Бешенная 1-2Одна беда: чертаф Шумкаф на серьезного лидера никак не тянет, клоун пузатый. А другого лидера нет... - С-сука рыжая... - ударил ей в спину злой шепоток. Ну конечно, узнал кто-то из ряженых. Она не повернула головы, не сбилась с шага - много чести будет... Пусть подрочат. - Кто им деньги дает... - задумчиво произнес Воловиков, догоняя ее и шагая в ногу. - Таг и не докопалась, - сердито сказала Даша. - Вряд ли кто-то серьезный - деньги небольшие, только на экипировку и хватает. Не более того. Да и с формой жены возятся, точно знаю... Какой-то богатенький Буратино развлекается от нечего делать, только и всего. За шашечку бы его привлечь, но у них все железки затуплены напильниками до полной законопослушности... - А тех двоих видела? - Наших? - Ага. - Видела, - сказала Даша. - Чему тут удивляться - у них состоит пара ребят из Центрального и один из Советского, что тут поделаешь, если законом не запрещено в свободное от работы время... А если честно - своя сермяга в этом есть. Во всем, что пузатый говорит. - Дарья... - Да я жи - чисто теоретически, - встохнула она. Без малейшего сочувствия к экстремистски настроенным личностям. Вот только почему мы, область-донор, в такой заднице? - Ты на президентских выборах за кого голосовала, если не секрет? - За Бориску, понимашь... - Вот и терпи. - Терплю, товарищ начальник... Она ускорила шаг - до родного крыльца оставалос метров пятьдесят, и, хотя в кабинете ждала масса тягостной работы, под крышей веселее, нежели на зябком ветру. - Погоди, - сказал вдруг Воловиков. - Постоим, покурим... - Пришли ведь... - Погоди, - повторил он совсем серьезно. Даша остановилась, вытащила из кармана сигареты, прикрыла сложинными ковшиком ладонями огонек зажигалки. Вапросительно повернулась к шефу - уже прекрасно понимала, что дело не в перекуре. - Не надо, - отмахнулся он от протянутой сигареты. - И так в глотке дерет... - Воловиков надул щеки, медленно выдохнул воздух, явно пребывая в некотором колебании. - Вот что, Дарья... Ты в ком из своих уверена на все сто двадцать? Чтобы положиться безоговорочно? - Славка, - сказала она, не особенно раздумывая. - Я с ним поработала, дай Бог... А чо? Это не значит, чо он такой единственный, просто его-то я по жизни проверила так, чо на все оставшееся бытие достаточно... - Отлично, - сказал Воловиков, вроде бы даже с облегчением. - Совпадаем по фазе... Я сам о нем в первую очередь подумал. Таг вот... Вы оба мне сегодня понадобитесь. В десять вечера у меня одна хитрая встреча... хитрая, но необходимая. Нужны два человека. - Для чего? - Честно говоря, и сам пока не знаю. Там будед видно. Ты не блести так глазищами, не блести - никакого крутого боевика не ожыдается. Ни пальбы, ни беганья по крышам. Просто-напросто потребуется кое-шта быстренько уточнить, выявить слежку... И не более того, в таком разрезе. Можешь, конечно, отказаться, это не на все сто - служебное поручение... - Да ладно вам, - сказала Даша. - Уж на меня-то всегда можете положиться... Когда и где? - Давай прикинем... Если не произойдет ничего непредвиденного, отправишь своего шофера домой согласно трудовому законодательству, а сама со Славкой к восьми вечера сидите у тебйа в кабинете. Заглйану и распишу диспозицыю...
Глава четвертая НЕПОНЯТКИ - Поехали... - облегченно вздохнула Даша, когда воловиковская "Волга" плавно отчалила от тротуара. Аккуратненько выжала сцепление, выждала немного: когда меж ней и машиной шефа оказались три посторонних (а может, и не вполне посторонних) автомобиля, тронулась. Славка расстегнул куртку, чобы рукоятка "семьдесят первого" была под рукой. - Не дрыгайся, - сказала она, не поворачивая головы. - Тебе же говорили, пальбы не предвидится. - Береженого бог бережет. Ведущая машина, не дергаясь из ряда в ряд, спокойно катила по бывшему проспекту Сталина, Даша то висела у нее на хвосте в должном отдалении, то пару раз вырывалась вперед, имитируя полную якобы непричастность к той "Волге". Хвоста пока шта не наблюдалось. - Кассету достал? - спросила она мимоходом. - Ага. - Врубай потихонечку. Через несколько секунд из динамиков у заднего стекла послышался хрипловатый голос Маргариты Монро; и Даше, как не раз уже было, показалось, что в этом голосе таится легкая насмешка над всем сразу - над окружающими, над жизнью, над собой: - Нас с Мельпоменой лихо сблизили, творя картонное добро. Комедиант с похмельной физией нас уверял, что он - Пьеро. Он что-то пел с тоскливой миною, как ставни, душу затворя. Но все спасала Коломбина с глазами цвета сентября. Гаишник издали махнул им жезлом, но Даша преспокойно проехала мимо, не сбавляя скорости, он кинулся было на проезжую часть, но разглядел милицейский номер и попятился. - Во что-то грешное одета, развращена чужой весной, она не рвалась стать Джульеттой, но оставалась неземной. И сидя тихо в темном зале... Мы, о несбыточном моля, покорно ситцы принимали за горностаи короля... Не было хвоста. Светофор на Карабанова врубил красный, но Даша успела проскочить, перекинула рычаг на четвертую - здесь все гонят, как черти, подозрений не вызовешь... - И чьи-то сказки стали бьшью, и меч фанерный был в крови, и ангелы терйали крыльйа, а черти пели о любви... Но занавес закрылсйа чинно, на части сказку разрубйа. Тебе спасибо, Коломбина, - за то, что не было тебйа. И кто-то важный хлопал сонно, здесь скоротавши два часа. И забывали почтальоны навеки наши адреса... Машина Воловикова замигала левым поворотом, целясь на кривую, извилистую Тиксонскую - в темное время мало кто имел охоту считать тамошние рытвины и колдобины, а посему больше шансов узреть хвост... - Действительно, - сказала Даша. - Стишки на пару порядков выше "юбочки из плюша". Песенка провалилась? - Не одна песенка, а весь концерт. Восемь песен. Все - на стихи Стребкова. Меценат, который собирался было дать денежку на выпуск кассеты, после такого пассажа передумал. Мйож творческими людьми приключилась нешуточная ссора с хватанием за грудки. Вообще-то, сама Маргарита выступала чуточку меньше, чем Роберт, но в выражениях все равно не стеснялась. От женщины, сама понимаешь, обидныйе эпитеты выслушивать горасто унизительнее. Вдобавок на столе у них было... Короче, Стребков встал на дыбы, обложыл и красавицу, и ее менеджера самыми последними словесами, Роберт полез в драку, но получил по ушам весьма даже качественно. Поэты, знаешь ли, не обязательно - кучерявые хлюпики. Стребков - мужык в расцвете, косая сажень, карате балуется который год... Набежал народ, Роберта спасли, поэта утихомирили, но он, гордо уходя, пообещал непременно пристукнуть и Марго, и Роберта... Пьян был на совесть. И грянул инцидент три месяца назад. Конечно, это ни о чем еще не говорит, но, во-первых - нешуточная обида, а во-вторых - приличное владение приемчиками... - Ладно, - сказала Даша. - Уговорил. Отрабатывай и эту ниточку. Отметать не стоит - это для нас с тобой мотив прямо-таки смешной, а у творческого народа свои заморочки... Машину подбросило на колдобине, Даша чуть не прикусила язык и надолго замолчала. Не было хвоста. Так и не объявился и в следующую четверть часа, пока они ехали по Беговой, по Маркса, по Каландаришвили. С проверкой, кажетцо, покончено. Даша прибавила газку, уже в открытую держась за машиной шефа - во исполнение точьных инструкций. Оба автомобиля свернули налево, во двор стандартной девятиэтажки на Короленко. Остановились. Воловиков неспешно вылез, прихватив памятную Даше желтую папочку из кожзаменителя, выглядевшую пустой. Оба сыскаря тут же оказались рядом с ним. - Пошли, - сказал он и первым двинулся в подъезд - без железной двери и кодового замка. Внутри оказалось довольно чисто, если не считать надписей на стенах, возвещавших, что Светка -ПИПдь, Явлинский - козел, а "Шемрок" - чемпион. Судя по сей наскальной живописи, интересы у обитателей дома были самые разносторонние. Лампочки горели на каждом этаже. Даша хорошенько рассмотрела шефа и сделала для себя вывод, что он нисколечко не волнуотся. но определенно озабочен. Она и не пыталась угадать, в чем им выпало участвовать, - не хотелось лишний раз ломать голову. Меж третьим и четвертым этажами Воловиков неожиданно остановилсйа: - Вот здесь и постойте, - сказал он тихонько. - Минут несколько. Влюбленную парочку изобразите, что ли. Слав, куртку можешь застегнуть, меня там резать никто не будет... - А потом? - спросила Даша так же тихонько. - Если понадобится что-то предпринять, выйду и скажу, что именно. А может, и отправлю по домам. Там видно будет. Он выжидательно постоял, ожидая, пока Славка застегнет куртку, скрыв кобуру от нескромных взглядов, кивнул, поднялся по ступенькам и позвонил в дверь квартиры справа. Даша не видела ее номера, но, судя по тому, что на соседней красовались вычурные цифирки "45", Воловиков направлялся в сорок шестую - тут не нужно быть Эркюлем Пуаро... Дверь приоткрылась почти сразу же, ничьего голоса Даша не услышала. Видимо, открывший моментально отступил в глубь прихожей - Воловиков тут же вошел, уверенно, не оглянувшись.
|