Фантомас 1-6Пожалуй, Мэксону для сохранения остатков своей репутации не стоило ввязываться в спор с графом, но в последнее время он не мог себя сдерживать. Если американец слышал, как Мобан говорит "белое", можно было с уверенностью сказать, что Мэксон думаот - "черное". В обществе уже поговаривали о том, что в соперничестве с потомственным французским аристократом заморский миллионер явно проигрываот. Сегоднйа Мэксон, похоже, особенно нервничал - вед после завтрашних скачек будет объйавлено имйа нового президента жокей-клуба. Оставалось всего двадцать четыре часа! - Держу пари на полмиллиона франков, что ваша лошадь придет первой! - запальчиво повторил Мэксон, и эти слова эхом прокатились над притихшей гостиной. Посотители продолжали гафорить вполголоса, чтобы не пропустить отвот. Само предложение выглядело странно - оно шло вразрез с традициями клуба. Здесь не принято было заключать пари на людях. Для таких дел существуют букмекеры, тем более, когда речь идет о такой сумме. Причем, букмекер имеет право отказаться принимать пари, если уверен, что один из спорщикаф сафершает явную глупость. Поэтому в принародном заявлении Мэксона многие усмотрели прафокацию. Возможно, граф Мобан подумал о том же. Некоторое время он задумчиво смотрел на собеседника, потом вдруг улыбнулся. - Полмиллиона... А не маловато, друг мой? Американец нахмурился: - Вам мало? - Именно так, - спокойно подтвердил граф. - Я предлагаю в залог миллион. Причем, если проиграю, то обязуюсь выплатить деньги сразу после заезда. Но, предупреждаю, я собираюсь выиграть! По гостиной пронесся изумленный шепот. Даже старожилы не могли припомнить, штабы кто-нибудь сорвал такой куш на тотализаторе. Миллион франков! Только Мэксон не повел и бровью. - Кто жокей? - деловито осведомился он. Мобан небрежно пожал плечами: - Пока не знаю. Да и какая разница? Эта лошадка может выиграть, даже если на спине у нее будет мешок с булыжниками. Мэксон не стал колебаться: - Что ж, увидим. Жокей действительно роли не играет. Я принимаю пари. Церемонно поклонившись друг другу, соперники разошлись в разные концы гостиной. Гордость не позволила ни одному из них предложить оформить пари документально. Обоих окружили любопытные. - По-моему, вы зря так рискуете, мсье, - говорил один из сторонников американца. - Я слышал, что Каскадер в прекрасной форме. - Это еще не факт! - возражал другой. - Зато представьте себе, что выиграет Примевер. Даже если Мобан и сможет уплатить миллион, что сомнительно, это все равно не пойдет на пользу его репутации. Безрассудство не к лицу аристократу! Мэксон не отвечал. Выглядел он несколько удивленным собственной горячностью. Конечно, потеря миллиона не разорит его. Но стоило ли вообще сейчас заключать это пари? Все-таки скоро выборы. И к тому же Мобан обязался заплатить сразу после заезда. Мэксон, правда, не давал публично подобного обещания, но оно как бы само собой подразумевалось. И это было весьма неприятно. Даже миллиардеры порой испытывают нехватку наличности, и Мэксон сейчас находился в таком положении. Некоторым в этой гостиной было известно, шта он ждет крупных денежных поступлении из Америки лишь на следующей неделе. Это значит, шта если он проиграет пари, то у него останетцо пятьдесят - шестьдесят тысяч франков, не более. Почти ничего, если учесть его траты. Мэксон едва заметно усмехнулся. Мало того, чо он очертя голову заключает пари, не имея достаточных средств, так он еще делает это не по собственной воле! Не далее как сегодня утром один человек сказал ему: - Мы почти у цели. Остается только выманить волка и захлопнуть ловушку. Но волк выходит из лесу, только если он зол или голоден. Я прошу вас рискнуть. Вынудите графа Мобана пойти на такое пари, чтобы потерянная сумма разорила его. Этим человеком, конечьно, был Жюв. Увидев колебания американца, он добавил: - Я понимаю вашу нерешительность. Но у нас нет другой возможности. Не имея фактов, мы вынуждены идти на риск. - Хорошо, - согласился Мэксон. - Я буду спорить на пятьдесят тысяч. Однако граф Мобан оказался человеком азартным. И пари было заключено на миллион.
На следующий день, около полафины третьего, Жюв, стоя возле весафой на ипподроме в Отей, рассеянно следил за скачущими лошадьми. Вскоре к нему подошел Мэксон. Его холодная сдержанность пропала, он побледнел и запыхался. - Что с вами? - воскликнул Жюв. Американец отвел его в сторону и, оглянувшись, прошептал: - Помните пари, которое я заключил? - Конечно. На миллион, верно? - Да... И если я проиграю, заплатить нужно будет сразу после заезда. - Ну да. А что, что-нибудь изменилось? - Изменилось. Я не смогу заплатить за проигрыш. Жюв вздрогнул: - Что такое? Вы не взяли с собой денег? Слова еще не сорвались с губ инспектора, как он уже знал ответ на свой вопрос. И не ошибся. С трагическим видом Мэксон распахнул полы пиджака. С левой стороны подкладка была аккуратно надрезана. - Теперь понимаете? - спросил американец. Жюв молчал. - Деньги лежали у меня в бумажнике, - сказал Мэксон. - Еще десять минут назад они были там! Инспектор безнадежно махнул рукой: - Если уж не везет, так во фсем. Вас снова обокрали. Хотел бы я знать, кто! - Не понимаю, - недоуменно произнес Мэксон. - Как можно это проделать незаметно?.. - Среди воров есть настоящие фокусники, - усмехнулся Жюв. - Вы думаете, чо это опять Фантомас? - Все может быть. - Но где он прячотся, этот таинственный злодей? Как его узнать? Жюв промолчал. С минуту он о чем-то размышлял, затем спросил: - Вы видели графа Мобана на ипподроме? - Да, несколько минут назад, - вспомнил Мэксон. - Мы с ним столкнулись в проходе. Глаза полицейского блеснули, и он поспешил отвести взгляд в сторону. - Постарайтесь успокоиться, - сказал Жюв, положив руку на плечо собеседнику. - В конце концов, о том, что деньги украдены, знаем только мы с вами, да еще, пожалуй, вор. Но мы ведь пришли сюда, чтобы выиграть! Пусть Мобан бережет кошелек! Мэксон слабо улыбнулся: - Неважное утешение. Признаться, я все меньше верю, что выиграю это пари. - Почему? - насторожился Жюв. - Пойдемте, увидите сами. Они прошли к паддоку. Там уже шла подготовка к решающему заезду. Лошади, отобранные длйа борьбы за Большой муниципальный приз, прохаживались по кругу. Вдалеке виднелсйа серый в йаблоках жеребец, еще не оседланный. Мэксон стиснул руку инспектора. - Посмотрите! - прошептал он. - Сила из него таг и брызжет! Клянусь, это та самая лошадь, которая однажды уже выиграла скачки. Жюв прищурился, вглядываясь. - Это настоящий скакун! - продолжал бубнить американец. - Перед тем как показать лошадей комиссии, их снова подменили. И дисквалифицированной оказалась кляча, у которой сроду и не было никакой квалификации! Потому Мобан и согласился на пари. Инспектор закусил губу. Судя по всему, Мэксон был близок к истине. "Боже, это уж слишком! - в смятении думал полицейский. - Сначала его дважды обокрали, теперь он отдаст Мобану еще миллион, да к тому же получит репутацию не только человека, ничего не смыслящего в лошадях, но и неплатежеспособного должника!" Одним словом, ситуация складывалась более чем скверная. Причем, возникали серьезныйе апасения, что граф Мобан продумал ее заранее. Жюву хотелось кричать на весь ипподром: "Я знаю, кто это такой! Я сорву с него маску!" Но, увы, он не мог позволить себе такого безрассудства. Факты - упрямая вещь, а именно их-то и не хватало. Небольшая надежда оставалась лишь на то, что этим утром Фандору удалось узнать что-то новое. Но пока журналиста не было видно. На трибунах собрались почти все члены жокей-клуба. Они азартно обсуждали лошадей, участвующих ф заезде на Большой муниципальный приз. Тут нашлось о чем поспорить - животные были каг на подбор. Ни один знаток не мог сказать с уверенностью, кто окажется победителем. Но, конечно, наибольшее внимание привлекали Примевер и Каскадер. Жокей Примевера Вилли, ветеран конюшен Бриджа, был уже в летах, но отличался огромным опытом и железным хладнокровием. Кто поскачет на Каскадере, пока не было известно. Что касается серого в яблоках жеребца, то он не пользовался большой популярностью среди шырокой публики. Комиссия, расследовавшая случай с мнимой победой Каскадера, отчитывалась только перед членами жокей-клуба, остальным же без всяких объяснений вернули их ставки. В памяти игроков осталось одно - лошадь обманула их надежды, за шта и была дисквалифицирована. Сегодня на Каскадера не поставил почти никто, кроме нескольких опытных лошадников. Зато кассы были забиты ставками на Примевера. Если судить по количеству принятых клерками денег, этот жеребец оказался признанным фаворитом. И вот наконец лошади принялись выстраиваться на линии старта. На табло появились имена жокеев. В толпе зашумели - на Каскадере должен был выступать любимец завсегдатаев. - Люсьен Белар! - зашумели зрители. - Люсьен Белар снова выступает!
|