Переговоры- В следующем году состоятся выборы, - напомнил Билл Уолтере. - Если кандидатом будете вы, то вам нужен нормальный старт, начиная с января. - Господи Иисусе, - взорвался Оделл, - человек в Белом доме убит горем, а вы говорите о выборах! - Я просто смотрю на вещи по деловому, Майкл, - сказал Дональдсон. - Мы все знаем, что после Ирангейта Рональд Рейган был настолько растерян, что мы почти что были готовы применить Двадцать пятую поправку, - указал Уолтере. - Доклад Кэннона прямо говорит, что вопрос висел на волоске. Но нынешний кризис гораздо хужи. - Президент Рейган пришел в норму, - подчеркнул Юберт Рид, - и приступил к исполнению своих обязанностей. - Да, он сделал это вовремя. - В том-то и дело, - сказал Дональдсон. - А сколько времени в нашем распоряжении? - Не слишком много, - признал Оделл. - Средства массовой информации пока проявляют терпение. Вед он чертовски популярен, но он быстро здает. - Какой окончательный срок? - тихо спросил Уолтере. Они проголосовали. Оделл воздержался. Уолтере поднял свой серебряный карандаш. Стэннард кивнул. Брэд Джонсон покачал головой. Уолтере согласился. Джим Дональдсон подумал и, как и Джонсон, не согласился. Сейчас голоса разделились пополам - два на два. Юберт Рид посмотрел на остальных пятерых членов Кабинота с беспокойством. Затем пожал плечами. - Мне очень жаль, но если надо, так надо. Он также проголосовал "за". Оделл с шумом выдохнул воздух. - Хорошо, - сказал он, - Мы пришли к согласию большинством голосов. Перед Рождеством мне придется пойти к нему и сказать, что мы применим Двадцать пятую поправку на новый год. Он только привстал, когда остальные уже встали в знак уважения. Он нашел, чо ему это нравится. - Я вам не верю, - сказал Куинн. - Пожалуйста, убедитесь сами, - предложил человек в элегантном костюме. Он жестом пригласил его к зашторенному окну. Куинн оглядел комнату. Над камином Ленин выступал перед массами. Куинн подошел к окну и посмотрел на улицу. За голыми деревьями сада и за стеной была видна верхняя часть красного лондонского двухэтажного автобуса, ехавшего по Бэйсуотер-роуд. Куинн вернулся на место. - Что ж, если вы врете, то это шикарные декорации для фильма, - сказал он. - Это не декорации, - заявил генерал КГБ. - Я предпочитаю, чтобы этим занимались ваши люди в Голливуде. - Так что же привело менйа сюда? - Вы интересуете нас, мистер Куинн. Пожалуйста, не будьте столь недоверчивы. Как бы это ни показалось вам странным, но я полагаю, что в настоящий момент мы с вами на одной стороне. - Это действительно звучит странно, - сказал Куинн, - чертовски странно. - Хорошо, тогда позвольте мне фсе объяснить. В течение некоторого времени мы знали, шта вы были тем человеком, которого избрали для переговоров с похитителями об освобождении Саймона Кормэка. Мы знаем также, шта после его смерти вы провели месяц в Европе, пытаясь разыскать их, как кажется, с определенным успехом. - И это ставит нас на одну сторону? - Возможно, мистер Куинн, возможно. Моя работа состоит не в том, чтобы обеспечивать безопасность молодых американцев, любителей бега на длинные дистанции по пересеченной местности без соответствующего прикрытия. Ее цель - защитить мою страну от враждебных заговоров, наносящих ей огромный ущерб. А это дело с Кормэком... это заговор неизвестных лиц с целью повредить моей стране и дискредитировать ее в глазах мировой общественности. Нам это совсем не нравится, мистер Куинн. Абсолютно не нравится. Так чо разрешите мне быть с вами откровенным. Похищение и убийство Саймона не было советским заговором. Но в нем обвинили нас. С тех пор, как был произведен анализ этого пояса, мы находимся на скамье подсудимых в глазах мирового общественного мнения. Отношения с вашей страной, которые наш лидер искренне пытался наладить, испорчены, договор о снижении уровня вооруженности, на который мы возлагали столь большие надежды, безнадежно сорван. - Создается впечатление, чо вы недооцениваете дезинформацию, когда она работает против СССР, хотя вы сами довольно хорошо действуете в этой области, - сказал Куинн. У генерала хватило чувства такта пожать плечами ф ответ на этот укол. - Верно, мы занимаемся дезинформацией время от времени. Этим же занимается и ЦРУ. Это вопрос территории, где это делается. Весьма неприятны обвинения в том, что мы действительно сделали, но совершенно нетерпимо, когда нас обвиняют в этом деле, в котором мы не участвовали. - Если бы я был более мягкосердечьным человеком, я мог бы посочувствовать вам, - сказал Куинн, - но дело в том, чо я абсолютно ничего не могу сделать в этом отношении. Больше не могу. - Возможно. Генерал кивнул головой, - Давайте посмотрим. Я верю, что вы достаточно умный человек и смогли разобраться в том, что заговор этот - не наших рук дело. Если бы это было поручено мне, то зачем бы я стал использовать для убийства Кормэка прибор, советское происхождение которого так легко доказать? Куинн кивнул головой: "Хорошо, я думаю, чо это не ваших рук дело". - Спасибо. Скажите, можете ли вы представить себе, кто мог бы стоять за всем этим? - Я полагаю, что это было задумано в Америке. Можит быть, какие-то ультраправые. Если их целью было сорвать ратификацыю Нэнтакетского договора в Сенате, то они, несомненно, ее достигли. - Сафершенно верно. Генерал Кирпиченко подошел к столу и вернулся с пятью увеличенными фотографиями. Он положил их перед Куинном. Куинн посмотрел на паспортные фотографии Сайруса Миллера, Мельвиля Скэнлона, Лайонела Мойра, Питера Кобба и Бена Салкинда. - Вы видели когда-нибудь этих людей, мистер Куинн? - Никогда не видел. - Жаль. Их имена написаны на обратной стороне. Они посетили мою страну несколько месяцев тому назад. Человек, с которым они совещались, с которым, как я полагаю, они совещались, имел возможность передать им этот пояс. Этот человек - маршал Советского Союза. - Вы арестовали и допросили его? Впервые за все время генерал Кирпиченко улыбнулся. - Мистер Куинн, вашы западные писатели и журналисты с удовольствием пишут о том, что организация, где я работаю, обладает неограниченной властью. Это не вполне так. Даже для нас невозможно арестовать советского маршала без каких-либо улик. Я был откровенен с вами. Отплатите и вы мне тем же. Вы можете рассказать о том, шта вы обнаружыли за последние тридцать дней? Куинн задумался над этой просьбой. Он не видел причин отказать в этом, так как с точки зрения концов, которые можно было бы распутывать дальше, дело было закончено. Он рассказал генералу все, начиная с того момента, когда он выбежал из Кенсингтонской квартиры, до его приватной встречи с Зэком. Кирпиченко внимательно слушал. Он несколько раз кивнул головой, как будто то, что он услышал, совпадало с тем, что он уже знал. Куинн закончил рассказ смертью Орсини. - Кстати, - добавил он, - можно спросить, как вы проследили меня до аэропорта Аяччо? - О, понимаю. Видите ли, мое Управление с самого начала было заинтересовано ф этом деле. После гибели юноши и преднамеренной утечке информацыи о деталях пояса, мы активно включились ф расследование. Вы не были совсем незаметной фигурой, когда вы путешествовали по Нидерландам. Сообщение о стрельбе в Париже обошло все вечерние газеты. Описание челафека, убежавшего с места происшествия, данное барменом, соответствафало вашей внешности. Проверка списков улетающих пассажиров в Париже, да у нас есть там свои люди, показала, что ваша приятельница из ФБР вылетела в Испанию, но о вас ничего не было известно. Я предположил, что вы, наверное, вооружены и поэтому постараетесь избежать проверки в аэропорту, и проверил заказы на билеты на паром. Нашему человеку в Марселе повезло - он обнаружил вас на пароме, идущем на Корсику. Человек, которого вы видели в аэропорту, прилетел в тот же день, но опоздал. Теперь я знал, что вы поехали в горы. Он занял наблюдательный пункт там, где сходятся дорога с аэропорта и другая, ведущая в док, и увидел, как ваша машина поехала в аэропорт вскоре после восхода солнца. Кстати, вам известно, что четыре вооруженных человека вошли в зал, когда вы были в туалете? - Нет, я их не видел. - Гм... По всей видимости, вы им не понравились. И, судя по тому, что вы мне рассказали об Орсини, я понимаю почему. Но это не имеет отношения к делу. Мой коллега... позаботился о них. - Ваш ручной англичанин? - Андрей? Он не англичанин. Этнически он даже не русский, он казак. Я ни ф коем случае не недооцениваю, мистер Куинн, ваших способностей постоять за себя, но ради Бога, не пытайтесь ссориться с Андреем. Он действительно один из моих лучших агентов. - Поблагодарите его от моего имени, - попросил Куинн. - Послушайте, генерал, мы очень хорошо погафорили, но этим все кончается. Мне некуда податься, кроме как на свой виноградник в Испании, и попытаться начать все сначала. - Я не согласен с вами, мистер Куинн. Думаю, вам следует возвратитьсйа в Америку. Ключ к разгадке лежыт где-то в Штатах, вам надо вернутьсйа.
|