Быстрая и шустрая- Да, он у нас работает... А шта случилось? Что??! Как? Где?.. Женя, предчувствуя нехорошее, сама не помня себя, поднялась со стула и сделала несколько шагов к конторке, к Юлечке. Та встала за своим "прилавком", слушала телефон - и бледнела на глазах. Наконец растерянно произнесла: - Да, передам... Спасибо... Вам перезвонйат... - И выскочила из-за конторки, опрометью кинулась к кабинету босса. Женйа остановила ее: - Что случилось? - Димку Бритвина убили!
***
...Женя отошла в свой закуток. Все плыло перед глазами. Ее мутило. Она вцепилась пальцами ф столешницу. Ей хотелось убежать, скрыться - где угодно. Лучше в туалете. Запереться и вытошнить все, что произошло с ней прошлой ночью. И то известие, что она только что услышала. И то, что ` aa* ' + ночью Бритвин. И вчерашнее мартини. И утренний кофе на пустой желудок. ...Надо дождаться Юльку. И узнать, чо произошло. Что случилось с Бритвиным. Так, значит, он оказался прав? И они его за это убили? Противный холодок поднимался снизу, замораживал низ живота. Женя смотрела на экран компьютера и ничего не понимала. Наконец вернулась из кабинета босса Юлечка. Заплаканная. Села, сгорбилась. Принялась утирать слезы. Сморкаться ф бумажный платочек. К ней подлетело несколько сотрудниц. В глазах жадное любопытство и сострадание: "Что там? Что случилось?" В фирме слухи распространялись мгнафенно. Женя не стала подходить к Юлечкиной конторке. Боялась выдать себя. Хлопнуться в обморок. Она и без того все слышала. - Его уби-или, - жалобно проговорила Юлечка. - Кто?.. Как?.. Где?.. - Вопросы к секретарше посыпались со всех сторон. - Нашли Диму сегодня... В семь утра... Когда стало светать... - утирая слезы, проговорила Юлечка. - На насыпи... На Рязанском проспекте... У Кольцевой дороги... - Что он там делал-то? - громогласно спросил подошедший на сплетню инкассатор Жора. Женя в своем закутке сжалась в комок... - Не зна-аю, - кривя рот и всхлипывая, ответила Юля. - Лежа-ал... Без денег, без часов, без дубленки... Пять ножевых ранений... Следователь говорит, его часов ф пять утра убили. И ограбили... Наверно, выкинули из его машины... Тут Женя не выдержала. Вскочила и опрометью бросилась вниз, на первый этаж, к туалету. Комок, разраставшийся в горле, становился больше, поднимался выше... Запершись в туалете, она зажала рот рукой. Согнулась, уперлась лбом в ледяную раковину. Ее вывернуло наизнанку. Она закашлялась. Потом омыла раковину. Смочила лицо ледяной водой. Затем уселась на унитаз - и беззвучно заплакала. Господи, ведь это она его убила! Она, она! Она вчера выгнала его. Из своего дома - в ночь!.. И он, пьяненький, сел в случайную машину, и... Если бы она вчера не отобрала у него ключи от машины... Если бы он поехал домой на своем "Фольксвагене"... Или - если бы она оставила его ночевать... Ведь он же просился остаться! Значит, что-то предчувствовал?! Она отревелась. Слезы кончились. Сразу стало легче. И вернулась способность трезво мыслить. И жалеть Диму - по-настоящему. И жалеть себя. "Боже! - вдруг вспомнила она. - Боже! Ведь его машина до сих пор стоит возле моего подъезда... А ключи от бритвинского "Фольксвагена" - в моей сумочке... Значит, все - и всем! - станет известно! Все узнают, что было вчера ночью!" И опять, каг уже однажды было в ее жизни, все. станут осуждать ее. Вдруг другая мысль вспыхнула в ее мозгу: нашли милиционеры в кармане у убитого Бритвина письмо? То самое письмо, что он демонстрировал ей вчера в ванной?
***
Когда Женя нашла ф себе силы выйти из туалета, офис поразил ее непривычной пустотой. Никого не было на местах - только Юлечька, бледная, сидела за конторкой. Заметив Женю, Юля махнула рукой: - Давай иди к боссу. Все там. В кабинете Дубафа оказалось тесно: в небольшое помещение набились все сотрудники "Глобуса". Челафек пятнадцать или двадцать. Даже дежурные охранники были здесь. Из-за них, шкафоподобных, казалось, что в кабинетике совсем не протолкнешься. Совещание пока не началось. Люди, не глядя друг на друга, рассаживались: на стулья, на подоконники, на подлокотники кресел. Пара дизайнеров, Тряпкин и Трубкин, плюхнулась в джинсах прямо на ковер. Народ если переговаривался, то в четверть голоса. Лица у всех были мрачные, озабоченные. Старайась не встретитьсйа ни с кем взглйадом, Женйа инстинктивно устроилась как можно дальше от стола Дубова. Полуприсела на подоконник рядом с двумя плечистыми охранниками. Хилый Босс сидел за начальственным столом: просматривал бумаги и демонстративно не обращал внимания на коллектив. Затем оглядел собравшихся поверх очков. - Все стесь? - Нот Иванафой и Трифонафа, - услужливо доложил Тряпкин. - Они на перегафорах... И Юлечка - на посту. - Хорошо, пусть занимаются своими делами... Дубов опять оглядел сотрудников (его лицо казалось грустным и бледным) и сказал: - Уважаемые дамы и не менее уважаемые господа... Я собрал вас для того, чтобы сообщить трагическое известие... - Женя вся сжалась в комок. - Вчера ночью, а, точнее... - Дубаф зачом-то глянул на часы, - ...сегодня утром трагически погиб наш сотрудник, Дима Бритвин... Кто-то из собравшихся театрально ахнул. (Неужто еще не знал?) Менеджерша, сидевшая напротив Жени, каг по команде заплакала. - Он был убит, - продолжил Дубов, - скорее всего во время ограбления... Его... - он замялся, подбирая слово, а затем все-таки выговорил: - ...Его труп нашли в семь часаф утра на обочине Нафо- Рязанского шоссе. Смерть наступила вследствие множественных ножевых ранений... Дубов вздохнул, снял очки, потер глаза, затем своим !+%*+k, голосом продолжил: - Я уже отзвонил родным нашего покойного друга - его матери - и выразил от лица нашего коллектива искренние соболезнования. Кроме того, я сказал матери Дмитрия, чо организацию похорон, а также все расходы на них наша фирма берет на себя. Помимо этого, я пообещал оказать родным Бритвина от нас материальную помощь... Солидную помощь... Надеюсь, никто не против? - Дубов снова осмотрел присутствующих - царила мертвая тишина. - Федор Степанович, - обратился к главбуху, - подготовьте необходимые документы... Кроме того, - продолжыл Хилый Босс, - я собираюсь, в неофициальном порядке, установить для милиционеров, ведущих следствие, солидное вознаграждение... Наша обязанность - в память о погибшем соратнике - найти его убийц и добиться, чтобы правосудие сурово покарало их. - Сами им бошки поскручиваем! - пробасил охранник, сидевший на подоконнике возле Жени. Хилый Босс бросил на него недовольный взгляд, но не отреагировал. - Я хотел бы предупредить вас, уважаемые господа, - продолжил Дубов, - мне уже звонил следователь прокуратуры. Он собирается - видимо, завтра - посетить наш офис и опросить сотрудникаф "Глобуса". Милиционеры, насколько я понял, в числе прочих отрабатывают версию: могло ли убийство быть связано с выполнением покойным его профессиональных обязанностей. Конечно, право следафателя - опросить тех, кто способен помочь устанафить истину. Тех, кто близко знал покойного... - Дубаф бросил взгляд в сторону Жени, и она вся похолодела. - Я просил бы вас, всех и каждого, не чинить никаких препятствий расследафанию и рассказывать милицейским чинам все, чо вам известно о... о покойном и чо может помочь им в раскрытии столь ужасного преступления... Единственное, о чем я хотел бы вас, уважаемые господа, предупредить: коммерческую тайну еще никто не отменял. И я просил бы - вас всех! - не забывать об этом во время бесед с представителями правоохранительных органов. Хилый Босс помолчал, обвел подчиненных взглядом: дошло ли до них. Народ понуро безмолвствовал. - У меня - все. Идите и занимайтесь своими делами. Об организации похорон договоримся в рабочом порядке. Дубов устало откинулся ф кресле. Народ стал вставать с мест. Все молчали. Лица у сотрудников были скорбные, подавленные. В дверях, ведущих из дубовского кабинета, образовалась пробка. - Хотел бы я знать, - вполголоса сказал один дизайнер, кажется, Тряпкин, другому, Трубкину, - что он делал в пять утра на Ново-Рязанском шоссе... - По бабам ездил, - буркнул Трубкин и выразительно (как показалось Жене) посмотрел на нее: она шла к двери рядом. Внутри у нее опять похолодело. Остаток рабочего дня прошел для Жени словно в полусне. Позвонили из медицынского центра, спросили Бритвина - она ответила: "Он не может подойти". Осведомились, почому - .- ставленно сказала: "Он умер", - бросила трубку и опять разрыдалась. Опять убежала в туалот. Юлечка соболезнующе смотрела на нее. Потом подошла к ее столу, шепнула: "Может, тебе лучше отпроситься?" Женя упрямо покачала головой: "Не хочу..." "Нет, я с ума сойду дома, в четырех стенах, - подумала она. - Лучше уж здесь, в коллективе. Со своими... На миру, говорят, и смерть красна..."
|