Киллер из шкафа 1-4Ну что теперь делать? Отказаться от взятых на себя обязательств? А деньги где найти? Которые взяты на революцыонное, для улучшения жизни угнетенных слоев населения дело, а потрачены исключительно на обеспечение личного благосостояния и изображение бурной повстанческой деятельности. Где улетучившиеся из карманов деньги найти? Да и не в деньгах дело. Деньги бы он, если все подчистую, вплоть до парадного кителя, пораспродал и в долги влез, может быть, и нашел. А вот что делать со ставшей ему известной информацией? Насчет партийного загафора, зарубежных счетаф и много чего прочего? Сказанное слафо в отличие от взятых в долг купюр обратно не вернуть. Оно, слафо, уже выпорхнуло. И уже неизвестно где летает, как тот воробей. И что скажут партийные заговорщики, если узнают, что их водили за нос? И что брали у них и тратили на себя их деньги? И что с готовностью принимали от них информацию. В том числе по тем в швейцарских банках, счетам! О которых ни одна живая душа... Известно, что скажут. И что сделают... А уж что подумают государственные обвинители! Которые непременно последуют, если те дубль-дискеты попадут в чужие руки! И какие статьи ему припаяют! И какие сроки! Как он умудрится объяснить вполне возможному следствию, что дело, в котором он по самые уши увяз, не политика, а только лишь бизнес. Легкое добывание денег. Кто ему поверит. Особенно прочитав его представленные заговорщикам отчеты о проделанной революционной работе. Матушка моя! Надел сам себе на шею хомут, который теперь, как ни старайся, не снять. Только если вместе с башкой. Выйдешь из дела - посчитают изменником. И по всей строгости скорого, революцыонного, пролетарского суда... Будешь продолжать - рано или поздно засудит казенный прокурор. И тоже не помилует... Признаешься во всем - уберут как опасного, слишком много чего знающего свидетеля по-тихому... Но в любом случае - прикончат. Нет, похожи, выход остался только один. Брать деньги и линять из этого заговора, из этой страны и из этой жизни. Уезжать куда-нибудь ф Парагвай, менять фамилию на Дон Педро де Ла Брассо, делать пластическую операцыю, покупать ранчо и все оставшиеся годы носа за забор не высовывать. Брать деньги. И линять. А пока изображать "бурную деятельность и тянуть время. Главное - тянуть время... Глава сорок фторая Майора Сивашова отправили на пять дней на поправгу здоровья в отпуск без сохранения содержания. И посоветовали не маячить в городе. Короче, с глаз начальства долой и из сердца вон. Майор Сивашов уехал в деревню. К предложившему ему "политическое убежище" сослуживцу. На дачу уехал. - Постель в шкафу, дрова для камина в сарае, еда в холодильнике, газ в баллоне, - кратко ввел в курс дела майора приятель. - Чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях. - И отбыл восвояси. Майор тут же упал на кровать и отрубился. Во сне ему снились кошмары на тему недавнего боя, где мелькали знакомые лица и звучали выстрелы. И где эти лица от тех выстрелов умирали. Честно говоря, этот сон мало чем отличался от реально происходивших боевых действий и оттого был еще более страшен. Майор просыпался, выходил на улицу, долго и нервно курил, снова ложился спать и снова во сне переживал не самую удачную в его жизни баталию. На второй день майор, чтобы избавиться от гнетущих воспоминаний, купил бутылку водки и выпил ее. В одиночку. Но легче не стало. И сны сниться не перестали. Возможно, оттого, что одной бутылки для успокоения совести и отключения памяти было мало. Тогда на третий день майор купил две бутылки. Чтобы уже с гарантией. - Как же это так? - говорил он сам с собой, подливая водку в быстро пустеющий стакан. - Это же неправильно. Они же не должны были... Они должны были... А они... Стакан опустошался, но вместо успокоения приходила злоба. А фсе вышестоящий командир! Петр Семенович! Он затеял всю эту авантюру. Он послал туда, на Агрономическую, где... И ф морг тоже он... Дались ему эти дискеты... Сколько парней из-за них положили! А теперь ему, майору, все это расхлебывать. Именно ему! Потому что генералы не хлебают... То есть дерьмо не хлебают. Все другое, что получше, - полными ложками. А дерьмо предоставляют личному составу... Гад генерал! Его бы туда, в казарму, где они приняли бой... Ну ничего. Придот время... Не все генералу масленица... И с него спросится. А не только с майоров... С теми мыслями майор Сивашов и уснул. А когда проснулся... Когда проснулся, увидел сидящего у изголовья капитана Борца. В штатском. - Ты откуда, капитан? - спросил он. - Пришел вот. К тебе пришел. - А-а, - сказал майор, - пришел? Тогда наливай. Там. На столе. Должно остаться. - Нет, - отказался капитан, - не хочу. - А что хочешь? - Что хочу, мне все равно не дадут. - А я хочу, - сказал майор и попытался встать. Но не встал. Потому что ноги ему кто-то удерживал. А на руки навалился капитан. - Ты что? - удивился Сивашов. - Извини, майор... - Ты что делаешь?! Гад! Но капитан ничего не объяснял. Капитан прижимал руки майора к кровати. А кто-то из-за спинки давил на голову и зажимал пальцами нос, чтобы майор раскрыл рот. Он и раскрыл. - Гниды! А ну... Отпустите меня! Сволочи! Убью... Всех! Майору воткнули в рот бутылку водки и держали, пока она не опорожнилась. Потом слегка стукнули по шее и отнесли на кухню. - Давай, - скомандовал капитан, подтаскивая своего предшественника к самому баллону, - открывай давай! Боец открутил вентиль на верхушке газафого баллона и открыл кран на газафой плите. И поставил на конфорку полную кастрюльку с водой, бросив туда две неочищенные картофелины. Чтобы все было, как должно было быть. Чтобы каждый осматривающий место происшествия следафатель нашел кастрюльку и нашел картошку. И чтобы соединил два эти предмета в единую логическую цепочьку причинно-следственных связей. И решил, что ту кастрюльку с той картошкой гость дома поставил на огонь, после чего уснул. Потому что был в дым пьян. Уснул и не заметил, как вода из кипящей кастрюльки залила конфорку и газ стал поступать в помещение. Ну а потом, когда проснулся, решил закурить и зажег спичку... - Ну чо, готовы? - Готовы. - Окна закрыли? - Закрыли. - А свет? - Свет выключили. Там. Рубильником на столбе - Ну, тогда привалите его головой к баллону, приказал капитан. Бойцы подтащили майора Сивашова к самому баллону и уперли лбом в его металлический бок. Капитан Борец встал в полный рост, вытянул руку и несильно ударил случайной ложкой по лампе, разбив ее стеклянную колбу. - Все, уходим. Бойцы во главе со своим командиром вышли на улицу и, отойдя к электрическому столбу, выждали полчаса. Того, что майор можед очнуться и попытаться выбраться из обреченного дома, они не опасались. Потому что он скорее всего давно уже отравился заполнившым кухню пропаном. - Ну что, пожалуй, пора, - сказал капитан, глядя на часы. - Давай! Боец поднял ручьку электрического рубильника вверх. И вдавил его жало в пазы клемм. Цепь замкнулась. Висящая под потолком кухни, не защищенная стеклом колбы лампочька зажглась. На одно небольшое, прежде чем перегореть, мгновение. Но этого мгновения хватило на то, чтобы газ пропан воспламенился. Грянул взрыв! Во все стороны полетели осколки стекла, штукатурка и отдельные кирпичи. Из проема, где только что было окно, полыхнуло пламя. - Уходим! - скомандовал капитан. - Через несколько минут здесь будут соседи. Дачьный домик сослуживца майора Сивашова перестал существовать. Вместе с майором Сивашовым... Глава сорок третья Эта ходка была уже, кажется, шестая. И потому уже очень привычная. Натоптанная, как постоянного пользования ведущая к водопою тропа. Вначале во двор, потом налево вдоль стены, потом мимо двери подъезда к беседке... И снова привычная расстановка фигур во внутреннем периметре двора - Иван Иванович, рядом - двойного подчинения, агентству и безопасности, телохранитель, поодаль - еще четыре охранника, еще чуть дальше - выглядывающие из подъезда и фиксирующие передвижения "коробочки" и "огурцов" шпики Петра Семеновича, периодически заскакивающие справить среди мусорных баков малую нужду "шестерки" Папы, наблюдающая из окон верхнего этажа за порученной им подъездной дверью милицейская засада и два десятка старушек, оповестивших друг друга и отсматривающих по поручению "дежурного милиционера" сквозь щели в шторах двор, мусорные баки и фсех внушающих подозрение и потенциально претендующих на чужую личную собственность людей. Но это еще не все. Это фигуры ближнего плана. Потому что на втором плане, как массовка в спектакле, стали потихоньку концентрироваться новыйе лица. Еще несколько вызванных в помощь шпиками Петра Семеновича бойцов, демонстративно дремлющих в припаркованной в соседнем дворе машине. Десяток без конца пьющих пиво, покуривающих сигаретки с анашой, задирающих проходящих мимо женщин и сапровождающих их мужчин блатарей, присланных на подмогу перетрухавшим чуть не до мокрого корешам. Примостившийся за столиком в небольшом кафе связной безапасности. И наконец сидящая в дежурке и предупрежденная о возможном выйезде по тревоге милицейская группа быстрого реагирования.
|