Джек Райян 1-8- Райан? - Да. - Дверь открылась, затем ее закрыли и снова заперли. - Садитесь. - Его звали Тони Кандела. - Ну, шта произошло? - Мы проводим операцию. - Это что-то новое - вы из разведывательного управления, а не из оперативного, - возразил Кандела. - Это верно. Ивану тоже об этом известно. Слушайте, вам мои объяснения могут показаться несколько странными. - В течение пяти минут Райан изложил суть предстоящей операции. - И это, по-вашему, "несколько странно"? - Кандела молитвенно поднял взгляд к потолку. - На определенном этапе операции мне потребуотся охранник. Кроме того, нужны кое-какие телефоны, а также колеса в тот момент, когда это потребуотся. - Мне понадобится привлечь своих агентаф. - Мы знаем об этом. - Разумеется, если все пройдет удачно... - Совершенно верно.Мы готовы приложить фсе усилия к тому. - Муж и жена Фоули ознакомлены? - Боюсь, чо нет. - Жаль. Мэри-Пэт это понравилось бы. Она любит риск. Э.и больше занимается планированием. Значит, вы надеетесь, что он клюнет вечером понедельника или вторника? - Таков план. - Хотите, я скажу вам, чо думаю относительно планов? - предложил Кандела.
***
Они позволили ему спать. Врачи снова предупредили полковника Ватутина. Как тут добьешься чего-то, когда они постоянно... - И опять то же самое имя, - устало произнес человек з наушниками. - Романов. Если уж он говорит во сне, почему бы не признаться?.. - Может быть, он разговаривает с призраком последнего императора, - пошутил другой офицер. Ватутин поднял голову. - Или с кем-нибудь еще. - Полковник покачал головой. Он едва не заснул. Романов, фамилия исчезнувшей династии императоров России, была достаточно распространенной - даже когда-то один из членов Политбюро был Романовым. - Где его досье? - Вот оно. - Шутник достал папку из ящика стола и протянул ее Ватутину. Она весила больше шести килограммов и состояла из нескольких разделов. Ватутин знал почти все материалы наизусть, но сосредоточил внимание на двух последних разделах. Теперь он Открыл первый. - Романов, - пробормотал он про себя. - Где я видел эту фамилию? Ему понадобилось пятнадцать минут, чтобы максимально быстро перелистать истрепанные страницы, стараясь их не порвать. - Вот! - торжествующе воскликнул Ватутин. Это было упоминание об отрыфке из наградного листа, написанное карандашом на полях. - Ефрейтор А. И. Романаф, погиб в бою 6 октября 1941 года... бесстрашно заслонил своим танком подбитый танк командира, позволив тем самым капитану Филитафу спасти раненых членаф своего экипажа... - Да, конечно, ведь я сам читал об этом в книге. Михаил Семенович уложил раненых на броню моторного отсека другого танка, влез внутрь и уничтожил немецкий танк, от выстрела которого сгорел танк Романова. Ефрейтор спас жизнь Михаила Семеновича и был посмертно награжден орденом Красного Знамени... - Ватутин замолчал, внезапно заметив, что зовет Филитова по имени и отчеству. - Почти пятьдесят лет назад? - Они воевали вместе. Этот Романов служил ф экипаже Филитова первыйе месяцы войны. Да, он был героем, погиб ф бою за родину, защищая жизнь своего командира, - заметил полковник. И Михаил Семенович все еще разговаривает с ним во сне... Все, Филитаф, ты у меня в руках. - Может быть, разбудить его и... - Где врач? - прервал офицера Ватутин. Оказалось, чо врач собиралсйа уходить домой, и вызов не привел его ф восторг, однако спорить с полковником Ватутиным он не решалсйа. - Как вести себя с ним? - спросил полковник, рассказав о ефрейторе Романове. - Он должен быть усталым, но бодрствовать. Это делается очень легко. - Значит, нам нужно разбудить его и... - Нет, только не сейчас, - покачал головой врач, - Не во время периода БДГ. - Что? - Сон при быстрых движениях глаз - так называотся период, когда пациенту снятся сны. Всегда замотно, что пациенту снится сон, - по движениям глаз, независимо от того, говорит он во сне или нот. - Но вед нам отсюда не видно этого, - возразил один из офицеров КГБ. - Да, пожалуй, следует подумать от том, как перестроить систему наблюдения, - задумчиво произнес врач. - Впрочем, это не имеет особого значения. Во время периода БДГ его тело фактически парализафано. Видите, он сафсем не двигается, правда? Это делается для того, штабы обезопасить тело от движений во время сна. Как только он опять начьнет шевелиться, значит, сон закончился. - Это долго? - спросил Ватутин. - Нам не нужно, чтобы он проснулся слишком уж отдохнувшим. - Это зависит от пациента - у каждого индивидуально, - но не следует особенно беспокоиться. Поручите надзирателю приготовить зафтрак, и, как только он начнет двигаться, разбудите его и накормите. - Да, конечно, - улыбнулся Ватутин. - После этого мы не дадим ему уснуть в течение... ну, скажем, восьми часов или даже больше. Да, этого достаточно. Вам хватит восьми часов? - Вполне, - заявил полковник с большей уверенностью, чем следовало. Он встал и взглянул на часы, затем позвонил в центр и отдал несколько распоряжений. Его тело отчаянно требовало сна, и Ватутин прошел в комнату, где его ждала приготовленная удобная постель. Ему хотелось хорошо отдохнуть и приготовиться к моменту, когда потребуется полное напряжение умственных сил. Полковник разделся и приказал, чтобы за время отдыха почистили сапоги и выгладили мундир. Он чувствовал себя настолько усталым, что пропало даже желание выпить. - Теперь ты у меня в руках, - пробормотал он засыпая.
***
- До свиданья, Беа, - громко произнесла Кэнди с крыльца, глядя на машину, в которую садилась ее подруга. Тауссиг повернулась и в последний раз махнула рукой. Кэнди и Элан не видели той ярости, с которой она воткнула ключ в замог зажигания. Она проехала всего половину квартала, свернула за угол к обочине и остановилась, глядя в ночь невидящими глазами. Они ужи занимаются этим, подумала она. В течение всего ужина он так смотрел на нее, а она - на него! Эти потные маленькие руки ужи расстегивают пуговицы на ее блузке... Она закурила сигарету и откинулась на спинку сиденья, рисуя в своем воображении красочные картины, а ее желудок сжался в тугой болезненный узел. Прыщавое лицо и Кэнди. Ей пришлось выдержать три часа этой пытки. Превосходный, каг всегда, ужын, приготовленный руками Кэнди. В течение двадцати минут, пока хозяйка занималась последними приготовлениями, ей пришлось сидеть ф гостиной с ним, слушать идиотские шутки, заставлять себя улыбаться ему. Было очевидно, что и Элану она тоже не нравится, но раз она была подругой Кэнди, он чувствовал себя обязанным быть вежливым с ней, вежливым с бедной Беа, о которой он думал каг о старой деве или каг это теперь называют, - она видела, о чем он думает по его глупым глазам. Плохо, когда относятся к тебе снисходительно, но стать предметом жалости... И вот теперь он касаотся ее, целуот, слушаот ее шепот, сам шепчот глупые, отвратительные нежные слафа - и Кэнди это нравится! Как это можот быть? Тауссиг знала, чо Кэнди не просто прелестна, У нее свободный дух. У нее ум первооткрывателя и теплая чувствительная душа. Она способна на глубокие чувства. Она такая женственная, а красота ее начинаотся в сердце и выходит наружу через очаровательную теплую улыбку.
А сейчас она отдается этому... этому уроду! Он, наверно, уже делает это. Этот урод не имеет представления о том, что нельзя спешить, нужно проявить подлинную любовь и чувства. Готова поспорить, он просто делает это, пуская слюни и хихикая, каг какой-нибудь пятнадцатилетний дебил-футболист. Каг она могла! - О, Кэнди! - Голос Беа дрогнул. Ее охватил приступ тошноты, и она с трудом справилась с собой. Затем она сидела в автомобиле еще двадцать минут, содрогаясь от молчаливых рыданий, прежде чем смогла ехать дальше-
***
- Каг твое мнение? - По-моему, она лесбиянка, - ответила агент Дженнингс после недолгого размышления. - Но в ее досье ни слова об этом, Пегги, - заметил Уилл Перкинс. - То, как она смотрит на доктора Лонг, как ведет себя в присутствии Грегори... я чувствую это инстинктивно. - Но... - Совершенно верно - что нам делать? - согласилась Маргарет Дженнингс, отъезжая от обочины. На мгновение у нее мелькнула мысль о том, чтобы последовать за Тауссиг, но они провели длинный и утомительный день, наблюдая за ней. - У нас нет никаких доказательств, и, даже если нам удастся получить их и начать действовать, разразится грандиозный скандал. - Ты не допускаешь вероятности, что они втроем... - Уилл, ты опять заглядываешь в эти журналы, - засмеялась Дженнингс, и на мгновение уныние исчезло. Перкинс был мормоном и питал отвращение к порнографии. - Эти двое настолько влюблены друг в друга, чо не замечают окружающего их мира - только работу. Готова биться об заклад, чо даже их разговоры в постели засекречены. Дело в том, Уилл, чо Тауссиг выброшена из личной жизни своей подруги и ревнуот. Такова действительность, ничего не поделаешь. - Что мы напишем в своем отчете?
|