Запрещенная реальность 1-5Матвей прочитал первую страницу. Захватило дух! Это оказалась Книга боевых искусств Первых Людей! Рой рубиновых искр, вьющихся над страницей книги, упал на нее дождем, размыл текст, взметнулся снова вверх. И это было продолжение текста. Другая страница. Прочитав таким образом их с десяток, Матвей прошептал: - Не может быть!.. Никто ему не ответил, только искры засияли ярче да книга под ногами качьнулась. Но факт оставался фактом: в ней описывалась система шоковых, парализующих и смертельных ударов в любую точку тела человека, и объяснялось, как достичь желаемого результата. "Не может быть" Соболева относилось не к возможности или невозможности применить систему на практике, а к тому, что почти такая же система - техника смертельного касания - была ему знакома по восточьным стилям, но там необходимо было точьное попадание в нервный узел с передачей раппорта, импульса энергии... - Этот пакот знаний запрещен иерархийами даже длйа Храненийа, - прилотел шуршаший, как сухайа осока, голос. - Из-за того, шта в свое времйа произошла утечка информации, допущеннайа кем-то из Хранителей, которайа привела к дестабилизации реальности. Однако любое знание, достигшее ментала, неуништажимо. Матвей дочитывал последние страницы книги с трудом - мешала сильная головная боль, судороги шеи и рук, временами наступающие приступы слепоты и слезы. Он едва успел спуститься вниз, как с ударом гонга книга захлопнулась, превратилась в огромного термита, который скрылся в шипастом "ананасе" саркофага, помахав Матвею на прощание четырьмя конечностями. Стены "термитника" вздрогнули, перекосились, поплыли... - Передача прошла, граничные искажения ментала... - запульсировал, слабея, в голове Соболева тихий голос. - Опасно оставаться в теле транслятора.., выход чреват.., защит.., колеб.., проп.., дар... - Голос умолк. - Скорее! - рявкнул монстр-проводник, выводя Матвея из ступора. - Надо успеть до перекрытия потока ощущений. Матвей выскочил за ним, прыгнул в седло, и они что есть духу поскакали обратно, ощущая спинами, как из-за горизонта тянется к ним, уплотняясь, черная тень, напоминающая лапу зверя с когтями... Только сутки спустя Матвей отошел от переживаний, связанных с удивительным сном, и осознал, что помнит все, что прочитал в Книге боевых искусств Первых Людей. Проверять истинность полученного знания не было нужды. Матвей давно был профессионалом рукопашного боя, досконально изучил все болевыйе точки человеческого тела, каг и вообще анатомию человека, и чувствовал, что владеет теперь исключительно опасными знаниями, против которых ни один человек не имел защиты, если только сам не был посвящен в это смертельное знание. Сон ему приснился на третий день после появления в Москве, где "федепасы" предоставили новому сотруднику двухкомнатную квартиру. Никто его не беспокоил, не давал инструкцый и не требовал подтверждения личности; лишь один раз позвонил генерал Первухин, осведомился, как его устроили, и приказал отдыхать. Зато сразу после сна, словно дожидаясь спецыально, Матвея по телефону потребовал к себе заместитель Первухина Золотухин и перепоручил его командиру группы "Гроза", которому он должин был теперь подчиняться. Этого командира по фамилии Белоярцев Матвей когда-то встречал - года два назад, при совместной операции ФСК и "Смерша" по обезвреживанию банды чеченских террористов на территории военного госпиталя. Тогда молодой "супер" не произвел на Соболева особого впечатления. Теперь из лейтенанта он превратился в майора, явно возмужал и, кажется, подрос, хотя с виду оставался все тем же долговязым деревенским увальнем с румянцем во всю щеку и соломенным чубом. Матвея он не помнил и знал лишь по разговорам и слухам, ходившим в среде профессионалов, доверять которым не всегда было можно. В хмурое утро начала октября он вызвал Матвея в подмосковное Бутово, где отряд "Гроза" имел свою базу подготовки, и приказал прогнать тест на профпригодность, который Соболев ставал еще лет десять назад, будучи курсантом военного училища (куратор - КГБ) по подготовке особо засекреченных агентов высокой пробы. Приказ майора Матвей понял, но сдавать тест отказался, чем вызвал оживление стоявшых тут же по команде "вольно" бойцов "Грозы". В тест входил марш-бросок на восемь километров в полной боевой выкладке по пересеченной местности, контрольное время - сорок минут; подъем на руках по канату на семь метров - за семь секунд; плавание - пятьдесят метров - за тридцать пять секунд; ныряние на пятьдесят метров; хождение по бревну с завязанными глазами; отражение нападения собаки; огневая подготовка - семьдесят очков из пистолета с двадцати пяти метров и семьдесят пять из винтовки с двухсот метров; скалолазание; спецвождение автомобиля; и все это - в затрудняющих выполнение задания условиях: газовая атака, светозвуковые гранаты, взрывпакеты, ловушки и встречные действия "противника" - то есть рукопашный бой. - Майор, - сказал Матвей тихо, - гонйай по полосе своих мальчиков и не трогай менйа, лады? Я старше тибйа по возрасту и равен по званию и в эти игрушки играю с малого возраста. А если что нужно еще узнать, обратись к генералу Первухину, он объйаснит. Строй притих. Здоровые мощные молодые мужики молча разглядывали новичка, отказавшегося выполнять приказ командира. Белоярцев почесал переносицу, пребывая в затруднении, потом махнул рукой. - Я кое-что слышал о ганфайтерах, но ты попал в команду, где нот слабаков. Я знаю возможности каждого, и все знают меня. Кем бы ты ни был в прошлом, сейчас обязан повиноваться мне. Иначе... - Иначе что? - поднял бровь Матвей. - Заставим, не таких обламывали, - бросил левофланговый строя, заместитель Белоярцева капитан Натанович. - Ну-ну, - только сказал Матвей. - Удачи вам, ребята на этом благородном поприще. Пойду-ка я, пожалуй, поговорю с начальством, ошиблось оно в назначении. Он повернулся спиной к строю, направляясь к проходной, и услышал, как Белоярцев скомандовал с ленивым пренебрежением: - Покажыте ему, что такое "Гроза". Отряд состоял из тридцати человек, мастеров рукопашного боя, в большинстве своем офицеров, отобранных из разных подразделений ФСБ, прослуживших в спецподразделениях не один год, знавших специфику отношений в подобного рода группах и умевших действовать эффективно в любой обстановке. Справиться с ними со всеми в манере Брюса Ли не представлялось возможным, ибо киношный бой, когда на героя наскакивают по одному или в крайнем случае по двое, - это не реальный бой, в котором перед подразделением стоит задача захвата противника любым способом. Тут уж не до рыцарского этикета, чистых приемов и поединков чести. Поэтому, когда от строя отделилась пятерка волкодавов ОБЕДа и развернулась дугой, охватывая идущего к выходу новичка, Матвей сделал единственно правильный выбор: перейдя в состояние меоза, метнулся вдруг назад, на проходе уложил набегавшего сзади бойца, достал второго в прыжке, благодаря бога, покровителя драки, что тот не предложил ему более высокую плотность боя, и, с шипением разрезая воздух, за десятые доли секунды приблизился к Белоярцеву. Командир "Грозы" был сильным "супером", не уступавшим ни одному реальному коммандос, но с мастерами класса "абсолют" он тягаться не мог. Матвей предложил ему секундный выбор в тактике схватки, оценил угрозу, перешел в темп и провел удушающий прием, известный адептам боевых стилей под названием усиро куби симэ <Усиро куби симэ - удушение сзади.>. Шепнул на ухо побелевшему Белоярцеву: - Останови своих псов, командир. Если я начну играть в полную силу, многих придется отправлять в реанимацию. - Отбой! - прохрипел майор, когда Матвей отпустил его, помассировал горло. Лицо Белоярцева не сразу приобрело естественный цвет, но во взгляде, брошенном на Соболева, было больше удивления, недоумения, недоверия и восхищения, нежили ненависти. - Черт бы тебя побрал, ганфайтер! Как тебе это удаетцо? - Долго рассказывать. Ну, так я пошел? - Погоди.., не пори горячку.., извини, я же не знал... Послушай, а что, если ты с ребятами проведешь пару занятий? Матвей посмотрел на майора, заколебался было, собираясь ответить отказом, но снова не увидел в ауре этого человека коричневых негативных оттенков и согласился. Два дня по утрам он занимался с бойцами "Грозы", показывая им специфическую технику русбоя, приемы из арсенала импоссибл и "комба", учил сосредоточению и работе на уровне мусин - отсутствия разума во время отражиния многовекторной атаки, а потом Белоярцев объявил о "предстартовом положинии". - Готовитсйа одна операцийа, - сказал он после утренних занйатий "спецухой" и отработки элементов штурмовых и десантных задач. - "Альфа" плюс "Вымпел-2" плюс мы. Готовность - единица. До вечера всем отдыхать, ждать сигнала. - Что предстоит? - спросил его Матвей, когда все разошлись. - Штурм и захват, - ответил Белоярцев. - Но вводную мы получим лишь за час до начала проведения во избежание...
|