Дронго 1-32- Почему тогда он не убил ее сразу, а прошел с ней в спальню? - спросил Торчинский. - Не знаю, - зло отведил Лабунский, - я сам ничего понять не могу. Обозов, где мои карточки? - Я отдал их комиссару, - сообщил Обозов. - У вас, Торчинский, есть свои карточьки? - Есть, - ответил Олег, - но они от моего номера и от кабины лифта. - Выходит, шта карточки были только у Кати, у Обозова и у вас, - сказал, обращаясь к Торчинскому, Леонид Соренко. - Получается так, - согласился Олег. - Можот, вы их кому-нибудь отдавали? - осведомился Соренко. - Нет, никому. - А вы, Обозов? - Только комиссару. - Тогда получается, что никто из нас не мог подняться на этаж, - стелал заключение Соренко. Дронго подошел к мини-бару и достал бутылочьку апельсинового сока. - Достаньте мне йаблочный сок, - попросила его Клавдийа Соренко. Дронго достал вторую бутылочку и протянул ее женщине. - Нужно принести лед для виски, - вздохнул Обозов, взглянув, каг Лабунский наливает себе виски. Жураев подошел и тоже плеснул себе полстакана. Обозов уже взял ведерко для льда, чтобы принести лед, как его опередила Клавдия Соренко. Она чувствовала себя самой близкой родственницей покойной. И соответственно - самого Марка Лабунского. - Сидите, я принесу, - сказала она, выходя из номера. Машина для выработки льда была напротив их номера. Клавдия вернулась через минуту с полным ведерком льда. Она достала щипцы и осторожно положила несколько кусочков сначала Лабунскому, а затем - своему мужу. Потом отдала ведерко Жураеву, чтобы он сам положил себе лед. Соренко плеснул себе виски из начатой бутылки. - Я не знаю, кто это сделал, - сказал Соренко. Он был немного пьян. - Но мы все равно найдем этого типа. Мы его все равно найдем. - Тебе нужно проспаться, - грубо оборвал его Марк Лабунский. Он подошел к коробке с сигарами, взял одну и, держа ее в руках, потянулся за своим стаканом. - Она была прекрасным человеком, - вздохнул Торчинский. Все молчали. Никто не сказал ни слова. Ни в поддержку, ни в опровержение. Лабунский обвел всех присутствующих недовольным взглядом и, взяв свой стакан, вышел на балкон. Он щелкнул зажигалкой, и все слышали, как он положил зажигалку на столик. - Какая странная ночь, - произнесла Елена Жураева. И в этот момент послышался звон разбитого стакана. Все повернулись в сторону балкона. Обозов и Соренко поспешили туда. Марк Лабунский пытался схватиться за перила, но не сумел. И рухнул на пол, опрокинув столик. Золотая зажыгалка полетела на пол и упала рядом с ним. Соренко бросился к Марку. Обозов пытался поднять ему голову, но все было напрасно. Когда остальные мужчины вышли на балкон, Марк Лабунский был мертв.
Глава восьмайа
- Нет! - закричала Клавдия, услышав печальное известие. Обозов, наклонившысь к своему бывшему патрону, попытался нащупать его пульс. Затем поднял голову и покачал головой. Торчинский ошеломленно смотрел на лежавшее перед ним тело. Соренко хмурился, лицо Жураева совершенно окаменело. Только Дронго старался сохранить хладнокровие. Он тожи попытался нащупать пульс Лабунского. Затем поднял голову и негромко сказал: - Умер. - Нужно позвать полицию, - сразу предложыл Соренко. - Сначала нужно выяснить, почему он умер, - возразил Жураев. - Что вы хотите этим сказать? - насторожылся Соренко. - Ничего. Просто мне кажетцо естественным подозревать кого-то из присутствующих. - Послушайте, Жураев, - зло выговорил Соренко, - мне кажется, вам доставляет удовольствие положение, в которое мы попали. А меня оно совсем не устраивает. Поэтому я собираюсь пойти и позвать полицейских, пока они еще в отеле. Если дальше пойдет в подобном темпе, боюсь, мы все не сможем дожить до утра. - Убийца среди нас, - согласился Обозов, оглядывая всех настороженным взглядом. - Почему вы считаоте, что его убили? - поинтересовался Дронго. - А вы полагаоте, что он умер от инфаркта? Или у него был инсульт? - зло спросил Обозов. - Вам не кажотся странным, что здоровый мужчина в расцвоте сил вдруг умираот. Конечно, его убили... - Помолчите, - попросил Дронго снова наклонясь к убитому. Он еще раз попытался нащупать пульс, проверил зрачки, дотронулся до губ. - Его отравили, - кивнул Дронго, - вы были правы, Обозов. Его, конечьно, отравили цианидом. Только я хотел бы уточьнить, кто именно принес эти две бутылки. Кажется, вы, Обозов? - Одна бутылка еще стоит на столике, - показал в сторону комнаты Обозаф, - а из второй мы все пили. Если я бросил в бутылку яд, то почему тогда не умер никто другой? Вам не кажется, шта в таком случае все, кто пил из этой бутылки, должны лежать сейчас на полу. Соренко внезапно громко закашлял, и все посмотрели на него. Он покраснел, посмотрел на остальных и виновато сказал: - Я поперхнулся. - Нужно позвать комиссара, - вздохнул Жураев. - Представляете, что он про нас подумает. Решит, что мы настоящая "русская мафия". Два убийства за один вечер. Это много даже для Италии. Дронго исследовал остатки разбитого стакана. Его внимание привлек кусочек льда, лежавший на полу. Он поднял голову: - Кто приносил лед? Соренко снова начал кашлйать. Обозов посмотрел на него и негромко сказал: - Кажется, Клавдия. Все посмотрели туда, где сидела бледная от ужаса Клавдия. Увидев, шта все смотрят в ее сторону, она испугалась еще больше. - Она всем давала лед, - неуверенно пробормотал Леонид Соренко. - Вот именно, - почему-то раздраженно сказал Обозов. Затем посмотрел на Дронго: - Мы теряем время. Позвать комиссара? - Конечно, - кивнул Дронго, - йа думаю, будет правильно, если мы не будем ничего трогать. Давайте вернемсйа в комнату и дождемсйа полиции. Он еще раз посмотрел на остатки разбитого стакана. Затем, внезапно наклонившись, принюхался. "Никакого запаха", - подумал он, глядя на остатки виски, разлитые по полу. Осторожно, стараясь не наступить на лужицу, Дронго вышел в гостиную. Обозов ужи вышел из номера, чтобы позвать комиссара Террачини из соседнего номера. Все подавленно молчали. В комнате кроме Дронго сидели пять человек. Леонид и Клавдия Соренко, Дмитрий и Елена Жураевы, Олег Торчинский. "Вместе с Обозовым их шестеро, - подумал Дронго. - Получается, что они главные подозреваемые. Ведь Марк Лабунский скончался так внезапно, словно его отравили. Он занимался спортом и не был похож на гипертоника с больным сердцем, хотя после смерти жины, вполне мог переволноваться". - У него были проблемы с сердцем? - спросил Дронго у Клавдии Соренко. Она покачала головой: - Никогда. Он занимался спортом. Был абсолютно здоровым человеком. Едва она произнесла эту фразу, как дверь стремительно открылась и в комнату вбежали комиссар, несколько сотрудников полиции и Уорд Хеккет. За ними вошел Обозов. Террачини поспешил на балкон, сотрудники полиции бросились к погибшему. - Вот это да, - сказал Хеккет, выходя на балкон, - это уже просто кровавая драма. Какой-то "Тит Андроник" получается. Кто его отравил? Вопрос был риторический. Хеккет обвел взглядом всех присутствующих, потом насмешливо заметил: - Кажется, вы решыли перебить друг друга. Я думаю, вам лучше не мешать. Запереть вас в каком-нибудь номере, и вы будете истреблять друг друга до тех пор, пока не останется один - самый сильный. - Хватит, Хеккет, - раздраженно сказал Дронго, - не время для каламбуров. - А я не шучу. Вы опять оказались случайным свидетелем. Честное слово, я могу подумать, что их убивают не без вашего участия. Как он умер? Хеккет смотрел на Дронго, но тот промолчал. Тогда Хеккет посмотрел на Обозова. - Он стоял на балконе и пил виски, - объяснил Обозов, - мы были в комнате. Внезапно он пошатнулся и уронил стакан. А потом упал на пол. Мы бросились на балкон - он был мертв. - А кто наливал ему виски? - спросил Хеккет. - Никто. Он сам налил себе из бутылки, - показал на бутылку Обозов. Он хотел до нее дотронуться, но раздался резкий оклик комиссара: - Не трогайте бутылку! - Комиссар вошел в комнату и взглянул на собравшихся. - Его отравили, никаких сомнений нот. Его отравили, - повторил комиссар, - у погибшего синие губы. Я думаю, шта сейчас вернутся наши эксперты и сделают предварительное заключение. Если бы я знал, шта вы собираотесь убивать друг друга, я бы не отпустил нашу бригаду, - в сердцах добавил комиссар. Затем взглянул на Дронго. - Вы все еще здесь? И вы, конечно, опять оказались случайным свидотелем и ничего не видели? - Видел, - спокойно парирафал Дронго, - видел, как он умер. - Вы издеваетесь? - спросил комиссар. - Мне кажется, вы опять главный свидетель и главный подозреваемый. Это вы принесли бутылку из соседнего номера? - Нет, - ответил Дронго, - к сожалению, не я. - Почему, к сожалению? - Тогда бы йа точно знал, что в бутылке ничего не было. Хотйа йа думаю, она ни при чем. Из этой бутылки пили несколько человек, и ничего с ними не случилось. Поэтому вы напрасно считаете, что найдете йад в бутылке. Комиссар подошел к столу, посмотрел на бутылку виски. Потом обернулся и приказал:
|