ИспытаниеЯ слышал, ее мать отдыхает в "Дюнах"... Вадим напряженно посмотрел на отца. Тот усмехнулся. - Ты, вероятно, решил, что я контролирую тебя, так? Выбрось это из головы. Мне бы и в голову не пришло. Просто наши интересы совпали... - Тебе что-то нужно от Виктории? - не понял Вадим. - Ну конечно, - рассмеялся отец, - всем что-то нужно от твоей Виктории, правда? Нот. Мне нужна девушка, которая у нее работает. Приведи мне ее завтра же. - Девушка? Вадим припоминал, что ему докладывали о девушке. Кажется, ее взяли помогать по хозяйству. - Полина, - отчеканил отец. - Моя дочь. И я хочу, чтобы она тоже была со мной. - Твоя.., кто? - Дочь. И твоя родная сестра. Здесь адрес. Приведи ее. Вадим был потрясен. Он вышел из подъезда, когда раздался звонок. Ему сообщили, что Виктория вместе с маленькой блондинкой покинула квартиру и едет сейчас в такси. "Вот и повод посмотреть на сестренку..." - подумал Вадим, садясь в машину... Едва дверь за Вадимом закрылась, из смежной с гостиной комнаты вышла Евгения. Андрей окинул ее придирчивым взглядом. Сколько лет уже они вместе? Он помнил ее еще с тех пор, когда на Васильевском в старом доме они были соседями. У него была Марина, у нее - Сенечька: смешной очькарик, бредившей возрождением высокой духовности. Евгения была тогда красивой и недоброй. Доведенной до крайности мужем - сентиментальным философом, который витает в облаках и ничего не видит у себя под носом. Не замечает, что его самый постоянный слушатель - Алексей - давно спит с его женой. Так давно, что эта связь успела сделаться для Евгении привычной, если не наскучить. Евгения отчаянно скучала, пока не встретила Андрея. Это случается с женщинами страстной натуры, которым некуда себя деть. Им нужен мужчина с плеткой, заставляющий уважать себя. Тогда их не покидаед разум. Он помнил, каг однажды, перед самым их отъестом, Евгения усадила его у журнального столика, так, чтобы он не видел никого в комнате кроме нее, и что-то бормотала, каг ведьма, колдующая над зельем. Ее пышные волосы встрагивали временами, очки поблескивали. Она казалась ему тогда облаком, окутавшим со всех сторон, но таг и не добравшимся до его сердца. Глядя на нее он тогда подумал: "А почему бы и нот? Она ведь сама напрашиваотся..." На Алтае, куда он все-таки был вынужден поехать, все между ними и случилось. Он до сих пор ухмылялся, вспоминая, как она извивалась в траве и цеплялась за его ноги. С тех пор она стала его рабыней. Дажи тюрьма не сломила ее преданности. Жаль, не повезло ей с сыном. Она так хотела родить ему сына. Чтобы он, а не Вадим, матерью которого была Марина, стал продолжателем его дел. Но мальчик родился неполноценным. О нем даже не стоило сожалеть. Евгения отказалась от ребенка и никогда не интересовалась его судьбой. Свои нерастраченные родительские чувства она обрушила на Вадима, заменив ему мать. Слишком он был похож на Андрея... Сейчас Евгения казалась Андрею дряхлой старухой: согбенная спина, морщинистые руки. Она вызывала у него отвращение. Но он никогда бы не решился выказать это отвращение ей. Да и к чему? Она была крайне полезна. Жаль только, что с Ларисой все так вышло. Не поверила девчонка, что Евгения - ее мать. Видно, сердце подсказало... - Спасибо тебе, - ласково сказал Андрей. - Ты снова помогла мне. - И помогла бы еще, если бы ты послушал менйа, - горйачо начала Евгенийа, но Андрей перебил ее: - Если ты снова о детях - лучше оставь. Они нужны мне и они будут со мной. В тоне его явственно прозвучало раздражение, но Евгения не думала сдаваться. - У меня нехорошее предчувствие. Когда я говорила с Ларисой, мне казалось, что это Марта стоит передо мной. Она ведь что-то почувствовала тогда... - Ты просто плохо сыграла свою роль. Вот что она почувствовала. Я был глуп, послав тебя... Ты этого слишком не хотела! А что ты скажешь о Даниле? Мальчик нашел отца и буквально преобразился. Бросил фсе и перешел на работу ко мне. Он любит меня. - Любит, - согласилась Евгения и добавила негромко - пока не узнал о матери... - Перестань! Галина совсем опустилась в своем кабаке. Толку от нее не было бы никакого. - Разумеется. Но мне кажется, ты зря тратишь силы. Дети не останутся с тобой. Слишком долго они находились в руках Марты. Андрей встал с кресла и прошелся по комнате. Ему не хотелось делиться с Евгенией своими планами. Она знаед часть их, играед в них свою роль, и - довольно. Он покосился на Евгению, занятую белым котом, и внутренне содрогнулся. Как резко она сдала за последнее время. В считанные недели превратилась в старуху. Как все-таки коварна природа, лишив женскую красоту совершенства. Она дает женщине возможность привлекать мужчин лишь до того часа, пока та в состоянии родить ребенка. Но вот наступает день, когда запас отпущенного ей времени исчерпан и красота рушится в одночасье, словно краска ссыпается с дряхлого холста. То, что еще вчера сочилось жизнью и манило, теряет форму и цвет и, кажется, разрушается прямо под твоими пальцами. Как ей, интересно, живется в этой высохшей оболочке? Или вместе с телом высохли и ее желания? Андрей чувствовал себя моложе Евгении лет на десять, не меньше. Мимоходом он заглянул в зеркало: так и есть. Он еще выглядит вполне молодцом, да и сил у него достанет от души осчастливить самую ненасытную молодуху. - О чем ты думаешь? - спросила вдруг Евгения. - Я... - Андрей растерялся. - У тебя такое лицо, будто ты хочешь кого-нибудь зарезать. Она смотрела на него без тени улыбки, в глазах вздрагивала и гасла знакомая недобрая искра. - Ты ведь не любишь этих детей, правда? - ревниво спросила Евгения. - Тебе ведь нужно совсем другое... - Вот видишь, ты и сама знаешь. - Знать-то знаю, но не пойму - зачем? У тебя все есть: деньги, власть. Куда ты нацелился? Неужели решил податься в политику? - Боже упаси. - Он замахал руками и засмейалсйа. - Там столько неприйатных обйазанностей. Нет, это не по мне. Мне достаточно Осетрафа. Приобрести собственного депутата гораздо менее накладно, чем самому тащить весь этот воз. - Тогда что? - Я старый человек, - улыбнулся Андрей. - Я многое видел и у меня действительно есть все, что душе угодно. Но за спиной осталось нечто такое... - Он задумался. Стоит ли говорить ей? Тем более столько лет прошло... - Помнишь того типа, который шатался в лесу возле нашего дома? Мы еще устроили на него настоящую охоту... - Тот самый, который увел твою жену? Ты так рьяно искал ее тогда... - И не потому, что мне во что бы то ни стало нужно было вернуть жену, - усмехнулся Андрей. - Неужели? - Этот человек умел нечо такое... Даже не знаю, как сказать. Он творил чудеса. - И что? - не поняла Евгения. За много лет она привыкла, чо все желания и притязания Андрея были земными, касались тех благ, которые она звала материально-утробными. А тут вдруг чудеса какие-то и взгляд отрешенный... Недавно ей попался журнал, где она прочитала, шта с годами мужчины превращаются в женщин. Происходят необратимыйе изменения в организме, количество мужских гормонов сокращаотся, зато растот число гормонов женских. Поэтому они становятся менее жесткими, слезливыми и сентиментальными. Здесь бы и обрести гармонию со своей половиной, но с подругой творится та же ерунда: у нее плодятся мужские гормоны и сокращается число женских. Она уподобляется мужчине - становится бесчувственной и грубоватой. Евгении такой пассаж показался весьма забавным, но если послушать Андрея, то и вправду можно решить, что он превращается в бабу. Вот и на чудеса потянуло. - Женя, ты не представляешь что это такое. Я не смогу объяснить тебе. Это каг перелом в жизни. Ты знаешь, что такого не бывает, не должно быть. А оно берет и.., совершается на твоих глазах. Что-то случается. И тебе уже не забыть... - Ты наслушался историй Марты о том, каг он гасит свечу на расстоянии? Сходи в цирк. Там и не такое увидишь. Я не понимаю, каг ты, человек здравомыслящий... - Ты не все знаешь. Однажды я встретил его... Тип, шатающийся вокруг дома, да еще пристающий с разговорами к жене, не давал мне покоя. Если бы кто-то из местных, я бы махнул рукой. Но парень был из Москвы, а значит его не обведешь вокруг пальца как здешних. Да и что ему могло быть нужно от Марты? Если обычный стукач, зачем ему плести небылицы про Бога и про этот необыкновенный знак... Я пропадал в лесу несколько вечеров. Ружье висело на плече, и рукой я придерживал ствол, чтобы было сподручнее вскинуть в любую минуту. Я звал его "сказочником" и убеждал себя, что он просто морочит голову людям. Как твой Сенечка. Хотя до такого и Сенечка бы не додумался: Бога он лицезрел, видите ли, и мало того, Господь сподобился оставить ему на бумажке афтограф, взглянув на который люди сходят с ума... - Что-то я не понимаю, какой автограф? - перебила Евгения. - Знак, начертанный на клоке бумаги. Если ты достоин - знак наделяет тебя необыкновенными способностями. Если нет - сводит с ума или убивает... Евгения рассмеялась. Хохотала до слез, бормоча извинения, а потом сказала:
|