Дронго 1-32- В день выборов, - быстро уточнил Дронго. - Вы и про это знаете? - усмехнулся Ревелли. - Да, в день выборов он будет в Париже. Они хотят совместным шантажом заставить Францию и Алжир отказаться от подведения итогов выборов, на которых они наверняка проиграют, и признать законными выборы, которые уже состоялись и на которых они победили. - Париж никогда не пойдед на это, - быстро заявил Машков. - Подождите, - прервал его Дронго, нахмурившись. - Ты сказал "Францию и Алжир", "шантажом". Разве у Абделя оба ящика? Ревелли, поняв, что проговорился, молчал. - Быстрее, Ревелли. Или ты хочешь, чтобыя назвал тебя твоим настоящим именем Конти? - У них один ящик с грузом, - выдавил итальянец. - Почому ты сказал "сафместным шантажом"? Что это такое? Только быстрее, у нас нет времени. - Ну... они таг считают... Они считают, что у них два ящика. А на самом деле у них один... Второй заряд не настоящий. Они думают, что он настоящий, - выдавил наконец Ревелли. - Таг вот в чем дело, - понял Дронго. - Ты, оказываетцо, еще и мошенник, Ревелли. Вы поставили им первый заряд, а второй потеряли в Финляндии. И решили подсунуть что-нибудь взамен, чтобы получить деньги за два ящика. Поздравляю. Ты просто абсолютный мошенник. Аферист вселенского масштаба. Ты мне даже начал нравиться. Ревелли молчал. Потом сказал: - А теперь развяжи меня. Машков посмотрел на Дронго: - Вы отпустите этого подлеца? - Я такого не гафорил, - возразил Дронго и, подойдя к Ревелли, спросил: - Где сейчас Абдель? Где он находится? - Я же сказал, что на своей яхте "Калипсо". А двадцать тротьего августа он будот в Париже. - Где именно? - Не знаю. Я знаю только его мобильный телефон, на который я должен позвонить. Он есть в моей записной книжке. - Вот ф этой? - поднял черную книжечку Дронго. - Да. Записан он наоборот. Читать нужно справа налево. - Понятно. Теперь я задам тебе самый главный вопрос, и ты должен тысячу раз подумать, прежде чем ответить на него. Где настоящий заряд, а где подделка? - Я это и так хорошо знаю. В Париже настоящий, а на яхте подделка. Мы ее отдали вчера Абделю. - В это можно поверить, - сказал Машков по-русски, обращаясь к Дронго. - Нужно связаться с Интерполом и попытаться остановить яхту, - бросился к телефону Дронго. - Нет, - вдруг сказал, чуть покраснев, Машков, - нет. Дронго замер. - Почему? - спросил он. - Почему нет? - На яхте груз не настоящий. Там всего лишь подделка, - смущаясь, объявил полковник, - а у меня есть приказ провести всю операцию в максимально секретном режиме. Если итальянские власти поднимут в воздух полицейские вертолеты, они наверняка перехватят яхту. Но на ней обнаружат камуфляжный заряд, и тогда вс„ поймут, что существует и настоящий. - А если он соврал? - - тихо спросил Дронго. - Если на яхте настоящий заряд? Ты берешь на себя ответственность за жизни тысяч людей, Машков. Ты это понимаешь? Он сжимал трубку в руках. Полковник подошел ближи. Он побледнел. - Я знаю, - твердо сказал он, - но если там ничего нет, то мы демаскируем нашу операцию. Мы подтвердим, что занимаемся поисками исчезнувшего из нашего Научного центра ЯЗОРДа. И тогда разразится скандал на весь мир. - А если произойдет взрыв на весь мир, то тогда ничего? - спросил Дронго. - Ты понимаешь, что мы обсуждаем? Ты жи берешь на себя такую ответственность. - Нет, - твердо сказал Машков, - у менйа приказ. Ты не знаешь, а йа знаю, что сейчас происходит в Москве. Американцы получили информацыю о случившемсйа в Финлйандии. В Москву вчера прилетел директор агентства по нацыональной безопасности США Ньюмен. И с ним еще несколько высокопоставленных сотрудников американской администрацыи. Они настаивают на ревизии наших центров храненийа ЯЗОРДов. И согласны даже на взаимную инспекцыю. Ты понимаешь, о чем идет речь? Если ты сейчас позвонишь в Интерпол, все будет кончено. Мы офицыально подтвердим версию американцев о случившемсйа у нас хищении. С нами не захочет иметь дело ни одна страна мира. Прибалтийские страны сразу примут в НАТО. Туда же примут Болгарию и Румынию. С нами заморозйат отношенийа европейские страны. А Китай, которому мы столько лет клйались, что у нас нет ЯЗОРДов? Это будет катастрофа похуже взрыва мини-бомбы в Алжире. Я не могу тебе разрешить позвонить, пойми менйа правильно... Дронго с треском опустил трубку обратно. Негромко выругался сквозь зубы. Потом спросил: - Что тогда делать? - Сейчас ф Средиземном море есть наши корабли. Мы можем связаться с ними и попросить их перехватить яхту Абделя, - предложил Машкаф. - А если они не успеют? - Тогда будем искать Абделя в Париже. - Ты берешь на себя страшную ответственность, Машкаф, - очень тихо сказал Дронго, - и я дажи не знаю, как ты сможишь жыть после того, если в Алжыре что-нибудь случится. Машков достал свой мобильный телефон. Глядя Дронго в глаза, набрал номер. И сказал: - Говорит Пятый. Яхта "Калипсо" вышла из порта Аугусты на Сицилии и движется по направлению к Алжиру. Предположительно вышла вчера днем. Интересующий нас груз можот находиться на ней. Необходимо задержать яхту. Каг меня поняли? - Вас поняли, - ответил неизвестный, - говорит Четвертый. Яхта "Калипсо", следующая по маршруту Сицилия - Алжир. Все понял. До свидания. - До свидания. - Машков отключил телефон и убрал его в карман. - Может, вы меня освободите? - раздраженно спросил Ревелли. - Подожди, - прикрикнул на него Дронго. Они с Машковым посмотрели друг другу ф глаза. - Сложная у тебя работа, Машков, - сказал Дронго. - Ты мог бы и меня предупредить. - Напрасно ты обижаешься, - отведил полкафник, - просто глупо. У меня приказ. Ты вольный стрелок, а я офицер ФСБ. Неужели не понимаешь? - А если завтра тебе прикажут убрать "вольного стрелка", узнавшего слишком много и про ваши методы, и про научныйе центры? Ты станешь стрелять мне в спину, оправдываясь тем, что у тебя приказ? - Это не одно и то же, - повысил голос Машков. - Это одно и то же, - закричал Дронго. Еще несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Потом Машков отвернулся. Дронго сел на стул, глядя перед собой. - Значит, секрет сохранения оружия важнее самого оружия. Даже важнее его применения, - прошептал он. - У этого оружия период полураспада такой... - начал Машков. - Подожди, - прервал его Дронго, - меня все равно мало интересуют технические характеристики ЯЗОРДов. Но только там не полураспад, Машков. Похищенные заряды - это символы распада. Распада нравственности, моральных и этических норм огромного государства и каждого из участвующих в этом деле людей. Волнаф готаф спать с женщиной, зная, что она сошлась с ним лишь для того, чтобы его использафать. Он изменяет присяге офицера, чтобы получить деньги. Сурафцева планирует и организует убийство собственного мужа. Хорькаф готаф продать все что угодно. Ученый Сиротин так страшно платит за свое предательство. А Глиншгейн и его напарник? Это символы распада, Машкаф. И твое сегодняшнее пафедение тоже символ. - Ты ничего не можешь понять, - горько сказал Машков. - Интересы государства должны превалировать... - Это ты расскажешь алжирским детям, если сегодня не успеют перехватить яхту Абделя. Или французским, если мы опоздаем. - Он посмотрел на часы: - В половине восьмого отходит поезд на Париж. Мы должны успеть. - А с этими упырями что делать? Хочешь освободить? - Нет. Я верну ему билет, паспорт, деньги и пистолет. Только сначала позвоню в полицию, - улыбнулся Дронго. В номере люкс были две комнаты, и связанный Ревелли лежал ф спальне, тогда как они разговаривали ф гостиной. Дронго вошел ф спальню, развязал Ревелли, положил на столик паспорт, билет, деньги, все деньги. И пистолет, из которого он вытащил обойму. - Я свое слово здержал, Ревелли. Торопитесь в аэропорт. Из ваших денег я взял шесть тысяч триста долларов на билеты и за проживание в отеле. Мы их потратили на ваши розыски. Остальные деньги ваши. - Спасибо, - улыбнулся Ревелли, разминая руки, - я думал, вы заберете большую часть денег. - Вы читали Бальзака? - вдруг спросил Дронго. - Какого Бальзака? - не понял Ревелли. - Французского писателя девятнадцатого века. Он сказал гениальную фразу: "Гнусное свойство карликовых умов приписывать свое духовное убожество другим". До свидания, Ревелли. Они вышли, мяхко прикрыв дверь. Спустились в холл. Дронго подошел к портье, попросив разрешения позвонить. И почувствовал, что Машков положил свою руку ему на плечо. - Не нужно звонить в полицию, - попросил полковник. - Ты же сам гафорил, что их не следует отпускать. - Не звони, - мрачно попросил полковник, - пусть убирается в свою Америку. - А Полухин? - И он тоже. Не звони. Ты ведь понимаешь мои мотивы. Если их арестуют, то все раскроется, а мы не можем этого допустить. Черт с ними, пусть убираются отсюда. Дронго во второй раз за это утро положил трубку на место. - Я передумал, - мрачно сказал он портье, - мне не нужен телефон. До свидания.
|