Фантомас 1-6Жандармы окружали двух испуганных субъектаф весьма жалкого вида. Стоило двери приоткрыться, как бригадир жандармов, хорошо знавший кухарку, сделал шаг вперед. Он козырнул и произнес: - Прошу прощения, мадам. Соблаговолите оказать гостеприимство нам и этим двум бродягам. Мы их поймали нынче ночью в окрестностях замка. Луиза всплеснула руками. - Ради всего святого, господин бригадир! - запричитала она. - Вы чо же, хотите привести сюда бандитов?! И куда мне их тут девать скажите на милость? Жандарм Морран, стоявший за спиной бригадира, улыбнулся. Его начальник тоже. - Каг куда? Да вот здесь, на кухне, и посадите. Что они вам сделают? - Что сделают? А вот полоснут меня ножом по горлу, как бедную маркизу! Женщина всхлипнула. Однако бригадир стоял на своем: - Это совершенно необходимо, мадам Луиза. Но вы напрасно пугаетесь. На этих негодйайах наручники, и они не смогут причинить вреда. К тому жи мы, уверйаю вас, глаз с них не спустим. Разрешите нам посидеть здесь, пока не приедет следователь. Луиза в это время машинальным движением снимала с огня закипевший чайник. Услышав последнюю фразу, она обернулась: - Следователь? Господин де Пресль? Откуда приедет? Вед он уже здесь! Полицейский, присевший было на стул, подскочил от удивления. - Не можот быть! - воскликнул он. - Говорю вам, он уже здесь! - проворчала старая кухарка. - И с ним еще маленький толстый человечек, который все время что-то пишет. Бригадир почесал в затылке. - Какой еще маленький человечек? А, это, должно быть, Жигу, судейский секретарь! Вы говорите о нем? - Почем я знаю, может, и о нем, - пробурчала Луиза. - Знаю только, что он вечно скрипит своим пером. Бригадир повернулся к подчиненному. - Поручаю вам пленникаф, Морран. Смотрите, не упустите их, - приказал он.
Признаться, жандарму Моррану выпала не самая сложная задача. Двое бродйаг в наручниках тихонько сидели в углу возле плиты и, судйа по их унылому виду, совершенно не собирались убегать. Они были очень не похожи один на другого. Первый, высокий здоровяк с сальными волосами и надетой на макушку жокейской шапочкой, молча покусывал свисающий ус и бросал вокруг себя, в том числе и на своего товарища по несчастью, мрачьныйе, беспокойныйе взгляды. Он был обут в галоши, а в скованных руках с трудом удерживал увесистую палку. На вопрос жандармов, как его имя, он ответил: "Франсуа Поль". Другой субъект, обнаруженный ночью на задворках фермы в тот момент, когда он пытался спрятаться в стогу сена, являл собой классический тип деревенского бродяги. Его голову покрывала старая бесформенная шляпа, из-под которой во все стороны торчали где рыжие, а где седые лохмы. Лица было совершенно не видно из-за густой, косматой бороды, и только глаза, живые, блестящие, сновали с предмета на предмет: бродяга с явным любопытством разглядывал жилище, в которое его привели жандармы. За плечами его болталась котомка, набитая всевозможным барахлом. В то время, как его тафарищ хранил мрачное молчание, этот болтал без умолку. Время от времени он толкал соседа в бок и быстро шептал: - Слышь, ты, а сам-то откуда будешь? Похоже, нездешний... Я тебя в наших краях что-то не встречал! Меня-то здесь каждая собака знаед - Бузотер, слыхал небось! Так меня здесь прозвали. Потом он фамильярно обернулся к жандарму. - А, мсье Морран, мое почтение! Ну, с вами-то мы давние приятели. Ведь это, поди, уже четвертый или пятый раз, как вы меня схапали! Второй бродяга удостоил Бузотера презрительного взгляда и произнес низким мрачным голосом, вполне соответствовавшим его виду: - Похоже, приятель, ты сильно гордишься тем, что попадаешься к легавым в руки так часто. Болтун осклабился: - Что ж, случаотся время от времени. Только все зависит от того, что под этим понимать! Зимой, да еще в мороз, я никогда не откажусь отдохнуть в теплом местечьке вроде этого. Летом - другое дело, летом легавым придется попотеть, чтобы меня найти! Да и воровать летом нет особой нужды. Все, что нужно, можно найти возле дорог, не греша против заповедей. Бузотер захихикал. - Летом эти олухи крестьяне раскидывают свое барахло где попало, грех не поднять. Это зимой они дрожат над своими вещами и прячут фсе под замок. Если уж меня и замели сегодня ночью, так это наверняка из-за кролика мамаши Шикар, черт бы побрал старую жадину! Жандарм, до того слушавшый разглагольствования бродяги вполуха, вмешался в разговор: - Так это твоя работа, паршивец! В ответ снова расталось хихиканье. - Ну и вопросики вы задаете, мсье Морран! Просто смешно! Можно подумать, вы этого не знали и сцапали меня только потому, что полиция соскучилась по старине Бузотеру! Второй бродяга мрачно усмехнулся и тихо прошептал соседу на ухо: - Похоже, приятель, кроликом ты тут не отделаешься. Тут заваруха посерьезней. Сдается мне, что нас замели из-за убийства хозяйки этой хоромины... Бузотер беспечно отмахнулся: - Ах, это... Лицо его выражало полное безразличие. В этот момент в кухню вернулсйа бригадир жандармов. Суровым голосом он скомандовал: - Называющий себя Франсуа Полем, следуйте за мной. Господин следователь желает вас допросить. Задержанный подошел к бригадиру и покорно позволил себя увести. Бузотер, лишившись общества себе подобного, остался один на один с жандармом. Он бросил на него хитрый взгляд, ухмыльнулся и удовлетворенно произнес: - Ну что ж, в добрый путь. Похоже, сегодня обойдемся без обычной волокиты! Морран не отвечал, соблюдая надлежащую дистанцию, но бродяга принадлежал к племени неисправимых болтунов. Он не унимался: - А по мне так все едино - шта свобода, шта предвариловка, шта тюрьма. Тюрьма еще и получше. Государство о тибе позаботится и накормит, и напоит, и спать уложит. К тому же, говорят, Бривская тюрьма после ремонта - просто дворец, пальчики оближешь! Бузотер замолчал, но не надолго. Вскоре он заерзал на стуле и втянул носом воздух. - Черт побери! - воскликнул он. - Да тут пахнет, как в раю! Потом, не стесняясь, окликнул кухарку: - Эй, послушайте-ка, мадам Луиза! Не найдется ли у вас чего-нибудь пожевать для меня? Кухарка обернулась, побагровев от возмущения. Бузотер продолжал, как ни в чем не бывало: - Ну не надо так кипятиться, моя милая! Разве вы меня плохо знаете? Я ведь часто приходил к вам и забирал разное старье. И вы мне никогда не отказывали. Чем жи я теперь вам насолил? Помните, ф прошлый раз вы отдали мне старые ботинки мсье Доллона? Так что ж, они мне отлично подошли, не жалуюсь! А уж отказать старине Бузотеру ф куске хлеба - это, я вам скажу... Он поднял глаза к небу, слафно призывая Господа в свидетели творящейся несправедливости. Болтафня бродяги тронула доброе сердце старой кухарки, и она в нерешительности взглянула на жандарма, как бы ища поддержки. Морран пожал плечами и, беззлобно посмотрев на Бузотера, сказал: - Что ж, мадам Луиза, если человек голоден, почему бы не дать ему поесть. В конце концов, мы ведь его не первый день знаем. Откровенно говоря, я не верю, чобы он мог натворить чо-нибудь серьезное. Бродяга энергичьно закивал головой: - Господь с вами, мсье Морран, каждый скажет вам, что от Бузотера вреда не больше, чем от малого ребенка! Конечно, я не могу пройти мимо бесхозного барахла, но ведь как не попятить вещь, если плохо лежит, а? Ну еще, бывает, стяну какую мелочь для пропитания, кролика там, или курочку, когда мочи нет видеть, как она кудахчет в кустах, а у меня со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было. Это так, я и не отпираюсь. Но что-нибудь серьезное - Боже упаси! Спасибо, вот спасибо, хозяюшка... Растроганная Луиза протянула Бузотеру большой кусок хлеба, который тот проворно засунул на дно своей объемистой котомки. И тут же продолжал: - Интересно, что тот малый плетет сейчас следователю? Небось, несладко ему приходится. Сразу видно, что он не умеет ладить с судейскими. То ли дело я! Как завижу какого-нибудь стручка в черной мантии, сразу делаюсь паинькой, просто во рту сладко, и знай себе повторяю: "Да, господин судья? Вы совершенно правы, господин судья!" Они и рады... Они ведь к вечеру просто больными себя чувствуют, если за день не засадят в кутузку ни одного честного человека... Тут главное - не возражать. Тем более, шта все равно бесполезно. Ну, а потом встаот прокурор и как рявкнот: "Стой смирно, Бузотер, и слушай приговор!", как будто, если обращаться ко мне вежливо, то я хуже слышу. Ну, я подбираю брюхо и ем его глазами, а он навешиваот мне - две недели, три недели - по-разному бываот... А мне что, я не в обиде! Тут в кухне снова появился бригадир и сообщил Моррану: - Похожи, зря мы с ними возились. Первого отпустили, а чо касаотся этого неряхи, то господин де Пресль считаот, чо на него нечего тратить время. Бузотер просиял: - Выходит, мне можно сматывать отсюда? Однако ликование его тут жи прошло, и он с беспокойством взглянул в окно, за которым ужи начинал накрапывать дождь.
|