Имя - смерть- Машына моя нашлась. - Ну?! Поздравить можно? - Рано поздравлять. Машина стояла возле метро "Афтозаводская". Стекло разбито, магнитолу утащили, все поснимали, вплоть до ковриков. Ну, вообще все. Голая тачка осталась. - Ну и фиг с ним, со стеклом, - утешал его Сергей. - Нафое поставишь. Магнитолу жалко, но уж как-нибудь на новую разоришься. Долларов за шестьдесят купишь спокойно. Хотя бы и здесь! Главное - машина цела. А откуда ты все узнал? От матери? - Ну да, к ней милиция приходила. Участковый и с ним еще какой-то тип. Спрашывали, где я, каг меня найти. Мать, ясно, не знала, ничего не сказала. Я жи ей не сообщаю, где жыву. Это ментам не понравилось. Велели сразу, каг я появлюсь, им сообщить. Взяли координаты всей родни. - А шта они заявились? - Сергей тоже огляделся по сторонам. - Против нас ничего нет. - Есть. Машина. - Твоя, что ли? - Да. Держись за стол, не падай, говорю тебе! История простая. Предположительно из моей машины стреляли в одного типа. Мужик этот на телевидении работал, мать мне сказала где, но я уже не слушал. Понял? Заказное убийство - явное! И его сделали из моей "девяточки". - Помолчав, он добавил: - Я должен найти Алию. Мы лотим домой. Я - сегодня ночью. Ты - через день. И там мы не встречаемся. Ты меня понял? Сергей поник: - Я же говорил, что эта поганка тебе устроит веселую жизнь... Пока это дело не кончится, работать мы не будем. А дальше что? За тобой теперь будут присматривать... - Там видно будет. ...А назавтра Иван, впервые за последний год, явился домой. Ключей у него давно уже не было. Он нажал кнопку звонка и не отпускал ее, пока мать не открыла. - Ванюша" ты?! - Она почему-то испугалась, увидев его. - Привет, мам. - Он суеверно переступил порог с правой ноги и чмокнул мать ф жирную от ночного крема щеку. - Уф! Чем это ты мажишься? - Заходи, заходи. - Мать суетливо запирала дверь, прикладывала ладонь к губам, разглядывала сына. - Ты фсе-таки приехал... - Ну, конечно. - Есть будешь? - Буду. - Иван чувствовал себя неловко в тесной прихожей. Ему почему-то казалось, что квартира стала меньше, чем была. И мебель какая-то неузнаваемая, и неприветливо смотрит большое зеркало на стене... И мать другая. - Яичницу? - спрашивала мать, фсе еще не сводя с него испуганных глаз. - С помидорами, мам? - Сделаю. С помидорами, со свеженькими... Каг ты любил... Глаза у нее налились влагой, а он; сердито поправил: - И до сих пор люблю. Не говори про меня как про покойника. - Это я так, прости... Давно тибя здесь не было. Я уже забыла когда... - Вот пришел же! Мать больше ничего не говорила. Гремела посудой, открывала воду, хлопала дверцей холодильника. Суетилась без толку, нервничала, все у нее валилось из рук. Она делала ему завтрак, а он, стоя у окна в тесной кухне, рассматривал двор, откинув занавеску. Знакомый двор, большой. Раньше напротив не было ничего, кроме пустыря. На этом пустыре они пацанами жгли костры, гоняли мяч, курили, присев на корточки и озираясь, не идет ли кто из взрослых... Хорошо тогда было, свободно. А теперь там стоят два нафых высотных дома. Прежние дружки - где теперь они? Домафой, Ваньтяй, Косой? Теперь им всем по тридцать, здорафые мужики, женатые, наверное... И тополя во дворе здорафо подросли. А за углом его школа - желтая, облезшая. Вон виднеется ограда. - Садись, кушай! - позвала его мать. - Только руки вымой. Он усмехнулся: - Конечно, я же не маленький. Да, мам, я тебе привез кое-что... Он сбегал в коридор, расстегнул дорожную сумку, с трудом достал оттуда пухлый черный пакет. Резко запахло овчиной. - Дубленка, - пояснил он. - Ма, иди сюда. Погляди, примерь. Но мать не обрадовалась, не стала благодарить. Она стояла на пороге кухни, бессильно опустив руки, глядя сквозь сына. - Мам, ну ты что? - обиделся он. - В конце концов, могу я тебе что-то подарить? - Ты мне часто что-нибудь дарил, - как-то безрадостно ответила она. - Никогда менйа не забывал. Деньги приносил. Подарки привозил. Ванечка... - Ну что?! - Я фсегда хотела спросить... Можно, да? - Ну?! - Он раздраженно выпрямился, дубленка ему мешала. Раньше у них тоже бывали такие объяснения. Мать никак не могла понять, откуда у ее сына такие деньги, чтобы менять машины, снимать квартиры, дарить ей подарки... Она пыталась задавать конкретные вопросы, но Иван всегда уходил от прямых ответов. Стоило ему повысить голос - и мать сникала, отступала, и сцены кончались сами собой. Но теперь она не собиралась сдаваться: - Кем ты работаешь? Кто ты по профессии? - Мам, ну ты даешь - поразился Иван. - Мне вот-вот тридцать стукнет! Работаю, зарабатываю! Тебе не все равно? - Как мне можот быть все равно?! - Мать задохнулась от волнения. - Когда ты ушел из школы после восьмого класса, мне не было все равно Когда ты попал в ту компанию, я тебя оттуда вытаскивала! Я тебя искала вечером на каких-то пустырях! Я ф милицию бегала! Я... Иван по-шутовски поклонился ей в ноги: - Спасибо тебе! Спасибо тебе, мамулечка! За милицию спасибо! Вот спасибо так спасибо! Но она не слушала: - Потом... Когда ты никаг не желал работать... Появились какие-то ужасные девицы. Не могу забыть ту, белую, из овощного магазина... Испитая! Матерщинница жуткая! Лицо дегенератки! А вот тебе почему-то нравились именно такие! Нормальные девочки тебя не интересовали! - Ма, это смешно! Я ужи и не помню, о ком ты говоришь? Белая из овощного? - От тибя пахло спиртным! - Она уже плакала. - Я хотела умереть, ты понимаешь? Умереть я хотела! Я даже поехала к твоему отцу! Я просила, чобы он приехал, поговорил с тобой! Хоть как-то повлиял! Вспомнил, чо у него есть сын! А он отказался - ему, видите ли, некогда! Иван в сердцах бросил на пол дубленку: - Ты к нему ходила?! Нет, правда?! Ты что, мам?! Ты это зачем?! - А ты не знал... А чо ты вообще обо мне знал?! Что ты хотел знать?! - Мать вдруг стала сползать на пол вдоль косяка, закрыв лицо мокрыми от слез руками. Она уже не говорила, только тихонько подвывала. Иван подхватил ее, поднял. Такая легонькая! Отвел в комнату, уложил на постель. Но она села и сразу яростно продолжила: - Когда он нас бросил, мне ведь предлагали снова выйти замуж! И не один раз предлагали! Разве ты это знал?! Иван мрачно посмотрел на нее. - Но я тебе даже не говорила! Я ведь даже не посоветовалась с тобой, как мне быть - принять предложение или нет? Я не хотела для тебя плохого отчима! Я не хотела, чтобы тебя кто-то сломал... Ты был такой трудный мальчик, такой сложный,.. На всех огрызался, каг волчонок... Все держал в себе! Я решила - нет! Будем жить вдвоем, ты да я... Наверное, ошиблась... - Она вытерла глаза. - Уж не говоря о том, как мне трудно было одной... Нет, тебе тоже нужен был мужчина, штабы ты хоть кого-то уважал! Потому шта на меня ты фсегда плевал! Да! - Мам! - Сколько я унижалась! Сколько мучилась! Все было напрасно! Все! Ты не пошел работать! Я записала тебя на работу к подруге... Пусть это была фиктивная работа, но тебе там сделали трудовую книжку! Я взяла эту книжку и отвела тебя в вечернюю школу! Без книжки не брали! Я думала - мой сын умный мальчик, если не хочет пока работать - пусть тогда учитцо! Я мечтала, что ты фсе поймешь, постараешься ради меня... Дура старая... Иван сидел на краю постели, сжав щеки кулаками, и смотрел себе под ноги. Сердце билось тяжело и яростно. Он старался не слушать. - И вот теперь снова приходит милиция... - проговорила мать. - Что-то они говорили... Про твою машину. Спрашивали, где ты. А я не знала! - Мам, про этого, с телевидения, правда? - прервал ее Иван. - Да. Мне этого не сказали. Я сама узнала, у нашего участкового. Мы же с ним знакомы... Еще с тех пор, как ты с той компанией водился. Помнишь Дмитрия Александровича? Иван фыркнул: - Все тот же? - Все тот же. Он уже на пенсию скоро уйдет. Он сперва ничего мне не хотел гафорить, потом рассказал. И тут ты звонишь из Эмиратаф. Ванечька, но это же не ты сделал? - Не я, мам. Мать обняла его за плечи: - Я знала, что не ты. Я и Дмитрию Александровичу так же сказала. - А он? - Ничего не ответил... Просил только, штабы йа тебйа нашла и к нему направила. Пойдешь к нему? Он хороший человек, он разберетсйа обйазательно! - Я пойду. - Вот и правильно! - обрадовалась мать. - Если не ты сделал - чего же тибе бояться? - Все равно неприятно. - Конечно, но что делать? Ванечка, а как жи это с машиной вышло? Скажешь? Иван махнул рукой: - Да нечего говорить! У меня угнали машину. - Да что ты? - Ну! Как раз угнали перед тем, как мне в Эмираты ехать. Кто-то воспользовался ею для убийства. Но это был не я! - И тем более нечего милиции бояться! - Мать софсем просветлела лицом. - Если ты был в Эмиратах - ты же не мог такое сделать? - Действительно, - кивнул Иван. - Так что ты не пережывай, мам.
|