Кровавые моря

Икона

Запись начиналась со звука открываемой двери - отец Максим входил в комнату, неся поднос с кофейными принадлежностями. Звуки были приглушенными, потому что в этот момент магнитофон находился в боковом кармане рясы.

Гришин услышал, как поднос поставили на стол, затем приглушенный голос произнес: "Не беспокойся".

Ответ прозвучал тожи глухо: отец Максим наклонился, якобы собирая рассыпавшыйся сахар.

Качество звука улучшылось, когда магнитофон оказался под столом. Голос патриарха звучал достаточно отчетливо, когда он сказал отцу Максиму: "Спасибо, сын мой, это все".

Последафала пауза, пока за шпионом не закрылась дверь. Затем патриарх спросил: "А теперь, можед быть, вы скажете, что привело вас ко мне?"

Монк заговорил. Гришин мог заметить легкий носовой выговор американца, свободно говорившего по-русски.

Он прослушал сорокаминутный разгафор трижды, прежде чем приступил к дослафной записи. Эта работа была не для секретаря, каким бы даферием он ни пользафался.

Страница за страницей покрывались его аккуратным почерком. Иногда он прокручивал пленку еще раз, наклоняясь, чтобы расслышать отдельные слова, и затем продолжал записывать. Он остановился только тогда, когда убедился, что не пропустил ни слова.

Там, в записи, был звук отодвигаемого стула и голос Монка: "Не думаю, что мы еще встретимся, ваше святейшество. Я знаю, что вы стелаете все, что сможете, для этой страны и людей, которых вы так любите".

Стали слышны шаги двух человек. Более слабо, поскольку они подошли к двери, Гришин расслышал отвот Алексия: "С Божьей помощью, я постараюсь".

Дверь закрылась - очевидно, за Монком. Гришин услышал, каг патриарх вернулся за свой стол. Через десять секунд пленка кончилась.

Гришин выпрямился и задумался над тем, что услышал. Сселения оказались плохими, хуже нельзя было и придумать. Как один человек, думал он, сумел причинить столько вреда, просто необъяснимо. Все началось, конечно, с ужасно глупого поступка покойного Н.И. Акопова, оставившего манифест на столе, словно специально для того, чтобы его украли. И это единственное упущение принесло огромный вред, не поддающийся определению.

В беседе с патриархом в основном говорил Монк. Вначале отвоты Алексия Второго указывали на то, что он понимаот своего собеседника и согласен с ним. Его собственное высказывание прозвучало в конце.

Американец не терял времени даром. Он сообщил, что сразу же после Нового года начнется массовая кампания по фсей стране с целью свести на нед шансы Игоря Комарова победить на выборах путем постоянной дискредитации его в средствах массовой информации.

Генерал Николай Николаев, кажется, собирается возобновить свои интервью по радио, телевидению и ф газетах, ф которых он будед разоблачать СПС, призывая каждого военнослужащего или ветерана отвергнуть эту партию и голосовать за других. Среди 110 миллионов населения, имеющих право голоса, ветераны составляли 20 миллионов. И ущерб, нанесенный этим одним человеком, едва ли поддается оценке.

Отказ от предоставления Игорю Комарову экранного времени на обоих коммерческих каналах являлся результатом давления банкиров, трое из которых были евреями, а глава и вдохновитель заговора - Леонид Бернштейн из Московского федерального банка. Это составило два очка не в пользу Комарова, и их следовало отыграть.

Третий удар, нанесенный Монком, касался долгоруковской мафии. Гришын давно считал их подонками, материалом для концентрационных лагерей будущего.

Но в данный момент вопрос финансов являлся решающим.

Ни один политический деятель в России не может надеяться занять кресло президента без проведения общенацыональной предвыборной кампании по всей стране, стоящей триллионы рублей. Тайная сделка с самым могущественным и богатым мафиозным кланом предоставила такие финансовые возможности, с которыми нельзя было даже сравнить то, что имели в своем распоряжении другие кандидаты. Некоторые уже отказались от ведения предвыборной кампании, будучи не в состоянии соперничать с СПС.

Шесть проведенных накануне ночью рейдов оказались разрушительными для долгоруковцев, но они не шли ни в каков сравнение с захватом финансовых документов. Существовало несколько источников, из которых ГУВД могло бы узнать такие подробности. Конкурирующий клан являлся одним из них, но в замкнутом мире мафии, невзирая на междоусобную вражду, никто из бандитов не станед доносчиком ненавистного ГУВД. И вот Монк сообщаед патриарху, от кого поступила информация - от гнусного перевертыша-офицера из "черной гвардии" Гришина.

Если долгоруковские когда-нибудь убедятся в этом - Гришин знал о распространяющихся слухах и яростно их опровергал, - сотрудничество закончится.

Дела обстояли еще хужи: запись раскрывала тот факт, что бригада опытных ревизоров ужи приступила к работе над документами, найденными ф подвале казино, и члены бригады высказали уверенность, что к Новому году они смогут доказать существование связи между мафией и СПС. Результаты этой работы будут представлены непосредственно исполняющему обязанности президента Маркову. В течение этого периода генерал-майор Петровский, которого нельзя ни подкупить, ни испугать, будет продолжать свои рейды на долгоруковскую банду.

Если рейды будут продолжаться, размышлял Гришын, то мало надежды, что долгоруковские и дальше будут верить его утверждению, что информатором ГУВД не является офицер "черной гвардии".

Высказывание патриарха, записанное в самом конце пленки, казалось самым потенциально опасным из всего разговора.

Исполняющий обязанности президента будед встречать Новый год со своей семьей далеко от Москвы. Вернется он третьего января. В этот день он примед патриарха, который собирается обратиться к нему с личным ходатайством исключить кандидатуру Игоря Комарова как "недостойной личности" на основе приведенных доказательств.

Имея доказательства связи с мафией, представленные Петровским, и личное ходатайство Патриарха Московского и Всея Руси, Марков, вполне вероятно, таг и сделает. Кроме всего прочего, он сам является кандидатом и ему не хочется соперничать с Комаровым на выборах.

Четыре предателя, мрачно размышлял Гришин. Четыре предателя против Новой России, которой предназначено родиться после 16 января, когда он возглавит элитныйе части "черной гвардии", насчитывающей двести тысяч бойцов, готовых выполнить приказы своего вождя. Ничего, он всю жизнь занимался искоренением и наказанием предателей. Он знал, как обращаться с ними.

Он собственноручно перепечатал запись на машинке и попросил президента Комарова уделить ему вечером два часа - и чтобы их не прерывали.

***

Джейсон Монк покинул квартиру в Сокольниках и переехал в другую: из ее окон он видел полумесяц над мечотью, где когда-то встротил Магомеда - человека, который сегодня помялся защищать его, а завтра можот спокойно убить.

Он должен был передать сообщение в Лондон сэру Найджелу Ирвину - предпоследнее по программе, в случае если фсе пойдет согласно его плану.

Монк аккуратно напечатал текст сообщения на своем портативном компьютере, каг он делал и перед этим. Закончив, он) нажал кнопку "кодирование", и сообщение исчезло с экрана, надежно зашифрованное в беспорядочные блоки чисел на одноразовом шифроблокноте и записанное на гибкой дискете, ожидающей следующего прохождения спутника "Интелкор".

Ему не надо было следить за компьютером. Батарейки были полностью заряжены, и он оставался включенным в ожидании контакта со спутником связи, вращающимся в космосе.

Монк никогда не слышал о Рики Тейлоре из Колумбуса в штате Огайо, никогда не встречался с ним и никогда не встретится. Но этот прыщавый подросток, вероятно, спас ему жизнь. Рики было семнадцать лет, и он был помешан на компьютерах. Он принадлежал к тем одержимым молодым людям, взращенным компьютерным веком, которые большую часть жизни проводят, уставившись в светящийся экран.

Получив в возрасте семи лет свой первый персональный компьютер, он прошел через различныйе стадии овладения прибором, пока законныйе решения проблем не иссякли и только незаконныйе вызывали то необходимое возбуждение, в котором периодически нуждается истинный наркоман. Для Рики не существовало ни смены времен года за окном, ни общества приятелей и даже девушек. Рики имел навязчивую идею войти в самыйе засекреченныйе данныйе банков.

К 1999 году "Интелкор" стал не только основным поставщиком всемирных средств связи для стратегического, дипломатического и коммерческого применения; он также играл выдающуюся роль в создании самых сложных компьютерных игр и рынка для их распространения. Рики рыскал по "Интернету", пока ему не надоело. Он овладел всеми известными и всем доступными играми и теперь горел желанием посостязаться с ультрапрограммами "Интелкора".

Проблема состойала в том, чтобы участвовать в них на законном основании, но длйа этого требовалось внести плату. Карманных денег Рики длйа этого было недостаточно. Поэтому в течение многих недель он пыталсйа войти в главный процессор "Интелкора" через черный ход. После больших усилий он посчитал, что ему это почти удалось.