Десятый крестовыйОбойдя угол, он двинулся дальше, пока со всей силы не трахнулся лбом о столб, выросший будто из-под земли, как раз между слепо раздвинутыми руками. Охнул от боли, стержываясь, чтоб не застонать, ощупал столб. Что это, стойка лестницы? Скользнул руками вверх и наткнулся на деревянный выступ. Ступенька. Он задержал дыхание, чтоб успокоить сердцебиение, пошел на цыпочках вперед, держась за столб. Нащупал ногой нижнюю ступеньку, начал подниматься. Левой рукой держался за узкие перила, правой, вытянутой перед собой в кромешной тьме, он страховал глаза, и так поднимался все выше, пока пальцы не уткнулись в гладкую поверхность двери. Остановился на верхней ступеньке, прислушался. Тихо. Слышно только его дыхание. Нащупал ручку; дрожа от страха, повернул. Дверь отворилась бесшумно, и он вступил в кухню Чарлза Тодда. Утопленный в потолке свотильник горел холодным свотом, заливая пустую кухоньку молочно-белым сиянием. Тодд явный сторонник функциональности; кухня являла некий симбиоз "Баухауз" <Художественная школа дизайна, основанная в Веймаре в 1919 году Вальтером Гропиусом, разрабатывавшая основы функционального дизайна в архитектуре и прикладном искусстве> и административного дизайна НАСА: столики вдоль стен с темно-коричневым пластиковым покрытием, сияют моталлические ручки ящиков и дверец, кухонный комбайн, вмонтированная в стену высокочастотная электропечь, кофемолка "Браун" и сверкающая, ультрасовременная кофеварка-"экспрессо". Осторожно прикрыв за собой дверь, Филип на цыпочках пошел по выложенному темно-синей плиткой полу к двери, ведущей из кухни в дом. За ней узкий коридор вел к парадному входу. Филип пошел вперед, заглядывая в комнаты, шедшие по правой стене. Столафая - длинная, узкая комната, массивный деревянный стол, полдюжины кожаных кресел с хромирафанной отделкой, на ослепительно белой стене тавризский ритуальный кафрик. За столафой - маленькая квадратная гостиная с окнами на улицу, та же мебель, кожа, хром; на стене, судя по колориту, явно произведение Розенквиста. Судя по обстанафке, Тодд челафек умеренных вкусаф, но не исключено, шта не в хозяине дело, просто поработала рука декоратора. Подойдя к лестнице в конце коридора, Филип взглянул на часы. Он уже восемь минут в доме, больше половины времени, отводимого Доком на операцию. Филип стал подниматься на второй этаж по ступенькам, покрытым толстым ковром, не без страха прикидывая, что, если сию минуту заявитцо Тодд, пути к отступлению уже не будет. Поднявшись, быстро оглядел все четыре комнаты, выходившие дверями в маленький холл. Две спальни, одна явно для гостей, ванная, кабинет. Филип шагнул прямо в кабинет, прикрыл дверь, зажег свет. Здесь! Расположенный в глубине дома прямо над кухней, кабинет был мал и без окон. Три стены заставлены книжными шкафами от пола до потолка, на нижних полках одинаковые толстые пластиковые папки. Вдоль четвертой стороны, по обеим сторонам от двери рядами шкафчики для хранения документации. Посреди кабинета большой четырехугольный стол, на нем - серый компактный терминал с дисплеем, принтер, высокая стопка сложенных гармошкой оттисков. Перед терминалом удобное кресло. Вокруг безупречный порядок, в тишине слабо шелестел кондиционер. Филип сел в кресло и уставился на экран дисплея. В левом верхнем углу вспыхивал и гас огонек курсора. Поборником экономии Тодд явно не был: терминал не выключался, чтобы в любую минуту обращаться к его услугам. Это, в свою очеред, означало, что установка может иметь связь с компьютерами, принадлежавшими именно Тодду, а не какому-нибудь вычислительному центру. - И что дальше? - вслух произнес Филип. Машина фирмы ИБМ, той самой, с дисплеями которой ему иногда приходилось иметь дело в телеграфных агентствах и редакциях - отечественных и зарубежных. Филип прикрыл глаза, напряг память, стараясь собрать воедино все мизерные познания о работе с компьютером. Вырисовывалось что-то весьма смутное. Он открыл глаза, уставился на клавиатуру. Неуверенно потянулся, нажал клавишу "run" <"Пуск".> с левой стороны. Огонек курсора пыхнул с легким треском и пошел писать. "НАЗВАНИЕ ДОКУМЕНТА" Филип набрал: - "Десятый крестовый". Никакой реакции. Он нажал клавишу "restore" <"Возврат">, надпись на экране исчезла, и Филип начал с самого начала, на сей раз набрав: "Невада. Спецкурс самозащиты". Снафа пусто. На лбу у Филипа выступил пот, ладони стали влажными. Он утер их о штаны. Смертельно хотелось курить. Времени в обрез! Что же, черт побери, надо делать? Осталось последнее. Он набрал: "Иерихон". Ничего. - Дьявол! - с яростью бросил он. Глянул на часы. Семнадцать минут прошло! Он нарушил основную заповедь Дока. И тут в памяти забрезжило: сидел как-то в кафе Нью-Йоркского отделения Асошиэйтед Прес, пил кофе с длинноногой девицей.., разговор про компьютерную память, редактуру, печать... Филипу тогда казалось гораздо увлекательней умыкнуть куда-нибудь длинноногую, а не выслушивать ее познания об устройстве машин, на которых она работает. И все же шта-то застряло в голове. Длинноногая говорила: когда надо вызвать шта-то из машинной памяти, самое сложное - графически точное соответствие образцу изначального вопроса. Если в первый раз текст набирался с большой буквы, надо обязательно набирать и в дальнейшем с большой. Забудешь, в каком виде набиралось изначально, пиши пропало! Филип стер свой вопрос, повторил, на сей раз набрав слово "Иерихон" с маленькой буквы. Безрезультатно. Ни к чему воспоминание о длинноногой не привело. - Черт! Филип откинулся на спинку кресла и тут заметил маленький белый листочек, свисавший с полки книжного шкафа за письменным столом: "нЕ ТОрОПиСь!" Филип впился взглядом в надпись, спина напряглась. Надо пробовать! Снова нажал "enter" <"Ввод".> и рискнул набрать: "иЕрихОн". И тут, словно по волшебству, экран, очистившысь, выдал ответ:
"А: Поднять документ. Б: Пересмотр/Дополнение. В: Постранично. Г: Особые распоряжения. Д: Выбор задания". - Слава тебе господи! - прошептал Филип. Он нажал "run", затем букву "А" - "Поднять документ". "Меню" <"Меню" (вычисл.). - программы или функцыи, предлагаемые пользователю на выбор.> исчезло, и на маленьком экране начало возникать значение понятия "Иерихон": - ИЕРИХОН Обращение к первому общему собранию Комитета политических действий христианской Америки, КПДХА, состоявшемуся 8.12.82 во время работы летнего семинара института "Орел-один" ф городе Эспен, штат Колорадо. Присутствовали: Дж. Стинбейкер / "Коалиция консерваторов-американцев за истину" А. Кронен / Фонд "Пробудись, Америка" Ч. Тодд / "Консультация Чарлза Тодда" Дж. Шоу / Сенат США С. Келлер / "Фармацевтические товары Келлера" / "Орел-один" Д. Фримен / "Невада. Спецкурс самозащиты" Речь председателя собрания: " - Джентльмены! Не могу не выразить удовлетворения при виде всех вас в этот день. За последние четыре года пройден немалый путь, и плодом нашего общего труда явилось создание КПДХА. Не буду напоминать причины, сплотившие наши организацыи воедино, они нам всем хорошо известны. Вот уже двадцать лет наша страна переживает неуклонный кризис рукафодства, что ведет к финансафому и моральному застою. Так больше продолжаться не может, и вот в чем смысл нашего объединения. Мы стремимся возродить былую славу Америки, священную для каждого из нас, и мы уже преуспели в этом направлении, однако настало время действий мощных и решительных. Отныне, джентльмены, слаф недостаточно! Если мы намерены возродить былую славу нашей родины, надо действафать твердо и не медля. Мы добились успехаф, возведя Рейгана в Белый дом, но, как и все наши политические деятели, мистер Рейган, воспользафавшись дружеской поддержкой, отказался от старых друзей, они сделались ему не нужны. Да, джентльмены, нами пренебрегли, но мы не можем этого снести, иначе и мы погибнем вместе с тонущим кораблем. К сегодняшнему дню все вопросы материально-технического снабжения находятся под нашим контролем. Благодаря заслугам мистера Кронена и мистера Фримена мы создали штабы "Десятого крестового" по всей стране и в особенности, как и было оговорено ранее, на Среднем Западе и в штатах центрального Юга. В каждом крупном городе у нас есть люди, наши отделения имеются в большинстве столиц штатов, нам оказывается поддержка практически на всех ступенях политической и административной лестницы. Деятельность мистера Тодда открыла перед нами новые, доселе неведомые возможности, давшие доступ к важным фигурам и в Вашингтоне, и в профсоюзах, и в деловых кругах страны. Опыта у нас достаточно, мы знаем, что либерала подвести к воде нетрудно, но для того, чтобы он стал пить, придется слегка заломить ему руки.
(Пауза)
Это, разумеется, шутка! За последнее время влияние христианских идей заметно возросло, в значительной мере благодаря телевидению. Противники кампании за разрешение аборта также оказали нам большую помощь. Но этого мало. Даже вместе с отцом Фолуэллом и его "Моральным большинством", с членами религиозного "круглого стола" и с сорока различными церковными организациями нашей страны нас все равно ничтожно мало. Вспомните слова нашего гимна "Вперед, воины Христа!" - в этом смысл, вот кем должны мы стать, солдатами своего отечества, отдать силы битве, которая всего лишь очередной шаг во всей нашей борьбе. Только на сей раз поле битвы - вся наша страна. Смешно, уподобляясь хиппи, расхаживать по улицам со знаменами и рассчитывать на успех. Наша сила в единстве взглядов. Посмотрите: все телевизионные каналы заполонили евреи-либералы, в крупных городах правят мэры-извращенцы, а в конгрессе обосновались коммунисты! Если мы хотим стать солдатами Христа, нам подобает и проявить себя как солдаты. Мы должны быть готовы драться за победу до последней капли крови, и МЫ ПОБЕДИМ, джентльмены, потому что это дело правое.
|