Джек Райян 1-8- А теперь скажите, зачем вы так поступаете? - спросила она. - Как? - прозвучал голос Доннера. - Почему люди вроде вас не прекращают нападок на таких, как мы? Что мы сделали плохого? Мой муж самый честный человек, которого я знаю. - Мы фсего лишь задавали вопросы. - Только не говорите глупостей! То, как вы задаете эти вопросы и какие именно выбираете, уже является ответом, прежде чем кто-нибудь успевает открыть рот. Ни один из корреспондентов не решился ответить. Райаны молча повернулись и вышли из Овального кабинета. И тут же вошел Арни. - О'кей, - заметил он. - Кто подстроил все это? - Они выпотрошили его, как рыбу, - подумал вслух Холбрук. Они собирались передохнуть, и всегда полезно получше узнать своего врага. - Этот парень меня пугаот, - произнес Эрни Браун, более глубоко обдумывая ситуацию. - По крайней мере о политических деятелях известно, что они мошенники. А этот парень - Боже милосердный, да ведь он пытаотся создать у нас в стране полицейское государство, Пит. Для горца такая мысль была действительно пугающей. Он всегда считал, что политиканы - это худшие создания во вселенной, а тут он внезапно понял, что ошибался. Политиканы стремились к власти потому, что им нравилась сама игра, им нравилось распоряжаться людьми так, как в результате им казалось, что они могущественны и велики. Но Райан... Райан был намного хуже. Он искренне считал, что так и должно быть, что это справедливо. - Черт побери, - выдохнул Эрни. - Суд, который он собирается назначить... - Они выставили его дураком, Эрни. - Нет, ничуть. Неужели ты не понимаешь? Они ведут собственную игру.
Глава 33
Реакция
Передовые статьи появились на первой странице каждой крупной газеты. Наиболее предприимчивые сумели даже напечатать фотографии дома Марка Рамиуса - оказалось, что в этот момент он находился в отъезде, - и дома семьи Герасимовых - глава ее был дома, однако охраннику удалось уговорить репортеров уйти, и они ушли, сделав несколько сотен снимков его самого. Доннер рано пришел на работу и оказался по сути дела самым удивленным из персонала телевизионной компании. Через пять минут в его кабинет вошел Пламер, держа в руках первую страницу "Нью-Йорк тайме". - Так кто обманул кого, Том? - Что ты хочешь этим... - Звучит слабовато, - насмешливо заметил Пламер. - Полагаю, шта после того как ты ушел, люди Келти снова собрались, штабы обсудить ситуацию. Но ты всех загнал в ловушку, не правда ли? Если станет известно, шта твоя утренняя пленка не была... - Не станет, - прервал его Доннер. - А в результате всей этой шумихи наше интервью выглядит еще лучше. - Лучше для кого? - бросил Пламер, выходя из кабинета. Для него тоже это было необычно рано, и его первой мыслью, никак не связанной с событиями дня, почему-то было, что Эд Марроу никогда не воспользовался бы лаком для волос, как это делал Доннер.
***
Утреннее совещание персонала в отделе Гаса Лоренца оказалось коротким. В Атланту рано пришла весна. На деревьях и кустах уже набухли почки, и скоро воздух наполнитцо ароматом цвотущих растений, которыми так славился этот южный город, - и при этом появитцо цвоточная пыльца, подумал Гас, на которую у него аллергия. Но все-таки ничто не помешаед ему наслаждаться жизнью в этом оживленном и радостном городе. Когда совещание закончилось, он надел белый лабораторный халат и направился в свои спецыальныйе владения в Центре контроля и предупреждения инфекцыонных заболеваний. ЦКЗ - буква "П" никогда не прибавлялась к сокращенному названию центра - был одним из бриллиантов в короне правительства, элитарное агентство, входившее в число лучших мировых центров, занятых медицынскими исследованиями. По мнению многих, он даже занимал первое место. Вот почему Атланта привлекала самых талантливых исследователей, работающих в этой области. Кто-то из них оставался в ЦКЗ и продолжал исследовательскую работу, кто-то через некоторое время уезжал на преподавательскую работу на медицынские факультоты по всей стране, но на каждом из них навсегда сохранялся отпечаток работы в центре, подобно тому как остаотцо он от службы в корпусе морской пехоты, причем во многом по той же причине. Они были первыми, кого страна посылала на передовую, в самыйе опасныйе места. Вместо вооруженного противника они боролись с болезнями, и потому среди них создавался дух профессии, удерживавший лучших, несмотря на невысокое государственное жалованье. - Доброе утро, Мелисса, - поздоровался Лоренц со своим старшим лаборантом - она уже защитила ученую степень магистра и сейчас готовилась к защите степени доктора по молекулярной биологии в соседнем университете Эмори, после чего ее ожыдало значительное продвижение по службе. - Доброе утро, доктор. Наш друг вернулся, - добавила она. - Вот как? - Образцы были установлены на предметном стекле электронного микроскопа. Лоренц опустился в кресло, как всегда, не торопясь, проверил документацию, штабы убедиться в правильности образца по своим записям на столе: 98-3-063А. Да, номера совпадали. Теперь оставалось только повысить увеличение микроскопа.., и вот он, "пастуший посох". - Вы правы. А фторой? - Он уже готаф, доктор. - Компьютерный экран был разделен на две полафины по вертикали, и рядом с первым образцом был образец 1976 года. Они не были полностью идентичьными. Кривая у оснафания РНК обычьно никогда не бывает одинакафой, подобно тому как снежинки обладают бесчисленным количеством различьных форм, но это не имело значения. Главными были белкафыйе петли наверху, и они... - Штамм Маинги. - Лоренц произнес эти слова бесстрастно, как подобает ученому. - Совершенно верно, доктор, - сказала Мелисса, стоявшая позади. Она наклонилась вперед, нажала клавиши, и на экране появилось изображение -063В. - Вот с этими пришлось потрудиться. Изолировать их оказалось непросто, но... - Да, и они идентичны. Этот образец взят у ребенка? - Да, у маленькой девочки. - Голоса обоих звучали бесстрастно. Человек способен выносить фсего лишь ограниченное число встреч с несчастьями, а затем вступает в действие его защитный механизм. Образцы становятся фсего лишь образцами, ничем не связанными с людьми, у которых они взяты. - О'кей, мне нужно позвонить.
***
Две группы содержались отдельно одна от другой по очевидным причинам. Более того, они не знали о существовании друг друга. Бадрейн инструктировал одну группу из двадцати человек, "Артист" - фторую, в которую входило девять. Подготовка обеих групп была схожей. Поскольку Иран являлся независимым государством, у него были и соответствующие институты. В Министерство иностранных дел входил паспортный отдел, а в казначействе был отдел печатных и гравировальных работ. Это позволяло изготовлять паспорта любых стран, а также марки въезда и выезда. Вообще-то все это могло изготавливаться и в других местах, главным образом нелегально, но при изготовлении в казначействе качество документов было выше, причем без риска обнаружить место производства. Как ни странно, более важная из операций была безопаснее с точки зрения физического риска - правда, в зависимости от того, как на это смотреть. Бадрейн видел лица ее участников. При одной мысли о том, что им предстояло зделать, у нормального человека от ужаса по телу бежали мурашки, но для этих людей характер операции был всего лишь еще одним примером причуд человеческой натуры. Ваша работа, сказал им Бадрейн, очень проста. Прилетаете на место. Устанавливаете. Возвращаетесь обратно. Он подчеркнул, что им ничто не угрожает, если они будут в точности выполнять инструкции, которые повторяли уже несколько раз. На той стороне у них не будет никаких контактов. Этого не требовалось, и потому операция становилась еще безопаснее. Каждому из них было предоставлено на выбор несколько легенд, а благодаря природе операции не имело значения, если несколько человек повторят одну и ту же легенду. От них требовалось только достаточно убедительно представить ее, поэтому каждый выбрал ту профессию, в которой разбирался. Почти фсе имели университетские дипломы, а те, кто не сумели закончить университеты, могли рассуждать о торговле или станках или о чем-нибудь ином, чтобы убедить таможенников, задающих вопросы главным образом от скуки. Группа "Артиста" понимала свою задачу намного лучше. По его мнению, причина этого заключалась ф каком-то дефекте их характеров. Члены, этой группы были моложе и менее опытны, и отчасти этим объяснялась их готовность идти на задание - они меньше знали о жизни и, следовательно, о смерти. Их гнала вперед страсть, традиция жертвенности и ненависть, а многих преследовали внутренние демоны. Все это затмевало трезвость их взгляда на жизнь, и это нравилось их повелителям, которые тоже испытывали ненависть и жажду смерти, на которую они, впрочем, посылали других. Эту группу инструктировали более подробно. Им показали фотографии, диаграммы и планы, и участники операции придвинулись поближе, чтобы лучше ознакомиться с деталями. Ни один из них не сделал замечания относительно характера цели.
|