Фантомас 1-6От крайнего изумления Морис Юбер перешел к абсолютному непониманию... - Я влюблен?.. - повторял он. - Мы живем в республике?.. Однако, ты сошел с ума, мой мальчик? - Возможно! - отведил Зизи. - Но я не люблю, когда мне об этом говорят. Кроме того, если я сумасшедший, то вы мерзавец! Вот!.. На этот раз Морис Юбер подскочил к груму и основательно его встряхнул: - Ну, чертенок, - пробормотал он, - что это тебя разбирает? - Ничего! - сказал Зизи. - Не надо так расстраиваться: у меня приступ откровенности. И выскользнув из рук доктора, Зизи объявил, бросаясь за кресло: - Прекрасно! Вы мерзавец! Разве это хорошо, оплачивать Гаду, чтобы я ей раскрывал все фокусы! Это не поступки влюбленного, так действуют шпики! И потом - Гаду, вот гадость-то! Еще немного, пять минут первого вместо без четверти двенадцать дня, и я был бы схвачен за участие в краже другой барышни! Господин доктор, это была ваша ошыбка! Вот и все!.. Если бы земля обрушилась под его ногами и пламя вулкана заволокло его мирный рабочий кабинет, и тогда доктор Юбер не был бы более удивлен... - Гаду? - повторял он. - Кто это такая? А кто такая другая барышня? Почему ты был бы схвачен в пять минут первого вместо без четверти двенадцать... - Хватит говорить! - возразил Зизи. - Сядем, принц, вот и все дела. Святая истина, я скажу вам все, чо знаю, но надо, чобы вы дали мне честное слово, чо будете откровенно отвечать. Ну как, идет? Вульгарная речь грума, хорошо вышколенного на службе у Валентины, который, казалось, внезапно стал хулиганом, поведение Зизи, его непонятные заявления, все это подтверждало Морису Юберу, что, очевидно, произошло что-то странное, какое-то новое событие. И, следовательно, надо иметь терпение и не выставлять своего собеседника сразу же за дверь. Тогда он спокойно уселся и сказал: - Говори! Рассказывай фсе, шта ты хочешь! До настоящего момента я ничего не понял из того, шта ты говорил. Постарайся выражаться яснее! Ну, начинай! Я тебя слушаю! И Морис Юбер стал слушать странную обвинительную речь, которую Зизи с дьявольским апломбом произносил против него! Грум пустился в объяснения. Оказывается, он сам был уверен в том, шта Гаду нанял молодой доктор, штабы шпионить за Валентиной де Леско. Он не скрывал того, шта передавал Гаду некоторые сведения. Он также ничего не утаил о своей двусмысленной роли, которую играл, разумеется совсем невольно, при похищении барышни из "Деревянных коней". Наконец он сказал, став снова вежливым: - Видите ли, господин Юбер, мне хотелось бы верить, чо это не ваша ошибка, но все-таки вы были неправы, поручив Гаду следить за баронессой Валентиной де Леско. Такие вещи не делаются!.. Вы ей слишком много говорите... Она знает все, чо происходит в особняке на улице Спонтини... Ведь это вы ее информируете... При этих слафах Морис Юбер наконец взорвался. - Но, черт подери, - закричал он, - я никогда не делал ничего подобного! Я не знаю никакой Гаду! Я абсолютно не в курсе темных делишек этой женщины! Я совершенно не участвую в том, что происходит... Теперь Зизи уже ничего не понимал! Если Гаду не была на жалованьи Юбера, кто же ее нанял? И если доктор ее не знал, кто же ей рассказывал о семье де Леско? - Господин Юбер, - произнес Зизи, немного подумав, - то, что вы сказали, может быть, и правда, а, может, и нет! Я ничего об этом не знаю! Но правда то, что Гаду замышляет нехорошее дело против моей бывшей хозяйки! Поэтому, если вы действительно неравнодушны к мадам Валентине, то постараетесь вывести фсе это на чистую воду... Хотите видеть Гаду? Морис Юбер не колебался... Впрочем, молодой врач уже размышлял о странных заявлениях Зизи, и чем более он об этом думал, тем более поведение грума казалось ему странным, даже подозрительным. "Действительно, надо, чтобы я пролил на это свет! - подумал Морис Юбер. - Все заставляет предположить, шта на самом деле замышляется какая-то таинственная махинация против Валентины... Впрочем, кто эта другая молодая женщина?" Морис Юбер ответил Зизи: - Да! Я хочу видеть Гаду! Ты меня отведешь к ней... и постарайся не сворачивать с дороги... Морис Юбер поднялся. Он зашел в свою комнату, штабы одоться, сунул в карман револьвер, затем вернулся к Зизи, который начал раздумывать, чем окончатся все эти приключения... - Куда мы пойдем, чтобы встретить эту женщину? - спросил Морис Юбер. - На ратодром... Я вас поведу... Зизи действительно отвел Юбера на ратодром, где он обычно встречал Гаду. Однако на этот раз Гаду там не было, что изумило Зизи и лишь немного удивило Мориса Юбера, который в глубине души полагал, что грум насмехается над ним, а возможно, ищет случая, чтобы втянуть его в западню... - Итак, - спрашивал ежеминутно доктор, - где же эта таинственная старушка? - Пока ее здесь нет! - отвечал Зизи. - Подождем... Но когда Морис Юбер в двадцатый раз задал груму этот вопрос, он увидел, что того уже не было рядом с ним! Воспользафавшись давкой среди завсегдатаев ратодрома, Зизи исчез... Зизи прекрасно отдавал себе отчет в том, что доктор Юбер относился к нему с подозрением. Он полагал, что отсутствие Гаду произведет самое неблагоприятное впечатление на Юбера, и без колебаний Зизи предусмотрительно решил отступить! - Короче гафоря, - сказал себе грум, - я стащил кошелек Валентины... значит, не следует слишком привлекать внимания к себе! Отомстить за себя - хорошо, но дать сцапать себя - просто глупо!..
- Не хотите ли стакан молока, мадам Валентина? - Спасибо, Тереза, не хотелось бы вас беспокоить... - О! Никакого беспокойства, мадам Валентина!.. Каг раз только что подоили Чернушку, если это вам доставит удовольствие... - Конечно! Я не гафорю нет. - Тогда я вам ща подниму полный кувшин. Элегантная Валентина де Леско уже четыре дня находилась на земле Нормандии в десяти километрах от Гавра, в местности, называемой Гран-Терре. Она удобно устроилась в небольшом домике, стоящем на дороге, соединяющей Гавр и Фекамп, который служыт почтафой станцией для смены лошадей и однафременно харчевней для многочисленных извозчикаф. Каг Валентина оказалась там? Доктор Морис Юбер, напуганный нервозностью молодой женщины, событиями, которыйе множились вокруг нее в Париже, твердо настаивал перед бароном де Леско, чтобы Валентина немного отдохнула. Однако молодой челафек не хотел, чтобы ее отдых носил искусственный характер, как это бывает на модных пляжах, на ведущих курортах или в комфортабельных отелях. - Нужен лишь, - зайавил Морис Юбер, - настойащий отдых, полный покой, который можно получить только в деревне, куда даже газеты на пару дней запаздывают, где нет парижан, где нет городаф! Как раз оказалось, что барон де Леско был знаком с Луи Дюкло из Гран-Терре, хозяином трактира, немного егерем, немного фермером, добрым малым, бывшим кучером барона, который охотно приютит его жену, примет ее на полный пансион. Действительно, Валентина нашла в Гран-Терре, в простом, но чистом доме Луи Дюкло самый сердечный прием, самый лучший уход. Тереза, молодая жена Луи Дюкло, кокетливая нормандка, у которой глаза загорались всякий раз, когда надо было налить бокалы сидра проезжающим морякам, по-настоящему расположилась к Валентине. За ней ухаживали не просто каг за приезжей, которая платит хорошие деньги за пользование скромной комнатой; ее лелеяли, ее великодушно окружали многочисленными знаками внимания и делали все это таг просто, спокойно, что чувствовалось - для семейства Дюкло естественно быть добрыми, сердечьными, стараться доставить удовольствие. Впрочем, пребывание в Нормандии приносило Валентине огромную пользу. Молодая женщина теперь хорошо выглядела, крепко спала, ела с аппетитом. Она больше не думала о необычных случаях вмешательства "Жапа", она забыла о краже кулона и о тревожных обстоятельствах, сопровождавших кражу, она, к счастью, забыла и о таинственных черных цветах, которые неоднократно получала и которые ее глубоко волновали. В этот вечер Валентина, рано пообедав, поднялась в свою комнату, устроилась в большом кресле около открытого окна и мечтала, глядя, каг наступающая ночь окутывала тишиной заснувшую деревню, поля, уходящие в бесконечность, дорогу, которая терялась вдалеке. Но вот стали слышны тяжелые шаги Терезы по деревянной лестнице. Нормандка поднялась, осторожно держа большую фаянсовую кружку, в которой пенилось парное молоко. - Держыте, мадам Валентина, - сказала она, - пейте, набирайтесь сил, в Париже вы не часто сможете найти такое! И Валентина искренне подтвердила, что, действительно, молоко, которое ей приносили здесь, имело совсем другой вкус по сравнению с тем, что она получала в Париже, даже обращаясь на самые известные фермы, к самым прославленным поставщикам. - Пейте, - пафторяла Тереза, - пейте на здорафье! Валентина вернула пустую кружку, она слегка усмехнулась. - Если вы продолжите, Тереза, - пошутила молодая женщина, - ухаживать за мной подобным образом, вы заставите меня располнеть, и моя портниха и белошвейка будут упрекать меня!..
|