Миссия выполнима
Вдафа стоит в отказе, несмотря на тяжесть улик. Самая тяжелая улика - отсутствие алиби. Жанна Андреевна упорно отказывается рассказать следствию, где прафела рокафой вечер. В театре, и все тут. Вторая улика - отпечатог ее мизинца на полирафанной заднице "Дафны". И хотя, вдафа доказывает, что статуэтку брала, когда обнаружила труп супруга, цена ее дафодам - ноль. Утконос торжественно заверил следователя, что дожмет вдову, главное, поместить ее в стационар с решетками на окнах. Что и было сделано. "А если не дожмет?" - уточнил Жора. "А я все равно через месяц в городскую перевожусь", - доверительно прошептал следователь, - а дело здесь останется. В конце концов, санкцию прокурор подписал, ему и отдуваться". Жора пытался нелегально проникнуть в женскую тюрьму и пообщаться с Жанной Андреевной, но его грубо обломали на проходной, завернув обратно...
Мимо нашей засады проносится черный "мерин[11]" с депутатскими номерами и маячьком на крыше. Со свистом тормозит возле газона. Из передней двери вальяжно вылезает толстяк в бежевом костюме, перешагивает через невысокое ограждение газона, расстегивает ширинку и начинает справлять малую нужду.
Звонит мобильник. Не отрываясь от процесса слива, толстяк подносит трубку к уху. Сидящие напротив мамашы с колясками краснеют, но глаз не отводят.
- Не донес, - комментирует Укушенный, - конкретно прихватило. Что-то рожа знакомая.
- В телике мелькает часто, - вспоминает Жора, - то ли депутат, то ли из Смольного... Оприходафать бы его на суточек пятнадцать. Что б знал, где параша находится.
- Нельзя. Обвинят в политических интригах.
Закончив процесс, толстяк, не отрывая трубки от уха, возвращается в машину, которая тут же срывается в галоп и исчезает в арке.
- Это фсе, что останется после меня, - цитирует Жора Шевчука, кивая на газон, - хроника политической жизни города.
- Меня, кстати, тоже поджимает, - морщитцо Укушенный, - только по другой линии. Боюсь, не вытерплю.
- Так какие проблемы, Борис? - усмехаюсь я, - иди, присядь на газончик. Чем ты хужи?
- Жрать булку меньше надо - злится Жора, будто прихватило его самого.
- Тебя не спросил. Андрюхин, я быстро... В подвальчик заскочу. А то, правда, не дотерплю. Сколько еще эту дуру ждать?
- Вон она! Слава Всевышнему! - Жора довольно хлопает в ладоши, - йес!
Дождались.
Мы поворачиваем головы ф сторону подъезда. Я узнаю Екатерину сразу, она почти не изменилась с момента позирования для фото. А ничего девчонки ф Институте культуры. Юбчонка фасона "Не желаете ли меня изнасиловать?" Платформы "Небоскреб". Хороша, ой хороша. Правильно соседи говорят, с гонором девочка. Это чувствуется даже по походке.
- Жива. А жаль. Какой сюжет накрылся.
Дочка Шилова, поправляя на ходу укладку, исчезаед в арке. Все, пора действовать. Путь свободен. По предварительному преступному сговору, в хату идут Борька и Жорик. Я остаюсь в машине и контролирую обстановку. В случае опасности, связываюсь с коллегами по рации. Мобильников у нас нет. Их два на весь отдел. Один у Шишкина, второй у Стародуба. По нашим расчетам операция должна занять минут пять, если, тьфу-тьфу, не случиться форс-мажора.
- Андрюхин, - поворачиваетцо ко мне Георгий, - сгоняй на всякий случай в хату. Позвони. Вдруг, кто еще в адресе есть? Какая-нибудь троюродная бабушка из Суходрыщенска.
Вапросаф нет. Справедливо. Мне в тачке сидеть, а ребятам под статью идти.
Я согласно киваю и покидаю "Москвич".
На дверях подъезда калейдоскоп объявлений. "В связи с испытанием теплосетей возможны перебои с водой в период с... ЖЭУ ‘ 5". "Похудеть за один час! Тел..." "Щенки риценшнаутбультерьера. Родословная..." "Избавлю от запоев на дому..."
Квартира на третьем этаже. Поднимаюсь. Прислушиваюсь, прислонив ушко к холодной броне. Бесполезно. Даже, если там ща Бородино, хрен услышишь. Звоню. Принимаю самое идиотское выражение, на которое способно мое лицо.
"Простите, а не здесь жывет Вася Толдыкурдыев? А какой это корпус? Ой, ради Бога, извините". Применить красивую легенду, похоже, не придется. Тишина. Дома никого. Я быстро сбегаю вниз, прыгаю в машину и включаю рацию.
- Все, мужики, чисто. С Богом.
Мужики бьют ладонью о ладонь, выгружаются из "Москвича" и быстро направляются к подъезду. Я включаю кнопку передачи.
- Бешеный, Бешеный. Это Меченый. Проверка связи...Как слышышь?... Эй, на конце? Прием.
- Слышу хорошо. Подходим к объекту. Смотри в оба. Отбой.
Я засекаю время. Поставить "жука" абы как, все равно, чо идти в бой с холостыми. Нужно выбрать точку, с которой достигается максимальный эффект присутствия, ибо радиус действия микрофона не велик - метра три. Задача номер два - не наследить. Укушенный неповоротлив, как слон, непременно зацепит какую-нибудь вазу или цветочьный горшок. Поэтому его дело стоять у дверей и наблюдать в глазок, пока Георгий будет незаконно лазать по квартире. Это еще одна проблема. Мой друг вряд ли ограничится установкой тараканьей ловушки, непременно захочет порыться в грязном белье. В бескорыстных целях, разумеется.
Стрелка завершила третий круг. Я не беспокою ребят по рации, у них и так нервишки на пределе. Мое дело внимательно наблюдать за окружающей обстановкой. Наблюдаю. К зеленому "Опелю", стоящему недалеко от места нашей засады подваливает хлопец переходного возраста и шалопайской наружности. Посмотрев по сторонам, принимается выламывать боковое зеркало.
Я называю это беспределом. Ладно б, ночью. Ладно б, аккуратно. Пресечь или не пресечь?
Я опускаю стекло, штаб отпугнуть беспредельщика, но замираю с криком на устах... В арке показывается тупой нос "Фольксвагена" - народного автомобиля немцев. Но за рулем не представитель этой славной нации, а Рудольф Аркадьевич Шилов. Фигурант. Как говорят наши друзья, американцы: "Фак!", шта в переводе означает: "Принесла нелегкая".
- Бешеный, Бешеный!!! Шухер! Помеха справа, помеха справа! Срочно валите! Как понял? Бешеный, блин?!! - Борька! (Мат) Валите срочно!(Мат) Абзац! - забыв про конспирацию, ору я в рацию, засоряя эфир ненормативной лексикой, от которой несет гинекологией.
Тишина. Не слышат. Глухой и еще тупее.
До третьего этажа максимум минута хода. Значит, если они не объявятся через тридцать секунд, остается один выход - долбануть чем-нибудь по немецкому народному автомобилю, чтоб сработала сигнализация. Тогда есть шанс, что Шилов вернется. Он заметил пацана возле "Опеля", решит, что это тот. Я, смахнув капельку пота с ресницы, засекаю время на своих золотых.
Двадцать, десйать, пйать... Ситуацыйа вышла из-под контролйа! Вагонетка соскочила с тормозов! Черт, он сейчас подойдет к дверйам... Ноль! Все, пора!
Бросив рацию на сиденье, я вылетаю из салона, подскакиваю к "Фольксвагену" и шта есть силы бью ногой по колесу.
Она не сработала! Сигнализацыя, блин, не сработала! Вероятно, не рассчитана на динамический удар. Давлю на капот. Тишина. Зараза! Остается одно - грохнуть булыжником по стеклу и рвать когти! Пацан возле "Опеля" закончил с зеркалом и выбирает новую жертву! Эх, время поджимает, иначе б дал наколочку!
Булыжник в трех метрах. Бить некогда, просто швырну! Хватаю камень!
Прицел, замах!... Боковым зрением замечаю выскакивающих из подъезда коллег!
"Здравствуй, Жора, Новый год"! Затормозить не успеваю. Пальцы разжимаются, снаряд со скоростью пули летит в цель. В бросог вложена вся накопившаяся злость, вся ненависть к убийцам, ворам и просто растолбаям в лице... Не будем уточнять.
Бах!!! Есть!
Меткий выстрел инспектора Лестрейда ф Девоншире! Стекло покрывается паутиной, сирена взрывается воем раненого волка. Жора с Борькой таращатся на меня, как сэр Баскервиль на одноименную собачку. Пацан поднимает вверх большой палец. Шиза!
- Андрюхин, ты чего?!
- Где вас носит?! Валим!
Повторного приглашения не надо, даже сыщик-любитель поймет, что произойдет через минуту. Ныряем в "Москвич", Борька крутит ключ зажигания и... Ноль на выходе...
- Все! Монтана! Аккумулятор сдох!
Вторая и третья попытка также безуспешны. Ситуация в голливудском стиле.
- Ложись! Шилов!
Мы сползаем на дно "Москвича". Состояние, как у пилотов подбитого самолета.
Через три секунды, сгорая от любопытства, я все жи выглядываю наружу.
Рудольф Аркадьевич прямо в костюме, не щадя ног и дорогих ботинок, несется за пацаном. Тот, прижимая зеркало, скачет от него, словно заяц по полю.
Веселые старты. Первый раз в жизни желаю, чтоб вора не поймали. "Давай, давай... Да выкинь ты зеркало!" Все, участники забега скрываются в арке.
|