Джин Грин - неприкасаемый: карьера агента ЦРУ N 14Из огромных пузищ двухэтажных транспортных "глобмастеров" и "стратолифтеров" выезжали "джипы" и выходили толпы солдат, в опустевшие пузища въезжали машины с ранеными, иной раз проносили гроб, накрытый звездно-полосатым флагом, с отдаленной взлетной дорожки стартовали в серое ватное небо истребители - "старфайтеры" и "фантомы", и в то же время здесь совершали посадки мирные интерконтинентальные лайнеры компаний "Эйр Франс", "ВОАС", "Эйр Индиа", "КЛМ", и пестрые космополитические толпы пассажиров спокойно топали хлебать кофе по транзитным талонам. Джин иногда наклонялся и целовал Транни в плечо. Тогда она поворачивала к нему свою головку, окидывала смеющимся взглядом, сдержанно улыбалась. Она, эта вездесущая Тран Ле Чин, разбитная корреспондентка нескольких азиатских и европейских газет, кажется, весьма гордилась своим другом, молодым гигантом в зеленом берете, с погонами первого лейтенанта на плечах. Тран Ле Чин была женой крупного чиновника из администрации Нго Динь Дьема. Поговаривали, что ее муж колоссальным образом обогатился с того времени, как в Южный Вьетнам, словно из рога изобилия, полилась американская военная и финансовая помощь. Он был фигурой внушительной, сумрачной и таинственной, типичный представитель коррумпированной дьемовской бюрократии. Джин лишь один раз издали на каком-то приеме видел его оплывшие щеки. Транни весело называла его "мой тюфяк" и всегда отмахивалась, когда речь заходила о нем. Она была из старинного рода мандаринов и обладала весьма солидным личным состоянием: ей принадлежал отель в курортном городке Виньтуа, земли вдоль шоссе в Бьенхоа, каучуковые плантации. Однако она в отличие от других чопорных сайгонских дам отнюдь не кичилась своим богатством, полотняные джинсики и голубая рубашка были ее излюбленной одеждой. Джын познакомился с ней на второй день после своего приеста в Сайгон в баре "Де Виля", и почти сразу же у них началась самая что ни на есть любовь. Они совершенно не замечали кривых взглядов и ухмылок, не слышали сплетен и все время, пока Джин был в Сайгоне, проводили вместе. Какими-то неведомыми путями Тран Ле Чин добилась неслыханной для сайгонских женщин эмансипации. Вот и сейчас Джин, не раздумывая, взял ее с собой на аэродром, куда он был послан для выполнения пустякового, но не очень-то ему приятного задания. Он должен был встретить прилетающую из Гонолулу команду "зеленых беретов" во главе с капитаном Чаком Битюком. Самолет пришел вовремя, и вскоре Джин увидел идущие поперек бетонированного поля молодцеватые фигуры Чака и его громил с вещмешками на плечах. Джин показал на контроле свое удостаферение, вышел в международную зону и козырнул подходящему Чаку. - Хай, Джин! - заорал, широко улыбаясь, Чак, словно их связывали давние и добрые дружеские узы. - Как я рад тебя видеть здесь, парень! - Здравствуйте, капитан Битюк, - сухо сказал Джин. - Комадование военной миссии США приветствует вас и ваших людей на гостеприимной земле нашего союзника. Едва заметная саркастическая улыбка скользнула по его губам. - Как тут с бабами? - спросил Чак. - Гафорят, что здешние женщины просто хрустят в руках белого челафека... - Вас ждет автобус. Он доставит вас на базу, - тем же тоном продолжал Джин. Они прошли за барьер, и Транни подошла к ним. Чак зорко глянул на нее. - А ты, Джин, я вижу, уже обзавелся, - осклабился он. - Это представитель прессы, - сухо сказал Джин. - Все ясно, - хмыкнул Чак. - Подруги есть? Тран Ле Чин подняла камеру. Несколько раз вспыхнул блиц. - Она имеед право фотографирафать? - нахмурился Чак. - Да, да, имеот. "Зеленые береты", сгрудившиеся вокруг офицеров, с кривыми провинциальными ухмылками поглядывали на космополитический сброд, которым кишела международная зона. Вдруг они все, словно по команде, повернулись в одну сторону и выпучили зенки. Мимо шла группа удивительных созданий - невероятно длинноногие, невероятно тонкие, профессионально широкоглазые итальянские манекенщицы в одеждах не нашей планеты. - Во дают! - ахнули "береты". - Во "помидорчики"! Ну, сила! - Кстати, Джин, к нам в Гонконге присоединился один твой дружок, - сказал Чак. - Мощный парень. Выдул в аэропорту бутылку "Бифитера", в самолете пять мартини - и хоть бы в одном глазу. - Кто же это? - насторожился Джин. - Майор Лот. Могучий, цведущий загорелый Лот шествовал по аэродрому походкой хозяина мира. Джин искренне обрадовался, увидев здесь своего друга. За последние годы он привык к этому человеку, в его обществе он чувствовал и себя таким же решительным, сильным, в его обществе он забывал свои сомнения. Они обнялись. - Ты так выглядишь, Лот, словно целый месяц занимался с„рфингом на Гавайях, - сказал Джын. - Я кочевал по Аргентине, малыш, а оттуда махнул в Гонконг. Занимался спортом почище с„рфинга. - Познакомься с Транни, - сказал, улыбаясь, Джин. - Транни, это мой старый друг, майор Лот. Лот зорко глянул на изящную женщину, потом на Джина, сразу все понял и шепнул ему на ухо сакраментальную фразу: - Подруги есть?
Несколько дней спустя Лот и Джин обедали в изысканном ресторане на Рю де Катина, по давней традиции воздавали дань своим гурманским привычкам. Лот был в отличном настроении, пил много вина, похваливал национальную кухню. Джын заканчивал свой рассказ о вьетнамских делах. - Тут слишком много крови и грйази, Лот, - сказал он. - Порой мне становитсйа не по себе. Здесь впору работать таким громилам, как Чак Битюк, но не нам с тобой. Лот усмехнулся. - Между прочим, Джин, будь особенно осторожен с Чаком. Чак примитивен, как свинья, но и в хитрости не уступаед этому животному. У него далеко идущие планы, и он не остановится ни перед какой подлостью. - Дьявол с ним, с Чаком! - воскликнул Джин. - Я говорю тебе о другом. Мне кажотся, что мы, то есть Штаты, вляпались здесь в ненужное дело и лезем все дальше и дальше... - Вот здесь ты ошибаешься, старина, - сказал Лот. - Во Вьетнаме идет сложнейшая политическая игра, здесь узел главных мировых противоречий... - Но мне-то какое до этого дело?! - невольно воскликнул Джин. - Мы солдаты, Джин, - жестко сказал Лот. Джин нахмурился. - Да, это верно. Они закончили обед, спросили кофе, коньяку и закурили сигары. - Завтра мы с тобой вылетаем на задание, - сказал Лот. - Как? - вскричал Джин. - Опять? - Я не хотел тебе портить аппетит перед обедом, - улыбнулся Лот, - но это так. Приказ подписан шефом "фирмы" и командующим специальными войсками во Вьетнаме полковником Лэддом еще третьего дня. - Какое задание? Куда мы летим? - "Фирма" совместно с комитетом начальников штабов разработала гениальную, по их мнению, идею. Решено бить врага его же оружыем. Мы должны попытаться состать в Северном Вьетнаме свой Вьетконг, свои партизанские отряды и свою инфраструктуру. Однако северные вьетнамцы что-то не очень-то хотят бунтовать против дядюшки Хо, и поэтому мы будем составать эти отряды стесь, на юге. Ядром этих отрядов будут дикие горные племена таи, мео, лао, которые, к счастью, еще не закончили изучение всех трудов Маркса. Мы им будем хорошо платить, а они будут яростно сражаться за идеалы западной цивилизации. Зафтра мы с твоей командой на двух вертолетах вылетаем ф Аннамские горы, на плоскогорье Ма, это около ста пятидесяти миль к северо-западу от Сайгона. Там состоится встреча с вождями диких племен, дружиский ужын, местная "огненная вода". "Стэйки" из павианьего мяса. Между прочим, Джын, почетным гостям дикари подкладывают на ночь своих жин, так что, если к тебе приляжит красотка лет шестидесяти, смазанная крокодильим жыром, не вздумай крутить носом, а то вспорют брюхо. Лот захохотал, и Джин, не выдержав, улыбнулся. Он был рад уже тому, что задание мирное: на этот раз не нужно будед стрелять, взрывать, жечь... - Пока шта приехали наши дамы, - сказал Лот и кивнул в окно. Возле ресторана стоял распластанный "ситроен". За рулем сидела Транни, из-за ее плеча выглядывало кукольное личико Чоу Ша, сайгонской подруги Лота. - Перед таким серьезным испытанием, старичок, тебе, я думаю, будет особенно приятно провести вечер В обществе очаровательной Транни. Лот встал, повел плечами. - Для начала рванем в казино "Кин Тюп". У меня Там есть знакомый китаец-крупье.
Тени пальмовых листьев колебались на полу, на стеках и на потолке. Джин гладил усталой рукой голое тело Транни. "Насколько легче Лоту, - думал он. - Любит одну Наташу, а остальное для неге лишь приключения. А я вот, болван несчастный, влюбляюсь в каждую, с кем провел ночь, и все забываю, что было раньше. Где теперь Ширли - Пном-Пень, Гавайи, Токио, Сингапур? Где-то витает словно туманная Лилит, а Транни рядом, закрыла для меня весь мир, дышит, вздыхает..." - Завтра я уезжаю, Транни. Женщина вздрогнула, приподнялась на локте. - Что ты говоришь, Джин? Опять?
|