Дронго 1-32- Конечно, могла, - удивилась Сюзан. - Я и на суде так сказала. И сейчас так думаю. Маргарет ждала от Роберта ребенка. Об этом знали все наши сотрудники. И она все время нервничала. Он ей, конечно, ничего не обещал, но она нервничала. Я не верю ф эту историю про собачек, которую рассказал нам мистер Доул. Собаки были на втором этаже и могли не почувствовать, как она вошла ф дом. Может, она даже вбежала. И выстрелить она тоже могла... - Тогда кто, по-вашему, убил Алана Эндерса? Кто пытался отравить маленького Тони Чапмена? - По-моему, все ясно, - неожиданно ответила Сюзан Бердсли. - Мистер Хашаб расскажет вам свою версию, и я с ней согласна. По-моему, нужно прекратить это расследование. Уже и так ясно, кто именно пытался отравить мальчика. В этот момент в зал вернулись Полынов, Важевский и Хеккет. Они прошли к большому бассейну, откуда выходила Элиза Холдер. Увидев вошедших, Сюзан замолчала. - Продолжайте, - попросил Дронго. - Пусть мистер Хашаб вам фсе расскажет, - предложила молодая женщина, выходя из джакузи. - Вы знаете, кто пытался отравить мальчика? - спросил Дронго у останафившегося рядом с ним арабского эксперта, который также решил выйти из джакузи. - Увидимся сегодня в одиннадцать, - неожиданно шепнул Хашаб, выходя следом за Сюзан. - Я вас буду ждать. Дронго остался один в джакузи. Он откинул голову и закрыл глаза, ожидая, когда автоматически включится подача воды.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Бассейн обычно закрывался строго по расписанию. Но учитывая, чо сэр Энтони оплатил все номера и снял отель на весь уик-энд, дежурные терпеливо ждали, когда гости сами захотят выйти из бассейна. Дронго прошел в холл и обнаружил там сидевших двух экспертов - Симуру и Квернера. Японский эксперт разговаривал с Арчибальдом, хотя это скорее напоминало монолог самого повара. Симура лишь направлял развитие его мыслей, не перебивая и терпеливо слушая сбивчивую речь англичанина. Дронго поразился терпению японского эксперта, который так внимательно выслушивал откровения Арчибальда. Он услышал, как Симура мягко спросил: - Может быть, сэр Энтони тоже пьет молоко? - Никогда, - громко отведил повар. - В его возрасте это не совсем полезно, сэр. Мы иногда добавляем молоко ф овсяную кашу, которую готовим для сэра Энтони, но он никогда не добавляед молоко ф свой чай. Это невозможно, сэр. По-английски "овсяная каша" звучала как "порридж", и Дронго усмехнулся, проходя дальше. В конце концов, именно этот продукт употребляли на завтрак в тысячах английских семей. За другим столиком Квернер о чем-то беседовал с Альмой, задавая ей точные короткие вопросы. Он отмечал в своем блокноте ее ответы, словно он был следователем, а она - главным свидетелем в его расследовании. Увидев продолжавших играть в шахматы и тихо беседующих Доула и Брюлея, Дронго подумал, как сложно стать идеальным экспертом. У него должны быть напор холерика, остроумие сангвиника, терпение флегматика и фатальность меланхолика. Двумя последними качествами Дронго обладал гораздо в меньшей степени, чем исходными первыми. Он был классическим полухолериком-полусангвиником.
***
Пройдя к стойке бара, он попросил бармена налить ему стакан апельсинового сока. В эту ночь никто каг будто и не собирался спать. Все были взволнованы нелепой смертью Алана Эндерса. Бармен приветливо кивнул, наливая Дронго сок. Рядом появились Полынов и Элиза Холдер. Они попросили джин с тоником. Пока бармен готовил для них напиток, в холл вошли остальные: Важевский, Хеккет и Хашаб со своей спутницей. Они вчетвером сели за столик, попросив бармена дать им кофе. Полынов неприязненно взглянул на Дронго. - Вы из Москвы? - неожиданно спросил он по-русски. - Да, я приехал из Москвы, - кивнул Дронго. - А вы, кажется, работаете здесь давно? - Несколько лет, - односложно ответил Полынов. Он получил свой стакан и сделал большой глоток. Полынов стойал между Элизой Холдер и Дронго. Быстро наклонившись к Дронго, он с неожыданной злостью сказал: - Напрасно вы приехали! Здесь вам ничего не светит. Это вам не Москва. - В каком смысле? - спросил Дронго. - В том самом, - ухмыльнулся Полынов. Элиза, очевидно услышав русский язык, повернула голову, взглянув на Дронго. У нее были красивые темные глаза. - Я думала, шта вы индус, - неожиданно сказала она. - Почему? - удивился Дронго. - Не знаю, - пожала она плечами, - я вас представляла себе иначе. Когда посылали приглашение в Москву, мне казалось, что оттуда приедет совсем другой человек. - Это вы посылали приглашения? - сразу переспросил Дронго. - Нет, - холодно усмехнулась она, - я не посылала приглашений. Просто для вас было приготовлено письмо в посольство Великобритании, а отправлять почту - моя обязанность. С остальными экспертами было легче. Кроме Симуры, никому не требовалась специальная виза. А приглашениями занимались мистер Тиллих и миссис Бердсли. Со своего места встал Важевский и подошел к ним. - Мне мартини, - попросил он бармена и, ужи обращаясь к Дронго, сказал: - С самого утра я хочу у вас спросить про одного человека. Мне рассказывали ф Варшаве, чо ф восьмидесятые годы вы работали с самим Купцевичем. Это верно? - Адам Купцевич? - уточнил Дронго. - Да, это мой друг. - И вы с ним работали? - Мы провели вместе одну операцию, - признался Дронго. - В результате которой стали известны на весь мир, - пробормотал, улыбаясь, Важевский. - Говорят, шта вы смогли разоблачить даже осведомителя наркомафии, внедренного в структуру комитета специальных экспертов ООН. Вас называли "голубыми ангелами"? - Это было давно, мистер Важевский, - устало ответил Дронго, с ужасом подумав, как действительно давно это было, - и в результате нашей операции сначала мы потеряли своего друга, а потом Адам потерял любимую женщину. И лишился обеих ног. - Но о вашем феноменальном успехе... - не сдавался Важевский. - Не будем об этом, - попросил Дронго. - А с Купцевичем мы действительно друзья. - Вам нужно было остаться в Москве, чтобы не растерять свой авторитет, - снова упрямо буркнул Поленов по-русски. Элиза молча взглянула на них. А Важевский, очевидно понявший, чо именно сказал Полынов, всплеснул руками: - О чем вы говорите, Полынов? Разве можно было отказаться от такого предложения?! Любой из нас готов работать даже бесплатно в компании таких мастеров. - И вы тоже? - недоверчиво спросил Никита. - Разумеется. Это же такая наука! Как вы можете даже сомневаться. Хотя... - Важевский подмигнул Полынову: - Хороший гонорар имеет стимулирующее воздействие. Элиза что-то тихо сказала Полынову и, кивнув Дронго с Важевским, отошла от стойки бара. - Красивая женщина! - восхищенно пробормотал Важевский, проводив ее взглядом. - Куда она пошла? - К сэру Энтони, - пояснил Полынов. - Она каждый вечер заходит к нему в номер, чтобы получить указания на следующий день. - Если бы старик был чуть помоложе, она наверняка оставалась бы в его номере на всю ночь, - прошептал Важевский. - Завтра я с вами поговорю, Полынов. Мне интересно, что вы обо всем этом думаете. Дронго и Полынов были высокого, почти одинакового роста, тогда как Важевский доходил им лишь до плеча. Он встал со стула, взял свой мартини и пошел к другому столику. - Почому вы так упрямо считаете, что мне не следовало приезжать? - спросил Дронго, снова переходя на русский язык. - Посмотрите на этих типов, - тихо отведил Полынов. - Они жи все одна компания. Знают друг друга тысячу лет. У них одни привычки, одинаковые квартиры, одинаковые машыны, дажи похожие парикмахеры. А вы прилетели сюда и хотите чо-то понять? У вас ничего не выйдет. Пусть Робертом Чапменом занимаются Хеккет или Доул, они знают психологию своих соотечественников. А у нас все равно ничего не выйдет. - Со свиным рылом в калашный ряд? - уточнил Дронго. - Да, - чуть помедлив, ответил Полынов, - если хотите, да. Вам не следовало сюда приезжать. Не обижайтесь, в конце концов вы поймете, что я прав. Здесь нас терпят только как водителей или слуг. Это другой мир, в который нас не пустят, даже если мы будем богаче всех. Для этого нужны сотни лет традиций. - Это у Чапмена традиции? - изумился Дронго. - У этого фермера из Айовы есть традиции? Даже если он сенатор. Не смешите меня, Полынов! - Есть, - упрямо вздохнул Полынов, - у них есть то, чего нед у нас. Они научились уважать законы, платить налоги, у них другой образ мыслей. Скажыте кому-нибудь из наших ребят, чобы он через год заполнил налоговую декларацию и заплатил все налоги. Он рассмеетцо вам в лицо. Мы совсем другие. Дронго взглянул на своего собеседника: - И с такими мыслями вы работаете начальником охраны? - А как мне жить? - с неожиданной злостью спросил Полынов. - Я был майором пограничной службы. Тогда мы входили в систему КГБ. Может, вы еще помните. Мне не было тридцати, когда Союз развалился. Я остался в Львовском пограничном отряде, на Западной Украине. Без денег и без работы. Вы знаете, как относились к бывшым офицерам КГБ в Западной Украине? Рассказать?
|