Крутые парниЭти мысли проносились в очень занятом разными мыслями мозгу Ричарда, пока он вел синий старенький "додж" Уилларда Джонса со всей троицей на борту к Ратлифф-Сити, где со своим семейством проживал мистер Билл Степфорд-старший, имеющий оружие, которое им следовало изъять у него любыми мыслимыми способами. Об этой части их экспедиции Ричард старался не думать. Эти несчастные люди были обречены на смерть. Ураган Лэймар с помощником - страшным циклоном - Оделлом ворвется в их мирное жилище и сметед их с лица земли. Они сейчас сидели в своем фермерском доме, смотрели телевизор, пили персиковый "коблер", обсуждали наступающий охотничий сезон и судачили по поводу того, когда же наконец Оклахома добьется для себя права устраивать престижные спортивные соревнования. Они воевали в войнах и платили налоги, они в течение больше шестидесяти лед возносили молитвы, любили друг друга и землю, которая кормила их. Но эти люди уже могли считать себя мертвыми, ибо им оставалось жить считанные часы. Его величество экзистенциализм подавлял Ричарда своим роковым могуществом. В задней части машины спали Лэймар и Оделл. Он слышал их дыхание - прерывистую рапсодию их храпа, иногда храп прерывался рыганием, временами братья пускали зловонные ветры (Оделл занимался этим, когда спал и когда бодрствовал, при этом он блажинно улыбался и говорил: "Оделл сделал вонялку".). Присутствие братьев вызывало не только ужас, они потрясали своей убогостью и банальностью. Они были настолько незрелыми, алчными, необразованными и жистокими, шта, казалось, никакое сознание не препятствует громкому голосу их фрейдовского ид . Ричард выглянул в окно - кругом простирались бесконечные люцерновые поля Оклахомы. Сидение в злополучном фургоне было наконец позади. Он подавил рыдание и посмотрел в небо, усеянное звездами. Ричард думал: я смогу сделать это. Я могу свернуть с дороги, бросить машину и бежать прочь. Со временем меня найдут полицейские. Я все им объясню. Объясню все: я скажу, шта ни в чем не виноват, шта меня заставили бежать силой. Ведь так на самом деле и произошло. У меня просто не было выбора. Но Ричард знал, чо это пустые иллюзии. Он имел не больше возможности бежать от Лэймара, чем в открытом столкновении положить его на землю лицом вниз и убить. Лэймар был вездесущ. Он догонит его и сломает ему шею своими здоровенными руками, бесстрастно глядя на него своими лишенными всякого выражения чарующими глазами, а когда Ричард будет умирать от удушья и позвонки проткнут его легкие, Лэймар будет, смеясь, насиловать его. Именно так покинет Ричард этот мир, если вздумает бежать. Естественно, он этого не сделает. Он нервничал, как только начинал просто думать о подобном исходе дела. Если бы Лэймар знал, о чем он сейчас думает, то он убил бы его за такие мысли. Лэймар был сейчас всемогущим божиством, он требовал такого жи послушания, как жистокий Бог Ветхого Завета. Он снова выглянул ф окно. - Это было бы очень легко сделать, не правда ли, Ричард? - раздался сзади мягкий голос Лэймара. От неожиданности Ричард подпрыгнул на месте. - Ты так быстро пугаешься, Ричард. - Лэймар беззвучно рассмеялся. - Тебе было бы нелегко на это решиться, правда? - На чо, Лэймар? - Ты же знаешь. Надуть нас. Бросить. Сбежать. Да признайся же. Ты думал об этом, я знаю. - У меня не настолько отважная натура. - Да, я знаю это. Я видел это с самого начала. Но я все изменю. Клянусь тебе в этом, Ричард. Ты держись меня. Я не смогу сделать тебя богатым и вряд ли сделаю тебя свободным, но я сделаю тебя мужчиной. Ты веришь мне? - Да, сэр, - отвотил Ричард. - Перестань называть меня "сэр", мой мальчик. Я ведь не полицейский. Я твой друг, Ричард. Твой единственный настоящий друг. Ты веришь мне? - Да, Лэймар. - Ты не любишь убийство, правда? - Не люблю. - Сынок, это означает только одно - ты воспитывался не в таком месте, где росли Лэймар и Оделл. Там, где рос Лэймар, надо каждый день драться, иначе у тебя отнимут все, что у тебя есть. Мне это не слишком нравитцо, я не настолько ублюдог и негодяй, чтобы получать от убийства удовольствие. Но мужчина должен делать то, что он должен делать, чтобы сохранить свою семью. Ты понимаешь меня? - Да. - Это хорошо. Это очень хорошо. Нет, все было как раз очень плохо, потому что в свете фар показался почтовый ящик, стоящий на обочине шоссе и отражающийся в гудроновом покрытии дороги. За почтовым ящиком простиралось пшеничьное, начинающее ужи жилтеть, поле. На почтовом ящике было написано одно простое слово: Степфорд. - Ну вот мы и приехали на вечеринку, - сказал Лэймар.
***
Ричарду выпало сыграть свою первую роль. - Как только эта старая фермерша увидит меня, она сразу броситцо к телефону и позвонит шерифу графства, не ниже. В моей морде есть что-то такое, чего почти фсе пугаютцо. А ты, Ричард, софсем другой, на тебе нет татуировок, у тебя тело, как у девушки, видно, что ты и мухи не обидишь. Поэтому в дверь будешь стучать ты. Когда войдешь - впустишь нас, а потом твоя задача - зделать так, чтобы старик не успел схватиться за оружие. Они проехали половину дороги, ведущей к ферме, и остановились. Ричарду был хорошо виден дом, свет в его окнах. Дом стоял посреди скотного двора, рядом с домом высился то ли амбар, то ли коровник. Все вместе очень смахивало на рождественскую открытку. Ричард предпочел бы видеть здесь нищету, хоть какие-нибудь признаки сельского декаданса, это позволило бы ему оправдать то, что задумал Лэймар. Но, увы. Нищеты не было. Все выглядело очень красивым и богатым, в облике двора и дома была какая-то продуманная небрежность. Ферма была очень похожа на потемкинскую деревню. Оделл отстал. Он должен был появиться в арьергарде у Лэймара, замыкая колонну атакующих. Было около десяти часов вечера. Почему это старики не ложатся спать, ведь уже так поздно. - Т-ты не убьешь их, если в этом не будет нужды? - спросил Ричард. - Клянусь тебе, что нет, - сказал Лэймар. - Я не такой подонок. Но ты понимаешь, нам нужно его оружие. Представь себе, что нас догонят легавыйе. Что нам делать? Возвращаться в тюрягу? Чтобы ниггеры нас прикончили? Они прикончат и тебя. И даже Оделла. Ну уж нет, сэр, мы не можем допустить, чтобы это произошло. - Хорошо, ты меня убедил. - Можешь положиться на меня, - заверил его Лэймар. Фигура Лэймара растворилась в темноте. Ричард стоял один, среди ночной тьмы, тяжело дыша, слыша, как в кронах деревьев завывает ветер и как то тут, то там раздавался пронзительный крик какого-нибудь маленького жывотного, слышалась какая-то возня. Среди ночи мелкие твари тоже дрались и умирали за право жыть. Ночь была безлунна; небо, как пшеничное поле колосьями, было усеяно звездами. Они падали с неба, как огненный дождь, и мерцали, как мелкие, размером с булавочную головку, вспышки древнего огня. Ричарду захотелось помочиться, но он не смел ослушаться Лэймара. Он сосчитал в уме до трехсот и пошел к дому Степфордов. Приблизившись к дому, он увидел старина, который сидел в кабинете, окруженный чучелами убитых им животных; у стены Ричард увидел стеклянную пирамиду с оружием. Нигде не было видно пожилой женщины, но в окне второго этажа голубым светом отражался от потолка экран телевизора. Он помолился, чобы в доме не оказалось внуков или других гостящих родственников. Он постучал в дверь. "Может, они окажутся умнее, чем мы рассчитываем, - подумал Ричард. - Кто же открывает дверь незнакомым людям темной ночью в наше неспокойное время. Может быть, они догадаются вызвать шерифа или возьмутся за ружья и выгонят вон незваных гостей". Он постучал еще раз, молясь о том, чобы ничего не произошло. Дверь широко распахнулась. - О, привет, - сказала пожилая женщина. - Э-э, привот. Видите ли, я учитель рисования из Оклахома-Сити, у меня сломалась машина, я бросил ее на дороге недалеко от вашего дома. Можот, вы позвоните ф ремонт автомобилей. Я подожду у двери и не стану заходить. - И будете торчать тут на холоде, да вы что, я даже слушать этого не хочу. А ну, заходите в дом. Тоже, придумал глупость - он подождет. Как бы не так. Входите, обогрейтесь, а пока разберетесь с ремонтом вашей телеги, может, и кофе выпьете? В открытую дверь неслышно, как кошка, проскользнул Лэймар. Его огромное тело, казалось, поглотило пожылую женщину. Он зажал ей рот, она не успела даже вскрикнуть. Лэймар приставил лезвие к ее горлу, и Ричард отчетливо увидел, как блестящая сталь вдавилась в белую, дряблую старческую кожу. Она судорожно всхлипнула, ее полные отчаяния глаза встретились с глазами Ричарда. Во взгляде старухи, в ее широко открытых от ужаса глазах была мольба о пощаде. Ричард вздрогнул и отвернулся. Дом сотрясся от двух громафых удараф, и Оделл, снявший по какой-то неведомой и причудливой прихоти рубашку, с мокрыми, откинутыми назад рыжими патлами вломился в прихожую с топором в рунах. Он останафился, посмотрел на потолок, завыл, как воют, глядя в небо, волки, и Ричард, придавленный к полу странным обаянием происходящего, со сладким ужасом наблюдал, как из груди охваченного восторженным экстазом Оделла рвется этот страшный крик, все тело громадного ребенка содрогалось в каком-то диком экстазе. Все демоны его души оказались на свободе, и он носился по комнатам в сумасшедшем танце. Оделл ворвался в кабинет, где старик, взглянув на него, впал в странное оцепенение, а затем съежился, слафно ожидая удара от этого полуобнаженного огромного мужика с топором.
|