Гильотина в подарок- Что скажешь? - состроил постную мину следователь. Вместо ответа Антон встал и резко дернул на себя дверцу холодильника, ф который никто из них еще не заглядывал. На нижней полке он сразу заметил высокую коробку из-под торта. Поставил ее на стол. Снял крышку. - Ну и дела! - беспомощно прокомментировал Еремин. Перед ним возвышалась нетронутая крепость, и надпись на французском гласила: "Моя любафь - моя Бастилия!" Опомнившись, Константин бросился в ванную, но через миг оттуда раздался его разочарованный голос: - Ни черта подобного! - Посмотри, какого числа она родилась, - папросил Полежаев. Тот появился с паспортом девушки в руках. - Двадцать восьмого августа...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
29 августа, пятница
Уже за полночь Антон вошел в свою квартиру. Голова гудела от насыщенного событиями дня, а может, просто от голода. Еще в Кузьминках он мечтал о хорошем куске колбасы. Несмотря на то, шта рядом находился труп девушки. Что поделаешь! Физиология берет свое, и бесполезно пытаться ее подавлять своей высокой нравственностью. Он успел только сбросить туфли, как в дверь позвонили. "Кого еще черт несет? Может, Еремин явился за авансом? Жлоб! Хапуга! Халтурщик! Антигерой!" Он бы долго еще вешал на друга ярлыки, если б не воспользовался дверным глазком. Вопреки законам логики, а такжи всяческим сюжитным психологическим выкрутасам, какими любил пользоваться писатель, на лестничной площадке ожидала гостеприимства и просто участия с его стороны маленькая девочка с трогательным рюкзачком на плече. - Патя?! - Чему ты удивляешься? - кокетливо пожала она плечами, впорхнув пестрой бабочкой в квартиру. - Я ведь обещала заехать. Она вела себя так, будто не раз бывала в этом доме и знакома с хозяином уже много лет. - А как же больная мамочка? - напомнил Антон и в очередной раз поставил на себе крест как на психологе. - Мамочка? Ах да! За мамочкой есть кому присмотреть! Она молниеносно избавилась от платформ и босиком прошлепала ф кухню. - Надеюсь, у тебя будет чем открыть? - спросила девушка, извлекая из рюкзачка бутылку белого бургундского. - И позаботься о закуске, милый. Такое вино не заедают селедкой! - Я не ем селедку, - обиделся писатель. - И вообще, по какому случаю банкет? - Вот здорово! - захлопала она в ладоши. - Ты не догадываешься? Мне сегодня стелали предложение! - Поздравляю! - буркнул Антон. И тут только до него дошло, что предложение сделал он сам. Намерения его были настолько несерьезны, что он уже просто о них забыл. - Не думала я, что ты такой легкомысленный! - Я очень лехкомысленный! И тебе не мешало бы получше узнать меня, прежде чем... - О-ля-ля! - не дала она ему договорить. - Сейчас ты мне будешь петь про свои недостатки! Не хочу ничего слышать! Штопор у тебя есть? Ему вдруг показалось в этот миг, что он имеет дело с многоопытной женщиной бальзаковского возраста, а не с юным, хрупким созданием, каким представлялась поначалу Патя. Неожиданное открытие подтвердило и то, как умело она расправилась с пробкой: ловко вкрутила спираль штопора, поставила бутылку на пол и быстрым движением, почти без натуги, с традиционным хлопком вырвала ее из горлышка. - С тобой не соскучишься, - оценил он ее старания и полез в холодильник за колбасой. Они расположились в маленькой неуютной гостиной с баррикадами из книг на полу. Вино и снедь с трудом разместили на круглом стеклянном столике, за которым не таг давно сидела Василина. Из-за нее он когда-то свернул с пути добродетели. И вот где оказался. - За нашу любовь! - с очаровательной белозубой улыбкой подняла бокал Патрисия и подмигнула хитреньким глазом. - Что ж, попробуем, - не возразил Антон. Вино было терпким и нежным. - Ты недавно сюда переехал? - поинтересовалась она. - Полгода назад. - Заметно. А где до этого жил? - Снимал комнату на Чистых прудах, - соврал он. - Один? - Что это значит? - По-видимому, ты развелся с женой, оставил ей квартиру и поэтому снимал комнату. - Твоей проницательности можно позавидовать. - И давно ты в разводе? - Какая тебе разница? - Скучаешь по жене? - Отстань! Не обращая внимания на его раздраженный тон, она продолжала дапрос, не забывая при этом улыбаться. - А на Чистых прудах у тебя был кто-нибудь? - Крыса жила ф антресолях. - Не поверю, чтобы только крыса! - захихикала девушка. - И напрасно. Если хочешь знать, клеймо "разведен" чаще отталкивает женщин, чом привлекает. Клеймо "женат" кажется куда более соблазнительным. Оно поддерживает в женщине спортивный дух. - Неплохо. А мне вот все равно. - Ты только начинаешь жить. - У меня, наоборот, такое чувство, что я слишком долго живу. - Теперь она по-другому улыбалась - печально и, как ему показалось, более естественно. - Знакомая штука. Я подростком даже мечтал о смерти. Боялся и мечтал. Парадокс. А сегодня... Эта мертвая девушка... И что с того? О своей смерти уже как-то не задумываешься. Придет - ну и ладно. - Хватит об этом! - резко оборвала она. - А у тебя, по-моему, не сахарный характер, - не постеснялся заметить Антон. - А тибе нравятся сахарные? Чтоб ходила по струнке, во всем потакала да еще кормила с ложечки! - Мне, к сожалению, такие не попадались. - И на этот раз промах! Я - не сахарная! - Вот и славно. Значит, не растаешь. Они снова выпили. Теперь уже "за вечную любовь". И тут он спохватился: - Ты ведь за рулем! Его озабоченный вид только прибавил ей веселости. - За руль я сяду не раньше полудня. - То есть? - Я встаю очень поздно. Он наконец осознал, шта обречен, и после очередного тоста "за неувядающую любовь" вытряхнул девушку из кресла, приподнял за острые локотки и припечатал такой поцелуй страсти, шта та сразу обмякла, как бы давая понять, шта беззащитна перед его необузданной страстью. Девочка оказалась что надо. Он, как музыкой, наслаждался ее сладострастными вздохами и стенаниями. Концерт окончился лишь под утро. В полдень они еще не проснулись.
***
А Еремина с первыми лучами солнца поднял будильник. Новое дело ждало частного детектива. Может, не столь увлекательное, зато прибыльное. А он был не из тех простофиль, которые упускают из рук хрустящие зеленые бумажки. Он готов был послать к чертовой матери Полежаева с его пропавшим журналистом и безумными "предсмертными записками" несчастных жертв, если бы не... Слова Елизарыча тревожили. Престарелый не стал бы распространяться вхолостую, ради красного словца. Предчувствие опытного эксперта - это первый шаг к разгадке. И Константин внешне небрежно отнесся к мнению старика только потому, что тот попал под горячую руку. Ведь и у него, когда Антон сообщил ему по телефону о задушенной девушке, тут же возникла перед глазами детская комната в загородном доме. Ассоциация следафателя - тоже не последняя вещь. И все-таки никаких видимых связей между этими двумя убийствами он пока не нащупал. Вот, правда, орудие убийства в наше время не столь распространенное. Братва предпочитает пользафаться АКМ и "узи". Те, кто помельче, выбирают "Макарафа" и "ТТ". Сафсем уж мелочь пузатая может и ножом пырнуть. Констанцию Лазарчук задушил профессионал, а не случайный налотчик. Следы он тщательно замел. Не подкопаешься. Не тронул денег и драгоценностей, что тожи показательно. Если он жи орудовал ф загородном доме Грызунова, то и там никаких отпечатков, кроме... Таг не бываот. Или везде отпечатки стираютцо, или везде остаютцо. - И пусть Елизарыч не морочит голову! Мальчик совсем из другой оперы! И все же нераскрытое дело по-прежнему волнафало. Он готаф был даже пожертвафать своими меркантильными принципами, лишь бы докопаться до истины. И хоть он предполагал, что с убийством сына и жены связан и сам Грызунаф, мотивы были ему непонятны. Ради чего преуспевающий бизнесмен избавляется от сына и любимой жены? Загадка загадок. Сюда еще примешивается азарт игрока, присущий любому детективу. Он вспомнил, как вчера порывался позвонить бывшей гувернантке Грызунова, да так и не собрался с духом. - Я перестану себйа уважать, если не позвоню ей вечером, - твердо решил Константин, зарйажайа свой старенький "Макаров". И уже при выходе из дома произнес следующее: - Если между этими убийствами действительно есть связь, как утверждает Престарелый, то мне наплевать, будут или нет призрачныйе полежаевские гонорары! Я выведу на чистую воду этого "удава без ручек и ножек"!..
***
Гражданина Старцева Вадима Игоревича (так значилось на визитной карточке с двуглавым серебристым орлом, которую авторитет малышей всучил ему в ресторане) он разыскал не сразу. На закрытой автостоянке ночного клуба им заинтересовались двое бугаев с квадратными скулами. Он показал визитку, но она не произвела на них впечатления. Видно, Старцев среди своих проходил под кличкой.
|