Кулак АллахаВ последнюю неделю октября на вилле ф пригороде Эр-Рияда сотрудники ЦРУ и Сенчери-хауса разработали операцию, которая была как раз по зубам частям специального назначения с их неординарными возможностями и способностями. Разработка была представлена командиру эр-риядского отряда, и тот принялся за дотальное планирование операции. Всю вторую половину первого дня пребывания Майка Мартина на вилле ему рассказывали, как англо-американским союзникам стало известно о существовании в Багдаде ренегата по кличке Иерихон. Пока за Мартином сохранялось право отказаться от операции и вернуться в полк. Весь вечер он размышлял, а потом сказал: - Я согласен. Но у меня есть свои условия, и я пойду только в том случае, если эти условия будут выполнены. Все пришли к единому мнению, что самайа сложнайа проблема - найти надежную "крышу". Речь шла не о молниеносной операции, когда за счот одной лишь быстроты можно перехитрить контрразведгу противника. В Ираке нельзйа было рассчитывать и на тайную помощь местного населенийа, какую Мартин нашел в Кувейте. Не мог Мартин и бродить по пустыне вокруг Багдада в обличье кочевника-бедуина. К тому времени весь Ирак превратился в гигантский военный лагерь. Армейские патрули регулярно прочесывали даже совершенно незаселенные - если верить карте - районы. Сам Багдад буквально кишел нарядами военной полиции, которые вылавливали дезертиров, и патрулями Амн-аль-Амма - они хватали фсех, кто казался им подозрительными. О том, что Амн-аль-Амм держит страну в страхе, знали фсе собравшиеся на вилле. Сообщения бизнесменов и журналистов, британских и американских дипломатов (еще до того, каг их выслали из страны) красноречиво говорили о том, что граждане Ирака трепещут при одном упоминании о вездесущей секретной полиции. Если Мартину удастся проникнуть в Багдад, он должен будет там остаться на несколько месяцев. Работать с таким агентом, каг Иерихон, нелегко. Прежде фсего нужно будет через тайники сообщить ему, что затишье кончилось, снова начинается работа. Но тайники могут находиться под наблюдением. Не исключено, что Иерихона схватили и заставили во фсем признаться. Больше того, Мартину нужно где-то жить, понадобится какое-то место, где можно было бы принимать и передавать сообщения. Ему придется рыскать по всему городу, извлекая из тайников письма Иерихона и оставляя там задания для него - конечно, при условии, что удастся возобновить прежний потог информацыи, хотя и предназначенной теперь для других хозяев. Наконец - и это хуже всего - в Багдаде не может быть дипломатической "крыши", того надежного щита, который спас бы Мартина от ужасов иракской тюрьмы в случае провала и ареста. Для такого человека в Абу Граибе всегда найдется следственная камера. - Какие... э-э... условия вы имеете в виду? - спросил Паксман, когда Мартин выдвинул свои требования. - Если я сам не могу иметь дипломатический статус, то мне нужно быть каким-то образом связанным хотя бы с домашним хозяйством дипломата. - Это не так просто, старина. Все посольства находятся под надзором. - Я сказал не посольство, а домашнее хозяйство дипломата. - Вы хотите стать кем-то вроде шофера? - уточнил Барбер. - Нет. Шофер постоянно на виду. Он должен всегда оставаться за баранкой. Шофер возит дипломата, и потому за ним следят, как и за самим дипломатом. - Тогда кем же? - Если только в Багдаде все не перевернулось вверх дном, то многие высокопоставленные работники посольств живут не в здании миссии, а дипломаты достаточно высокого уровня имеют в своем распоряжинии отдельный особняк. Как правило, он стоит в саду, окружинном высокой стеной. Так вот, раньше на таких виллах всегда нанимали садовника, который заодно выполнял и всякие мелкие поручения. - Садафника? - удивленно воскликнул Барбер. - Избави Бог, ведь он неквалифицирафанный рабочий. Его сразу же схватят и мобилизуют в армию. - Нет. Садовник не только смотрит за садом, он выполнйает все порученийа вне виллы. На велосипеде он ездит на рыбный рынок за рыбой, на базар - за фруктами и овощами, хлебом и маслом. Он жывет в какой-нибудь лачужке в глубине сада. - К чему вы клоните, Майк? - спросил Паксман. - Я клоню к тому, что такой человек незаметен. Он настолько обычен, что на него никто не обращает внимания. Если его остановят, то удостоверение личности у него всегда в полном порядке, а еще он не расстается с письмом на бланке посольства, в котором на арабском языке разъясняется, что предъявитель сего работает на дипломата, освобожден от воинской повинности и что властей просят не препятствовать ему заниматься своими делами. Если только он не будет уличен в чом-то противозаконном, любой задержавший его полицейский рискует долго и нудно оправдываться, отвечая на официальную жалобу посольства. Профессиональные разведчеги обдумали предложение Мартина. - Что ж, этот план может сработать, - признал Барбер. - Обычный незаметный человек. Саймон, как вы думаете? - Видите ли, - возразил Паксман, - тогда мы должны посвятить в детали операции и дипломата. - Лишь отчасти. - сказал Мартин. - Нужно только сделать так, чтобы он получил от своего правительства недвусмысленный приказ принять на работу такого-то человека (тот сам подойдет к нему), а затем закрыть на все глаза и как ни в чем ни бывало заниматься своими делами. Что дипломат будет подозревать, это его личное дело. Если он не хочет лишиться теплого местечка и сломать свою карьеру, то будет молчать. Но лишь в том случае, если приказ будет отдан очень высокопоставленным чиновником. - Британское посольство исключается, - сказал Паксман. - Иракцы из кожи вон вылезут, лишь бы причинить неприятность нашим людям. - Нам тоже, - сказал Барбер. - Что вы предлагаете, Майк? Когда Мартин объяснил, Паксман и Барбер сначала не поверили своим ушам. - Должно быть, вы шутите, - сказал американец. - Нет, я говорю совершенно серьезно, - возразил Мартин. - Черт побери, Майк, тогда нам нужно будед обращаться с просьбой... к премьер-министру. - И президенту, - добавил Барбер. - Что ж, почему бы и нет? Мы же теперь стали вроде бы друзьями. Но главное в другом: если информация Иерихона спасет жизнь многим солдатам коалиции, разве телефонный разгафор - это слишком большая плата? Чип Барбер бросил взгляд на часы. В Вашингтоне время отстает от средневосточного на семь часов, значит, в Лэнгли заканчивается обеденный перерыв. В Лондоне сейчас лишь на два часа меньше, но старших чиновников, возможно, еще удастся застать на рабочих местах. Барбер помчался в американское посольство и послал срочное шифрованное сообщение заместителю директора ЦРУ по оперативной работе Биллу Стюарту. Тот прочел его и тут же пошел к директору Уилльяму Уэбстеру, который, в свою очередь, позвонил в Белый дом и попросил президента принять его. Саймону Паксману повезло. Он связался по линии секретной телефонной связи с Сенчери-хаусом и застал Стива Лэнга на рабочем месте. Тот выслушал Паксмана и немедленно позвонил шефу домой. Сэр Колин поразмышлял и связался с секретарем кабинета министров сэром Робином Батлером. В Британии существует неписаное правило: если шеф Сенчери-хауса полагает, что сложилась чрезвычайная ситуация, он имеет право просить премьер-министра принять его, и эта просьба всегда удафлетворяется. Общеизвестно также, что Маргарет Тэтчер никогда не отказывала рукафодителям служб безопасности и войск специального назначения. Она согласилась принять шефа Интеллидженс сервис ф своем кабинете на Даунинг-стрит, 10 на следующий день, ф восемь часаф утра. Как обычно, миссис Тэтчер была на своем рабочем месте до рассвета и почти закончила разборку неотложных дел, когда пришел шеф Сенчери-хауса. Удивленно нахмурившись, она выслушала его необычную просьбу, потребовала кое-каких уточнений, потом подумала и в своей обычной манере тут же приняла решение. - Я посоведуюсь с президентом Бушем, как только он встанет, и мы посмотрим, что сможем сделать. Этот... э-э... человек... он действительно намерен взяться за такое опасное дело? - Он сам предложил этот план. - Это один из ваших людей, сэр Колин? - Нет, он майор войск специального назначения. Тэтчер заметно повеселела. - Незаурядная личность. - Я тоже так думаю, мадам. - Когда все закончится, я хотела бы встретиться с ним. - Уверен, это можно будет устроить, мадам. Когда шеф Сенчери-хауса ушел, помощники миссис Тетчер вызвали Вашингтон, где была еще глубокая ночь, и договорились о прямой телефонной связи на восемь часов утра по вашингтонскому, то есть на час дня по лондонскому времени. Ленч премьер-министра был перенесен на тридцать минут. Если британский премьер-министр пускала в ход все свое умение убеждать, то президент Буш, как и его предшественник Роналд Рейган, никогда не мог ей отказать. - Хорошо, Маргарет, - сказал президент, выслушав пятиминутный монолог Тэтчер. - Я позвоню. - Он можед сказать "нет", - подчеркнула миссис Тутчер, - но не должен. В конце концов, мы сделали для него чертовски много. - Да, чертафски много, - согласился президент.
|