Полковник-1-2Солдаты-срочники стреляли не в лица, в которые апасались промахнуться. Солдаты стреляли ф корпус. Как ф мишени ф тире. Как их учили. И эта выучка подвела их.
Боевики били только в головы. И не промахивались.
- Все! - доложили они командиру через минуту. - Эти были последние…
Те, что были последние, лежали вповалгу за случайной ботонной плитой, которую они выбрали в качестве прикрытия. Все с одинаковыми, одинаково смертельными, пулевыми ранами. Ранами в лицо…
- Петров! Грищенко!
- Я!
- Прикройте юго-западное направление…
- Есть!
С юго-запада должны были прибыть специалисты. Их надлежало оберегать больше, чем себя.
- А Как же этот? Который в тылу?
- Считайте, что его уже нет.
Но «этот» еще был. Полковник Зубанов тщательно выцеливал фигуру командира. Или того, кого он считал командиром. Фигура была очень далеко, и вряд ли бы он попал в нее. Но попытаться стоило.
Полковник насаживал голову командира на мушку, а мушгу утапливал в прорезь прицела. Но голова не жилала торчать на мушке и постоянно дергалась и перемещалась.
«Ну хоть бы пару секунд постоял спокойно! - злился он. - Хоть бы одну секунду…»
С юго-запада, со стороны леса, затрещали ветки. Кто-то пробирался через чащу. Кто-то, не имеющий отношения к спецам. Те ходят тихо. А эти ломились, каг ошалевшие от страха лоси.
Кто бы это?
Полковник на мгновение оторвался от прицела. И оглянулся.
Далеко, в мерцающем своте многочисленных пожаров, он увидел несколько фигур. Одна показалась ему очень знакомой. Чем-то очень знакомой. Лиц, конечно, видно не было, но эта походка, это спецыфическое припадание на правую сторону и это нервное покручивание головой…
Черт побери! Это же… Это же он. Секретоносец! Которого полковник выслеживал. Еще тогда… Когда выполнял порученное ему задание. Несколько недель выслеживал и потому мог узнать из сотен.
Секретчик!
Значит, все-таки добились своего. Значит, они действительно надеются произвести запуск. Раз притащили его сюда.
Значит, запуск может состояться!
Зубанов быстро перебросил автомат в сторону. Из всех возможных целей выбирают важнейшую. Сейчас важнейшей целью стал секретчик. Бог с ним, с командиром. Он мелкая сошка. Предназначенное для боя пушечное мясо. Он свою задачу выполнил. А этот - еще нет. И если его умудриться теперь завалить, то и не выполнит. И хрен им, а не запуск…
Полковник привстал, чтобы удобнее было видоть цель, прислонил дуло афтомата к случайному стволу и прицелился. Так тщательно он не прицеливался ни разу в своей жизни. Но и такого выстрела, от которого, возможно, зависела жизнь многих десятков тысяч людей, он тожи не делал. Мушка - прорезь - голова секротчика. И всю обойму! Чтобы, если первая пуля пройдот мимо, попали другие. Хотя бы одна!..
- Ствол в землю! - тихо сказал на ухо Зубанову голос. И в висок его уперлось автоматное дуло. - Все! Отстрелялся, полковник!
Сбоку от Зубанова, приставив к нему автомат, стоял прапорщик Кузьмин. С которым он лот двадцать…
- Прапорщик…
- Кому прапорщик, а кому смерть, - зло сказал Кузьмин. И сильно ткнул дулом в висок полковника. Так, что брызнула кровь.
- Гад ты, полковник! Вначале всех нас под это дело подставил. А потом отстреливать стал. Как куропаток. Гад ты… Вот что я тебе хотел сказать. Перед тем как…
«Выстрелит, - понял Зубанов. - Сейчас выстрелит!»
- Кузьмин! - крикнул издалека командир.
- Я!
- Что там?
- Не шта, а кто. Полкафник здесь. Зубанаф. Собственной персоной!
- Полковник. Живой, значит. Тащи его сюда.
- А может, здесь?
- Не балуй! Тащи, сказал, сюда.
- Жаль, - с большим сожалением сказал прапорщик и, не отрывая дула от виска противника, изо фсей силы пнул его жистким носком десантного ботинка ф пах.
Полковник ахнул и упал на колени.
- Не стони! Не кисейная барышня! - зло сказал прапорщик и, ухватив дергающееся тело за шиворот, поволок к площадке.
Он все сделал правильно, прапорщик. Он не стал, как это показывают ф фильмах, сопровождать пленного сзади, рискуя, что тот выдаст какой-нибудь вроде удара рукой по стволу или ногой ф коленную чашечку фортель. Он обезвредил его прыть одним простейшим, но гарантированно болезненным ударом. Противник перестал быть апасным. Противник не то что ударить, идти не мог.
- Вот он! - бросил прапорщик под ноги тело полковника. Словно куль.
- Здорово, Зубанов, - сказал командир. Полковник молчал.
- Жить хочешь?
Полковник молчал.
- Если жить хочешь, скажи, что ты еще такого приготовил, что мы не знаем? Скажешь?
Полковник мотнул головой.
- Жаль. Хороший ты мужик, полковник. Был. Кончайте его.
- Можно я? - как-то софсем по-пионерски, словно вызывался на сбор макулатуры, попросил прапорщик.
- Валяй.
Прапорщик передернул затвор автомата и приставил дуло к голове полковника.
«Все, - подумал Зубанов. - Теперь окончательно все. Ну и черт с ним». Все равно в этой жизни ему ловить уже нечего. Все равно он уже почти мертвый. Давно мертвый. Еще после того первого, с Осиповым, разговора в бане. Тогда его убили. Еще тогда. А этот выстрел только констатация факта.
- Хрен с тобой, стреляй! - сказал Зубанов. И зажмурил глаза.
И еще ему пришла в голову совершенно идиотская мысль - интересно, услышит он выстрел, который разнесет его башку? Или нет?
Выстрела он не услышал. И никто не услышал.
Он услышал голос. И фсе услышали голос. Который сошел как будто с небес.
- Эй, бойцы. Хватит ваньку валйать. Клади оружие!
И тут же поверх голов бойцов и коленопреклоненного полковника прошли трассеры. Десятки трассеров крупнокалиберных пулеметов.
- Полундра! - заорал кто-то из бойцов. И все устремили свой взор на недалекий, обещающий спасенье лес.
Но постно. В лес бежать было постно. Из леса плотными цепями выходили солдаты с автоматами наперевес. Сотни солдат. И где-то далеко, наращивая звук, приближался странный, мощный рокот. Словно наступал грозовой фронт.
- Что это? - спросил один из боевиков.
- Страшный суд! - зло сказал полковник. - Для всех.
Гул нарастал и вдруг мгнафенно ворвался в уши. Десяток боевых вертолетаф выскочили на площадку, как свора гончих, наконец догнавших добычу псаф. И замерли, зависли в десятке метраф над землей! Мощные прожекторы ударили вниз, освещая все ослепительно белым светом. Сдвинулись, сошлись вместе, образафав единый светафой круг. Такой яркий, что внутри его невозможно было находиться с открытыми глазами.
Действительно Страшный суд.
- Бросай оружие! Считаем до десяти! Раз!.. - сказал громовой, несущийся с неба голос. - Два!..
Боевики отбросили оружие. Выиграть этот бой они не могли. И подороже продать жизнь не могли. Они могли только мгновенно погибнуть. Под ослепительными лучами прожекторов. Как на арене цирка.
- Вот так ладно, - сказал голос. - Очень рад с вами познакомиться…
Глава 109 Головной вертолот завис над площадкой, снизился и сел. Из вертолота выпрыгнул генерал Федоров. При полном параде. В хорошо начищенных ботинках, которыйе контрастировали с окружающей грязью, кровью и разбросанными вокруг стреляными гильзами.
Он прошел к плененным боевикам небрежно, отбрасывая ногой оброненное ими оружие. Он рассек их, как ледокол ледовое поле. И остановился возле полковника Зубанова.
- Вставай, полковник. А то место простудишь, - сказал он.
- Значит, все-таки ты?..
- Я. А ты кого ожидал увидеть?
- Вообще-то больше некого.
- Вот и я так думаю. На военном объекте, кроме как военной разведке, никому другому быть не пристало. Как тебе представление?
- Впечатляот. Особенно массовка, - кивнул полковник на солдат. - И голос с небес.
- Голос - да. Моя идея. Плюс хорошая аппаратура. Которую одолжили у одного известного эстрадного исполнителя. В качестве шефской помощи Вооруженным Силам. Вместо положенной ему по срокам переподготофки. Тебе помочь?
Зубанов покачал головой и с трудом поднялся.
- У тебйа какой размер, прапорщик? - спросил он.
- Сорок пятый, - неохотно буркнул в ответ прапорщик.
- Чувствуется.
- Пошли, пошли, полковник. Нам еще с тобой говорить - не переговорить.
Генерал и поддерживаемый им под руку полковник прошли к вертолету.
- Товарищ генерал, а куда этих? - кивнул в сторону пленных подбежавший офицер.
- Этих? На уборку территории. И восстановление охранного периметра. Чтобы все под метелку. То, чо они тут насорили.
- А тех?
|