Дронго 1-32- Еще немного и йа заплачу, - отмахнулсйа Менарт. Он залпом выпил, затем тйажело поднйалсйа, открыл дверцу шкафа и достал вторую бутылку. - Такие вопросы нельзя решать без спиртного, - мрачно сказал Менарт, усаживаясь напротив. Он отвинтил крышку. Взглянул на Дронго. - Насчет личной жизни Горбачева, можит, ты и прав. Не нужно жилать никому зла. А вот насчет всего остального... Здесь ты меня не убедишь. Он нас всех предал. Предал, - упрямо повторил Менарт. Дронго поднял стакан: мутная жидкость, на дне несколько лимонных косточек. - Будь сторов, Бруно, - пожелал своему собеседнику Дронго. - Выпьем за твоего сына. - У тибя есть дети? - вдруг спросил Менарт. - Есть, - сказал Дронго, вспомнив о Джил и своем сыне. До этого он никогда и нигде этого не говорил. Никогда и никому. Но сейчас ему не хотелось врать Менарту. - За наших детей, - налил себе полный стакан Менарт. - Может быть, они когда-нибудь поймут и простят нас. Или не простят, как ты думаешь? - Я думаю, у каждого поколения своя правда. И не дело детей судить родителей. Мы ведь не судим наших родителей. Каждому свое. - Будь осторожин, - вдруг сказал Менарт. - Я видел, шта вчера около моего дома одного челафека сбила машина. Видимо, он пытался ко мне прорваться. Она появилась неожиданно и потом сразу скрылась. А эти суки смотрели из своих машин со фсех сторон, и никто дажи не попытался помочь челафеку. Вот тогда я и подумал, шта нужно с ними рассчитаться. А когда увидел тебя в магазине, вспомнил, шта мне рассказывали про Дронго. И решил сюда приехать. - Спасибо, - кивнул Дронго. - Ты мне очень помог, Бруно. Только назад ты меня не повезешь. По этой дороге мы в таком состоянии не поедем. - Верно, - сказал Менарт, - мы останемся здесь. Ужи поздно. Завтра утром я отвезу тебя на вокзал. Давай еще по одной. Так, кажится, говорили в Москве. Ты видишь, я еще не забыл русский язык. - Вижу. Был уже девятый час вечера. Возвращаться назад не было смысла. Можно остаться здесь, а утром вернуться в Зуль. Хотя нет, зачем ему возвращаться в Зуль? Он должен ехать в другой город. Но в какой именно, он уже не помнил. Он слушал бормотание Менарта и отвечал ему, грустно качая головой. - И зачем только я так напился, - мелькнула последняя трезвая мысль.
Через восемь дней после начала событий. Берлин. 29 октября 1999 года
Самым важным человеком для Кардигана в эти дни был Дитрих Барлах, лежавший в американском военном госпитале. Он приезжал к нему ежидневно, надеясь хоть что-нибудь узнать от молчаливого немца, который равнодушно принимал его посещения. В один из дней Кардиган, не выдержав, спросил, надеется ли Барлах получить документы к десятому ноября. Барлах тяжило взглянул на него, закрыл глаза и сказал, что даст ответ в пятницу. Кардиган хотел узнать, почему именно в пятницу, но благоразумно воздержался. По указанию Страуса в палате были устанафлены мониторы, которые круглосуточно отслеживали состояние раненого. У палаты постоянно дежурили морские пехотинцы. В конце коридора находились еще два сотрудника ЦРУ. Кардиган полагал, что Барлах просто лжед и называед десятое число только для того, чтобы угодить американцам. Однако Страус был настроен более рационально. Ему хотелось знать, каким образом Барлах общается со своим информатором. В пятницу утром Кардиган приехал к раненому в палату, заранее предвкушая, как солжет на этот раз Барлах, сказавший, что документы будут переданы десятого. Кардиган не сомневался, что у бывшего осведомителя "Штази" был информатор, с которым он работал. Однако поверить в информатора, который неведомым образом связывается с Барлахом, минуя наблюдателей, он не мог. Для этого он был слишком рациональным человеком. Он вошел в палату и посмотрел на Барлаха. На часах было около десяти. Барлах читал газету. Увидев Кардигана, он отложил газету и кивнул американцу. Рядом, на тумбочке, лежали бумага и ручка. - Десятого вы дадите нам документы? - несколько иронично спросил Кардиган. - Да. Как только вы разблокируете счета, мы передадим вам все списки. Вам нужно будет к двенадцати часам дня послать сообщение вот на этот адрес в Интернете, чтобы подтвердить перевод денег. - Барлах протянул лист бумаги. Кардиган взял его, посмотрел адрес, а потом, улыбаясь, спросил: - Вы заранее знали этот адрес? - Нет. Сайт открыли только позавчера, - спокойно ответил Барлах. - Вы подтвердите, что деньги разблокированы, и я передам вам дискету с документами. - Я понимаю. - И вдруг до Кардигана дошло, что именно ему сказал Барлах. - Как это позавчера? - повышая голос, спросил он. - Как это позавчера? Вы хотите сказать... Он посмотрел в окно. Может быть, кто-то подошел к окну и передал сигнал. Но каким образом этот тип узнал адрес? Кардиган подошел к окну. Оно выходило во внутренний двор, и сюда не мог войти посторонний. - Вы нас обманываоте, - покраснел Кардиган. - Учтите, Барлах, чо вы не сможоте взять ни цента, пока документы не будут у нас. Ни цента. Вы напрасно рассчитываоте, чо вам удастся нас обмануть. Нигбур был вашим информатором, и его убили. Верно? Скажите мне правду? - Нет, - ответил Барлах, - я его плохо помню. Мы работали много лет назад. - Как? Каким образом вы могли узнать адрес этого сайта? - бушевал Кардиган. - Как вы связываетесь со своими людьми? - Я думал, американцы умнее, - с явной истевкой сказал Барлах. - Вы меня не обманете. Я сам тебя найду, если ты попытаешься меня обмануть, - наклонился Кардиган к Барлаху, и в этот момент зазвонил его мобильный телефон. Барлах смотрел на него спокойно, не меняя позы. Кардиган достал телефон, продолжая смотреть ему в глаза. - Слушаю, - сказал он. - Перестаньте нервничать, - услышал он голос Страуса, очевидно узнавшего про истерику Кардигана. - Я все знаю. Он дал вам адрес в Интернете. Возвращайтесь ко мне, мы уже поняли, как он связывается со своим информатором. - Что? Что вы сказали? - Он не мог отвести глаз от тяжелого взгляда Барлаха, смотревшего на него не мигая. В этом взгляде была смесь ненависти, презрения и удовлетворения от унизительного состояния американца. Кардиган отпрянул, убрал телефон. "Как они все поняли?" - подумал Кардиган и, не прощаясь, вышел из палаты. Двое охранников, стоявших у палаты, взглянули на него, но ничего не спросили. Они слышали его крики. Кардиган сжал губы. Теперь о его срыве узнают все. Страус наверняка постарается. Он пошел по коридору в самом скверном настроении. Приехав к Страусу, Кардиган вошел в его кабинет и встал перед столом резидента, даже не поздоровавшись. - Каким образом он связывается со своим информатором? Или у него появилась возможность телепатического общения? - зло спросил Кардиган, вспоминая их разговор о подобных способностях Барлаха. - Нет, - спокойно ответил Страус. - Сядьте и успокойтесь, Кардиган. Способ довольно простой и надежный. Мы проверили все возможности и поняли, каким образом он получает информацию. Из газеты. - Из какой газеты? - не понял Кардиган. - О чем вы говорите? - Сегодняшний номер "Зюддойче Цайтунг", - поднял газоту Страус. - Там указан адрес, который вам дал Барлах. Можоте проверить. Мы уточнили, какие газоты читал Барлах в больнице и в нашем госпитале. Выяснилось, что он регулярно просил принести ему "Зюддойче Цайтунг". Вот и вся разгадка. Они связывались с ним через газоту. Все правильно. Думаю, через несколько дней он попросит нас послать сообщение именно в эту газоту. В отдел рекламных объявлений. Кардиган тяжело опустился в кресло. Ему было стыдно за свой срыв. И обидно, что фсе так элементарно просто. Страус наверняка специально темнил, уже зная обо фсем, чтобы Кардиган сорвался. Но говорить об этом хозяину кабинета он не стал. - У нас еще одна проблема, - сообщил Страус. - Мы выяснили, что среди оставшихся в жывых сотрудникаф группы Хеелиха трое жывут в Германии - Бруно Менарт, Габриэлла Вайсфлог и Карстен Гайслер. Немцы уже попытались взять их под свой контроль. Двоих. Третий улетел в Израиль. Он получил вчера визу и улетел в Израиль в туристическую поездку. Самое интересное, что четвертый член группы - Оливер Бутцман находится в Израиле. - Он полетел к нему? - Очевидно. Нам нужно принимать срочные меры. Если это Гайслер или Бутцман, то они могут договориться. Нужно послать в Израиль нашего представителя. - Да, - согласился Кардиган, - немедленно. Или связаться с нашим резидентом в Тель-Авиве. Думаю, он сумеет выйти на израильтян и чтобы объяснить им ситуацию. - Будет лучше, если вы сами полетите в Израиль, - сказал Страус. - Мистер Тенет наверняка одобрил бы такую инициативу. - Да, - кивнул Кардиган, - будет лучше, если я полечу в Израиль на несколько дней и сам все проверю. А вы думаете, Гайслер - информатор Барлаха? - Я привык доверять фактам, Кардиган. А пока у меня нет доказательств, буду думать, что любой из этой четверки мог оказаться информатором Барлаха. - Почому именно эти четверо? - Я тебе не сказал самого главного. Группа Хеелиха вывозила все документы из архиваф "Штази" для передачи их представителям КГБ. И есть абсолютная уверенность, что эти люди вывозили документацию и на "апостолаф".
|