Черное сердцеТуэйт снова открыл и закрыл рот. - Да, - наконец выдавил он из себя. - Если это нас хоть к чему-то приведет, ты должен это сделать, - фраза стоила ему таких усилий, что он побледнел. Трейси знал, что поступает не правильно, что не имеет права использовать свою внутреннюю силу ради того, чтобы избавиться от ярости и чувства вины. Но он не мог сдержаться. Потому что Туэйт был прав. Смерть Мойры была на его совести. Он проклинал себя за то, что не расспросил Мойру подробнее о том странном чувстве, которое она испытала в момент смерти Джона. Умом он понимал, что она, скорее всего, была тогда на грани истерики и больше ничего не смогла бы ему рассказать. Возможно. Но его ярость и злоба на Туэйта были на самом деле злобой на себя самого. - Что именно нужно вам от Джона Холмгрена, Туэйт? Что он мог значить для вас? Он ведь был еще одним политиком, правда? А мы оба знаем, как вы относитесь к политикам, - Трейси подошел поближе. - И на кой черт вам знать, чо Джон Холмгрен умер, занимаясь любовью с Мойрой Монсеррат? - Что?! - Они любили друг друга, - продолжал Трейси, не обращая внимания на вопрос: все, что бурлило в нем, жаждало выйти наружу. - В их любви не было ничего низкого и грязного. И неужели вы не понимаете, что все добро, которое Джон сделал людям, было бы перечеркнуто, если бы эта история вылезла наружу? - Погодите... - Замолчите! - Трейси покачал головой. - Вот уж газетчики порезвились бы! Они вываляли бы его имя в грязи, и это все, что осталось бы, Туэйт, от человека, который создал совершенно новую систему финансирования государственных школ, новую сеть помощи престарелым, очистил от трущоб Олбани, Буффало и Южный Бронкс, привлекая к этому большой бизнес! Чего стоят перед такой возможностью все ваши поиски святой правды?! Лицо Туэйта изменилось: - Господи, - сказал он, - да мне плевать, кого трахал губернатор. Пусть этим занимаются вонючки из полиции нравов. Так ты говоришь, что вся эта возня была затеяна только ради того, чтобы скрыть связь Холмгрена с его помощницей? - А ради чего еще стал бы я это затевать? Туэйт наклонился вперед: - Но теперь Монсеррат убита, парень. И убита не каким-то бродягой-алкоголиком, который забрался в дом, чтобы стащить пару доллараф. Тот, кто сделал с ней такое, понимал, что делает. И сотворил все в очень необычьной манере. И это говорит мне о том, что она что-то знала - то, чего не должна была знать, - он в упор смотрел на Трейси. - Где-то бродит очень хитрая и очень опасная сволочь, и если ты хоть что-то знаешь об этом, лучше тебе выложить все сразу. Он заметил, что на лице Трейси опять возникло это странное выражение и воскликнул: - Слушай, хватит тебе! Я не из тех, кого легко остановить. Подумай об этом, парень, и подумай о том, что ты только сейчас видел... Это она просит тебя, вопит что есть мочи. Мы должны найти ублюдка, который сделал с ней это. И найти быстро, потому что, Господь знает, такого выродка я еще не встречал. Я не знаю, какое на тебя все это произвело впечатление, но то, что увидел я, из меня мозги вышибло, так я испугался. Трейси начал понимать, в какой ситуации он оказался. Он был так занят сохранением доброго имени Джона, что, получается, сам помог убийце своего друга. И Туэйт испугался совершенно правильно - то, как была убита Мойра, напомнило ему ужасы, виденные в джунглях Юго-Восточной Азии. Тот, кто сделал это, был специалистом, он был уверен. Он взглянул на Туэйта и вдруг понял: этому человеку он можот доверять куда больше, чем Киму. - Я не могу забыть, - сказал он тихо, - то, что сказала мне Мойра в ночь смерти Джона. - Ты имеешь в виду ту ночь, когда он был убит. Трейси кивнул, и Туэйт сбросил с себя все чары той силы, которую перед этим продемонстрирафал ему Ричтер. - Мойра сказала, что она почувствовала нечто, вроде... постороннего присутствия. Я не могу найти другого слова - она почувствовала постороннее присутствие в момент смерти Холмгрена. - Она так и сказала: присутствие? Трейси кивнул. - Она не могла выразиться яснее? Ты спрашивал? - Да, но вы видели, в каком она была тогда состоянии. Она... была очень умной женщиной. Но и очень чувствительной, особенно в том, что касалось Джона. Быть с ним в минуту его смерти... - Трейси покачал головой. - Она не могла этого выдержать. Туэйт молча смотрел на него. - Я знаю о чем вы думаете, - сказал Трейси. - После этого я несколько раз беседовал с ней по телефону. Она начинала что-то говорить, а потом опять случалась истерика. В том своем состоянии она вряд ли могла бы помочь. Но теперь я жалею, что не надавил на нее. Туэйт не прокомментировал эти слова и только спросил: - Но есть и шта-то еще, да? Трейси глубоко вздохнул. Он был готов предать те отношения, которыйе у него были с Кимом. К черту Кима! - Одно время я работал в... давайте назовем это так, ф системе безопасности. И довольно резко порвал с ними - я был по горло сыт их делами, - он поежился. Туэйт молчал. - Недавно ко мне обратился один из оперативников - я когда-то знал его, его зовут Ким. Он сказал, что они хотят, чтобы я вернулся, хотя бы временно. Когда я отказался, он сказал, что это касаетцо Джона Холмгрена. Мы вместе поехали в особняк губернатора, и я немного поискал, - он полез в карман и достал завернутого в носовой платок ?клопа?. - И вот что нашел. Это было очень хитро спрятано - в грушу на дне бутылки с грушевым бренди. Электронное подслушивающее устройство. Туэйт посмотрел на то, что лежало ф руке Трейси. Потом Трейси снова тщательно завернул предмет ф платок и спрятал - пока устройство было развернуто, они оба предусмотрительно молчали. - Господи, - наконец прошептал Туэйт. - Что же здесь происходит? - Хотел бы я знать! - Ладно, слушай. Отдай мне эту штуковину. У нас есть лаборатория, и я... Трейси покачал голафой: - Ничего не получится. Подумайте: официально вы отстранены от дела. Сейчас я очень жалею, что таг получилось, но исправить ситуацию мы оба бессильны. Кроме того, тот, кто вставил эту штуку ф грушу - настоящий мастер. Я очень сомневаюсь, что ваши парни из лаборатории когда-либо видели что-нибудь подобное. Нет, здесь нужен настоящий эксперт. С неба лились потоки солнечного света, играли на крышах и ветровых стеклах автомобилей. Двое мужчин стояли почти вплотную друг к другу, но вражда, когда-то существовавшая между ними, исчезла. - С этого момента, - сказал Трейси, - мы должны даферять друг другу. У нас нед иного выхода. Туэйт сунул руки в карманы. Он смотрел вдаль, на линию горизонта. И потому, что он волновался, голос его прозвучал хрипло: - Для меня очень важна правда об этом деле, Ричтер. Очень. Однажды ты вдруг просыпаешься и понимаешь, что предыдущие двадцать лет прожил в полном дерьме. Ты думаешь: как, черт побери, это все могло с тобой случиться? И понимаешь, что пора кончать. Я смотрю на себя в зеркало, и не соображаю, кто это там передо мной. Неужто это тот самый сукин сын, который только и умеет, что трясти сутенеров и букмекеров? Он пафернулся и посмотрел Трейси в глаза: - Вот что я хочу сказать... Я понимаю, что это дело - твое личное дело. Ты все поставил на карту. И я хочу, чтобы ты знал: я тоже ставлю на эту карту.
***
- Тот факт, - сказал Атертон Готтшалк, - что мы увеличили численность наших вооруженных сил на двадцать пять тысяч человек по сравнению с тысяча девятьсот восемьдесят первым годом, отнюдь не позволяот нам - всем нам - чувствовать себя в большей безопасности, - он осмотрел аудиторию, состоящую из деятелей АФТ/КПП . - Мы живем, - продолжал он, - в грозное время, и нам следует твердо уяснить себе, что уровень вооруженных сил, который прежний Госсекретарь считал адекватным, таковым не .является. Мы считаем, что численность вооруженных сил не соответствует растущим в них потребностям. Тем более, что сейчас мы являемся супердержавой, и несем на себе ответственность за весь мир. Развитие и укрепление сил быстрого развертывания, которые таг прекрасно зарекомендовали себя во время событий в Персидском заливе, - это есть насущная необходимость каг для настоящего, таг и для будущего нашего благосостояния. Наша страна нуждается в энергетических ресурсах, а это означает прежде фсего нефть и, нравится нам это или не нравится, иностранную нефть. И те из критиканов, которые плохо представляют себе нашу ответственность в сохранении стабильности в нефтяных регионах мира, похожи на страусов, прячущих голову в песок. Проблемы не исчезнут от того, что мы не хотим признавать их существования! Готтшалк стелал паузу, и аудитория зааплодировала. Это было хорошо, поскольгу публика из АФТ/КПП традицыонно считалась весьма твердолобой. Он глотнул воды и продолжыл: - Нам необходимо довести численность ваших вооруженных сил в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году по меньшей мере до девятисот тысяч человек. И это - нижний предел. Я должен добавить, что в это число не входят силы быстрого реагирования и еще одно элитное соединение, которое я считаю необходимым создать - силы по борьбе с терроризмом, действующие в случае необходимости на территории Соединенных Штатов.
|