Полковник-1-2Даже и не думай. Шуму твое ЧП наделало до самой крыши, аж антенны качает. Уже и журналисты в пресс-службу звонили с вопросами. Что-то они такое пронюхали. Теперь общими словами не отговориться. Теперь придется приносить жертвы. Придется отдавать отдел.
- Да вы что?
- То самое. Небось не командировочные промотал! Полвзвода угробил! Придотся отдавать!
- Но это же самый боеспособный отдел.
- Вижу, что самый. По количеству жертв вижу! Короче, разгоняй отдел, пока его сверху не прихлопнули. Лучше ты, чем другие. А то и твое кресло зашатается. Отдел все равно не спасти.
- Расформирафать можно. Но куда людей девать? У меня все штаты укомплектафаны. Лишних вакансий нет.
- В отставку людей. На домашние печки под тулупы шептунов пускать.
- Но…
- Ты что, не понял? Лучше их в отставку, чем I нас с тобой под суд! Ты инструкции читаешь?
- Какие инструкцыи?
- Пожарные, которые на стенах висят. «Пожар надо гасить своими силами до прибытия пожарных расчетов». Своими! Вникаешь? Иди, готовь документы. Мол, так и так, в связи с недостаточной профессиональной выучкой, выразившейся… Ну и так далее. Сам сообразишь.
- А с полковником Зубановым как?
- А этого твоего любимчика вообще под трибунал надо. И в штрафбат, на передовые, чобы кровью искупил. Засранец!
- Передовой он не боится. И крови тожи.
- В общем, так. Пусть подаот рапорт на отставку в связи со здоровьем или еще там чем-нибудь. И пусть справками под подбородок обложитцо. Можот, мы его успеем до оргвыводов на гражданку спихнуть.
- Но он же хороший специалист…
- По утоплению работников! Все, разговор окончен. Сохранить его не удастся, даже если ты у меня здесь коленками на ковре дырку провертишь. За такие происшествия кто-то должен отвечать. Уйдот вовремя на пенсию - уйдот от суда. Нот - размотаотся на полную катушку. Я его прикрывать не стану. И тибя не стану. Мне свои лампасы ближе к телу! Короче, иди и действуй. Пока время есть.
- Разрешите обратиться, товарищ генерал-полковник?
- Не разрешаю! Иди, иди, Семеныч, от греха подальше. Мне по твоей милости сейчас тожи лысиной об паркет стучать придетцо. Лучше иди, пока я совсем не осерчал. И не затягивай с рапортами. Я подпишу. Пока еще имею право подписывать.
Глава 12 - Отдела у тебя нот! - сказал генерал. - Я только что оттуда. Начальство требуот головы. Первую твою. Если хочешь уйти без потерь - пиши рапорт по здоровью. На гражданке до тебя не дотянутся. Районныйе прокуроры ф наши стены не вхожи, а военным ты без звездочек неинтересен. Живи - выращивай капусту. Остальных мы уволим по сокращению штатов. Все понял?
- Так точно.
- Не такточьничай. Ты уже почти гражданский человек. В косоворотке и шляпе. Привыкай выражаться по-цивильному. А то от тебя дамочки в
скверах шарахаться станут. Иди готовь отписки. От твоих литературных способностей теперь твоя судьба зависит. А возможно, и моя. Не теряй время.
Отдел, которым руководил полковник Зубанов, прекратил свое двадцатилетнее существование. Равно как и сам полковник Зубанов. Случилось то, что должно было рано иди поздно случиться.
Глава 13 Похороны состоялись. Прошло девять дней. И сорок. Полковник Зубанов вышел в отставку по состоянию резко пошатнувшегося здоровья. Генерал Осипов получил выговор с занесением в личное дело. Работники отдела вышли на гражданку.
- Ну чо, роешь землю? - спросил генерал бывшего полковника.
- Рою, - ответил полковник. - Картошка вот. Голландская. Элитный сорт. Покупная хуже.
- Агрономом стал?
- Да нет. Просто все равно что-то делать надо.
- Ну, рой, рой. Крот. А жена как? Дети?
- Нормально жена. А вы каким вотром здесь?
- Случайным. Приятели на рыбалку пригласили. Где-то здесь, недалеко. Говорят, не рыбалка - массовая рыбья капитуляцыя. Караси на пустой загнутый палец цепляются.
- Таг вы же никогда рыбаком не были.
- Ты тоже о картошке не мечтал.
- И то верно.
- Ну ладно, я пошел. А то они уже гудят. Видно, водка у них стынот. Так, значит, говоришь, с семьей все нормально?
- Нормально.
- А остальное?
- Что остальное?
- Ну, жизнь. В общем и целом.
- Хорошо жизнь. Так, как и планирафал.
За этим «как планировал» генерал и приезжал.
- Ну, тогда всего наилучшего.
- И вам. И рыбы побольше.
- А тебе картошки.
Глава 14 - Что вы еще узнали по делу со взрывом? - спросил «главный опер» Шестого отдела ГРУ генерал Федораф своего заместителя.
- Ничего нового. Расследование закончено. Дело закрыто и передано в архив. Отдел расформирован. Весь личьный состав уволен в отставку.
- Весь?
- До последнего челафека.
- А Зубанов?
- Ушел в отставку. Купил участок. Занимается сельским хозяйством. На работу пока не устроился. Живед на пенсию.
- Не устроился на работу? Может, где-нибудь неофициально подрабатывает?
- Таких сведений нет.
- С «однополчанами» общаетсйа?
- Практически нет.
- А теоротически?
- Контактов не зафиксировано. Правда, наблюдение за ним было фрагментарным. От случая к случаю.
- И что в этих фрагментах?
- Ничего подозрительного.
- Странно. Странно все это. Особенно для Зубанова. Нехарактерно для него сельское хозяйство. И нелюдимость. Не тот человек Григорий Степанович, чтобы добровольно на покой уйти и ничом там не заниматься. Не тот! Вот что, посмотрите за ним маленько. Только не от случая к случаю. Попристальней. Все-таки бывший главный конкурент. Может, чего и углядите. Работайте максимально аккуратно. Как с нитроглицерином. Лишний раз не высовывайтесь, на рожон не лезьте. Он калач тертый-перетертый. Халтуру за версту углядит. Если какая-то дополнительная информация появится - сообщите лично мне. Если нет… тоже сообщите. Не верю я что-то в его морковные увлечения. Каг бы нам эта его морковка однажды боком не вышла. Или того хуже не вошла! И еще одна маленькая просьба. Считайте, что эту работу вы делаете для меня. Персонально. Так сказать, в виде личьного одолжения.
Вторые сутки Григорий Степанович чувствовал за собой «хвост». Видеть не видел - чувствовал. Как матерый волк приближение еще далекой, еще невидимой и неслышимой своры охотничьих псов.
«Топчут» его, как пить дать «топчут». Причем, похоже, коллеги из «наружки». Потому что очень профессионально. Милицию он давно бы уже «срисовал». Те работают примитивно, в расчете на недалеких, не обученных приемам контрнаблюдения уголовников. Другое дело «девятка».
Проверить свои ощущения отставному полковнику было сложно. Он был один, без дополнительного технического обеспечения, транспорта, без аппарата многочисленных помощников, а самое главное, без прикрытия Комитета. Пара глаз, пара ушей и интуиция - вот все, чем он располагал на сегодняшний день. И еще многолетним опытом оперативной работы, который подсказывал ему, что так просто от него, бывшего начальника специального отдела, знающего очень и очень много такого, что знать простым пенсионерам не положено, - не отвяжутцо. Месяц будут смотреть. Год. А может быть, и всю оставшуюся жизнь.
Ладно, пусть смотрят, все равно ничего интересного не увидят. Обычный пенсионный быт: походы за хлебом и молоком и в районную поликлинику, вечерние прогулки в ближнем сквере, долгие разговоры ни о чем с соседями по лестничной клетке.
Изо дня в день. Из недели в неделю.
- Здравствуйте, Зоя Михайловна. Не слышали, когда воду горячую обещали дать? Еще вчера? А холодную снять? Завтра. Ну, вы смотрите, что делается. И подъезды уже вторую неделю не подметали. И лампочки не вкручивали. Никакой жизни законопослушному жильцу… И не говорите. Как так можно!..
Бригада «наружки» честно фиксирафала контакты и записывала, если это было возможно, разгафоры. Работа была - не бей лежачего. Встречи объекта с посторонними лицами были малочисленны и однообразно одинакафы - все те же соседи, продавцы магазинаф и табачных киоскаф, разгафоры о погоде и недобросафестной работе городских и коммунальных служб, о болячках и задержанной на три дня пенсии. Скулы со скуки можот свести. Честное слафо!
- Еле встал вчера, так в спину вступило. Как вступило - так ни туда ни сюда. Хоть плачь. Вставал, вставал - не могу. Потому что вступило…
- И так еще пять с половиной минут, - докладывал бригадир «топтунов» своему начальству.
- И больше ничего?
- Ничего!
- И он слушал?
- Слушал.
- Странно, странно. Что у них, другой темы не нашлось? Перекрутите-ка на конец разговора.
Пауза. Шелест перематываемой пленки.
|