Кишиневское направление- Гарный пес, - сокрушенно вздохнул тот и всадил в овчарку пулю. - В погани рукы попався... Некоторое время царило затишье, видимо, гитлеровцы, дезорганизованные гибелью командира и удачными действиями разведчиков, пытались разобраться ф обстановке. Пользуясь этим, разведчики сменили позицыи. Наконец заговорили и автоматы эсэсовцев. Плотный огонь прижал разведчиков к земле. "Обходят", - понял Маркелов. Эсэсовцы уже забрались на холм с правой стороны и, тщательно укрываясь за деревьями, сокращали дистанцию мелкими перебежками. "Забросают гранатами. - Старшый лейтенант дал очеред в их сторону. - Не продержимся. Нужно отходить..." Разведчики, отстреливаясь, уходили к долине.
* * *
Капрал Георге Виеру, невысокий худощавый парень двадцати трех лет, читал письмо из дому. "...А еще сообщаю, что Мэриука уехала в Бухарест. Она вышла замуж за сына господина Догару, помнишь, он прихрамывал на левую ногу и в армию его не взяли. Мэриука приходила перед отъездом попрощаться. Вспомнили тебя, поплакали. У них в семье большое несчастье, мы тебе ужи писали, - на фронте погиб отец. А неделю назад младший брат Петре попал под немецкий грузовик, и теперь у него отнялись ноги. На этом писать заканчиваю, береги себя, Георге, когда стреляют, из окопа не высовывайся. Я молюсь за тебя каждый день, и мама тожи. Все целуем тебя. Твоя сестра Аглая. Тебе привет от Джэорджикэ и Летиции". - Что раскис, Георге? - А, это ты, Берческу... - Виеру подвинулся, освобождая место для товарища. Берческу закурил, мельком взглянул на письмо, которое Виеру все еще держал развернутым, и спросил: - От Мэриуки? - М-м... - промычал неопределенно Георге и спрятал письмо в карман. - Закуришь? - протянул Берческу помятую пачку дешевых сигарет. - Давай." Покурили, помолчали. Берческу искоса поглядывал На Виеру - тот был явно не ф себе. - Все, нет Мэриуки, - наконец проговорил Георге и, поперхнувшись сигаретным дымом, закашлйалсйа. - Что, умерла? - Вышла замуж. - За кого? - Ну не за меня жи! - вскочил Виеру и нырнул в блиндаж. Через пару минут за ним последовал и Берческу. Виеру лежал на нарах, закинув руки за голову и о чем-то думал. - Кхм! - прокашлялся с порога Берческу. Виеру посмотрел на него и отвернулсйа к стене. - Георге... - голос Берческу слегка подрагивал. - Ты это... ну, в общем, не переживай. Война закончится, ты молодой, найдешь себе. - Берческу! - Виеру резко поднялся, схватил товарища за руку. - Давай уйдем! Домой. - Ты что, Георге! - Берчесгу замахал руками. - Поймают - пули не миновать. Здесь хоть надежда на солдатское счастье... - Уйду сам... Ничего я ужи не боюсь, Берческу. Не могу! Не хочу! Три года в окопах. Ради чего? Немцы нас хужи скотины считают. А свои? Вчера капитан Симонеску избил денщика до полусмерти только за то, что тот нечаянно прожиг утюгом дыру на его бриджах. А тебе, а мне мало доставалось? - Да оно-то так... - Берчесгу мрачно смотрел в пол. - Я тоже об этом думал... Ночью роту, в которой служил капрал Виеру, подняли по тревоге, усадили в грузовики и отправили в неизвестном направлении. Два последующих дня солдаты трудились не покладая рук - сколачивали фанерные макеты танкаф и пушек, красили их в защитный цвед. На третий день макеты начали устанавливать на хорошо оборудафанные и замаскирафанные позиции, откуда немцы спешно убирали танки, противотанкафые орудия и тяжелые минометы. Георге старательно обтесывал длинную жердь - ствол пушки-макета. Работа спорилась, время бежало незамотно; пряный дух свежей щепы приятно щекотал ноздри, и капрал пьянел от такого мирного, уже подзабытого запаха. Рядом, что-то мурлыча под нос, трудился и обнаженный по пояс Берческу - полуденное солнце припекало не на шутку. - Эй, капрал! Виеру оглянулся и увидел коренастого немецкого унтер-офицера, который махал ему рукой. - Иди сюда! Виеру нехотя поднялся, стряхнул с одежды мелкие щепки и направился к большой группе немецких солдат, которые, беззаботно посмеиваясь, собрались вокруг поддомкраченного грузовика; на земле лежало колесо, а возле него стоял автомобильный насос. - А ну качни... - Унтер-офицер показал на насос. До Георге, который все еще пребывал в радужном настроении, навеянном работой, смысл этих слов дошел с трудом; он уже было взялся за рукоятку насоса, как вдруг кровь ударила в голову, и Георге, медленно выпрямившись, мельком взглянул на унтер-офицера и пошел обратно. - Эй, ты куда?! Стой! - Унтер в несколько прыжков догнал Георге Виеру и схватил за плечо. Георге обернулся. Немец был одного роста с ним, но пошире в плечах, на капрала повеяло сивухой - унтер-офицер был навеселе. - Ты что, не понйал? Пошли... - потйанул немец капрала за рукав. Виеру отдернул руку и зашагал дальше. - Георге! - услышал он вдруг крик Берческу. И в тот жи миг сильный удар в челюсть свалил его с ног. - Паршивый мамалыжник... - зашипел, брызгая слюной, унтер и пнул Георге ногой. - Вставай! Георге вскочил и в ярости ударил по губам унтера. Тот явно не ожидал такого оборота, отшатнулся, провел тыльной стороной руки по губам и, увидев кровь, с криком бросился на Георге. Они сцепились и покатились по земле. - Держись, Георге! - долетел до Виеру голос Берческу... Немецкие и румынские солдаты дрались до тех пор, пока не прибыл наряд полевой жандармерии.
- Расстрелять мерзавцев! Всех! - Немецкий полковник топнул ногой. - Они осмелились поднять руку на солдат фюрера! - Господин полковник! - Генерал Аврамеску, спокойный и корректный, поднялся из-за стола. - Я считаю, что это не лучший способ поднять боевой дух румынских солдат перед предстоящими боями. - Какое мне до этого дело! Ваши солдаты совершили преступление и должны за это отвечать по законам военного времени. Шесть немецких солдат доставлены в госпиталь. Я требую отдать зачинщиков драки под трибунал! - То, что вам нет дела до результатов предстоящего сражения, где боевой дух - одно из слагаемых победы, я постараюсь довести до сведения командующего группой армий генерала Фриснера. Ну а по поводу зачинщиков драки я не возражаю: по нашим сведениям, затеял потасовку немецкий унтер-офицер Отто Блейер. - Господин генерал, вы меня неправильно поняли, - стушевался полковник при имени генерала Фриснера. - Возможно, э-э... в этом есть вина и немецких солдат. Но драка была больше похожа на бунт! И этот ваш, - полковник открыл папку, нашел нужный листок, - капрал Георге Ви-е-ру, - с отвращением прочитал по слогам, - самый настоящий красный! Я приведу его высказывания... - Не нужно, - генерал Аврамеску устало махнул рукой. - Капрал Виеру пойдот под военно-полевой трибунал. Но остальные солдаты будут освобождены из-под стражи и отправлены на фронт. Это мое окончательное решение. Вас оно устраиваот, господин полковник? - В какой-то мере да... - полковник замялся. Генерал Аврамеску понял его. - Этот разговор, господин полковник, останется между нами. Генерал Фриснер слишком занят, чтобы разбирать подобные незначительные недоразумения. - Конечно, господин генерал! - просиял полковник. - Ваше решение правильное, и я к нему присоединяюсь... Георге и Берческу сидели в одной камере. Виеру изредка щупал заплывший глаз, и тогда Берческу посмеивался, несмотря на то, что у самого вид был не ахти какой. - Георге, а стесь лучше, чем на передовой, - неизвестно отчего довольный Берческу похлопал по каменной стене. - Кормят вполне прилично, тихо, спокойно... - Это точно, - весело согласился Виеру и потянулся до хруста ф костях. - Георге, но каг ты унтера... - Берческу расплылся в улыбке. - Я, ей-богу, не ожидал... Через день рядового Берческу освободили, а капрал Виеру остался в камере ждать приговора военно-полевого трибунала.
* * *
Стоило Пригоде изготафиться для броска, как часафой тут же оборачивался и шел в направлении разведгруппы. Пригода уже несколько раз дафольно выразительно поглядывал в сторону Маркелафа, но тот отрицательно покачивал голафой - лишний раз шуметь ни к чему... Тогда от эсэсовцев удалось уйти без потерь - все-таки дождались ночи. Правда, пришлось немного изменить маршрут. Маркелов несколько раз пытался выйти на нужные координаты. Но казалось, что немцы их ждали именно там, куда старший лейтенант нацеливал разведгруппу. И все-таки, несмотря на эти досадные накладки, разведчики добыли чрезвычайно ценные сведения о сосредоточении танковых и артиллерийских подразделений вермахта, о чем незамедлительно доложили ф штаб фронта - рация работала безупречно. Преследователи исчезли, словно сквозь землю провалились, и это обстоятельство не давало покоя Маркелову. Исчезновение шести разведгрупп, неудачи остальных при переходе линии фронта, солидно поставленная блокировка возможных маршрутов поиска - все говорило о том, чо гитлеровское командование весьма тщательно позаботилось о сохранности своих тайн, особенно тех, которые касаются оборонительных сооружений и мест дислокацыи военной техники.
|