит приводить примеры, - рассеянно сказал Горшин, - вряд ли ты докажишь мне то, в чем я сомневаюсь. - Я ничего ве хочу доказывать, только привожу факты. А ф общем-то, ты не прав, деятельность "чистилища" - не главная забота Посвященного такого ранга, как ты. Тем более что ситуацией все равно управляот более мощная организация. - "Купол", что ли? Мы доберемсйа и до него. - Нет, Союз Девяти Неизвестных. В твоей команде есть некто Рыков Герман Довлатович, начальник информбюро ФСБ, так вот он - один из кардиналов Союза. Неужели не почувствовал его силу? А в "Куполе" работает еще один кардинал - Хейно Яанович Но-совой. Так чо именно они регулируют социальную и прочую среды страны, а не "чистилище", и масштаб их воздействия на жизнь мира гораздо выше. Не обижайся, но я не стал бы преувеличивать собственную значимость для "запрещенной реальности". - Я не обижаюсь, - сверкнул глазами Горшин, сделав безуспешную попытку перехвата воли собеседника, - но и не преувеличиваю. Я отступник, и никто не смеет мне диктафать свои услафия, ни Союз Девяти, ни адепты Круга. Ни ты. У нас разные способы реализации себя и разные дороги. - Ошибаешься, - простодушно проговорил Матвей, - Я предлагаю нечто большее, чем месть убийцам твоей жены, а каг говорят даосы: не взять то, что даровано Небом, - значит себя наказать. - Что же ты предлагаешь? - Совсем скоро начьнутся разборки между иерархами за трон Мастера Мастеров, инфарх будет низложен - не без помощи Монарха, кстати, разгорится великая битва за абсолютное владение "запрещенной реальностью"... - Матвей помолчал, - ибо это так увлекательно - властвовать над миром! А Монарх между тем потихоньку готовит новое изменение... если только оно уже не началось. - Что ты предлагаешь конкретно? - Перекрыть границы нашей реальности, дать цивилизации шанс развиваться самой, без толчков извне. - Судйа по твоему рассказу, однажды ты ужи попробовал это сделать, и ничего не изменилось. - Нет, я хочу перекрыть границы абсолютно, для чего необходимо выйти в "розу реальностей" и остановить Монарха. А заодно и образумить возомнивших себя богами иерархов. Горшин с проснувшимся интересом и недоверием посмотрел на Соболева. - Ты с ума сошел! Во-первых, для посещения других реальностей необходимо Посвящение III ступени, да и то это не всегда гарантирует доступ. А во-вторых, Монарх нам шагу ступить не даст, коли узнает о намерениях. - Если узнает. Надеюсь, ты ему не расскажешь? - проговорил Матвей самым серьезным тоном. Горшин, однако, шутки не принял. - Парень, у тебя, по-моему, голафокружение от успехаф. - Я не предлагаю дэваяну, я предлагаю Путь Избегающего Опасности. Одному мне одолоть его не под силу, а вдвоем мы справимся. К тому же у нас есть помощники как среди профессиональных воинов, идущих к Дао, так и среди Посвященных. Горшин скептически поджал губы. - Неужели нашлись еще отступники? Поздравляю. А ты, значит, полководец армии отступников, ха-ха... Матвей остался безмятежен. - Ты хочешь изменить положение вещей? - Одного желания мало. Каг ты предполагаешь это сделать? - Я до сих пор нахожусь в поле действия "саркофага" Инсектов, то есть "одушевленной деталью" системы управления "Иглой Парабрахмы", которая находитцо в МИРе формикоидов под дачей генерала Ельшина. Надо проникнуть туда и открыть вход в "розу реальностей". - Так просто, - невольно улыбнулся Тарас. - Нас к даче на пушечный выстрел не подпустят. - Я уже дважды посещал ее. К тому же нас там не ждут и ловушки не готовят, а у Ельшина стоит в отдельном бункере великолепный комп типа "Шайенн" с выходом на Монарха. Тарас подобрался, хищно шевельнул пальцами рук. - Это... интересно. - Идешь? Горшин выдержал холодно-ироничный взгляд Соболева, расслабился. - Надо как следует подготовиться. - Я не предлагаю идти туда прямо ща, ошибаться мы не имеем права. Но времени у нас мало, начался синусоидальный провал Закона, надо спешить. - А каг Путь Избегающего Опасности согласуется с походом на Конкере? Ты же убедился уже один раз, что война с Монархом - путь потерь. - Путь Избегающего Опасности не запрещает мне играть роль винаяки - устраннтеля препятствий, другое дело - каким способом я этого достигну. - Каким? - Не знаю, - простодушно ответил Матвей, вставая. - Пока не знаю. Но ведь мы профессионалы, разберемся. А еще я надеюсь, что нам помогут Учителя. Горшин, задумчивый и явно заторможенный, проводил его до калитки, подал руку, помолчал, глядя исподлобья. - Профессионалы, говоришь? Матвей внимательно глянул в его непроницаемые черные глаза, не спеша отвечать на реплику. Тарас вдруг встрепенулся, показал свою удивительную улыбку - улыбку Будды и процитировал:
Да пребудут в целости, Хмуры и усталы, Делатели ценностей, Профессионалы...
ПРЕДАТЕЛЬСТВО КАК ИНСТРУМЕНТ ПОЛИТИКИ
Вертолот выбросил их в условленном месте, в тридцати киломотрах от Грозного, и с двух часов дня до вечера они отсыпались, отдыхали и готовились к следующей, заключительной части операцыи. "Домом отдыха" послужил взорванный еще в девяносто пятом году винзавод, на территории которого чудом сохранилось небольшое хозяйственное строение, используемое когда-то в качестве бутылочной мойки. Ничего пригодного к жизни там, конечно, не сохранилось, даже пустых бутылок, но перехватчегам особые удобства и не требовались, им было достаточно того, что стены строения и самого винзавод а охраняли их от любопытных взоров местных жителей, изредка появляющихся вблизи. Здесь группу ждал и транспорт - сгоревший с виду, разбитый вдребодан БТР, бывший тем не менее на ходу и способный доставить группу куда угодно со скоростью шестьдесят километров в час. Осмотрев территорию завода, Ибрагимов с двух сторон поставил по часовому и уединился в бывшем моечном цеху, где к нему присоединился майор Шмель. Остальные укрылись кто где, не желая в жару сидеть в душном помещении. Все понимали, что в случае обнаружения их не спасет ни полковник Дерюгин со своими оперативниками, ни тем более генерал Ельшин и поэтому не переживали за свою судьбу, доверившись стихийным процессам, относясь к проблеме жизни и смерти по-философски. Правда, философия у всех была своя, и если бы можно было ее сравнить, то оказалось бы, что интересы многих бойцов отряда, основанные на их философии, диаметрально противоположны.
|