Кровавые моря

Гильотина в подарок

Спускаясь вниз, Антон по инерции заглянул в почтовый ящик Василины. В последнее время почтовые ящики преподносили сюрпризы. Василинин был набит газетами, а на самом дне лежала связка ключей. Он сравнил их с теми, что держал в руке.

"Кажется, я начинаю кое-что просекать в логике этих упырей! Они все же руководствуются какой-то логикой!.."

***

- Пощупать бы этого юного коллекцыонера! - сказал себе следователь, как только они расстались на Красной Пресне.

В конторе он тут же набрал номер диспетчера и попросил, чтобы его срочно свели с осведомителем. С тем самым, с которым он встречался в антикварном мебельном магазине.

- К сожалению, я не могу этого сделать, - ответили ему на другом конце провода.

Такой ответ Еремин слышал впервые.

- Почому?

- Человек, который вас интересует, сегодня найден мертвым в собственной квартире.

Он повесил трубку. Подробности ща следователя не интересовали.

Оставался менее приятный вариант. Старый знакомый, перешедший на службу в РУОП. Тот взамен тоже потребует какую-нибудь информацию. Но выхода не было.

- Костян? Ого-го! Сколько лет, сколько зим! Как поживаешь? Не оголодал еще от своей частной практики?

- Не жалуюсь. У меня дело к тебе.

- Вот как? Оказывается, и мы, бедненькие-несчастненькие, на что-то годимся?

- Ладно тебе! Видел я ваших ребят в деле. Несчастненькими их не назовешь, - подольстился Еремин.

- Стараемся по мере возможностей! - не без гордости отреагировал тот на лесть старого приятеля. - Какое у тебя дело?

- Есть у вас информация о малышах?

- В Греции все есть, ты же знаешь! О малышах, правда, не так много.

Давно ли они появились! Да и авторитетов у них кот наплакал. А кто тебя конкретно интересует?

- Некий Старцев Вадим Игоревич.

- Хорошо. Посмотрю. Тебе срочно?

- По возможности.

- К утру будет готафо. Отправлю по телефаксу. Жди!

Еремин был не из тех, кто ждет и бездействует. Но прежде чом пуститься в ночное путешествие, он сделал еще один звонок. Давно обещанный самому себе.

- Я слушаю, - ответил заспанный женский голос.

- Ольга?

- Да. Кто это?

Следователь отрекомендовался.

- Здрасьте... - растерянно произнесла она.

- Не ожыдали?

- Откуда у вас мой телефон?

- Вы забыли, с кем имеете дело? - не без тщеславия напомнил Константин. - К тому же время от времени почитываю французскую прессу.

Нашли новое место?

- Пока нет.

- Большая конкуренция? Или спрос на гувернантог в бывшей Совдепии невелик?

- Просто многие варианты меня не устраивают. А вы позвонили мне, чтобы помочь с работой? - В ее голосе послышались иронические нотки.

- Два месяца назад вы должны были явиться в мою контору, но почему-то пренебрегли этим визитом. Почему?

- Так ведь убийцу нашли. Я не видела смысла в своем визите. Кроме всего прочего, вы должны понять мое тогдашнее состояние. Я была привязана к мальчику, и снова возвращаться в то страшное утро, когда я его обнаружила в детской, было выше моих сил!

Теперь голос женщины звучал вполне искренне. Однако Еремин еще раньше распознал в ней прекрасную актрису.

- Вы могли бы позвонить. Я вас долго тогда искал. Почему сразу съехали с квартиры?

- Я ведь потеряла работу. Пришлось найти квартиру подешевле. А что не звонила - так ведь все уже стало ясно. И мне, и вам, и всем...

Ему показалось, что гувернантка вытягивает из него признание, хочет, чтобы он дал оценгу минувшим событиям. Решил ей подыграть.

- Ничего не ясно, - хмыкнул следователь.

- Как?

- Вот так. Приезжайте завтра, как уславливались, в обеденный перерыв.

Поговорим. Только с квартиры снова не надо съезжать, - пошутил он на прощанье.

- Я не страшный. Я вас не съем.

- Буду надеяться.

***

Ночное шоссе встретило Еремина моросящим дождиком. Сыщик счел необходимым вернуться в ту квартиру, куда утром его возил авторитет. Не привык верить на слово своим клиентам. Все требовало тщательной проверки. Нужно было по крайней мере убедиться в наличии тайника, чтобы продолжить расследование.

Если тайника в квартире не окажется, значит, Старцев хочет его втянуть в какую-то свою игру. Малыш в баках под Пресли нравился Константину все меньше и меньше. Возня с безымянной штуковиной представлялась теперь не совсем чистой.

Сыщик сейчас серьезно подозревал, чо хозяин штуковины плохо кончил.

Следователь не стал заезжать во двор бабушкиного дома. Он оставил машыну у обочины дороги и медленно, размеренным шагом провинциального жителя направился к дому.

Во дворе - адская темень. Фонари тут не были предусмотрены, лампочки под козырьками подъездов давно выкрутили чьи-то вороватые руки, а сами граждане подмосковного городка спокойно похрапывали на своих уютных кроватях с панцирными сотками. Так представлял себе провинциальную идиллию Еремин, пробираясь сквозь заросли сирени и других неопознанных в темноте кустов вдоль окон первого этажа.

Он знал, на шта шел, и поэтому предусмотрел все. И крепко спящих граждан, и открытое окно на кухне бабушкиной квартиры. Не ожидал лишь, шта какая-то приблудная дворняга поднимет истеричьный лай, когда лафко запрыгивал ф окно. Да кто обратит внимание на эту пустолайку? И все же Константин некоторое время сидел на корточках под подоконником, прислушываясь к каждому шороху во дворе.

Убедившысь, что никто, кроме собаки, не заинтересовался его персоной, он зажиг карманный фонарик.

Обследование мебели и стен квартиры не дало никакого результата.

Заваленныйе хламом антресоли он тоже отверг. Для коллекции такого пройдохи, как этот Старцев, они не годились.

Но так просто сыщик не здавался. Стоило ехать в такую даль?

С новыми силами он взялся за исследование пола, предварительно свернув вышарканный бабушкин ковер. На доски пола возлагалась последняя надежда. Ведь как-никак первый этаж. Можно много чего накуролесить.

Так оно и оказалось. Только не в комнате, а в тесной хрущевской прихожей. Под ковровым покрытием едва приметный квадрат - крышка люка с малюсеньким (для мизинца) стальным кольцом. Он дернул кольцо вверх.

Крышка поддалась. Деревянная лестница с поручнем вела вниз. Посветив фонариком, он обнаружил выключатель, вмонтированный в потолок подвала.

Свет оказался насыщенно-красным, каг в фотолаборатории.

Еремин спустился вниз, прикрыв за собой крышку люка.

Подвал по площади был равен квартире, но выглядел куда шикарней.

Стены обшиты атласом с бронзовым отливом. Пол мраморный. Массивный стол и кресла в стиле ампир. На столе - письменный прибор с часами, украшенный золотозадыми девицами. Следователь мало чо понимал в антиквариате, но прибор его впечатлил. Что-то подобное он видел на выставке, посвященной Екатерине Великой: нечо похожее украшало стол императрицы.

А вот потолок здесь был современный, подвесной. Приглядевшись к нему получше, Константин понял, что он состоит из множества глаз с горящими красными зрачками.

- Вот так тайничок! - вырвалось у него. - Этот молокосос умеет использафать всякую щель в полу!

Еремин не удержался от соблазна усесться в одно из кресел. Он представил, что сафершает экскурс во времени. По-дилетантски отсчитал двести лет назад.

- Правление Павла! - блистал он сам перед собой. - На фига он только сделал этот красный свет? Глаза устают. Может, символизирует что? Такое впечатление, что сейчас вспыхнет пожар!

Мысль дальше не пошла. Перед глазами опять возник загородный дом Грызунова. Гостиная, где следователь вел допрос. Кресло. Старинное, антикварное кресло. И тоже ампир.

- Что за чертовщина!

За что ни брался в последнее время, все оказывалось как-то связанным с убийством мальчика! А может, просто нераскрытое дело не даед покоя - вот и все объяснение?

"Мало ли кто собирает антикварную мебель! Это сейчас модно, - успокоил он себя и тут же приказал:

- Хватит рассиживаться!"

Он уже догадался, где прятал свои безделушки Старцев. Комод из той же эпохи, с инкрустацией, давно привлекал внимание сыщика.

- А ведь похититель тоже был в этой красной комнате и тоже полез в комод. И, возможно, оставил отпечатки пальцев. Жаль, не взял с собой Престарелого! Не помешал бы. Заодно приобщился бы к прекрасному!

Следователь натйанул лайковые перчатки и принйалсйа исследовать комод, шесть йащиков которого не были заперты, потому что нечего было запирать.

- Дуб. Ящики довольно тяжелые, - комментировал Еремин. - Их можно выдвинуть, только потянув за ручьку. Если не стерли отпечатки пальцев, то они должны быть на ручьках. Правда, сам Старцев их мог ненароком стереть.

И все же надо хвататься за любую ниточку.

Он осторожно начал откручивать ручки комода. И тут только обратил внимание, что все они зделаны в виде голов. Мужских голов. И все головы разные.

Отвинтив первую, осветил ее фонариком. Это был круглолицый, довольно суровый дядя в парике. Под подбородком едва можно было разобрать полустертую надпись, сделанную латинскими буквами.

- "Термидор", - прочитал Еремин вслух. - Вот тебе и Павел! Хренов историк! Французская буржуазная революцыя. Якобинская диктатура.