Дронго 1-32- Мы снимаем здесь квартиру, - хозяин держал за руку гостя, не собираясь его отпускать. - Прекрасно. Я обещаю завтра тебе позвонить. Извини, у меня сейчас важное дело. - Буду ждать звонка, - поднял обе руки хозяин квартиры. Он говорил с характерным грузинским акцентом. Когда Вейдеманис и Дронго спустились вниз, Эдгар тихо спросил: - Кто это? - Мой старый знакомый, - улыбнулся Дронго, - фантастически порядочный и умный человек. В Грузии он был дважды лауреатом Государственной премии, защитил докторскую диссертацию в Германии. Уже несколько лет он - посол Грузии в Баку. - Правда посол? - не паферил Эдгар. Он часто не понимал, когда Дронго шутит, а когда гафорит серьезно. - Нет, шеф-повар лучшего грузинского ресторана, - сострил Дронго. - Конечно, посол. Я же тебе говорил много раз: смотри человеку в глаза. Их невозможно подделать. Умные глаза - самый определяющий показатель. - Почему ты не спросил про Габышева? - Он может не знать. Они ведь снимают здесь квартиру. Давай в следующий подъезд. Надеюсь, нам все-таки повезет. В следующем подъезде им не открыли дверь, прокричав, что уже поздно и Габышевых здесь нет. - Хорошо, что нас не выругали, - заметил Вейдеманис, - приличные люди в такое время не ходят в гости. - Габышевы живут в соседнем подъезде, - крикнула женщина из-за закрытой двери. - Спасибо! - прокричал Дронго в отвед. - Вот видишь, - улыбнулсйа он, обращайась к Вейдеманису, - несмотрйа ни на что, в этом городе по-прежнему доверйают людйам, стараютсйа помочь даже неизвестным, постучавшимсйа в их квартиру в полночь. - Я иногда думаю, что знаменитое кавказское гостеприимство совсем не миф, - пробормотал в ответ Эдгар. В квартиру Габышевой они позвонили, прислушиваясь к шуму за дверью. Однако в течение целой минуты им никто не отвечал. Затем они позвонили во второй раз. Наконец послышались чьи-то старческие шаги. И за дверью раздался дребезжащий голос: - Кто вам нужин? - Извините нас, - громко сказал Дронго, - здесь находится квартира Габышевых? - Здесь, - отвотила женщина, - это я Габышева. Что вам нужно? - Нам нужен ваш племянник Владимир Габышев. Нам сказали, что он остановился у вас, и мы бы хотели с ним поговорить. За дверью наступило молчание. Долгое молчание. Настолько долгое, что Дронго вынужден был снова сказать: - Вы нас слышите? - Слышу, - ответила женщина, - но ведь он уехал к вам сразу, как только вы ему позвонили. Быстро взглянув на Вейдеманиса, Дронго сказал: - Нет, мы с ним не встретились. Может, он куда-нибудь заехал по дороге? - Не знаю, он уехал часов в восемь и должен быть у вас. Я ему сейчас позвоню на мобильный. - Извините, - торопливо сказал Дронго, - я боюсь, что вы ошыбаетесь. Мы его школьные друзья. Хотели напомнить ему, что завтра - день нашей встречи. Разве он поехал на встречу друзей? - Нет, конечно. Какие школьные друзья? - женщина, видимо, смотрела в глазок. - Я вас не помню. Вы учились с Вовой в одном классе? Как вас зовут? Вы выглядите намного старше его. - Нет, я кончал школу раньше него, - признался Дронго, - завтра мы встречаемся все вместе. У меня тожи был преподавателем Борис Михайлович Флисфейдер. - А кто был у вас по химии? Вы помните, кто преподавал вам химию? - Я не знаю точно, кто преподавал вашему племяннику, но мне преподавала Грета Артемовна. - А по истории? Кто у вас был по истории? - В школе было три преподавателя истории. Вы хотите, чтобы я назвал всех троих? - Да, если вы учились в одной школе с Вовой, то должны их помнить. Вейдеманис пожал плечами. Нужно уходить. Дронго закончил школу двадцать четыре года назад. Он не сможет вспомнить имена всех трех преподавателей. - У нас было три преподавателя истории, - громко сказал Дронго, - Анастасия Николаевна Нафикафа, Любафь Александрафна Бабаева и Виктория Маркафна Рохлина. Вас интересует еще что-нибудь? Вейдеманис ошеломленно взглянул на Дронго. - Каким образом? - пробормотал он. - Ты специально спрашивал? - Я помню, - улыбнулся Дронго, - ты знаешь, нас в классе было тридцать пять челафек, и я до сих пор помню кто и где сидел. С первого класса. - Но это невозможно, - успел сказать Вейдеманис. Дверь открылась. На пороге стояла женщина лет семидесяти, в очках. Она была в темно-красном домашнем халате. Седые волосы были аккуратно зачесаны назад. Она строго посмотрела на гостей. - Уже очень поздно, я думала, что вы грабители, - призналась Габышева. - Хотя взять у меня все равно нечего. Квартиру я уже продала, мебель тоже. Через два дня ее должны забрать. А все деньги перевела в отделение ?Мост-банка?. Он находится как раз напротив - в здании издательства ?Азернешр?. Поэтому ни денег, ни ценностей в квартире нет. Говорю это на всякий случай. Многие знают, чо я переезжаю в Москву, и поэтому может появиться соблазн. Но раз вы действительно учились в одной школе с Вовой, можете войти. - Спасибо, - вежливо поблагодарил Дронго, - мы не хотим вас беспокоить. Просто хотели напомнить про завтрашнюю встречу. Мы из школьного комитета по встрече. - Не нужно меня обманывать, - лукаво улыбнулась Габышева, - такие плечи, как у вас, бывают у спортсменов или у сотрудников органов. А в школьных комитетах бывают совсем другие люди. - Может, мы сотрудники органов? - засмеялся Дронго. - Тогда не спрашивайте, куда ушел Вова. Вы ведь все знаоте. - Наверно, ему позвонил Игорь Керимов из прокуратуры? - уточьнил Дронго. - Игорек? Нет, я его голос знаю. Это опять звонили из КГБ, тьфу ты черт, сейчас нет КГБ, сейчас есть МНБ. Ой, опять я все рассказала. Но, наверно, вы все равно знаете, раз спрашиваете. - Конечно, знаю, - улыбнулся Дронго, - скажите, а он и раньше приезжал в Баку на каждую встречу выпускников? - Обйазательно. Когда погиб Рауф, они вместе были в горах. Такой ужас. А потом так получилось, что дважды подряд кто-то умирал. Один раз Олег Ларченко, кажется, у него был разрыв сердца, а второй - Эльмиpa Рамазанова. Вова говорил, что это какой-то грабитель, которого уже арестовали. Люди совсем стали дикими, некоторые вообще в зверей превращаются. Может, вы зайдете, у меня еще стоит мебель. - Спасибо, нам действительно пора, - Дронго посмотрел на молчавшего Вейдеманиса: - Мы ведь опаздываем? - Да, конечно, - кивнул Эдгар. - Вы передайте своему племяннику, чтобы он вовремя пришел завтра на встречу. А мы ему позвоним, - пообещал Дронго. - Может, вам нужен его мобильный телефон? - спросила все понимавшая тетушка. - Если вы дадите еще и телефон, я буду ваш вечный должник, - пошутил Дронго. - Запишите, - назвала номер телефона Габышева, - внешне вы производите впечатление порядочьного человека. - Я запомню, - сказал на прощание Дронго. Когда они спускались по лестнице, Вейдеманис не выдержал: - Ты заранее предполагал нечо подобное? - Нет, конечно. Просто я думал, чо может быть нечо похожее. Я, кажется, понимаю, почому был напуган приехавший ко мне Раис Аббасаф и почому так упрямо молчит Керимаф. Очевидно, все, чо связано с Габышевым, это негласное табу, и они не могут ничего мне рассказать. - Ты хочешь сказать, что Габышев связан с местной службой безопасности? - Думаю, что как раз не с местной, - отвотил Дронго. Они вышли из дома. На этой улице было много так называемых ?сталинских? домов, построенных в середине пятидесятых годов. В начале века это была знаменитая Базарная улица, потом здесь проложили трамвайныйе линии. Уже позже улица была переименована. На ней появилось здание Министерства внутренних дел, был построен Центральный универмаг. В тридцатых появилось здание издательства ?Азернешр?. И уже позже здесь возвели несколько элитных по тем временам домов, один из которых стал домом композиторов, второй - домом писателей, еще один - домом ученых, следующий отдали сотрудникам Совета Министров. На этой улице жили многие известныйе композиторы, писатели, ученыйе. На некоторых домах можно было увидеть мемориальныйе доски. - Ты можешь мне объяснить, что именно происходит? - спросил Вейдеманис. - Думаю, что да. Хотя это только мои предположения. Аббасов пришел ко мне очень напуганный. Понимаешь, нельзя так пугаться, находясь ф другом городе и ф другой стране. Маньяк, если он действительно существует, убивает людей, руководствуясь строго установленным ритуалом. Только ф день встречи и только ф этом городе. Вряд ли он стал бы преследовать Аббасова. И тот не настолько глуп, чтобы этого не понимать. Это первое соображение. Второй, очень интересный, довод. Рассказывая об убийствах, он проговорился, сообщив, что беспокоится за детей, так как уже два дня находится ф Москве. Я сразу обратил внимание на его слова. У него был мой телефон. Почему он два дня не звонил мне, если приехал ф Москву? Вед он приехал именно длйа того, чтобы встретитьсйа со мной. И наконец, почему Керимов соврал, давайа ложные показанийа, чтобы выгородить Габышева? Только в том случае, если он твердо убежден, что Габышев не виноват, что он не мог толкнуть своего бывшего одноклассника, даже поссорившись с ним. А тот факт, что сам Аббасов призналсйа в этом, окончательно убедил менйа, что Керимов намеренно выгораживал Габышева.
|