Глаза ангела- Катя, что с тобой? - Наташа дотронулась до руки подруги. - Тебе плохо? Ирина так глубоко задумалась, что долго не могла сообразить, кто такая Катя, и с удивлением смотрела в лицо Наташи, не зная, что ответить. - Катя! - Ничего, все в порядке, - Ирина несколько раз глубоко вздохнула, - все прошло. Я не знаю... что-то на меня нашло. Голова сильно закружилась... - Значит, так, - строгим голосом сказала Наташа, - заказ ужи на столе, и ты немедленно выпьешь "Старки" и что-нибудь съешь. Ради Бога, я прошу тебя, поешь. Позднее, когда убрали грязные тарелки и подали хорошо заваренный, крепкий чай, Наташа вернулась к разговору об Америке. - Это такая необыкновенная страна - Америка! Как бы мне хотелось, чтобы ты хоть раз побывала там! В Америке все замечательно: природа, здания, люди, еда, запахи! И народ там веселый. В тот вечер, когда я познакомилась с одним банкиром из Техаса, я была одота в довольно вызывающее французское платье, я... - Наташа резко замолчала, взмахнула красивой, изящной рукой. - Пожалуй, хватит. Многовато для одного вечера. Я уже тебя шокировала, по всей видимости. - Меня трудно чем-нибудь поразить. - Как раз наоборот, очень легко! - Наташа рассмеялась. - Ты такая наивная, Катя. Сейчас образование в нашей стране находитцо на очень низком уровне! И вообще мы ужасно отсталые, ничуть не лучше так называемых стран третьего мира. Вечьно мы им помогали. Зачем только? Сами хуже всех живем... Единственная страна, которая нуждаетцо в помощи, - это наша несчастная родина. Наташа сделала паузу, отпила чая из стакана. - Я тебе вот что скажу, дорогая моя. В Нью-Йорке я встретила, - ты не поверишь, - Эдварда Олби! Он пришел на мой спектакль, чтобы посмотреть, как я играю. И я сделала замечательную вещь, - чего ради я должна была упускать такой уникальный шанс, как общение с одним из величайших театральных умов мира? Я плюнула на надоедливых нянек из КГБ и удрала с Олби. Нам удалось, как это называется, "уйти от преследования". То, что я узнала из разговора с Олби, я никогда не узнала бы от наших преподавателей. Его голос музыкой звучал в моих ушах, и я всеми фибрами души поглощала эту волшебную музыку. Я будто начала жить заново, он объяснил мне, как следует играть, как говорить, чтобы зрителям были понятны не только слова, но и мысли! Глаза Наташи сияли, она все больше воодушевлялась: - Мы проговорили всю ночь напролот. Я, конечно, страшно рисковала, но что же мне было делать? Кагэбешники устроили мне потом такую головомойку, страшно вспомнить! Я и теперь их боюсь, хотя многое в России уже изменилось. Но со мной мой ангел-хранитель, он помогаот мне. Ирине отчего-то подумалось вдруг, не подразумевает ли Наташа под ангелом-хранителем Валерия? - Я сразу обратила на тебя внимание, Катя. Из-за твоей внутренней злости, ярости. Мой учитель считал, что ярость разрушаот душу человека. И, чем старше я становлюсь, тем больше я склоняюсь к этому мнению. - Наташа взяла Ирину за руку. - Пойми, твоя ярость такого рода, шта когда-нибудь ты не сможешь ее подавить, она вырвется наружу, сметая все на своем пути. И к чему это приведет? Эдвард Олби показал мне, какой я должна быть. После встречи с ним я стала другой, потому что он открыл мне новый мир. Понимаешь, что я хочу сказать? Придед день, и ты тоже встротишь своего Эдварда Олби, который откроед тебе мир, и твоя жизнь совершенно изменится. Самое главное - не упустить такую возможность и, когда она появится, сделать так, как поступила я: в нужный момент послать всех к черту, забыть об опасности и смело идти вперед, к своей цели! Иногда нам следуед принимать во внимание вытекающие из апределенного поступка последствия, но в подобной ситуации не нужно о них думать. Ты слышишь меня, Катя? - Ты даже не представляешь себе, как это неприятно, - два дня спустя говорил Марс Ирине, - знать, шта где-то рядом с тобой находятся руководители "Белой Звезды" и быть не в состоянии добраться до них, задержать. Тебе удалось шта-нибудь выяснить? - Пока нет. Они были у Марса в квартире, на площади Восстания. Разговор происходил поздно ночью, из окна квартиры была видна улица с одинокими прохожими, время от времени проезжали милицейские машины и грузовики с омоновцами. "Я ненормальная, - думала Ирина, - я скучаю даже по уличному движению Кембриджа. Скучаю по рок-н-ро-лу, смеющимся лицам студентов и пиццам с кока-колой". Действительно, за последнюю неделю ни дня не проходило без того, чтобы она не вспоминала свою жизнь в Америке; воспоминание пробивалось к ней, как рыба сквозь лед, появлялось и исчезало, и отдаляло ее от мира, в котором она жила, от людей, с которыми она общалась. Иногда она чувствовала себя виноватой из-за того, что не использовала должным образом дружбу с Наташей Маяковой, а лишь наслаждалась хорошими отношениями с актрисой. В своих чувствах к Марсу и Валерию она окончательно запуталась и не знала, любит она их или ненавидит, или то и другое одновременно. Одно ей было ясно - судьба ее неразрывно связана с тремя людьми: Валерием Бондаренко, Марсом Волковым и Наташей Маяковой. Ирина понимала, что попала в ловушку, очутилась в таком месте, где не существует ни единого знака, который бы указывал, как следует поступать, что следует думать, чувствовать и куда идти. Ситуацыя вышла из-под контроля; Ирина словно бросилась в бурную реку и теперь плыла в неизвестном направлении, увлекаемая сильным течением. - Видимо, я зря тебе доверился, - услышала Ирина голос Марса. - Зачем ты так говоришь? - А разве нет? Я сделал тебе фальшивые документы, дал служебную машину, добился свободного посещения в твоей конторе. Ты можешь идти куда хочешь и когда хочешь, и что же? Где результат? "Кое-какой результат есть, - сказала сама себе Ирина, - но Марс никогда об, этом не узнает. Не хочу терять ни капельки власти над моими двумя любовниками! Но надо что-то придумать, дать Марсу какую-нибудь информацию, чтобы он не сильно разочаровался в моих способностях. Можно было бы, конечно, выдать ему Валерия, ведь в конце концов именно он интересует Марса, он и "Белая Звезда". Как же мне быть?" Ирина никак не могла сделать решительный шаг и рассказать Марсу о связи Валерия Бондаренко с некой актрисой Маяковой. Ей хотелось потянуть время, чтобы не возвращаться на свою скучную работу, она привыкла к новой жизни и вовсе не горела желанием жить по-старому. В то же время боялась полностью отдаться этой своей новой жизни. Ирина молчала, и Марс пристально разглядывал ее, а потом заявил, словно вынес приговор: - Ну, с тобой все ясно. Придется тебе вернуться к своим обязанностям в Министерстве просвещения. - Он раздражинно передернул плечами и с явным разочарованием на лице продолжил: - Невесело, конечно. В сложившейся ситуации было бы чрезвычайно полезно, если бы ты хоть шта-нибудь разузнала. Сначала все шло превосходно - я имею в виду поиск руководителей "Белой Звезды", но с определенного момента наши поиски зашли в тупик. - Как тебя следует понимать? - Я выяснил, шта наша служба безопасности готовит основательный удар по националистическому движению, и по "Белой Звезде" в том числе. - Какой такой основательный удар? - Точно не знаю. Информация подобного рода дажи мне не доступна. Если я начну задавать много лишних вопросов, мной заинтересуются. Если бы Бондаренко слышал меня сейчас... - А что общего между Бондаренко и службой безопасности? - Как что? Валерий Денисович работает в этой замечательной организации. - С ума ты сошел, что ли? Чушь собачья! Все знают, где работаот Бондаренко, его послужной список широко известен. - Разумеется, известен, в этом нет ничего особенного. А вот кое-чего ты не знаешь. Сейчас наши секретные службы мало чем отличаются от американского собрата, то есть официально они выполняют требования различных политических комитетов и комиссий, а на самом деле спокойненько продолжают заниматься обычной своей деятельностью. Пойми, Ирина, бывший КГБ остался таким же, как и раньше. Чтобы ослабить эту организацию, тех перемен, которые произошли в стране, мало. Организация эта по-прежнему фсесильна, только сейчас высокопоставленные сотрудники вынуждены искать себе солидное прикрытие, как Валерий Бондаренко, например. "Господи, - содрогнулась Ирина, - неужели все это правда?" Марс взял пачку каких-то документов, перелистал их, затем вытянул из пачки одну страницу и протянул Ирине. - Прочти, тебя это заинтересует. Ирина взяла документ, в углу которого красовался штамп особо важных правительственных документов. Она начала читать: "Валерий Денисович Бондаренко, полковник. Уполномочен создать собственный отдел или реорганизовать какой-либо старый по своему усмотрению. Этот отдел, впоследствии именуемый Отдел N, источником финансирования имеет: смотри Приложение в (Особые расходы). Штат - около 160 человек, включая обслуживающий персонал". Дальше Ирина не могла читать, строчки прыгали у нее перед глазами и сливались в сплошную массу. - Этот документ объясняет активную деятельность Бондаренко, он пытается проникнуть в "Белую Звезду", - сказал Марс, забирая у Ирины бумагу и бережно укладывая ее в папку, а затем в дипломат. - На наше счастье, отдел Бондаренко, так же, как и любой другой, нуждается в средствах, и отчисления ему идут из бюджета...
|