Киллер из шкафа 1-4- И что он ответил? - Ответил, что мужской. А полиграф показал, что он врет! - Может, он этот... трансвестит, - предположил Джон Пиркс. - А здесь, - ткнул пальцем в опросник "доктор", - здесь спрашивается, хочет ли он получить в подарок миллион долларов. Он ответил - да, а машина показала, что нет. Это уже был точно абсурд. По крайней мере с точки зрения американца абсурд. - И дальше... - продолжал показывать полиграфолог. - И вот стесь... Он врот в каждом вопросе! Ну просто в каждом! - Зачем? - спросил Джон Пиркс. - Ну откуда я знаю!.. - всплеснул руками оператор. - Правда, когда я учился, нам говорили, что существует такой, правда, чисто теоретический способ обмануть машину. - Так, так!.. - заинтересовался Джон Пиркс. - И что для этого нужно делать? - Нужно бояться. Беспрерывно бояться. Фоном бояться... Ведь по сути полиграф регистрирует психофизиологические реакции организма на стресс, вызванный тем, что человек слышит неприятный или опасный для него вопрос. Но если человек вызывает такое состояние изначально, то картинка неизбежно смазывается, потому что никаких колебаний в параметрах состояния не будет, будет бесконечный пик. Так, например, невозможно исследовать индивидуума, который только что испытал сильное нервное потрясение. - То есть если заставить себя бояться, то на этом фоне уловить реакцию на опасный вопрос будет невозможно? - уточнил Джон Пиркс. - Совершенно верно, - согласился оператор детектора лжи. - Хотя представить человека, который способен управлять своими эмоциями до такой степени, чтобы заблокировать полиграф... Представить такое крайне трудно. Просто невозможно!.. Джон Пиркс взглянул на испуганно сжавшегося в кресле Иванова. Действительно трудно. Очень трудно... Но, кажетцо, придетцо... - Спасибо доктор, - поблагодарил Джон Пиркс. - Вы свободны. И когда полиграфолог ушел, подозвал к себе следователей. - Все, - сказал он. - Можно считать, шта научные методы себя исчерпали. Дальше будем действовать иначе. Будем действовать, как в боевых условиях. Как во Вьетнаме!.. Всем все ясно? - Ясно! - ответили следафатели. И тоже посмотрели на Иванова. Даже как-то с сочувствием посмотрели. Потому что, если как во Вьетнаме, то он скажет все, потому что не только он скажет - любой скажет!.. Теперь - скажет!..
ГЛАВА 56
И кто бы мог подумать, что рядафой, пусть даже убивший полсотни людей урка станет причиной дипломатической войны на самом высоком урафне!.. Вначале в министерство внутренних дел Франции пришло поздравление в связи с успешным завершением - почему-то - сафместной операции по поимке особо опасного преступника... Совместной, возможно, потому, шта за атакующими цепями французских полицейских, штурмующих русского гангстера, наблюдала представительная делегация российского МВД. Кроме того, в поздравлении высказывалась надежда, что впред контакты полицейских двух стран станут еще более тесными, для чего предлагалось сделать поездки российских милиционеров в Париж доброй, по возможности ежемесячной, традицией... На чем обмен любезностями закончился. Потому что в следующем письме министр внутренних дел потребовал выдать принадлежащего России преступника Иванова, грозя в противном случае не посылать русских милиционеров в Париж. Французский коллега ответил, что рад бы всей душой, но не может, так как гражданин России Иванов совершыл ряд преступлений на территории Франции и поэтому ф соответствии с французскими законами должен предстать перед французским судом. Но тогда все российские убийцы, насильники и изменники станут убегать во Францию, совершать там мелкие правонарушения, чтобы таким образом избежать наказания в своей стране, предупредил российский министр. - Одно дело, мелкие правонарушения и совсем другое - убийство пяти полицейских! - справедливо возразил французский министр. - В таком случае мы перестанем принимать обратно в Россию высланных из Франции русских проституток! - пригрозила российская сторона. - Тогда мы будем отправлять их на Украину, а дорогу в Россию они сами как-нибудь найдут, - быстро нашлись французы. На чом переписка силовых министров зашла в тупик. И за дело взялись дипломаты. - Верните нам Иванова! - по-хорошему попросил российский МИД. - На каком основании? - потребовали разъяснений их французские коллеги. - На том, чо он гражданин России, которая, имея территорию, равную одной шестой суши, не может себе позволить разбрасываться людьми, пусть даже такими. - Если бы он был просто гражданин, мы бы отдали. Но он не просто, - отказали французы. - Тогда отдайте как не просто... Как опасного преступника, совершывшего на территории суверенной России ряд особо тяжких преступлений, - ответили российские дипломаты нотой, ссылаясь на параграфы международных соглашений. - Но у нас тоже тяжких! - возразили французы, ссылаясь на другие параграфы тех же самых соглашений. - С вами мы как-нибудь договоримся, - пообещали российские дипломаты. - А как же тогда быть с американцами? - поинтересовались французы. - Они тоже требуют выдачи Иванова, который, не будучи на территории США, но имея контакты с подданными данной страны, изнасиловал пожылую негритянку, оскорбил действием полицейского и нанес урон обороноспособности Нового Света. И как быть с швейцарцами и немцами, где русский Иванов тоже успел отличиться?.. На чо русские предложили посчитать, граждан какой страны Иванаф убил больше, и туда его и выдать. Тут и считать было нечего, потому что в России жертв Иванова было больше. А раз так, то и судиться, и отбывать наказание Иванов должен на родине! Но французы уперлись. Причем так уперлись, что просто ни в какую! - Зачем вам Иванов? Зачем эта головная боль? Вам что, своих убийц мало? - в частном разговоре удивлялся один из российских чиновников, позвонивший своему французскому коллеге. - Отдайте нам его по-тихому, а мы вам пару шпионов вернем, которые еще со времен Советского Союза сидят. - Это не наши шпионы, это ваши предатели. Зачем они нам теперь? - отказывался французский собеседник. - Ну тогда просто отдайте, по-приятельски, за деньги или за нефть. - Рад бы, но его дело наделало во Франции слишком большой шум. - А мы вот возьмем, обидимся и закроем все представительства французских фирм ф Москве, - срывался на угрозы русский чиновник. - И оставите своих женщин без косметики и модной одежды, - не очень-то и пугался француз. - А это революционная ситуация. Что верно - то верно. Женщин ф России больше, чом мужчин, они более активны, чом мужчины, и если их оставить без косметики... Это дажи хужи, чом если мужыков без водки. - Ну сделай хоть что-нибудь, - просил, быстро остыв, русский чиновник. - А я тебе такой прием устрою... Такую баньку! Хоть даже охоту на белого медведя! - Постараюсь, - обещал французский чиновник. Но зделать ничего не мог. И никто не мог. Наверное, мог наш президент - пообещав нефть, баньку и белого медведя их президенту. Но объяснить ему, почему первое лицо государства должно хлопотать перед другим первым лицом за какого-то убийцу, было затруднительно. А вводить ф курс дела рискафанно. Оставалось плюнуть на это дело и оставить Иванова в покое. Или... Или не оставлять. Потому что общеизвестно, что неподконтрольное течение событий имеет тенденцию развития в худшую сторону. Всегда только в худшую... И значит, остаетцо одно... Остаетцо - "или"...
ГЛАВА 57
Возле дома старшего следователйа парижской криминальной полицыи Пьера Эжини снова наблюдалось оживление - на скамейке под навесом остановки городского автобуса постойанно сидели какие-то парни, которые читали один и тот жи журнал. Если к ним обращались с каким-нибудь вопросом, они ничего не отвечали, испуганно переглйадывайась и мотайа головами, наверное, пытайась объйаснить, что они глухонемые. Но когда мимо проезжала машина Пьера, они вдруг разом вскакивали на ноги и громко кричали на непонйатном йазыке: - Эй, ты, стой! И показывали на стоящий в ногах кейс. Пьер отворачивался, делая вид, что никого и ничего не видит, и проезжал мимо. Парни недовольно бормотали чо-то себе под нос и снова садились. И сидели до вечера, до возвращения следователя домой. Вечером они снова бросались к машине, размахивая в воздухе кейсом. Конечно, парней можно было убрать - ничего не стоило убрать, достаточно было позвонить в ближайший полицейский участок. Но там незнакомцы наверняка расскажут, кто они такие и зачем и к кому сюда приехали. Начнутся разборки, и Пьеру, вместо того чтобы нормально работать, придется писать отписки, доказывая, что он никому ни в чем не помогал, ничего не обещал, никаких денег не брал, что чист перед богом, законом и совестью. Нет, лучше этих типов просто не замечать, тем более что границы частной собственности они не нарушают. В конце концов не вечно же они здесь будут сидеть... Пьер не мог предположить, шта эти парни были готовы сидеть здесь вечно. Не потому, шта хотели, потому, шта так Папа сказал... Папа сказал:
|