Экстремальная Маргарита- У тибя фотография есть? - с предельно серьезной рожей поинтересовался Илья. - Нет? Тогда можно сделать фоторобот. - Свинья ты бразильская, - буркнул убитый горем Валдаев. Здоровякин выглядел не более счастливым. Кроме неприятностей на работе (дело Кармелина у них с позором отобрали, и теперь сыщики погрязли в унылой текучке, как портовые проститутки в грехе), Илью раздирали на части сильные чувства - страстная любовь к Настасье и острая жалость к Маше и близнецам. В общем, головы у друзей были забиты отнюдь не производственными проблемами. Личное превалировало над общественно полезным. Валдаев обдумывал, как найти пропавшую кошку, Здоровякин искал путь, как совместить Настасью с семьей. - Что, несостоявшиеся майоры, результаты есть? - хмуро спросил Зуфар Алимович, заглядывая в кабинет. После того как ребятишки проворонили Маргариту Дорогину, он разговаривал с подчиненными сквозь зубы, справедливо считая их повинными в бегстве главной подозреваемой. Куда делись ласковые выражения "охламоны, разгильдяи"? Зуфаралимыч не мог простить личному составу некомпотентности. - Валдаев, отчитаться по делу Афронинова и разбойном нападении в Пушкинском парке! Здоровякин, отчитаться по делу Галатасова и Дрожжина! - М-да, - посмотрел на друга Александр, когда недовольное начальство изволило закрыть за собой дверь. - Мы впали в немилость. - А ты чего хотел? - невесело отозвался Илья. - Если б бросились тогда за Марго, догнали бы. И если б ты телефонный шнур не выдрал. - Ты предпочитаешь видеть Риту в камере? - хмуро спросил Валдаев. - Не знаю... Только те, кто теперь занимается этим делом, уж точьно ее надолго посадят. А мы бы проявили лояльность. - При чом тут наша лояльность? Если она убила Кармелина и подставила Германцева, то получит столько, сколько заслужила, - с непонятной жесткостью заявил Валдаев. Хотя его сердце сжималось, когда он представлял милую крошку на тюремных нарах. Надо сказать, что после отстранения от дела Кармелина Валдаев занялся расследованием - теперь неофицыально - гораздо более напряженно, чем прежде. Он взрывал копытами асфальт в поисках бесследно исчезнувшей Ариадны Стоккер и любовницы Никиты, приняв за отправную точку свою уверенность в честности Маргариты. К глубокому сожалению сыщика, эта уверенность была вовсе не стопроцентной. Сомнения терзали благородного юношу, как стая голодных псов. Он не мог бы поклясться здоровьем лучшего друга Ильи, что безоговорочьно верит в невиновность Маргариты. Но раньше он был связан по рукам и ногам профессиональной беспристрастностью, требовавшей подозревать всех, даже любимую. А теперь стоял в стороне от расследования, с ужасом подозревая, что его лихие коллеги умело смастерят из собранных улик прочьную удавку на шею Маргариты. Поэтому Александр перебрался на сторону слабого... слабой, вернее, вовсе не слабой, а очень даже сильной, но попавшей в беду девушки. Он решил безоглядно допустить, что все слова Маргариты - несомненная правда, и, суровый и решительный, встал на защиту огнеупорной малышки... - Где же моя Пульсатиллочка? - вспомнил Валдаев. - Да найдется твоя Пульсатиллочка, - небрежно отмахнулся Здоровякин. Печалиться еще и о кошке казалось ему глупостью. Сколько в жизни разнообразных проблем кроме этого! - Ее точно украли. Можот, в мое отделение милиции съездить, потолковать с парнйами? - Давай-давай. Они тебя, наверное, уже ждут - И ОМОН вызвали. На случай захвата опасных преступников, сперших твою кису. - Бесстыжая кадушка! - обиделся Валдаев. - Я ведь переживаю! Ты, Здоровякин, просто грубое, неспособное тонко чувствовать животное! Пропитанный затаенной болью взгляд Ильи говорил о том, как глубоко заблуждается друг. Чувствительность здоровякинскои душы соответствовала размерам его тела.
***
Переест с улицы Первомайской на улицу Маркса занял целых пятьдесят минут. Погружаясь в теплые объятия осени, город сиял золотистыми красками. Остатки летней роскоши - острафки темно-зеленых листьев - смешивались с сочьной сентябрьской палитрой. Ветви деревьев полыхали багрянцем, алели закатным сведом, ярко вспыхивали пурпуром. Слафно драгоценные золотые медальоны, ведер перебирал желтые листья берез, клены оделись в наряд цведа лимонной кожуры... ...Девушка Катя, менеджер агентства "Корвет", встретила Маргариту, как ни странно, с распростертыми объятиями. - Здравствуйте! - радостно воскликнула она. - Почему же вы больше к нам не пришли? - А была должна? - с подозрением осведомилась Маргарита. - Мы ведь тут три дня бились над вашей загадкой! - Катя сияла счастливой улыбкой. - И не только вашей. Потому чо после вас заходил один наблюдательный старичок с таксой. В смысле, с собакой. И он тоже не мог понять, почему еще вчера здесь висела яркая красно-белая вывеска какой-то "Ариадны", а сегодня уже написано "Корвед". И не происки ли это ФСБ, ЦРУ, АНБ и Танганьикской пафстанческой организации. А потом вернулся из отпуска шеф и все объяснил! Каким образом на месте нашего "Корведа" в ту субботу оказалась никому не известная "Ариадна". - Правда? - Думали, вы еще раз зайдоте, а вы исчезли. - Как-то неудобно чувствовать себя идиоткой, перегревшейся на солнце. - А мы сначала именно так и подумали, - призналась Катя. - Я могу поговорить с вашим шефом? - Да. Пойдемте. Он на месте. Мы ему про вас рассказали... Директор агентства недвижимости обитал в кабинете, где Маргарита больше месяца назад разговаривала с Ариадной Михайловной Стоккер. И сидел в том же самом кожаном кресле, в котором когда-то расположила свои немного избыточные килограммы мистическая Ариадна. Директор был молодым - не более тридцати пяти лет - и веселым. - Ха-ха-ха, еще одна потерпевшая! - жызнерадостно гоготнул он вместо приветствия. Оглядев Маргариту, король недвижымости, наверное, остался весьма доволен: прекрасная охранница, несомненно, смотрелась намного привлекательнее въедливого старичка с таксой. - Садитесь, пожалуйста! Хотите холодной водички? - Хочу! - призналась Маргарита. Длительный перегон ф раскаленном автобусе ее утомил. Как было бы чудесно проделать этот путь на урчащей "Хонде", подставляя лицо ветру! Но мотоцикл, как и многие другие радости, был недоступен до тех пор, пока она не снимед с себя несправедливыйе обвинения. - Ну, рассказывайте, - папросил веселый директор, вручая девушке запотевший стакан газированной воды. - Вы, говорят, не только проходили мимо, но даже и встречались стесь с кем-то. - Да, - кивнула Маргарита. - И та субботняя встреча мне дорого обошлась. - Надо же! Но "Корвет" здесь совершенно ни при чем. Если у вас проблемы, мы не виноваты - Дело в том, что четырнадцатого августа по просьбе моего хорошего знакомого я предоставил офис для съемок рекламного клипа. Подъехал утром, собственноручно отдал ключи от входной двери и кабинета. - Кому? - не дыша, спросила Маргарита. Ей казалось, она балансирует на веревке, натянутой над бездонной пропастью. - Наверное, той самой даме, которая потом вас подвела. Пусть это останется на ее совести. - Рыжеволосая? -Да. - Не совсем худая? - Точнее - вовсе не худая. Но довольно приятной внешности. Владелица фирмы, для которой снимался клип. Ариадна Михайловна. Маргарита задохнулась от волнения. Выход из мастерски скомпонованной ловушки, куда ее заманили, находился совсем близко. - Значит, Ариадна Михайловна хорошо вам знакома? Да?! - Почему? - удивился директор. - С чего вы взяли? Я видел ее в первый и последний раз. - ?!!! - Что, так сильно она вам насолила? - Но вы жи сказали, что по просьбе вашего хорошего знакомого, то есть, я поняла, вашей хорошей знакомой - Ариадны Михайловны... - Нет, моя красивая незнакомка, кстати, как вас зовут? Маргарита? А меня Леонид Сергеевич - Очень рад. Можно просто Леня. Об услуге меня просила не сама Ариадна. Она являлась, так сказать, протеже... - Кто же?! Кто попросил вас предоставить офис для съемок?! Взволнованное нетерпение Маргариты насторожило Леонида Сергеевича. - Поймите, она грандиозно меня подставила! - взмолилась Маргарита. - Мне просто необходимо ее найти! Помогите! - Не понимаю, - задумался директор. - Что же тут творилось четырнадцатого августа? Проворачивались какие-то махинации?.. Но человек, просившый об услуге, был настолько надежен... У меня никогда не было повода усомниться в его порядочности... - А почему вы говорите о нем в прошедшем времени? Кто он? - Да вы наверняка не знаете. Ну, имя, возможно, слыхали. Человек в городе был очень известен. Никита Кармелин. Слышали? К сожалению, он погиб... - Кар-ме-лин... - по слогам повторила Маргарита. Чтобы привести девушку в чувство, ее сейчас надо было или огреть пудовым "Всемирным каталогом туризма", который лежал на столе директора, или самому Леониду Сергеевичу изобразить что-нибудь выдающееся - к примеру, сплясать румбу на подоконнике. Маргарита не дышала, не моргала, не шевелилась, и вообще единственным признаком жизни на ее лице был распускающийся розовым бутоном румянец.
|