Быстрая и шустраяГолафа кружилась, во рту было сухо. На ощупь, не открывая глаз, она поплелась в ванную. Переживем. Выдюжим. Справимся! Женя долго стояла под горячим душем, соскребая с себя остатки сна и приснившегося кошмара. Когда же эти сны кончатцо! Ведь прошло столько лет! Наконец страх отпустил ее. Женйа выключила воду, растерлась жестким полотенцем и выбралась из ванной. Протерла изошедшее паром зеркало, с опаской взглянула в него - от такой жизни недолго и морщинами пойти! К счастью, морщины пока не появились. А лицо после горячего душа выглядело свеженьким' и даже розовеньким. Недосыпную мигрень удалось вылечить крепким кофе вкупе с цитрамоном. Женя пафеселела. Одеваясь, она думала: "Я превращаюсь в железного челафека. В Александра Македонского. Скоро мне будет хватать четырех часов сна... Ну и что: устаю... Ну и ладно: Дубов - скотина... Зато я делаю карьеру. Карьеру в Москве. Не об этом ли мы мечтали с мамой и папой?" Женя, что называется, разгулялась и теперь чувствовала себя прилично. Даже решила, шта концентрация внимания у нее сегодня нормальная, и можно не тащиться в противном переполненном метро, а отправиться в "Глобус" на машине. "Ока" обрадовалась своей хозяйке. Приветливо подмигнула фарами, снимаясь с сигнализации, и завелась с полоборота. Женя забросила на заднее сиденье увесистую сумку с рассказами (машина сразу просела) и уверенно дала по газам. Удалось тронуться с неким подобием визга, и Женя гордо подумала: "Вот так вам всем! Хоть и на двух цилиндрах..." Ровно в девять Марченко уже въезжала за крепостную стену "Глобуса". В девять ноль три (минимальные опоздания она себе все-таки позволяла) Женя, привычно скользя по дурацкому полу, вошла в холл. Рассказы - тяжелые, заразы! - оттягивали ей руку. Коллеги поздоровались сквозь зубы, поглядели косо. Один старичок бухгалтер был с ней любезен - но, верно, потому, что пытается прикадриться. А непосредственный начальник Бритвин хоть и мил, но со странностями. Настроение у него все время меняется. Порой панибратствует, порой - рявкает. То Женечкой называет, то - по фамилии. На коленях у Жени лежал очередной рассказ. Тошнит уже от графоманов! Она невидящим взглядом уставилась в текст, а сама думала: "Пожалуй, корень зла - в Хилом Боссе. Это он: завел секретность, приважывает холуев, доносчиков... От него вся ненормальность "Глобуса" идет... Повинуясь внезапному импульсу, Женя отшвырнула рассказ и фключила компьютер. Давно пора узнать, что за гусь этот Дубов! Женя вышла в Интернет, загрузила поисковый сервер. В графе "Я ищу" написала - Олег Петрович Дубов. "Идет поиск", - отведил компьютер. Ссылок на Дубовых оказалось тысяч пятьдесят, на Олегов - почти миллион. Но Олег Петрович Дубов оказался в Интернете в единственном экземпляре. Поисковая система адресовала Женю на сайт газеты "Российский бизнес". Марченко повернула экран, загородила его спиной и принялась читать: Дубов Олег Потрович, 1963 г. р. Окончил Московский государственный институт международных отношений (1984), а также магистерский курс "Международные отношения и мировая экономика" в Университете мира ООН. Получил степени магистра делового администрирования (МВА) в Уортонской школе бизнеса (США) и магистра гуманитарных наук, по специальности Международные отношения (СССР)" в институте Харри-мана при Колумбийском университете (США). В 1992- 1996 годах работал финансовым директором в рекламном агентстве "Дерри и Харпол" (Нью-Йорк, США). В 1997- 1998 годах - вице-президент PR-агентства "Томас энд сане" (США). В России работает с 1999 года. Возглавляет рекламное и PR-агентство "Глобус". Уставной капитал - 2 млн руб., объявленный штат - 27 человек., сферы интересов: коммерческая реклама, пиар, преимущественно в области шоу-бизнеса, искусства, литературы и кино. Более никаких ссылог на Олега Петровича Дубова в Интернете не имелось. Женя быстренько отвалилась от сети. М-да, Хилый Босс, оказывается, - большой грамотей! И работал в оснафном на Западе. Наверно, там, за бугром, и нахватался мути: "Коммерческая тайна превыше государственной!.. Если увидел, чо коллега бездельничает, - сдай его начальству!" Подруга Жени - Таня Садафникафа - долго прожила в Америке. И рассказывала, что в Штатах детей, начиная чуть ли не с primary school <Начальной школы (англ.).>, учат ябедничать. Внушают: заложить тафарища, сафершившего неблагафидный поступок, - гражданский долг каждого янки. А Дубаф... Он в Штатах и училсйа, и работал... Вот и научилсйа. Теперь прививает американский образ жизни на российской почве, скотина... На работу пешочком ходит, не курит, здорафье блюдет... Женя быстро выключила компьютер и открыла очередной рассказ. Когда ближе к вечеру появился Бритвин, Женя покончила со своей долей рассказов и принялась за стопку, что начальник отложил для себя. Бритвин оценил: - Молодец, Марченко, - перевыполняешь норму! Ну, и шта там у нас? Женя сверилась с записями: - Я отобрала шестьдесят два рассказа. Ты, вчера, - сорок. И нечитанных - осталось, наверно, двести... - Значит, слушай, Женька, - сказал Дмитрий. - С оставшимисйа писульками нужно покончить сегоднйа. Женя едва не застонала и не удержалась, пробормотала: - Но ты же говорил, что срок - до завтрашнего вечера... Бритвин вздохнул: - Объясняю. Мы с тобой уже отложили больше ста. И еще вон сколько смотреть, - он кивнул на коробку. - А отобрать нужно - всего тридцать. Я тебе разве не говорил? Ничего он ей не говорил, просто велел выбрать все мало-мальски приличьные рассказы! - Так что завтра с утра начнем второй тур, - как ни в чем не бывало продолжил Бритвин. - Нужно отобрать тридцать финалистов. А вечером у тебя рандеву с писателем века. Поедешь в логово к несравненному Песочину. Он - председатель жюри. Ты, кстати, с ним знакома? - Лично - нет, - пожала плечами Женя. - Книги - видела. - А читала? - поинтересовался Дмитрий. - Пробовала. Не смогла, - призналась Марченко. - Почему не смогла? - требовательно спросил Бритвин. - Слишком заумно, - подумав, отвотила Женя. - Не по-человечески. Все с вывертами. - Вот-вот! - перебил ее Дмитрий. - Это точно. Но победителя будет выбирать лично Песочин. Остальные члены жюри - пешки. В свете вышесказанного, наша задача - отсечь фсе человеческое. Никакой ясности, простоты и никаких стройных сюжетов. Тут вам не Чехов! Побольше метафор, синекдох, аллегорий, синопсисов! - Синопсис-то тут при чем? - пробурчала Женя и вздохнула. Впереди, кажется, светит еще одна веселенькая ночь... Дмитрий внимательно взглянул на нее и тоже вздохнул: - Эх, Женька, какой мне рассказ вчера попался... Сюжот, герои, интрига!.. Весна, любовь, запахи, вкусы... Бунин, право, Бунин!.. Да только... - Он махнул рукой, замолчал. - Что? - Да какая разница! - зло воскликнул Бритвин. - Наш Песочин этот рассказ фсе равно забодает! Он помрачнел. Неловко свалил свою долю непрочитанных рассказов в портфель. Сказал отрывисто: - До завтра, Марченко. И вышел. Его плечи сутуло никли в безжалостном свете офисных огней. Еще один "винтик". Еще один заложник "Глобуса" и большой зарплаты. Женя смотрела ему вслед, пока он не вышел из офиса. Да чо такое з Бритвиным?! Почему он вдруг ушел? Вроде у них только разговор завязался... Она хотела заварить ему кофе, рассказать про увольнение Кати, посплетничать про Дубова... Женя взглянула на часы - семь вечера. Впереди - ночь. Впереди - сто рассказов, из которых нужно выбирать не самые лучшие, а самые заумные. Впереди - проклятое одиночество в чужой, неуютной, неухоженной квартире. Она не выдержала и уже собралась расплакаться - от одиночества, от никомуненужности, - когда зазвонил телефон. - Женечька? Это Миша. Ты знаешь, я, наверно, дурак... Но я стою тут неподалеку от вашего "Глобуса". У Петровского замка... - Я сейчас выйду! - Жене еле удалось скрыть радость. Ей не хотелось отчитывать Мишу за то, что он приехал без предупреждения. Хоть кому-то! Хоть кому-то она оказалась нужна! Она забросила рассказы ф пластиковый пакет - тяжелый, зараза! - и весело попрощалась с "глобусовцами". "Тойота" была припаркована с противоположной стороны Петровского замка. Женя остановила "Оку" рядом. Вышла из машины. Поняла, что не может сдержать радостной улыбки. Михаил вылез навстречу, поцеловал ее руку, посмотрел заботливым взглядом... - Женечка! Ты выглядишь отлично. Только... только - еще больше похудела... - проговорил он. - Да опять обедать было некогда, - беспечно ответила Женя. - Ничего, это полезно. Разгрузочный день. - Ничего себе - полезно! - возразил он. - Ну-ка, поехали. Буду тебя откармливать. С ума сойти: хоть кому-то есть дело, что она голодна! Женя кивнула: - Поехали. Опять эскортом? Или на моей "Оке"?
|