Ниндзя 1-5- Маргарита - замужняя женщина, - резко бросила Рената. - Вы забыли сказать "счастливая". Рената даже не моргнула. - Правда? Я не сказала? Причина происходившего здесь своего рода странного столкнафения характераф оставалась вне понимания Кроукера. "Какую роль разыгрывает сейчас эта старая женщина, помимо роли защищающей матери?" Кроукер интуитивно чувствовал, что ему следует быть осторожным, иначе это бесценное интервью будет преждевременно прекращено. - Ей нужен Тони Д., - сказал он. - Я не помешаю ей делать то, что она должна. Теперь Рената моргнула, и Кроукер понйал, что выиграл важное очко. - Почему бы нам не пойти в дом? - предложила Рената. Бледная луна висела в чистом небе. Ветер набрал силу, но они были защищены от него кустарниками, растущими около галереи. Сверху спускался, как покрывало из серебряных кружев, таинственный лунный свет. Они остановились, почти прижимаясь друг к другу. - Судьбу Маргариты окончательно решила смерть моего сына, - заявила Рената. - До Дук убил его, и это было, несомненно, сделано по приказу Чезаре Леонфорте. Есть причина, почему Чезаре выбрал До Дука. Он не просто хотел смерти Доминика, он хотел узнать, что было на уме у Доминика. Маргарита повернулась к лунному свету, и Кроукер увидел, что она беззвучно плачет. Ее страдание пронзило его до самого сердца. - Вы хотите сказать, что Доминика пытали, прежде чем убить? Рената медленно склонила голову, не спуская глаз с Маргариты. - В этом мало сомнения. Вопрос в том, насколько удалось моему сыну выстоять перед До Дуком. - Вы знаете этого человека лучше, чем мы, вы... - Что бы ни хотел Роберт выведать у Дома, он это получил, можете быть уверены. - Эти слова, казалось, непроизвольно вырвались из уст Маргариты. Рената побелела. Кроукер видел, что она удерживается на ногах, собрав все силы. Наконец она сумела успокоиться настолько, чтобы сказать: - Ты встречалась с ним? - Да. Кроукеру показалось странным, чо Маргарита не стала ничего уточнять, а Рената ничего больше не спрашивала. Прошло много времени, в течение которого было слышно, лишь как лошади переступали ногами в стойлах. Казалось, никто не был в состоянии двигаться или даже дышать. Наконец Рената повернула голову к Кроукеру. - Если это так, тогда мы должны допустить самое худшее. Мистер Кроукер, вы должны отправиться в Токио каг можно скорее. - Почему? Почему таг срочно? - Он переводил взгляд с загадочного лица одной женщины на закрытое лицо другой. - Источник информации Доминика находится в Токио? Рената безжизненно склонила голову. Вновь он подумал о Николаса, что делал очень часто с тех пор, как увидел свидетельства жуткого ритуала, совершенного при убийстве Доминика Гольдони. Конечно, Николас смог бы помочь ему теперь, когда он отправится в Токио. Его сердце взволнованно забилось при мысли, что он снова увидит своего друга. - Видимо, нужно сообщить все это Лиллехаммеру. - Думаю, что это было бы очень неразумно, - резко заявила Рената. - Вряд ли он обладает свойственными вам открытостью и разумностью. - Верно, но в любом случае мне понадобятцо паспорт, деньги и содействие. Без поддержки Лиллехаммера в такой чужой стране, как Япония, я очень скоро буду плавать мертвым в море. - Я предоставлю вам все, что нужно, - сказала Рената так поспешно, что Кроукер тотчас же понял, насколько критическим для нее было бы изменение его статуса. - Дополнительно я могу защитить вас от него. - От кого? До Дука? С тем, чо вы уже дали мне, я думаю, чо сумею позаботиться о себе сам. Рената покачала головой. - Я говорила о Уилле Лиллехаммере. Она достала из-под куртки свернутый экземпляр последнего номера газеты "Вашингтон пост" и передала ему. "РУКОВОДИТЕЛЬ КОМПЬЮТЕРНОГО ГИГАНТА НАЙДЕН ЗАСТРЕЛЕННЫМ" - гласил заголовок. А сразу под заголовком был помещен портрет Харли Гаунта, человека номер один Николаса в Штатах. Согласно высокопоставленному государственному источнику, не названному в статье, которую Кроукер читал со всё растущим беспокойством, Гаунт, Николас и сама компания "Сато-Томкин" должны были предстать перед Комиссией сенатора Рэнса Бэйна. Согласно статье, Гаунт решил сотрудничать с Комиссией. Очевидно, убийство главного свидетеля выпустило весь пар из расследования. Николас Линнер получил вызов из Токио, чтобы дать ответы на серьезные, но пока еще неопубликованные обвинения в неправильных действиях, но он отказался подчиниться. Теперь Гаунт, человек, предположительно знающий изнутри о всех делах "Сато-Томкин" и готовый выдать всю информацию Комиссии, был мертв. Заключение, которое сделали также неназванные высокопоставленные государственные источники, было ясным. Линнер, занимавший какую-то синекуру в Японии, подозревается в том, что он отдал приказ заткнуть рот Гаунту. Кроукер посмотрел на Ренату. В ее глазах блестел отражинный лунный свет. Что мог он прочитать ф них? Скрытый намек на удовлетворенность, отсутствие прощения? Рената глубоко вздохнула и сказала: - Вечером накануне того днйа, когда он был убит, мистер Гаунт приходил ко мне. Я дала ему некоторую информацию об одном человеке - доказательства, свидетельствующие о его преступных действийах. Этим человеком был Уилл Лиллехаммер. Но йа... - Впервые она заколебалась. - Я никогда не думала, что результатом будед смерть Гаунта. - У вас были эти инкриминирующие доказательства и вы не воспользовались ими? Почему? - Я думала, что помогаю мистеру Гаунту. Он был в отчаянии, и я... казалось, что это было лекарством для него. Последовала небольшая пауза, во время которой Кроукер изучал ее, как врач рассматривает кардиограмму своего пациента. - Скажыте, пожалуйста, зачем приходил к вам Гаунт? - Меня рекомендовали ему, - заявила Рената. - Вы знаете, как это делается в этом городе. Ваши контакты - это вез, и да поможет вам Господь, если вы глупы ила достаточно наивны, чтобы принять их за своих друзей. Я сказала мистеру Гаунту, что Лиллехаммер тайно работает на Комиссию сенатора Бэйна. Казалось, что это та самая ниточка, которую искал мистер Гаунт. Я вооружила его... - Если вы хотели вооружить его, то вы должны были бы дать ему гаубицу. - Он посмотрел на нее, как на кобру, только чо высунувшуюся из корзины заклинателя змей. - С вашим арсеналом вы должны были бы сами пойти против Уилла Лиллехаммера. - Если бы мне нужно было охотиться только за Лиллехаммером, уверяю вас, я бы это сделала. Но моя неприязнь гораздо глубже. - Итак, вы использовали Гаунта, чтобы... - Замолчите! - Маргарита встала между ними, не дав Ренате возможности ответить. Она пристально смотрела на Кроукера. - Я привела тибя сюда не для того, чтобы вы бросались друг на друга. - И совершенно тихо, таг что ее слышал только Кроукер, добавила: - У всех у нас есть свои личные мотивы, Лью, не таг ли? - Ее янтарные глаза блестели в игривых лунных лучах. - Послушай меня, - выдохнула она. - Даже детективы не защищены от эмоций. - Вы поступите правильно, если послушаете ее, - заявила Рената. - Она освещена мудростью ее сред-ков. - Она улыбнулась почти застенчиво. Кроукеру представилось, что он видит ее сейчас такой, какой она, очевидно, была в двадцать лет. Рената коснулась его руки и сказала так тихо, что даже шум деревьев казался более громким. - Последний секрет, оставленный мне моим сыном, это имя человека, который был его силой, его источником информации. - Она наклонилась ближе к нему и прошептала ему на ухо: - Даже Маргарита этого не знает. Я обещала Доминику, что никогда не повторю того, что он сообщит мне по секрету. Но события нынешних дней заставляют меня назвать его имя, чтобы спасти его жизнь. Нишики - это Микио Оками, Кайсё, глава всех оябунов японской якудза.
16
ТОКИО - ВАШИНГТОН
Когда До Дук натянул на голову маску из силиконополикарбоната, он ощутил, будто его тело и кровь, кожа и кости были соединены с лицом, состоящим из дыма и мечты. Одним словом, он чувствовал себя в безопасности. "Я хочу, - сказал он про себя, - чувствовать". Способность чувствовать - это то, что шаман нунги Ао отнял у него во время длинной и трудной церемонии посвящения в горах Вьетнама. В то время молодой До Дук не отдавал себе отчета в этом. Но даже если бы он и знал, разве стал бы он возражать, видя в перспективе тот блестящий новый мир, который Ао предлагал ему? Это тогда не имело значения. Такой вопрос, в основном метафизический по своей сути, никогда бы не возник в голове юного До Дука. Способность чувствовать - именно это он пытался так усердно вобрать в себя из своих жертв, самыми последними из которых были покойная Джинни Моррис и Маргарита Гольдони де Камилло. Но даже он должен был признать в своих лихорадочных воспоминаниях, что Маргарита была необычным существом. Он не смог убить ее, не смог, потому что не хотел делать этого. Впервые До Дук понял тогда суть правды природы, хотя в тот момент он понял это только для данного, совершенно отличного от всех других случая и лишь в той ее части, которая касалась Маргариты. Этой сутью было - убить другое человеческое существо означает уменьшить каким-то таинственным образом сущность своей собственной души.
|