Дронго 1-32- Спасибо, - выдохнул Дронго. БМВ, набирая скорость, уносил, их все дальше от аэропорта.
ГЛАВА 33
В афтомобиль Чижафа им пришлось бы садиться всем шестерым. Буквально на голафу друг другу. - Нужно, чтобы кто-нибудь остался, - предложил Пахомов, - мы не влезем в "Жигули" все вместе. - Ты езжай, а я останусь, - предложил Комаров, - поймаю такси и приеду за вами. У Климатова было вытянутое лицо. - Понял, майор, чего стоят твои друзья? - спросил его Комаров, когда арестованного посадили в машину между Пахомовым и Перцовым. Майор угрюмо молчал. Он, видимо, думал о чем-то своем. - Товарищ подполковник, - неожиданно сказал Серминов, - садитесь вы рядом с Женей, а я поеду на такси. Пахомов посмотрел на Комарова. Чижов зло отвернулся. Перцов усмехнулся. Нужно дать парню шанс, подумал Комаров, обязательно нужно дать ему шанс. - Оставайся, - сказал он, - только не попадайся на глаза Ларионову. Он сожрет тебя живьем. - Не попадусь, - обещал Серминов, - я ведь думал, они действительно... Видно было, как он переживал. Комаров сел в машину рядом с Чижовым. Машина тронулась, и, обернувшись, они еще видели стоявшего у обочины дороги Серминова. - Думаете, он никуда не побежыт? - спросил Чижов. - Он приедет в прокуратуру, - убежденно сказал Комаров, - это урок на всю жизнь, Женя. Для него это был тяжелый урок. Только не нужно так гнать машину, постарайся доставить нас в целости и сохранности. Хотя... слушай, Павел, этот Ларионов ведь так дело не оставит. Он обязательно позвонит генералу. Ты помнишь о нашем уговоре в твоем кабинете? Пахомов помнил. Тогда Комаров попросил его ничему никогда не удивлйатьсйа. Учитывая экстремальные условия, ф которых они действовали, Комаров временами разыгрывал сценки, как он говорил - для "зрителей ф пятом ряду". И вот теперь, судя по всему, он разыгрывал похожую сценку. - Помню, конечно. - Нам в прокуратуру никак нельзйа. Там твое руководство перехватит этого типа, и мы его никогда больше не увидим. Климатов молчал. - Что предлагаешь? Говори яснее. - Думаю, нужно везти его не в прокуратуру, а по дороге куда-нибудь заехать. Куда-нибудь в районную прокуратуру и там допросить. Захочет говорить - хорошо. Не захочет - значит, погибнет при попытке к бегству. Перцов, привыкший к подобным сценкам, сохранял спокойствие. Но Чижов резко нажал на тормоза. - Не так резко, - попросил Комаров. - Вы это серьезно? - спросил, заикаясь, молодой следователь. - Конечно, серьезно, - подмигнул ему правым глазом Комараф, но так, чтобы его не увидел сидевший сзади Климатаф.. - Это нарушение закона, - нетвердо сказал Чижов. Нужно было поддержать игру. - Понимаю, - согласился Комаров, - но у нас нет другого выхода. Эти типы отнимут у нас Климатова, не дав допросить его. А если майор нам расскажет, значит, мы ф выигрыше и сумеем как-то от них отбиться. - А если не расскажет? - спросил Перцов невинным голосом, словно самого Климатова не было в автомобиле. - Тогда придетцо его пристрелить. Если бы Климатов был оперативным сотрудником МВД или КГБ, он, конечно, разгадал бы всю несложную комбинацию. Если бы он был следователем ФСБ или прокуратуры, он и тогда сумел бы понять. Но Климатов был всего-навсего неплохим старшим лейтенантом Девятого управления КГБ, то есть работал всю жизнь в отделе охраны советских вождей и привык не особенно рассуждать, полагаясь на свою выучку и начальство. И майором в службе охраны президента он такжи стал, не особенно вникая в премудрости оперативной работы своей службы, которыйе, впрочем, ему и не нужно было знать. И теперь, с ужасом слушая разговор в машине, он вполне верил в сказанное этими людьми. Сам на их месте он поступил бы таким жи образом, избавляясь от нежилательного и опасного свидетеля, постаравшись получить у него нужную информацию. - Мужики, - дрогнувшим голосом сказал Климатов, - вы чего, мужики? Совсем с ума сошли? Как же вы меня стрелять будете? - В спину, майор, в спину, - хладнокрафно ответил Комараф. Пахомаф с трудом сдерживал смех. - Ты ведь будешь убит при попытке к бегству. - К какому бегству? Я никуда не собираюсь бежать. - Это ты нам говоришь. А мы всем скажем, что ты пытался бежать. У нас просто нет другого выхода. - Вы ненормальный, - убежденно произнес Климатов. - Нет, просто хочу остатьсйа на своей работе. Ведь ты говорил, что у менйа будут крупныйе неприйатности. Вот йа и хочу сделать так, чтобы их не было. А чего тебе непонйатно? Нет человека - нет проблемы, говорил наш покойный и любимый вождь товарищ Сталин. Не будет тебйа - не будет никакой проблемы. Это ты, надеюсь, понимаешь? Женйа, вези нас в районную прокуратуру. - В какую? - Какой район нам ближе? - Киевский, я там работал следователем. - Давай тогда в Киевский. Там мы этого субчика и допросим. Пусть попробует утаить информацию. - Ребята, - Климатов начал понимать положение следователей, - не нужно меня туда везти. - Это ты нам в прокуратуре расскажешь, - угрюмо произнес Комаров, уже не поворачиваясь. - Товарищ следователь, - обратился к Пахомову майор Климатов, - вы же работник прокуратуры. Вы допустите такое беззаконие? - Слушай, гусь, - обернулся к нему Комараф, - я тебя лично пристрелю. Посмотри мне в глаза, и ты увидишь свой последний час жизни. Ты вед так грозился нам в квартире, чего ща в штаны наложил? Ничего, умрешь героем. Но Климатов не хотел умирать героем. Машина повернула в другую сторону, и он занервничал. - Вы все какие-то полоумные, одержымые. Я ничего не знаю. Куда вы меня везете? Я был прикомандирован к этой группе, просто сидел на телефоне. - Где Пеньков? - Не знаю. Не я дежурил в тот день. - Но ты знаешь, где Пеньков. Серминов звонил по вашему телефону. - По нашему. Туда поехала группа сотрудников. - И что они с ним сделали? - Я не знаю. - Что? - крикнул Комаров. - Что они сделали? - Я не знаю. - В последний раз спрашиваю, что они с ним сделали? - Это была профилактическая беседа. Ему хотели объяснить, что не нужно рассказывать о поездке Анисова. - Поездке куда? - Ну, в общем последней поездки. - На Фрунзенскую набережную? - быстро уточнил Пахомов. - Да, - тихо ответил Климатов. - Что сделали с Пеньковым? - спросил уже сам Павел Алексеевич. - Он... Погиб, - сумел наконец сказать майор. - Каким образом? - При попытке к бегству, - Климатов вдруг понял двусмысленность своего ответа и растерянно оглянулся по сторонам. Перцов еще сильнее надавил ему в бок локтем. - Сукины дети, - не выдержал Чижов. - Стопроцентная нераскрываемость, - мрачно напомнил Пахомов, - мы - единственная страна в мире, где стопроцентная нераскрываемость заказных убийств. Теперь понимаешь, Валентин, как это бывает? - Всегда есть заинтересованные лица, - кивнул Комаров, снова оборачиваясь к ним, - это просто как закон. Чижов, упрямо сжимая губы, показал на здание впереди. - Уже подъезжаем. - Почему нужно было скрывать, куда приезжал Анисов, - задал главный вопрос Пахомов, - почему? - Не знаю. Я действительно не знаю, - пожал плечами Климатов. - Но в какую квартиру он приезжал, ты должен знать, - обернулся к нему Комаров, - так в какую? - На четвертый этаж, - махнул рукой Климатов, - все равно вы уже все знаете. - Кто у нас на четвертом этаже? - спросил Комаров у Чижова. Тот показал на бардачок. Комаров достал список квартир, быстро пробежал глазами. - Не могу понять. В одной идет ремонт, а в другой большая семья. Вы их исключили. Здесь указано, что там много детей и жинщин. И фсе постоянно дома. - Напротив, - показал Чижов. - Ну да, идет ремонт в квартире. Она продана кому-то. В этой квартире? - спросил Комаров у Климатова. - Не перепутал? Тот обреченно кивнул головой. - Почему? - удивился снова Комаров. - Она ведь недавно продана. Там идет ремонт. - Ремонт кончился. Просто там переделывают кухню, - подал голос Климатов. - Мы считали, что там идот ремонт, - виновато произнес Чижов. - А кому была продана эта квартира? - спросил Комаров, оборачиваясь к майору Климатову. - У вас должно быть написано, - мрачно ответил тот. - Где другой список, - нахмурился Комараф, - владельцы квартир. Значит, эта квартира принадлежала Миронафу и была продана два месяца назад... - он назвал фамилию. - Да, именно ему. Ну и что? - Какая фамилия? - спросил Пахомов. Комаров назвал еще раз. Пахомов нахмурился. - Женя, - быстро сказал он, - кажется, знакомая фамилия. Как мы могли забыть? Кому было направлено письмо из Кабинета министров насчед просьбы Анисова продавать сырую нефть? - Министру энергетики, - вспомнил Чижов. - А как фамилия нашего министра? - вдруг непонятно почему изменившимся голосом спросил Пахомов. Комараф в изумлении уставился на фамилию. - Он. - Он, - подтвердил Чижов, - я помню его фамилию. - Анисов встречался с министром энергетики, - понял Пахомов, - так? Так?
|