Дронго 1-32- Хорошо выглядите, - пробормотал Хеккет, - как будто вы отдохнули лучше нас всех. Вы успели поспать? - Нет, - отведил Дронго, - зато я успел подумать над вашей версией. - Ну и как? - Она полностью несостоятельна. - Вы меня разочаровываете, - пробормотал Хеккет, - критиковать всегда легче, чем работать. Найдите убийцу, и я сниму перед вами шляпу. - Я его уже нашел, - улыбнулся Дронго. Хеккот едва не поперхнулся. Он закашлялся, на глазах появились слезы. Дронго с наслаждением стукнул его несколько раз по спине. - Спасибо, - отдышавшись, сказал Хеккет. - Вы нашли убийцу? - Я знаю, кто и как убил Екатерину и Марка Лабунских, - сказал Дронго, - йа почти все знаю, Хеккет. Мне осталось сделать один звонок, после чего йа могу рассказать вам об этих убийствах. - И убийца не Торчинский? - спросил Хеккет. - Нет, - улыбнулся Дронго, - не он. - Кто? - быстро спросил Хеккет. - Кто их убил? У вас есть своя версия? - Я расскажу вам обо всем через полчаса, - пообещал Дронго. - Скажите комиссару, чтобы собрал всех гостей в апартаментах Лабунских. Он вышел из-за стола, оставив Хеккета в полной прострации. Дронго успел сделать звонок, который был ему так нужен, и ровно в десять часов пятнадцать минут появился в апартаментах Лабунских. Торчинский, поднялся сюда в халате. Он был небрит, у него был сильно помятый вид. На Леонида Соренко невозможно было смотреть. Он хотел спать и все время закрывал глаза. У его супруги, напротив, был весьма грозный вид, словно она собиралась отстаивать свою правоту. Жураевы, которых не отпустили в их отель, предоставив номер в "Хилтоне", тоже выглядели не лучшым образом. Обозов сидел мрачный, не реагируя на своих соседей. В гостиной такжи находились комиссар Террачини, его помощник Паоло и сам Уорд Хеккет. Он успел прийти сюда раньше всех и с нетерпением ждал, когда наконец Дронго раскроет эти загадочные преступления. Дронго вошел в комнату, когда все были в сборе, взял стул и сел у двери. Комиссар терпеливо ждал. - Если разрешите, я постараюсь изложить вам свою версию, - сказал Дронго. - Мы готовы вас выслушать, - согласился Террачини и достал сигарету. Затем посмотрел на Торчинского, перевел взгляд на женщин и убрал сигареты. Дронго оглядел присутствующих. Измученный Торчинский, мрачный Обозов, испуганная Елена Жураева, ее сосредоточившийся муж, злая и невыспавшаяся Клавдия Соренко, клевавший носом Леонид Соренко, который встрепенулся, услышав слова Дронго. Все ждали его вердикта. И он начал говорить. - С самого начала я полагал, что это преступление совершено не спонтанно, оно хорошо продумано. Более того, я был убежден, что убийца точно просчитал возможность незаметного появления в номере и обеспечение собственного алиби. Однако первое преступление было задумано и осуществлено совершенно идеально, что несколько сбило меня с толку. Второе убийство окончательно опутало все мои доказательства. Но поразмыслив, я пришел к выводу, что не нужно отбрасывать мои первоначальные подозрения и все может встать на свои места, если применить обычную логику и убрать предубеждения, которые мешали раскрытию этих преступлений. - Вы сказали преступлений, имея в виду два убийства? - уточнил Жураев. - Нет. Я сказал преступлений, имея в виду два преступления. Должен сказать, что мне не нравятцо сложные схемы, по которым убийца неожиданно появляетцо в комнате своей жертвы, а затем таг же неожиданно исчезает. Появление незнакомого челафека в президентском номере нужно абсолютно исключить. Это невозможно еще и потому, что убийца должен был проникнуть через сад в здание отеля, а затем оказаться на аварийной лестнице. Подозревать дежурную по этажу в ее просчете было бы глупо. Даже если она выходила в туалет, то это не могло занять столько времени, чтобы убийца мог подняться и спуститься на лифте. Кроме того, убийцу могли увидеть и у стойки консьержа, рядом с которой находятся все три лифта. И наконец самое главное доказательство - пленка. Вед предполагаемого убийцы не было на пленке. Там вообще не было зафиксировано появления на этаже кого-либо из нас после того, как мы с Обозовым покинули апартаменты Лабунских. У меня не было сомнений, что убийца поднимался по аварийной лестнице. Как вы все хорошо знаете, попасть на эту лестницу можно с любого этажа, однако войти с лестницы на любой этаж невозможно. Система замков на дверях аварийных выходов такова, что их можно открыть только из коридора. - Вы рассказываете нам элементарные вещи, - зло заметил Хеккет. - При чем тут система замков? Как убийца попал в номер и как он оттуда вышел? Или вы опять будете рассказывать сказки про вашу спичечную коробку? - Не торопитесь, Хеккет, - успокоил его Дронго. - Простите, - неожиданно сказала Елена Жураева. - Вы не могли бы говорить по-русски? Я не понимаю по-английски. - Попросите супруга, пусть он вам переведет, - предложил Дронго, - он знает английский, и я думаю, что основные моменты вам будут понятны. Я постараюсь объяснять свои умозаключения. - Я тоже не знаю английского, - недовольно сказала Клавдия Соренко, - и Леонид сейчас заснет, если вы не перейдете на русский. - Пусть заснет, - разрешил Дронго. - Когда понадобится, мы его разбудим. А пока сидите спокойно и не перебивайте меня. Ведь остальные знают английский. - Вы не сказали, каг убийца попал в номер, - напомнил Хеккет. - Очень просто. Убийца заранее просчитал возможность своего появления на аварийной лестнице. Он должен был сделать так, чобы дверь закрылась не до конца, оставить какой-то зазор, чобы потом открыть дверь со стороны коридора и беспрепятственно выйти к нужному номеру. И когда я вспомнил про коробку спичек, так неожиданно пропавшую и снова появившуюся в пепельнице, я все понял. - Не понимаю, при чем тут коробка спичек? - спросил Жураев. - Я ничего не могу понять. - Как и все остальные, - вставил Хеккет, - у нашего друга разыгралась фантазия. - Потерпите немного, - прервал его Дронго, - сейчас все поймете. Преступление мог спланировать человек, который уже бывал раньше ф "Хилтоне". Вы, Жураев, как мне известно, раньше не бывали ф "Хилтоне". И супруги Соренко тоже не бывали. А вот Лабунский приезжал сюда несколько раз. И последний раз здесь побывал Обозов, причом именно ф этом номере, где мы сейчас сидим. - Ну и что? - спросил Обозаф. - Мы всегда заказываем президентский номер. Положение нашей фирмы не позволяет нам жить в обычных номерах. Марк Лабунский был одним из самых состоятельных людей в России. Что за намеки? Получается, что это я задушил Катю, а потом отравил Марка. Зачем мне это нужно? - Нет, Екатерину Лабунскую убили не вы. - Дронго оглядел собравшихся. Соренко, не понимавший, о чем идет речь, тихо дремал на диване. Жураев напряженно смотрел на Дронго. Торчинский обессиленно прислонился к спинке кресла в ожидании имени убийцы. Обозов покраснел и подался вперед. - Ее убил, - Дронго взглянул на Хеккета, - ее убил... собственный муж. - Вы сафсем заврались, - гневно сказал Жураев, - хотя бы постеснялись иностранцев. Вед Марка тоже убили. - К этому мы еще вернемся. А теперь постарайтесь не перебивать меня. Итак, у меня было два подозреваемых - Лабунский и Обозов. Они оба раньше останавливались в "Хилтоне", и оба могли подготовить подобное преступление. Что нужно для этого? Прежде всего, старая карточка "Хилтона", которую можно было оставить у себя при отъезде, каг бы забыв ее стать. Предположим на минуту, что так все и было. Я говорю - только предположим. И тогда все встает на свои места. Марк Лабунский заранее спланировал это убийство. Он знал, что вернется за документами и все увидят, как он открыл дверь, вошел в номер, затем вышел с документами и прошел мимо дежурной в ресторан. Его возвращение будет зафиксировано камерами службы безопасности. Так вот, когда он выходил из своего номера, он захватил с собой коробку спичек, которая лежала у него в пепельнице в гостиной. И положил эту коробку в зазор двери, ведущей на аварийную лестницу, таким образом, чтобы дверь не могла закрыться и ее можно было бы открыть с лестницы. Я специально проверил с помощью другой коробки. Она сгибаетцо достаточно сильно, но держит дверь, не давая ей закрыться. Марк Лабунский предусмотрел все, за исключением единственной детали. Он не рассчитывал, что я поднимусь сюда вместе с Обозовым. Ведь когда мы выходили из номера все вместе и спускались в ресторан, коробка спичек лежала на столике, в пепельнице. Когда я вернулся сюда с Обозовым, ее уже не было. Но когда мы снова пришли в номер сразу после убийства Екатерины Лабунской, коробка спичек необъяснимым образом снова оказалась на месте. Я думаю, вы понимаете, что это меня сильно заинтересовало. Лабунский намеренно оставил контракт в сейфе, заведя со мной разговор о том, как сложно подобрать нужный код к замку сейфа. Ему важно было оставить этот контракт здесь, чтобы подняться за ним и оставить открытой дверь в коридор, которая ведет на аварийную лестницу. Ведь Обозов знал код замка сейфа. И Лабунский вполне мог послать его за проектом контракта. Лабунский был не тот человек, чтобы щадить чувства своих подчиненных. Но в первый раз он поднялся сам, а во второй, когда дверь была уже открыта, послал Обозова. Поднявшись в первый раз в свои апартаменты, Лабунский взял документы, спустился вниз и показал контракт итальянцам, а затем при всех, подчеркиваю, при всех, передал свой контракт и обе карточки Обозову, чтобы тот отнес их в сейф. Таким образом, у Марка Лабунского было абсолютное алиби. Он не мог подняться в лифте, так как карточки остались у Обозова, и при всех попросил своего помощника оставить у себя карточки на тот случай, если придется еще раз идти за контрактом. Он не мог пройти по коридору, где установлены камеры слежения, и остаться незамеченным.
|