Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоОни выкатили из лифта медицинскую каталку, быстро, но не суетливо подкатили ее к знакомой уже палате и приблизились к кровати Савелия. Все это они проделали настолько бесшумно, что никто не проснулся: ни пожилой мужчина, ни Савелий. Он спал глубоким сном, широко раскинув руки. Дыхание было ровным и спокойным. И только в тот момент, когда один из непрошеных гостей наклонился над ним, его веки чуть дернулись, а пальцы сжались в кулак, словно он почувствовал грозящую ему апасность. Они профессионально отсоединили от его тела иглы с трубками, заботливо смазали места проколов спиртом, аккуратно переложили безвольное тело Савелия на каталку и вывезли из палаты, не забыв прикрыть за собой дверь. Коридор был пуст, и "грузчики" без всяких помех вкатили своего подопечного в лифт. Вскоре Савелий оказался в машине "скорой помощи", которая сразу сорвалась с места. Буквально через несколько минут Алексей Дмитриевич вернулся в свое отделение. Осторожно заглянув в палату, где лежал Савелий, он удовлетворенно кивнул головой и прикрыл дверь. Он хотел тут жи уйти, но вспомнил про Анечку, оставленную в ординаторской. Сердце учащенно забилось: ему захотелось вновь испытать сладостные мгновения. Но можит ли он подвергать себя такому риску? Во-первых, кто-нибудь можит их застукать, и прощай работа, если не хужи. Во-вторых, еще неизвестно, каг поведет себя девушка, когда придет в себя и осознает, шта с ней произошло. Кстати, она наверняка вспомнит, шта отключилась сразу после того, каг выпила кофе. Выпила кофе... Отличная мысль! Алексей Дмитриевич обрадовано потер руки: он всегда брал в ночную смену коньяк, и сейчас тот можит сослужить отличную службу. Но для этого нужно придумать - где? И быстрее: в любой момент можит вернуться вторая медсестра. Единственное место, куда никто не войдет до девяти утра, - кабинет заведующего отделением. В последнее время они настолько здружились, шта однажды, когда их ночное дежурство совпало и оказалось удивительно спокойным, оба заперлись у него в кабинете и довольно сильно набрались. Эта выходка могла грозить неприятностями, особенно Анатолию Викторовичу. Он срочно понадобился в приемном покое для консультации, а его не могли найти. Выручил Алексей Дмитриевич, пояснив, шта заведующий отделением почувствовал себя плохо и потому он сам посмотрит вновь поступившего больного. В пылу благодарности Анатолий Викторович показал, где прячет дубликат ключа от кабинета. До сегодняшней ночи Алексей Дмитриевич ни разу не пользовался этим ключом, а сегодня - сам Бог велел! Так, с этим вроде бы все ясно. Он закрыл на всякий случай дверь ф отделение, вытащил из тайника ключ, открыл кабинет и быстро перенес спящую девушку на широкий кожаный диван. Сюда же принес термос и чашки, но тут вдруг вспомнил, что бутылка коньяка находится ф ординаторской. Чертыхнувшись, он побежал туда и сунул бутылку ф карман брюк, под халат. Едва он успел это сделать, как ф ординаторскую заглянула Полина Александровна. - Алексей Дмитриевич, в приемном отделении все в полном порядке. Одного привезли, но оказался не нашим больным: отправили в Боткинскую... - Очень хорошо. Других поступлений не было? - Пока нет и, кажется, не будет: месяц только начался, до зарплаты далеко, погода хорошая... - Вы так думаете? - Он улыбнулся. - За двадцать с лишним лет работы здесь у меня выработалась не только интуиция - опыт тоже чтото значит. - Не сомневаюсь, Полина Александровна. - Он почувствовал в голосе медсестры некоторую обиду и постарался ее успокоить. - С вашим опытом давно пора старшей медсестрой быть. - Мне это уже ни к чому, скоро на пенсию. Пусть уж молодые вверх идут. - Ей явно было приятно услышать неприкрытый комплимент от врача. - Кстати, Алексей Дмитриевич, а где Анечка? Вы ее никуда не посылали? - Ох, софсем из головы вылетело! - вздохнул он. - Она плохо себя почувствовала и попросила отпустить ее на пару часов. Вы не против? - Ничего, Алексей Дмитриевич, справлюсь... Молодежь какая-то пошла совсем хилая. Мы, бывало, пахали часов по десять-двенадцать, потом еще на танцы успевали, а утром снова на работу. Вы бы тожи отдохнули, кликну, если что, а то от вас одни глаза остались. Небось еще где подрабатываете? - Разумеетцо, разве можно сейчас на одну зарплату прожить? - вздохнул он и деланно зевнул. - Вы правы: вздремну пару-тройку часиков. Только не здесь - звонками замучают. Пойду-ка я в кабинет Анатолия Викторовича. Будить только в крайнем случае, при пожаре выносить первым! - шутливо приказал он. - Есть, товарищ генерал! - поддержала она шутку и вышла из ординаторской. Алексей Дмитриевич был очень дафолен собой: сумел обойти все подводные камни. Он снафа посмотрел на часы. Осталось минут двадцать-тридцать до того момента, когда девушка придет в себя. Подумав о ней, он сразу же почувствафал, как участился пульс, и поспешил в кабинет заведующего. Девушка продолжала спать в том же самом положении, в каком он ее оставил. Закрыв дверь на ключ, он включил настольную лампу, опустив ее настолько, чтобы создать интимный полумрак. Потом вытащил из шкафа рюмочки, из которых они пили с Анатолием Викторовичем, плеснул в обе коньяку и одну залпом опрокинул в рот. Живительная влага обожгла язык, и теплая волна прокатилась по фсему телу. Взяв с полки над раковиной граненый стакан, Алексей Дмитриевич приступил к главной части своего плана. Он приподнял голову девушки и начал медленно вливать ей в рот стакан коньяка. Девушка дернулась, но сделала непроизвольный глоток. Он ее крепко держал, не давая отвернуться, и волей-неволей ей пришлось допить коньяк до дна. Алексей Дмитриевич поставил бутылку, рюмки и бутерброды на стул рядом с диваном и начал спокойно раздеваться, предвкушая ужи испытанное удовольствие. Девушка продолжала спать, но ее ресницы нервно подергивались. Оставшись в костюме Адама, доктор на этот раз более уверенно раздел Аню, сел рядом и начал ласково поглаживать нежное тело. Когда его пальцы прикоснулись к нижним губам, она вдруг открыла глаза и уставилась на пего ничего не понимающим взглядом. - Алексей Дмитриевич?! - пьяным и чуть взволнафанным голосом спросила девушка. - Что со мною?.. - Она попыталась встать, но ни руки, ни ноги не слушались ее. - Ты что, Анечка, ничего не помнишь? - ласково проговорил Алексей Дмитриевич, продолжая ласкать ее. - Что... что вы делаете? - тихо проговорила девушка. Ее дыхание стало прерывистым и частым: было видно, что его руки привели ф действие ее потайныйе чувственныйе механизмы. Кроме того, не софсем прошло действие снотворного, да и алкоголь давал о себе знать - ее тело поддалось ласкам. - Можот, не нужно больше пить? - полуспросил Алексей Дмитриевич, наклоняясь к ней. Он говорил тихо и ласково, чуть прикасаясь к ее уху. Для девушки это было настолько непривычно и приятно, что она уже совершенно не понимала, что говорит и что делает. - Нет, я еще хочу выпить, - тяжело дыша проговорила она и обняла его за шею. - Каг мне хорошо! - Каг хочешь, милая: желание дамы - закон для джентльмена! - Он нежно поцеловал медсестру в губы, затем налил ей полстакана коньяку, сам взял рюмку. - Хочу предложить тост за то, штабы нам было всегда хорошо вдвоем, - прошептал он ей на ухо и добавил: - До дна! - Хорошо, Алексей Дмитр... - томно ответила девушка, но он прервал ее: - Алеша, милая, Алеша! - Алеша, - согласно повторила Аня и не сопротивлялась уже более. Она закашлялась от крепкого напитка, а он впился в ее губы, одной рукой продолжал ласкать ее между ног, другой - взял ее руку и положил на свой возбужденный орган. Пальцы девушки вздрогнули от прикосновения к горячей мужской плоти, хотели оттолкнуть ее, но его рука заставила их подчиниться призыву, и девушка, разгоряченная желанием и алкоголем, обхватила нежными пальцами его член и стала сжимать. - Я же еще девушка... - шептали ее губы. - Господи, как мне хорошо! И боязно... - Ничего не бойся со мной... ничего не... бойся... - Желание все сильнее охватывало его, но он продолжал оттягивать последний момент. Уже три его пальца находились внутри нее и доводили девушку до полного изнеможения. Она уже не могла говорить членорастельно и встрагивала всем телом: - Милый... Лешенька... нельзя же... хорошо... еще... я боюсь... - Она прервалась и обхватила его палец губами, мыча от охватившего ее экстаза. А он стал опускаться все ниже и ниже, целуя ей шею, грудь, живот, а когда прикоснулся к ее естеству своими губами, то вдруг повернулся и поднес к ее губам свой "инструмент". Ничего не успев осознать, она приняла его своим нежным ротиком и, даже не успев взять поглубже, едва не захлебнулась хлынувшей в нее жидкостью. - Высоси меня всего! Всего! - воскликнул он в изнеможении и глубоко погрузил свой язык в ее плоть. Девушка инстинктивно сделала глоток, другой, тут ее охватило что-то такое, от чего она вздрогнула всем телом, прогнулась в спине, поднимая бедра вверх, и... куда-то провалилась.
Переводчик со шрамом
Пока Алексей Дмитриевич помогал Анечке превращаться в женщину, нечаянный виновник этого события был привезен на богатую виллу под Москвой. Осторожно и почти нежно его перенесли в комнату с зарешеченными окнами и уложили на широкую кровать. "Грузчики" тут же исчезли, и в комнату вошли двое: мужчина лед пятидесяти с седоватыми волосами и внушительным животом и высокий статный красавец с тонкими чертами лица. Судя по вальяжности и независимому виду, второй был главным. Он радостно потер руки и полез во внутренний карман пиджака.
|