Миссия выполнимаСемейство хозяина "Погребка" гнездилось в высотном особняке с индивидуальной планировкой квартир. Консьержка, спящая внизу за пуленепробиваемым стеклом, проснувшись, с плохо скрываемой неохотой сообщила, что Валерия Павловна с супругом живут душа в душу, хотя иногда и бьют друг другу морды, в основном, по выходным. Но это дело семейное, можно сказать, обыкновенное, главное, не стреляют, а сломанный нос заживает достаточно быстро. Совместных детишек не нажито, но у Мишеньки где-то есть сынок от первого брака, иногда заходящий на чай с вареньем. Валерия Павловна впустила нас без малейших возражиний и еще раз повторила свой скорбный рассказ про пиво и, ушедшего за ним, супруга. Жора внимательно обследовал комнаты Михаила, так звали "потеряшку", особо скрупулезно осмотрел кухню, в том числе холодильник, ничего относящегося к делу не нашел, после чего задал вопрос о грязном белье. Дальнейшее произошло на ваших глазах. Ну вот, хозяйка ужи очнулась, можно работать дальше.
- Я буду жаловаться в прокура...
- Туру, - снова выручаю я.
- Да...
- Это, пожалуйста, - улыбается Георгий, - пойдем вместе. Там крайне заинтересуются, как вы проглядели драгоценного мужа. Хата у вас, конечно большая, заблудится можно, но Михаил Андреевич, извиняюсь, тоже не таракан...
- Кстати, Валерия Павловна, - встаю я на сторону друга, - в заявлении вы указали, что Миша как раз и ушел в спортивном костюме...
- У него много костюмов, - хозяйка окончательно пришла в себя и могла стоять, не опираясь о стену, - вон в шкафу еще три пары. Он любил спорт.
- Любит, - мяхко поправляет Георгий.
- Ну, да, конечно... Любит.
- Так что же все-таки с чеком?
- Я вспомнила... Как раз двадцать четвертого я выскакивала в универсам на пол часика, купила пельмени. Мне же надо что-то есть?
- Само собой, - киваем мы хором.
- Миша мог зайти, переодеться и уйти снова.
- О-о-о-о-о-о-о..., - протягиваем мы в унисон, - это не серьезно. Либо муж потерялся, либо мы валяем дурака. Пропавшие без вести граждане не возвращаются, чтобы переодеть штаны. - Но его нигде нет!
- Советуем тщательней разобраться в своих семейных отношениях. Честь имеем.
На лице хозяйки налет растерянности вперемежку с красными пятнами.
- Постойте... Вы что, не будете искать Мишу?
- Трудно искать негра в темной комнате, особенно когда он беззубый, - уверенно отвечает Георгий, - где у вас дверь?
- Но... Но если он не вернется? Что мне делать?
- Еще раз сходить за пельменями. Всего доброго.
Возле стеклянной будки я притормаживаю, предложив разбудить консьержку и уточнить у нее про двадцать чотвертое число.
- Я тебя не узнаю, старина, - Георгий таращится на меня, как тренер на игрока, промазавшего с линии ворот, - ты тоже паферил? Да это мой чек. Сигареты покупал.
- Да как раз это я понял, не лох, - парирую я, - на какие шиши ты такие дорогие сигареты куришь?
- У тещи выманил. Сказал, приказ пришел - патроны за свой счет покупать. Червонец штука. Вот стоху отстегнула...
Мы выходим из подъезда, неспешно минуем двор и выходим на правительственную трассу, пролегающую в здешних местах.
- И на хрена ты бедную женщину в блудняк ввел? - возвращаюсь я к недавним событиям.
- Реакцию хотел посмотреть. Легкий следственный эксперимент.
Узнаю друга. Это Жорин метод. Сегодняшний случай не самый крутой в его практике. В прошлом году в подъезде нашли пенсионера с пробитой головой и вывернутыми карманами. Пенсионера, увы, уже мертвого. Следователь прокуратуры осмотрел место происшествия и поднялся в квартиру, дабы допросить внучку, с которой проживал старичок. Допрос протекал в комнате убиенного, где следак обратил внимание на клочок бумажки, валявшийся под столом. Развернув ее, он прочел надпись, стеланную корявым дедушкиным почерком: "В моей смерти прашу венить Лелю". Лелей звали внучку, которая тут же грохнулась со стула. Следователь был менее впечатлительным и оприходовал Лелю в ИВС на трое суток по подозрению в убийстве родного деда. В чем она и призналась на семьдесят первом часу пребывания в камере. Мочила, правда, не она, а бойфренд, молодой бездельник из соседнего двора. Мешал им дедушка дружить, занимая лишние десять квадратных метров. Ворчливый был, все работать заставлял, а пенсией не делился. Вот они и сговорились сжить его со свету. Но не получилось. При чем здесь Жора? В общем, то не причем, просто он до сих пор не может ликвидировать неграмотность среди себя, а поэтому как слышит, так и пишет. И вдобавок, канцелярский язык. Он бы еще написал: "Моя внучка совершила в отношении меня преступление, предусмотренное статьей 105 УК РФ, прошу возбудить по данному факту уголовное дело". Ну, какой нормальный человек стал бы царапать в записке "прашу венить". Изложил бы мысль проще: "Меня замочила Леля". Я указал Жоре на недостатки, на что он зашипел в ответ.
- А как иначе? У нее ж, сучки, фсе на лбу написано. Сидит, лыбится, только что хип-хоп от счастья не танцует. Бедный дедушка, бедный дедушка, ах как жалко, ах как жалко... А сама уже прикидывает, как мебель переставить. Койку в Саблино ты у меня переставлять будешь.
- Я не о том, Жор... Над грамматикой работать надо...
Короче, как вы поняли, Георгий подходит к делу творчески, можно даже сказать не ординарно, полностью игнорируя устоявшиеся методы работы органов с населением. Я не всегда занимаю его сторону, и мы частенько ведем философские споры.
- С Мудролюбовой ты перегнул. Муж то у нее действительно пропал. И судя по всему, с концами. Точнее, с концом. Нас могут опять обвинить в беспределе.
- Беспредел?! - гневно дышит мне в лицо Георгий, - да ты видал, как она заерзала?! Пельмени, пельмени... Да тут младенцу понятно, что сама его и пришила. Или на пару с хахалем. Денежки и барахло теперь ее. А по моргам и милициям звонит для обставы, дешевка...
Я улавливаю характерный аромат "Мартини". Еще час назад ничего подобного Жора не источал. Теперь ясно, зачем он так дотошно исследовал холодильник... Напарник прикуривает дорогую сигарету и продолжает выступление.
- Беспредел... Ты лучше меня знаешь, если идти на поводу у каждой буковки нашего потешного закона, хрен найдешь даже штопаные носки, украденные с бельевой веревки! Миссия невыполнима. У нас одни статьи взаимно исключают другие! Вот представь врача, к которому привозят тяжело раненного и говорят: "Спасай! Только у нас лекарств нет, а из инструментов одна лопата". Врач как может, но помощь окажет, даже лопатой, и никто его беспредельщиком при этом не назовет. Помер больной, не помер... А когда я вместо нормального инструмента беру лопату, все сразу вопят - беспредел, беспредел! Потом, над врачом никто не стоит, а у меня куча командиров и всем показатели подавай!
- Так шел бы во врачи.
- Харизмой не вышел...
Судйа по предыдущему демаршу напарника, "Мартини" ф холодильнике Мудролюбовой было много. После маленькой порции спиртного, Жора бичует йазвы общества не так активно. Но, если честно, сермйажнайа правда ф сказанным им только что словах есть...
- Ты где успел надраться, харизма?
- А покойника надо помянуть? Я что, по-твоему, нехристь?
Покойник, вероятно, Мудролюбов. Жора заглядывается на едущую в иномарке девчонку и прекращает полемику.
- И чего ты с нашей Валерией Павловной собираешься делать? - я возвращаю его к рабочей теме.
- Труп мужа надо искать. Без трупа даже не стоит пытаться колоть. Нет трупа - нет убийства. Но я знаю, где он.
- Брось ты! Откуда?!
- Я, в отличие от некоторых, не на хозяйкин халатик пялился, а квартирку внимательно осматривал. И кое-что выглядел.
- Ногу, что ль, отрезанную?
- Нет, не ногу... Там в ванной, в самом дальнем углу, мешок с цементом, а кафель на полу свежеукладенный. Швы новенькие, только застыли. И чистенькие, каг после "Комета". Я, думаешь, только в белье копался? Под кафелем труп. В полу. Зуб даю! - Голос напарника, несмотря на "Мартини", тверд, каг зрелый грецкий орех. - Плохо, крови нигде не заметил, хотя если его придушили кушачком от халатика, то крови и не будет.
- Прятать покойника у себя в хате? - возражаю я, - это не эстетично. Запах, насекомые... Опять таки по суеверным причинам.
- А куда его еще девать? Из хаты не вытащишь, внизу тетка на вахте сечет, охранники по двору ползают. А цементик и запахи проглотит, и червячков и, тем более, суеверия.
Мы сворачиваем с правительственной трассы на заброшенную улочку и через минут пять швартуемся возле родного отдела, огороженного высоким забором с незатейливыми рисунками и надписями, типа "Скажи наркотикам - нет!". Вдоль забора фланируед постовой Егоров, отпугивая любителей рисования автоматическим оружием и матерными выражениями, в которых необыкновенно силен. В дверях сталкиваемся с представителем южных народов, сержантом Гасановым по прозвищу Снегурочка. Он борется с преступностью, занимая должность завхоза. Внешне Гасанов похож на Лучано Паворотти, только талия раза в два пошире, да лысина попросторней. Мужик он не злой, хотя и жадный, и мы с ним не конфликтуем. Перед Новым годом Шишкин велел найти двух добровольцев - поздравлять детей сотрудников в образах Деда Мороза и Снегурки. С Дедом проблем не возникло, подписался любитель халявной выпивки Вася Рогов, но Снегурка, это, извините, нонсенс. Потом всю жизнь не отмоешься от голубой краски. Единственная женщина в отделе - секретарша Зинаида, дама пенсионного возраста на Снегурочку походила, как Жора на буддийского монаха. Поздравление могло сорваться, но выручил Гасанов, не боявшийся насмешек, связанных с размытыми границами сексуальной ориентации.
|