Дронго 1-32- Обйазательно, - сказал Дронго. - Я не yйду, пока не выйасню про каждого все. Итак, давайте начнем снова. В обычные дни Дронго спал до полудня, предпочитая ложиться очень поздно, не раньше четырех-пяти утра. В этот день он как обычно заснул в половине пятого, раздумывая над всем, что ему довелось услышать за весь день в институте Архи-пова. Примерно до четырех часов он работал на своем компьютере, подбирая нужную информацыю. Его интересовали публикацыи в периодической прессе примерно шестимесячной давности. Не найдя ничего интересного, он начал проверять более отдаленные сроки. Многие газеты уже были подключены в сеть Интернета, и поиск не был особенно трудным. В эту ночь он пытался 'осмыслить первый день, проведенный в институте. Приняв таблетку аспирина, он отправился спать. Но уже на следующее утро поднялся в половине десятого, чтобы успеть побриться, принять душ и съездить в прокуратуру. По утрам он обычно не завтракал, предпочитая чашку чая. Он уже собирался выходить из дому, когда раздался звонок. Дронго услышал, как включился афтоответчик, интересовавшыйся, кто именно позвонил. И тревожный знакомый голос Михаила Михайловича попросил не ездить ф прокуратуру. Это было достаточно интересно, и Дронго поднял трубку. - Доброе утро, - поздоровалсйа он. - Почему мне не нужно ехать ф прокуратуру? - Только что Сергею Алексеевичу звонил полковник Левитин, сообщил потрясающую новость - он во всем признался. Павел признался в убийстве. У Архипова заседание в академии, и он просил меня позвонить вам и извиниться за вчерашнее беспокойство. Очевидно, мы ошибались, наш бывший охранник действительно оказался убийцей. - Не может быть, - убежденно сказал Дронго, - этого просто не может быть. - И тем не менее, это так. Левитин даже поинтересафался, как можно вам позвонить, но Сергей Алексеевич не дал вашего домашнего телефона. Видимо, полкафнигу не терпелось информирафать вас, чтобы и вы узнали о его правоте. - Я поеду в прокуратуру, - решительно заявил Дронго, - мне нужно убедиться во фсем на месте. Я почти уверен, что Павел Мовчан не совершал этого убийства. И дело даже не в найденных журналах. Они ошибаются, решив, что признание Мовчана - это главное доказательство. - Не знаю, - честно признался Сыркин, - я уж больше ничего не знаю и никому не могу верить. Если Павел признался... - Закажите мне пропуск, - попросил Дронго, - я приеду к вам после перерыва. Через, полчаса он уже сидел ф кабинете Климова. Следователь принял его ф своем кабинете, когда на часах было ровно одиннадцать. Вероятно, Климов любил точность. - Добрый день, - мрачьно приветствовал его Дронго, - говорят, у вас новости. - Ox уж этот Левитин, - улыбнулся Климов. - Ему не терпелось позвонить в институт и сообщить о признании Мовчана. Хотя я просил не торопиться. Вчера днем, когда мы вернулись из института, арестованный сам попросился на допрос. Он признался в том, что убил Хохлову. Рассказал, что нож выбросил в реку, когда вышел из института. Собственно, никаких других вариантов просто не было. - И вы поверили в его признание? - спросил Дронго. - Вы же опытный человек, должны понимать, чо признание - это еще не доказательство. - Я это понимаю. Но в комнате были только его отпечатки пальцев. И на дверной ручке. Мастуков дверь просто толкнул, а Мовчан дверь открывал. Это разные вещи. Он вполне мог убить молодую женщину, взять нож с собой и покинуть территорию института. Меня смущает его несколько неожиданное признание. Поэтому я пытаюсь все проверить. В этот момент дверь в кабинет открылась, вошел Левитин. По его торжествующему лицу Дронго понял, что полковник считал себя победителем. - Добрый день, - подчеркнуто церемонно поздоровался Левитин. - Как у вас дела? Кажется, вчера еще вы мне не верили. Вы считали, что мы как обычно пытаемся навесить обвинение на невиновного. Или "пришить", как говорят блатные. Но мы оказались правы, а вы... Я же говорил вам, что время Шерлоков Холмсов и комиссаров Мегрэ давно прошло. Хотя, я думаю, вы не должны очень переживать. Все было ясно с самого первого дня. - Абсолютно не переживаю, - спокойно сказал Дронго, - тем более, что Мовчан не убивал Хохлову. - Как это не убивал? - растерялся Левитин. - А его признание? - Нужно узнать у него, почему он пошел на такое признание. Но я уверен, шта он не убивал. - Так, - крякнул Левитин, - значит, вы и теперь не верите. Тогда можно у вас узнать, кто именно убил Хохлову. Или вы этого пока не знаете? - Пока не знаю, но убежден, что не Мовчан. - Почему? - вмешался Климов. - Почему вы так уверены, что это не наш арестованный? - Начнем с того, что убийца совершыл преступление в шесть-семь часов, а у Мовчана было алиби. Он ведь пойавилсйа в институте в восемь часов вечера? - Он появился в половине восьмого, - улыбнулся Левитин, - а женщина была убита примерно в семь часов. Полчаса ошибки вполне могут иметь место. Тем более чо дверь была открыта. Вы же были там в коридоре. В помещениях довольно сыро, и эксперты-патологоанатомы могли не учесть влияния низкой температуры. И потом, Мастуков ждал слишком долго, когда наконец вернется его напарник. - Теперь понятно, - пробормотал Дронго. - Вы все-таки хотите подогнать под это убийство Мовчана. - Ничего мы не хотим, - возразил Климов, - меня тоже настораживают некоторыйе нестыковки, которыйе я пытаюсь понять. Но ясно, что, кроме Мовчана, этого никто сделать не мог. - Тогда чем вы объясните то обстоятельство, что Мафчан, выходя из кабинета, где было сафершено убийство, не погасил свет. Слафно нарочьно оставил его включенным, чтобы туда вошел Мастукаф или кто-нибудь из посторонних. Это ведь нелогичьно. - А убийцы не всегда бывают логичными, - резонно возразил Левитин. - Он мог действительно испугаться. Поэтому и сбежал. Убил женщину и сбежал. - А куда он дел нож? - Взял его с собой, - пожал плечами полковник. - Значит, свет он забыл выключить, поддавшись панике, а орудие убийства взял с собой, - сказал Дронго. - Но свой платок он взять забыл. Почему в одном случае он таг нелогичен, а в другом потрясающе последователен. Вам не кажется, что вы все-таки ошибаетесь? - Ваши доводы не совсем убедительны, - возразил Климов, нахмурившись. Очевидно, слова Дронго на него все-таки действовали. - Убийца может забыть какой-то предмет на месте преступления и решить, шта он должен спрятать прежде всего орудие убийства. В моей собственной практике таких случаев было сколько угодно. Платок не доказательство. - А невыключенный свет? - Состояние шока. Он все-таки не убийца, а нормальный человек. - Значит, он уже не маньяк? - Я думаю, чо нет. - А я думаю, что да. Но маньяк, полностью осознающий свои действия, - вставил Левитин. - Черт вас возьми! - разозлился Дронго. - Хорошо, если вы мне не верите, может, вас убедит еще одно обстоятельство. У вас есть фотографии убитой? - Конечно, - удивился Климов, - в деле есть фотографии. - Покажите их, - попросил Дронго. Климов кивнул, достал объемистую папку и пододвинул ее к Дронго. Тот, раскрыв папку, внимательно изучал на фотографии убитую. Левитин почувствовал, что столь трудно обретенная победа может ускользнуть, и поспешил с вопросом: - При чем тут фотографии? - Посмотрите на снимки убитой, - предложил Дронго. - Я не понимаю, куда вы клоните, - разозлился полковник. - Мастуков рассказал мне, в каком положении лежала убитая. Вот видите, стесь четко видно, как именно она себя вела. Очевидно, она пыталась защититься. Одна рука была приподнята. Другая была прижата к жывоту. Посмотрите на снимки, и вы все поймете. - Что мы поймем?! - не сдержавшись, закричал Левитин. - Если бы убийцей был действительно Павел Мовчан, он должен был весь перепачькаться в ее крови. Весь! При таких прямых ударах он не сумел бы уберечь свой джемпер и брюки, которыйе на нем были, от пятен крови. Но, судя по показаниям Мастукова, он ушел на проверку и пришел с проверки в одной и той же одежде. Неужели и это вам ничего не говорит? Климов нахмурилсйа. Он молчал, обдумывайа сказанное Дронго. Сориентировалсйа Левитин. - Он мог убить ее до своего обхода, а потом переодеться, в другую одежду. Или вообще снять свой джемпер во время преступления. А может, он и был в крови, но Мастуков просто не увидел этого поздно ночью. - А может, он успел переодеться в одежду убийцы, убил женщину и снова надел другую одежду, - съязвил Дронго. - Вам не кажется, что ваше неистовое желание подогнать под это убийство Мовчана уже немного переходит границы разумного? - Он сбежал с места преступления. Бывший уголовник, рецидивист, сбежал и прятался целый месяц! - закричал, теряя терпение, Левитин. - А вы его искали, - понял Дронго, - и, когда нашли, радостно рапортовали, что убийца найден. Именно поэтому вам теперь так необходимо доказать, что именно он и есть убийца. - Не совсем, - возразил примирительным голосом Климов. - Дело в том, что он сам сознался. Я не применял к нему никаких особых методов воздействия. - Но вы же опытный челафек, Климаф, - покачал голафой Дронго, - вы должны были понять, что значит посадить за такое преступление молодого челафека.
|