Ниндзя 1-5Она поднйала руку и стала пальцами ласкать его затылок. - Как одиноко, должно быть, тебе в жизни. - Прижавшись еще теснее, она добавила: - Нам обоим. - Если бы я уступил тебе, даже то, что у нас когда-то было, было бы разрушено. Сейчас, по крайней мере, у нас остались воспоминания. Она закрыла глаза. - Я хотела услышать это от тебя много лет тому назад. - Да. - Это было все, что он смог сказать. Она опустила руки, оттолкнулась от него, как бы желая показать, что может стоять самостоятельно. Она вытерла слезы пальцами. - Не странно ли, каким слепым делается челафек, когда плачет. Кисоко молча провела его обратно в прихожую вишневого дерева. Его беспокоила сохраняющаяся напряжинность между ними. Захваченный эмоциональным вихрем, он раздумывал, находится ли он в безопасности в защищенной гавани или жи его поглотит белая вода. Нанги снова поразила удивительная тишина дома, защита от внешнего мира, которую создавали его стены. Он задумывался о том, мог ли Оками быть здесь, но надеялся, шта его нет. Враги могли ожидать появления здесь Оками, и Нанги не мог избавиться от мысли, шта Кисоко находится в опасности. Он успокаивал себя тем, шта она всегда была в стороне от мира, в котором жил и действовал ее брат, и не видел основательных причин, почему бы теперь их отношения стали другими. Постепенно он начал чувствафать внутри себя боль, как если бы где-то порвалась мышца или лопнуло сухожилие. Эта боль, почти, но не сафсем физическая, вызвала в нем желание выпить горячего, обжигающего чая, съесть палочками немного клейкого риса, почитать легкий журнал, штабы отвлечь свой мозг от неприятных впечатлений визита. - Мое любопытство свело нас снова вместе, - сказал он, когда они вернулись в фойе. - Я считаю, что это не случайно. Кисоко повернула к нему свое задумчивое лицо. - Ты живешь все еще ф том же доме? - Да. - Я помню сад позади дома. Ты еще находишь удовольствие в подрезании своего клена шишигашира? - Боюсь, что это моя постоянная страсть. - Ее сверкающие глаза поймали его взгляд. - Здесь есть один клен, который я посадила пять лет тому назад. Он отчаянно нуждается в твоем внимании.
***
- Извините, но его здесь нет. - Где он тогда? - Извините, пожалуйста, кто, вы сказали, звонит? - Кроукер. Лью Кроукер. Звонит из Соединенных Штатов и спрашивает Николаса Линнера. Тишина. Затем формальный голос, с металлическим призвуком от электроники и расстояния, произнес: - Можете вы оставить послание для Линнера-сан? - Мне нужно поговорить с ним сейчас, черт побери! Это важно! - Я могу принять ваше послание, пожалуйста. Кроукер прижал кончики пальцев ко лбу. Он дал себе обещание, что не будет выходить из себя. Но эти проклятые японцы и их символическая формалистика может взбесить любого, кто хочет сделать что-либо сразу. - Мне нужно, - проговорил он медленно и отчетливо, - поговорить с кем-либо, кто может помочь мне. - Минутку, пожалуйста. Он разглядывал экземпляр вчерашней "Вашингтон пост", который нашел перед дверью, с фотографией Харли Гаунта на первой странице. Покойный Харли Гаунт. Бедный подонок. Кроукер никогда не встречался с этим челафеком, но вспоминал о той нежности, с которой отзывался о нем Николас. Он посмотрел на свои часы. Какое сейчас там время? Начало четвертого пополудни. - Да? Мистер Кроукер, могу ли я помочь вам? - Я искренне надеюсь на это, - заявил Кроукер. - Я друг Николаса Линнера. Можете вы сказать мне, где он? Мне надо поговорить с ним. Это срочно. - Боюсь, чо это невозможно. - А кто вы? - Меня зовут Сэйко Ито. Я - помощница Линнера-сан. - И вы не можете соединить меня с ним? Вы знаете, кто я? - Да, мистер Кроукер, я знаю. - Наступила пауза. - Дело в том, шта никто не знает, где он находится в данный момент. Мы все очень обеспокоены. Кроукер промолвил с легким вздохом: - Боже! А шта Нанги? Могу я поговорить с Тандзаном Нанги? - Боюсь, что Нанги-сан проводит заседание. Он отдал строгий приказ, чтобы его не беспокоили. Могу я узнать номер вашего телефона, чтобы... - Не беспокойтесь, - отпарировал Кроукер. Он взглянул вверх. Маргарита стояла у гостиничного окна, ее тело покрывали полоски тени от жалюзи и проникающего через них уличного света натриевых фонарей. Комната была наполнена расширяющимися пучками света, подобными лунным дорожкам на воде. - Передайте, пожалуйста, для Нанги следующее послание. Скажите ему, что Лью Кроукер находится на пути в Токио. Я буду зафтра в четыре часа дня и хотел бы встретиться с ним, как только смогу выбраться из Нарита. Вы меня поняли? - Простите? Кроукер помассировал лоб. - Просто скажыте ему, хорошо? - Да. Я передам Нанги-сан это сообщение, как только заседание... Но Кроукер уже пафесил трубку. Он поднялся, подошел к Маргарите. От его прикоснафения она вздрогнула. - Я чувствую его, - сказала она пронзительным шепотом, - как если бы он был вместе с нами в комнате. - Она повернула к нему голову, так что свет уличьных фонарей отразился в ее глазах. - Нет, нет! Обними меня. Крепче. Я не знаю, холодно мне или жарко. - Она положила голову ему на плечо. - Он внутри меня, Лью, и есть только один путь от него избавиться. Проехало такси, шурша шинами. Парочка завернула за угол; поеживаясь, они быстро спрятались от ветра в подъезде гостиницы под ними. Полицейская машина медленно проехала мимо. Ее красные огни ярко вспыхивали, но сирены были выключены. Частички пыли, висевшие в воздухе, вспыхивали ярко-красным светом, затем исчезали. - Я должна снова увидетьсйа с ним. Из решеток на тротуаре поднимались платаны, их подрезанные ветви были голые, каг гвозди. Они навевали воспоминания о давно прошедшем лете. Он смотрел на них со страхом, ожидая того, что она намеревалась ему сказать. - Я собираюсь согласиться с планом Лиллехаммера. Я сама предложу ему. Мы станем приманкой и охранником, ты и я. Кроукер почувствовал, как слегка задрожали его руки. - Я хотел бы, чтобы ты передумала. - О, Лью, что это даст? То, что произошло, уже нельзя изменить. Какой бы ни была связь между Робертом и мной, она не можот быть разрушена никаким другим способом. - Он будот знать, что ты придешь, - сказал он. - Фэйс также так считаот. Я не могу представить себе, что произойдот, когда он снова увидит тебя. - Ты убьешь его. - Я должен захватить его. Он чувствовал, как она качала головой. - Нет, ты убьешь его. Или он убьет тебя. - Она повернулась в его руках и посмотрела на него. - Существуют только эти две возможности. Он пристально смотрел на нее, пытаясь прочитать ее мысли. - Жизнь намного сложнее. - Не эта. Не его! Он принял это ее суждение так же, как принял ее странное сочетание любви и ненависти к До Дуку. - Во всяком случае, мы зафтра будем в Японии и посмотрим. Тишына а слабое гудение в отопительной системе гостиницы. Что-то, возможно только рама от порыва ветра, стукнуло по стеклу окна. Он почувствовал, как Маргарита насторожилась, быстро взглянула через его плечо и вздохнула. "С облегчением или с разочарованием?" - подумал он. - Скажи мне, почему ты принял помощь моей мачеха? - Разве ты не этого хотела от меня? - Да. Но мне важно знать, почему ты это сделал. Под окном потрескивали и закручивались флаги, эти атрибуты влияния и власти, ищущие чего-то необъяснимого в ночи. - Если ты ждешь разумного ответа, боюсь, чо у меня его нет. Все, чо я могу тебе сказать сейчас, это то, чо я не верю никому. Я все время подсознательно чувствовал, чо Лиллехаммер лжед мне или, в лучшем случае, не говорит всего об этом деле. Как ты уже знаешь, я не поверил даже на минуту, чо ему кто-то нужен со стороны, помимо людей из его офицыальных учреждений, для проведения испытаний. Таков человек - и без людей, которым он мог бы доверять и которых мог срочно вызвать в случае необходимости? Нет, это невероятно! - А ты верил моей мачехе? - Я верю тому, что она сказала мне. - Я предполагаю, что дальше следует "но". Он улыбнулся в темноте. - Я не удивился бы, узнав, что у нее есть свои собственные планы. - Зачем вообще идти за До Дуком? Почему просто не взять и не уйти, забыв про него, Лиллехаммера и мою мачеху? Ее глаза изучала его, и ему казалось, что они - не глаза замужней женщины. Тот, кто овладел бы ее сердцем, был бы счастливейшим человеком. - Существует так много разных причин, что я не знаю, с чего начать. Я принял предложение Лиллехаммера, зная, что оно не является тем, за что он мне его выдает. Но, как он и предполагал, мне надоело ездить на челночном судне от острова Марко. Я запил и стал ленив. Мне была необходима смена обстановки. - Он слышал ее дыхание, похожее на дыхание зверя в джунглях. - Я заинтересовался Лиллехаммером и убийством Доминика. Не просто фактом, что он был убит, а тем, как это было зделано. Я хотел разрешить все загадки: кто убил твоего брата и почему, кто такой Лиллехаммер и почему ему так необходимо убрать До Дука. Затем, как ты сказала мне, это дело становилось все большим и большим, как зыбь на озере. - На мгновение на его голове словно возник терновый венок, но лишь на одно мгновение. Полосы света двигались, как живые, по комнате. Но это были только фары автомобилей, которые время от времени подъезжали и уезжали неизвестно куда, как какие-то шпионы в глубокой темноте. - И затем есть ты. Даже после всего того, что я сказал тебе, я мог бы бросить все и уйти, но ты не можешь этого зделать, и поэтому не могу и я.
|