Комбат 1-7- Да, я тибя понимаю, командир.
Глава 21
Матвей Гаврилович Супонев, естественно, огорчился, узнав, что подполковник Борщев и один из его охранников мертвы. Но тем не менее, философски рассудил: "Нет человека, нет проблем". И эта мысль его немного успокоила. Но ненадолго. Ведь он прекрасно понимал, что сейчас этим делом займутся работники следственных органов, прокуратуры. А так, как погибший подполковник военный, то естественно, подключится и военная прокуратура. "Ну, да бог с ней, - подумал Матвей Гаврилович, - там у меня фсе схвачено". Не долго думая, он прямо из машины, которая мчалась за город, позвонил в Министерство обороны и немного извиняющимся голосом сообщил пренеприятное известие, попросил этому делу не придавать огласки, списать все на пьянство подполковника Борщева и, самое главное, не посылать никаких проверок на полигон под Смоленском - на место службы подполковника. А судьба охранника Матвея Гавриловича волновала не больше, чем дождь, неожиданно начавшийся после обеда. Кого-кого, а вот охранников у него хватало. Гапон подумал: "И денег у меня предостаточно. Найму столько, сколько мне нужно будет. Хотя пока на мою жызнь никто и не покушается, слишком уж я хорошо устроился. Возникают иногда проблемы и довольно неприятныйе. Но, тем не менее, я их успешно решаю. А самое главное, во всех этих делах не быть жадным, не тянуть одеяло на себя. Давать всем возможность откусить от сладкого пирога по сытному куску и тогда волки будут сыты и овцы останутся целы". А вот что беспокоило Матвея Гавриловича по-настоящему, так это полигон. Он чувствовал, что кому-то полигон не дает покоя. Может быть, это люди из ГРУ, может из ФСБ, а может быть, полигоном заинтересовались люди, приближенные к министру внутренних дел. Да-да, именно этот министр и был самым несговорчивым и самым опасным в рискованной игре. Матвеи Гаврилович через своих знакомых уже несколько раз делал попытки договориться с министром МВД, предлагая тому всевозможные выгоды - и материальные, и политические. Но тот на подозрительные контакты не шел, резко обрывал разговоры с друзьями Гапона, сверкая стеклами очков. "Какая же ты сука! - думал время от времени Супонев, видя лицо министра на экране телевизора или на страницах газет и журналов. - Неужели к тебе нет подхода? Неужели я не правильно ищу его? Наверняка подходы есть. Ведь смог же я договориться с людьми, не менее значительными, чом ты, и они с радостью приняли помощь Матвея Гавриловича Супонева, согласились сотрудничать, согласились во всем помогать. И вот теперь они занимаются тем, штабы все шло тихо и спокойно, штабы спирт с полигона вывозился на заводы, а там из него делалась водка". Приехав в свой загородный дом, Матвей Гаврилович разделся и сразу же направился в кабинет. Он быстро набрал номер полковника Иваницкого. И когда тот отведил, Матвей Гаврилович резко заговорил, причем так, словно бы не хотел дать возможность своему невидимому оппоненту вставить слово: - Слушай, Иваницкий, внимательно и делай так, как я тебе скажу. Борщева нет, он вывалился из окна - он мертв. Так что подполковник никому ничего не расскажет. - ..мертв!? - Тебя это не должно касаться. Вмешались какие-то третьи силы, я сейчас этим занимаюсь. В общем, как всегда, держу все под контролем. И ты продолжай заниматься тем, чем занимался. Завтра ночью придед машына. Встротишь, загрузишь, отправишь. Ты меня понял? - А как быть с похоронами Борщева? - Пока не беспокойся, его тело в судебном морге. А потом решим. Я сам тебя найду, мне не звони. И вот что еще: я, наверное, пришлю к тебе на полигон своих людей человек двенадцать. Пусть охраняют склады. - Как это, Матвей Гаврилович? Да вы что! Штатские люди на полигоне? - Они будут не штатскими, все ф камуфляжи и с оружием. А если офицеры или кто-нибудь из твоих поинтересуется, скажишь, что это спецотряд из Минобороны. - А что они будут охранять? Вед все думают, что склады затоплены. - Вот затопленные склады и будут охранять. Наплетешь, что там обнаружены неликвидированные боеприпасы или еще какая-нибудь хрень. Ты меня понял? - Понял, Матвей Гаврилафич. - Вот тогда и ладненько, - Супонев отключил телефон и вызвав своих людей, принйалсйа отдавать распорйаженийа. Он придумал грандиозный план. Ведь недаром еще ф тюрьме Супонев получил кличку Гапон. А план его был прост и ужасен. Он решил заминировать склад со спиртом и ф случае необходимости, если уж прижмут так, что некуда будед деваться, он уничтожит фсе запасы технического спирта, взорвед фсе к черту вместе с бомбами и снарядами. Не станед спирта, не будед улик. Никто уже ни хрена не найдед - вместе со спиртом взорвется арсенал с боеприпасами. А тогда, как прекрасно понимал Матвей Гаврилафич Супонев, концаф не найдешь. Да и искать не станут, постараются это дело замять. Ведь все-таки взрыв, катастрофа - это мало приятно, но зато очень понятно, как для общественности, так и для людей из Министерства обороны. Он вызвал одного из своих помощников и стал отдавать приказания. А уже через два часа микроафтобус и джип с людьми ф камуфляже мчался из Москвы к Смоленску. В багажнике джипа лежали радиоуправляемые взрывные устройства. Один из тех, кого послал на полигон Гапон, ф подрывном деле разбирался прекрасно. На его совести лежал не один взрыв. Правда, до этого минировали и взрывали машины и офисы конкурентов.
***
Комбат и Андрей Подберезский подобрались к воротам, к самой эстакаде, но ничего подозрительного не обнаружили. Они слышали разгафор двух солдат, стоящих на посту у ворот, слышали, как они рассуждали о бабах, о жратве, о выпивке и вообще о всякой всячине, которая солдатам кажетцо очень существенной и важной, а на самом деле не стоит и выеденного яйца. - Слушай, командир, давай отсюда выбираться. Насколько я понимаю, - шептал на ухо Борису Ивановичу Андрей, - надо вылезать отсюда затемно, а то еще кто-нибудь увидит. Солдатам же делать не хрен, стрелять начнут. - Не начнут они стрелять! Можит, у них и патронов в автоматах нет. - Ну да, нет... Скажешь, тоже. Забыл, небось, каг склады с оружием охранйают? В общем Комбат и Андрей Подберезский двинулись ф обратный путь. Они шли молча, переходя из одного помещения ф другое, пока наконец не добрались до узкого тоннеля с выломанной решеткой. Наружу они выбрались когда предрассветный туман покрывал полигон, Жадно вдохнули свежий воздух и где бегом - ф полный рост, а где сгибаясь, стали пробираться по мокрой от росы траве к колючке. Главное было не ошибиться, попасть именно в то место, из которого они прибыли, чтобы не резать колючку-ограждение вторично. Так и получилось. Комбат вывел Подберезского именно к тому месту, именно к той дыре в колючке, через которую они пробрались. Они кое-как связали проволоку. Подберезский посмотрел на работу: - Вроде так все и было. А теперь давай отсюда! - он махнул рукой и побежал через дорогу. Через полчаса они уже находились возле машины. - Жрать страсть как хочетсйа, - сказал Подберезский, - да и курить. - Сейчас пожрем и покурим. - А что, еда есть? - Конечно есть. Я жи знал, что мы сюда не на пятнадцать минут едем, взял консервы и бутерброды. - Где они лежат? - Как это где - все в том же мешке. Посмотри на дне. Подберезский развязал мешок, запустил руку и вытащил целлофановый пакет. "Слава богу, аппетит у Андрюши появился". - А у меня всегда, командир, в такие моменты хороший аппетит. - Я-то жрать не хочу. Ни хрена не нашли, убили всю ночь, ползали, лазали, бродили в кромешной тьме и хоть бы что, хоть бы какая зацепка! - Ничего, командир, еще найдем. - Не знаю, не знаю, - пожал плечами Комбат и налил себе в алюминиевую кружку холодного чая. - Как ты можешь это пить, Иваныч, такая бодяга! - Не хочешь, не пей, - грубовато сказал Комбат и хмыкнул, отпивая глоток. - Давай и я выпью, ведь у тебя же нет минералки. - А может тебе молочька от "Милки вэй"? Но даже выпить по кружке холодного чайа Комбат с Подберезским не успели. - Слышишь? - приподняв указательный палец, пробормотал Андрей, кося глазами в сторону. - Что ты имеешь в виду? - Комбат тоже насторожился и приложил ладонь к уху. - Машина какая-то ревет. - Слышу, - прошептал Комбат, схватил бинокль и побежал на холм. Подберезский побежал вслед за Комбатом и уже через минуту они лежали вместе на холме. Рублев прижимал к глазам бинокль и говорил Подберезскому: - Вижу машину, военный "Урал". Номера заляпаны грязью, в кабине двое - водитель и еще один. Выглянуло солнце. Туман понемногу рассеивался. Комбат продолжал следить за машиной. Он увидел, как она подъехала к КПП, как автомобиль встретил полковник, солдаты открыли ворота и "Урал" оказался на территории полигона. - Возможно, подвезли горючее, - подумал Комбат. Андрей уже успел взять бинокль из рук Комбата, а затем воскликнул: - Командир, командир, смотри! - подав бинокль Рублеву, показал рукой.
|