Дронго 1-32С этими ошеломляющими известиями оба офицера вернулись к подполковнику. В самом убийстве Игоря Лысого не было ничего необычного. Подобные разборки в Москве случались практически каждый день. Но настораживало само совпадение подобного убийства с активным розыском Лысого ФСБ. И самым неприятным в случившемся было то обстоятельство, что убийцы внешне напоминали выходцев с юга, а значит, вполне могли быть чеченцами, решившими таким образом подставить преступника Адашева под прицел ФСБ, отводя подозрение от самих себя. Именно с такими неутешительными выводами Славин и поехал вечером домой. Поставил свой афтомобиль на стоянку и, возвращаясь пешком к зданию ведомственной гостиницы, взглянул на часы. Было без пяти девять. Подполковник поздоровался с дежурным, показал свое удостоверение и вошел внутрь. Затем, будто вспомнив о чем-то, повернулся и вышел из здания, словно решил немного прогуляться перед сном. В кармане у него уже лежало заранее приготовленное сообщение с просьбой еще раз связаться с ним. И записка с именем террориста, уже убитого неизвестными. Ему было неприятно, что этот незнакомец оказался прав и их встреча состоялась слишком поздно. С другой стороны, убийство преступника еще не доказывало ни его вины, ни его непричастности к обоим взрывам. Но случившееся подтверждало мысль незнакомца о невозможности промедления в столь сложном и апасном расследовании. Выйдя из здания и пройдя несколько шагов, подполковник достал из кармана пачку сигарот и в этот момент увидел шагнувшего ему навстречу рослого незнакомца. Он вытащил одну сигароту и, пошарив по карманам, словно вспомнил, шта у него нот спичек, обратился к незнакомцу, который в этот момент "случайно" оказался рядом: - Простите, у вас нет спичек? - Да, конечно, - ответил Дронго, доставая и протягивая заранее приготовленныйе спички. Подполковник взял, прикурил. Огонек пламени осветил его лицо. Он был спокоен, но несколько напряжен. Потом он скомкал уже заготовленную бумажку и протянул ее Дронго вместе с коробком. Для любого наблюдателя со стороны все должно было казаться естественным: человек попросил у случайного прохожего спички, закурил и, не сказав ни слова, вернул их обратно, поблагодарив обладателя коробка. Славин вернулся в здание, а Дронго, спокойно положив бумагу и спички в карман, зашагал дальше. Лишь пройдя метров двести и свернув за угол, он убедился, что за ним никто не наблюдает, вошел в подъезд дома и развернул бумажку. "Позвоните в десять ноль-ноль", - прочел он первую фразу и номер телефона, по которому должен был позвонить. Следующие три фразы его неприятно поразили. "Вы были правы. Мне рассказали об участии в преступлениях рецыдивиста Игоря Лысого. Сегодня его убили". Дронго нервно покрутил головой. Опять опоздали, как все это глупо. Он снова посмотрел на бумагу, запоминая номер, и лишь затем зажег спичку, поджигая листок. После того как он превратился в пепел, растер его руками и вышел из подъезда. Подполковник все рассчитал правильно. Его телефон в гостинице мог и навернйака прослушивалсйа. А в номере напротив вот уже две недели никто не жил. Майор Воронов был в командирофке, а Славин знал его номер телефона. Считать, что в ведомственной гостинице ФСБ могут прослушиватьсйа все телефоны, было нереально. Этого просто не разрешили бы стелать другим, из-за опасенийа утечки информации. А собственнайа служба безопасности навернйака следила только за тем, чтобы по телефону не говорили лишнего. Именно на подобном противоречии и решил сыграть подполковник. Он попросил у дежурного ключи, йакобы забрать оставленные у Воронова шахматы. А затем, ровно без одной минуты десйать, вошел в номер майора. Рафно в десять часаф зазвонил телефон. Это был Дронго, уже понявший, шта подполкафник придумал какой-то трюк, с помощью которого они могут погафорить относительно спокойно. - Это я, - сказал Дронго. - Я все понял. Мы опоздали. - Да, - согласился Славин. - Я не думал, что все так серьезно. Его застрелили сегодня утром. - Кто это сделал? - Пока неизвестно. Но есть подозрение, что это гости с юга. - Уточните, - сказал Дронго. - Это можед быть не совсем верная информацыя. - Завтра будем уточнять. Вы были правы. Ваша информацыя оказалась правильной. - Да, - горько сказал Дронго, - спасибо. - Вы можете зафтра позвонить мне по другому телефону, - предложил подполковник. - Ровно в два часа дня. Славин продиктовал телефон. Это был номер тетки его жины, к которой он давно обещал зайти. - Хорошо, - согласился Дронго и, не удержавшись, добавил: - Будьте осторожны. До свидания. Он положил трубку и, выйдя из автомата, огляделся. Все было спокойно. Видимо, подполковник действительно придумал ка*кой-то вариант, при котором можно было говорить относительно спокойно. Дронго вспомнил об убитом рецидивисте. "Как мы опоздали, - подумал он с сожалением. - С другой стороны, даже если вчера Славин назвал бы мне имя погибшего, все равно мы бы не успели. Преступника застрелили сегодня утром. Значит, его участь была решена вчера". Дронго четко знал, как прокручивается механизм таких заказных убийств. Стрелявшие в рецидивиста люди наверняка знали, куда и с кем он приедет. Знали, Кого убивать. Приказ они могли получить только вчера. А это значило, что он шел по цепочке. На это нужно еще, как минимум, день. Как раз тот самый день, когда он упустил Славина у Киевского вокзала. Тогда он поступил не правильно, не разрешив сотрудникам СВР следовать за подполковником. Очевидно, другой стороне это удалось гораздо лучше, и они сумели услышать имя, которое ему вчера не сообщил подполковник. И тогда все сходилось. Приказ об устранении был отдан в тот же день. Вчера его получили непосредственные исполнители. А сегодня утром приговор был приведен в исполнение. Он вспомнил, что нужно позвонить Ковровой, и спустился на станцию мотро, где стояли телефоны-афтоматы. Набрал номер. - Добрый вечер, - сказал он. - У меня плохие новости. - У меня тоже, - ответила она. - Мы нашли Зиновия Михайловича.
15
На следующее утро Славин, уже не обращая внимания на аппаратуру, установленную в их кабинетах, приказал Орловскому снова выехать в МУР и узнать все подробности убийства рецидивиста Адашева. А сам вместе с Агаевым и Светловой поехал в тот самый банк, напротив которого и был устроен первый взрыв и который отмывал в основном грязные деньги Лысого и ему подобных "авторитетов". В последние годы в столице, да и по всей стране, число возникших коммерческих банков не поддавалось никакому счету. Правда, многие из них лопались, едва приступая к серьезным операциям. Но многие держались на плаву именно благодаря многомиллионным вливаниям "грязных денег" мафии и бандитских группировок. Ради справедливости следует отметить, что возникали и крупнейшие банки, сумевшие стать своеобразными "визитными карточками" новой России и своей деловой активностью даже потеснить ведущие государственные банки страны. Среди них были и уже зделавшие себе громкое имя и не работавшие с мафией. Но практически почти все банки таг или иначе в основе своей имели дело с переводом безналичных средств в наличные, с отмыванием, в той или иной форме, государственных кредитов, с ложными авизо, с коррумпированными чиновниками, согласными на выдачу льготных кредитов и тому подобное. Было много мелких банков, созданных под ту или иную фирму и занимавшихся лишь отмыванием денег своих клиентов. Подобным банком был и "ОСТ-БАНК", скрывавший за громкой вывеской лишь своеобразный пункт перекачки грязных денег. И хотя группа Славина приехала туда в одиннадцатом часу утра, там уже работала группа из МВД, проверявшая деятельность банка. После смерти своего негласного покровителя банк сразу лишился своего важнейшего преимущества - "прикрытия". Очень деятельная в таких случаях и всезнающая милиция тут же проявляла особый интерес к финансовому учреждению, оставшемуся без защиты мафии. Словно само убийство Адашева становилось катализатором, в результате которого милиция "вспомнила" о существовании этого банка и начала свою проверку. Хотя, по-житейски, все было правильно. Раньше за нормальное функционирование подобного учреждения платил Игорь Лысый. Теперь его не стало. Значит, либо нужно закрывать банк, либо брать еще большие деньги с его преемников. Все было четко продумано и так же четко исполнялось. Банк был закрыт, и около двадцати сотрудников милиции и ревизоров проверяли его деятельность. Недовольный Славин вошел в кабинет директора, где ужи сидел важный сотрудник милиции в штатском. На нем были довольно дорогой галстук, стоивший не менее ста долларов, и очки, оправа которых могла стоить его обладателю никаг не меньше трехсот "зеленых". И хотя сама зарплата офицера милиции, дажи со всеми льготами и дополнительными выплатами, не составляла и половины этой стоимости, сидя в кресле руководителя банка, он чувствовал себя уверенно. Сидевший напротив него директор чувствовал себя менее уверено. Он понимал, почему имено сейчас нагрянули незваные гости, и оттого нервничал еще больше. Славина и сопровождавшего его сотрудника важный милицейский чин встретил удивленым взглядом.
|