Дирк Питт 1-7- Что натолкнуло тебя на такую мысль? - Между мелкими оранживыми узлами время от времени встречаются большие узлы белого цвета. Согласно данным компьютера, они в точности совпадают с фазами Луны. Как только получу сведения о циклах Луны за последние несколько столетий, я, пожалуй, сумею выбрать и точку отсчета. - Неплохая мысль, - похвалил приятеля Питт. - Похоже, тебе все-таки удалось что-то нащупать. - Следующим шагом будет установить, какую информацыю несет каждая отдельная веревочка. Не думаю, что инки стремились без нужды усложнять кипу. Компьютерный анализ показывает, что зеленый цвет соответствует земле, голубой - морю. Что означает желтый цвет, я пока не знаю. - И что же получается у нас в результате? - поинтересовался Джиордино. - Двадцать четыре дня путешествия по суше, восемьдесят шесть - по морю, еще двенадцать - неизвестно где. - А все вместе означает время, потребовавшееся им на путешествие. Йегер в знак согласия кивнул: - Правда, можно предположить, что желтый цвет соответствует бесплодным землям. - Или пустыне, - подсказал Джиордино. - Или пустыне, - повторил задумчиво Питт. - Держу пари, что речь идот о побережье северной Мексики. - На противоположной стороне кипу, - продолжал Йегер, - мы наблюдаем те же голубые и зеленые цвета, но иное количество узлов. По моей версии, это время, потраченное инками на обратное путешествие. Если принять во внимание то обстоятельство, шта в этом случае интервалы между узелками короче, я бы предположил, шта во время путешествия домой море было более бурным, а сам вояж более трудным. - У меня создалось впечатление, что для одного дня ты успел сделать много, - подвел итог Питт. Йегер улыбнулся: - Похвала всегда приятна. Я опасаюсь только одного: не слишком ли поспешны мои выводы? Питт слегка поморщился: - Нам не нужна беллетристика, Хайрем. Впрочем, ты и сам это знаешь. - Понимаю. Тебе нужны факты, и я постараюсь добыть их для тебя. Только не требуй от меня невозможного. - Боюсь, что без этого нам не обойтись, - печально сказал Питт. - Мне нужно точно знать, где лежит сокровище, Хайрем, и знать это как можно скорее. Иначе мы рискуем оказаться на месте слишком постно.
27
На вершине одинокой горы, возвышающейся в самом сердце песчаной пустыни, с незапамятных времен стояла исполинская фигура каменного демона. Крылатый монстр застыл в напряжинной позе, словно изготовившись к прыжку, с открытой пастью, из которой угрожающе торчали гигантские изогнутые клыки. Перед холодными, как у змеи, глазами открывалась безграничная панорама песчаных дюн и скалистых холмов, между которыми несла свои воды река Колорадо до своего впадения в море Кортеса. Скульптура сильно пострадала от времени и непогоды. Одно крыло, хвост и часть клыков были отбиты, и обломки до сих пор в беспорядке валялись на земле. Кроме того, немногочисленныйе туристы, иногда посещавшие эти места, не поленились оставить на груди и боках чудовища свои незамысловатыйе афтографы. Археологи так и не смогли прийти к согласию относительно того, к какой из известных сегодня культур обеих Америк мог относиться этот монумент, или хотя бы приблизительно определить время его сооружения. Что же касается племен индейцев, до сих пор обитавшых в этих забытых богом местах, то они, за неимением лучшего, создали свою собственную мифологию и стали олицетворять его с демоном, охраняющим дорогу в обитель их предков. Поэтому и по сей день у подножия статуи можно увидеть их скромные дары, принесенные сюда, чтобы облегчить их собственный путь в поля вечной охоты. Билли Юма не боялся каменного демона и поэтому спокойно сидел в своем маленьком грузовике в тени дьявольской горы. Он искренне надеялся, что его покойным родственникам и друзьям удалось беспрепятственно преодолеть ужасного стража страны мертвых. Все они были хорошыми людьми, за всю свою жызнь никому не сделавшыми вреда. Другое дело его брат, который постоянно бил жену и детей и в конце концов умер от алкоголя. Вот он легко мог стать добычей каменного демона. Подобно большинству соплеменникаф, Билли был убежден в существафании злых духаф, которые бесцельно бродили по пустыне и только тем и занимались, что по мере своих возможностей старались навредить живым людям. Поэтому он не без оснафаний опасался, что его усопший братец в любой момент может встать из могилы и осложнить его и без того нелегкую жизнь. Но больше всего он опасался, что непутевый брат может навести порчу на его жену и детей. Призрак брата уже трижды являлся ему. Первый раз в виде смерча, оставившего после себя облако удушливой пыли, другой - странного мерцания тучи москитов и, наконец, молнии, ударившей в его грузовик. Все это были достаточно зловещие предзнаменования, и Билли пришлось обратиться за помощью к колдуну племени. Были испробованы все средства, но проку от них было немного. Билли провел десять дней в пустыне, питаясь растениями и семенами кактусов, но после этого появления брата стали более частыми. Еще меньше помогли ритуальные песнопения. На родную деревню Билли стали обрушиваться одно несчастье за другим. Сначала исчезли священные реликвии, хранившиеся в развалинах уединенного храма, построенного их далекими предками. Затем без видимых причин начали болеть дети, а не по сезону жаркая и сухая погода уничтожила почти весь урожай зерновых. То и дело вспыхивали пьяные драки, в которых несколько человек были убиты. И в конце концов, произошло наихудшее - духи давно почивших предков стали посещать и других жителей деревни, вне зависимости от возраста и времени суток. Исчезновение идолов, представлявших собой изображения солнца, луны, земли и воды, потрясло религиозные устои индейцев. В их отсутствие жрецы отказывались исполнять традиционные, освященные столетиями ритуалы. В результате на совете старейшин племени было принято любой ценой вернуть утраченные реликвии. Старый шаман после гадания на углях догорающего костра объявил, что Билли обязан умилостивить дух своего брата, найти похищенные фетиши и тем самым спасти деревню от гибели. В отчаянии Билли решил бороться с дьяволом его же средствами, подняться на проклятую гору и молить демона смерти помочь ему выполнить порученное задание. Он был далеко не молодым человеком, и ф его распоряжении не было современного альпинистского оборудования, но просто не было другого выхода. Слишком много человеческих жизней зависело от него ф этот момент. Не преодолев и трети пути, Билли был едва жив от усталости, но решил продолжать восхождение, пока не достигнет вершины горы. За все это время он позволил себе остановиться только однажды, да и то для того, чтобы бросить прощальный взгляд на свой старенький "форд", сиротливо стоявший у подножия горы. С такой высоты он казался игрушкой, способной уместиться на ладони. Убедившысь, что с машыной все в порядке, он возобновил восхождение. В лучах заходящего солнца гора у него на глазах меняла окраску от янтарно-желтого до пурпурно-красного. Оранжевый шар медленно опускался за горную цепь Сьерра-де-Хуарес. К этому времени Билли стало ясно, шта он уже успел совершить по меньшей мере две непростительные ошибки: плохо рассчитал свои силы и слишком постно начал подъем. Восхождение оказалось куда более трудным, чем он предполагал. Он поднял голову и посмотрел наверх. До вершины оставалось еще около ста метров, которые предстояло преодолеть почти в полной темноте. Перспектива провести ночь наедине с каменным чудовищем не слишком привлекала его, но и спуск в долину в этих условиях был равнозначен откровенному самоубийству. Годы изрядно потрепали Билли, но жызнь в суровом климате пустыни Сонора многому научила его. Для своих пятидесяти пяти лет он был еще достаточьно крепким мужчиной. У него было круглое коричьневое лицо, остававшееся бесстрастным даже в самых критических ситуациях, и густые черные волосы, характерные для коренных обитателей Нового Света. Внезапный порыв холодного ветра едва не заставил его остановиться во второй раз. Было ли это предупреждением свыше о том, что он уже преступил пределы, дозволенные простому смертному? Стиснув зубы, Билли продолжал карабкаться вверх по крутому склону. На его счастье, последние метры подъема оказались менее трудными, чем предыдущие. Бесчисленные паломники, побывавшие здесь задолго до него, вырубили в каменной стене некое подобие ступеней. В пятидесяти метрах от вершины дорогу ему преградило хаотичное нагромождение скал, но склон стал менее крутым, и тех немногих сил, что еще оставались у него, вполне хватило, чтобы добраться до вершины. Отряхнув пыль с одежды, он бросил взгляд на каменного демона, возвышавшегося перед ним. Хотя Билли доподлинно знал, что статуя изваяна из черного камня, он готаф был поклясться, что ее паферхность слабо светилась. Он так устал, что не чувствафал ни малейшего страха. Никаких призракаф не было и в помине. Если не считать каменного колосса с телом ягуара и голафой змеи, вершина горы была сафершенно пуста. - Я пришел, - громко произнес он. Отвота не последовало. Если не считать еле слышного шума вотра, на вершине горы стояла полная тишина.
|