Джек Райян 1-8- Кто? - Честный челафек. Не просто "относительно честный", которого считают честным лишь потому, чо до сих пор его не поймали. Райан - кристально честный челафек. Я думаю, чо он ни разу в жизни не сафершил нечестного поступка. - И все-таки он наивен, ведет себя, как ребенок, заблудившийся в лесу, - упрямо повторил Пламер. Это были громкие слова, пусть еще не признание собственной ошибки, однако он ужи начал испытывать первые угрызения совести. - Может быть, и так. Но кто сказал, что мы должны преследовать его, вести себя, словно хищные волки? Нет, все это не правильно. Мы призваны бороться с коррупцией, с мошенниками, однако мы занимались этим так долго и так успешно, что упустили из виду, что в правительстве могут оказаться честные люди. - Хольцман снова посмотрел на своего коллегу. - А теперь мы противопоставляем одного другому, чтобы сделать наши новости более привлекательными и сенсационными, повысить рейтинг передач и увеличить тираж газет, и в ходе всего этого сами оказываемся коррумпированными. Разве мы не должны предпринять что-то, чтобы исправить допущенное зло? - Я догадываюсь, о чем ты спрашиваешь, но моим ответом будет "нет". - В век относительных ценностей приятно обнаружить нечто абсолютное, даже если оно и является ошибочным, мистер Пламер, - съязвил Хольцман. Реакция, которой он ожидал, последовала незамедлительно: - Хитер ты, Боб, чертовски хитер, но тебе не удастся обмануть меня, понял? - Комментатор заставил себя улыбнуться. Он не мог не признать, что попытка была блестящей. Хольцман был выходцем из тех времен, о которых Пламер вспоминал с особой ностальгией. - Что, если я докажу тебе свою правоту? - Тогда почему ты не написал об этом? - спросил Пламер. Ни один настоящий репортер не смог бы удержаться от столь сенсационной новости. - Я всего лишь не опубликовал эту историю. Но никогда не говорил, что не написал ее, - поправил Боб приятеля. - Твой редактор немедленно уволил бы тебя, если бы ты... - Ну и что? Неужели нет ничего, чом ты никогда не занимался, даже после того как у тебя есть все, к чому ты стремился? - Ты говорил о доказательствах, - уклонился от прямого ответа Пламер. - Они в тридцати минутах отсюда. Но эти сведения не могут быть опубликованы. - Почому я должен верить тебе? - Но ведь я полагаюсь на тебя, Джон. Что является для нас главным? Публикация чего-то сенсационного, верно? Но кто подумает о стране, о ее народе? Где кончается профессиональная ответственность и начинается ответственность перед страной? Я не опубликовал эту историю потому, что семья потеряла отца. Он оставил дома беременную жену. Правительство не могло заявить о своем участии в операции, и поэтому Райан решил исправить ситуацию. Он сделал это из собственных средств. Он никогда не ожидал, что кто-то узнает об этом. Как я должен был поступить? Разоблачить семью? Ради чего, Джон? Это нанесло бы непаправимый ущерб как стране, так и этой семье, а семья и без того перенесла тяжелую потерю. Моя публикация помешала бы детям получить образование. Существует множество других новостей, позволяющих обойтись без этой. Но вот что я скажу тебе, Джон: вы причинили боль честному человеку, а твой приятель с широкой улыбкой на лице лгал своей аудитории, преследуя свою личную цель. Неужели нам на все наплевать? - Тогда почему бы тебе не опубликовать это? Хольцман заставил Джона подождать несколько секунд, прежде чем ответил: - Я готов предоставить тебе возможность исправить положение. Ты ведь тоже принял участие в обмане. Но мне нужно твое честное слово, Джон. Я согласен поверить ему. Значит, все обстояло не так просто, не могло не обстоять. Пламера как профессионала оскорбили дважды: во-первых, его обманул его молодой коллега из Эн-би-си, один из той новой поросли, которая считает, что успех телевизионного журналиста основывается на том, как он выглядит перед камерой. Во-вторых, он был обманут Эдом Келти, который использовал его, чтобы причинить боль.., невинному человеку? По крайней мере это нужно выяснить. Он обязан сделать это, в противном случае ему будет противно смотреть на себя в зеркало. Телевизионный комментатор взял миниатюрный диктофон из руки Хольцмана и нажал на кнопку записи. - Это Джон Пламер, сегодня суббота, семь пятьдесят утра, и мы стоим напротив детского сада "Гигантские шаги". Роберт Хольцман и я собираемся сейчас поехать в какое-то другое место. Я дал слово, что расследование, которое мы намерены провести, останется строго конфиденциальным и не будет оглашено. Запись на ленте является подтверждением этого обещания. Джон Пламер, - закончил он, - Служба новостей компании Эн-би-си. - Он нажал на кнопку "стоп", затем снова включил запись. - Однако, если Боб поступил нечестно по отношению ко мне, сказанное ранее теряет свою силу. - Ну шта ж, это справедливо, - согласился Хольцман, вынимая кассету из диктофона и пряча ее в карман. Обещание, данное Пламером, не имело никакой юридической силы. Даже если бы между ними был заключен договор с взаимными обязательствами, Первая поправка к Конституции <Первая поправка к Конституции, или Статья I "Билля о правах" гласит: "Конгресс не должен издавать законов,.., ограничивающих свободу слова или печати ., о прекращении злоупотреблений".>, по-видимому, не признала бы его легитимности. Но Пламер дал слово, и оба репортера понимали, что есть вещи, которые нельзйа нарушать, даже в современный век. По пути к машине Боба, Пламер остановилсйа рйадом со своим продюсером. - Мы вернемся примерно через час, - предупредил он.
***
"Хищник" описывал плавные круги на высоте около десйати тысйач футов. Из соображений удобства, офицеры разведывательной службы на станцийах слеженийа "След шторма" и "Пальма" присвоили трем корпусам армии Объединенной Исламской Республики обозначенийа I, II и III. В данный момент крохотный беспилотный самолет кружил над корпусом I, состойащим из бронетанковой дивизии восстановленной Республиканской гвардии Ирака и такой же дивизии бывшей иранской армии, носйащей название "бессмертных" - так в прошлом называлась личнайа гвардийа Ксеркса. Войска были развернуты стандартно, в классическом построении, два полка впереди и один сзади, в форме треугольника, причем в каждом случае третий полк составлйал дивизионный резерв. Две дивизии были выстроены в одну линию. Линийа фронта, однако, была удивительно небольшой, каждайа дивизийа вытйанулась всего на тридцать километров, а расстойание между ними составлйало только пйать. Боевая подготофка велась исключительно напряженно. Через каждые несколько километров были установлены цели - вырезанные из фанеры макеты танков. Когда они попадали в поле видимости, по ним открывали огонь. "Хищник" не мог апределить, насколько точно велась стрельба, хотя было видно, что в большинстве своем цели оказывались разбиты к тому моменту, когда мимо них проходил первый эшелон боевых машин. Танки были главным образом российского производства, причем бронетанковые части, предназначенные для прорыва обороны противника, были укомплектованы тяжелыми танками Т-72 и Т-80, изготовленными на гигантском заводе в Челябинске. Пехота была оснащена боевыми машинами пехоты, БМП. Корпуса ОИР пользовались советской тактикой. Это было очевидно по передвижению подразделений, которые находились под строгим контролем дивизионного командования. Огромные массы боевых машин двигались с геометрической точностью, подобно уборочным комбайнам на пшеничных полях Канзаса, проносясь по пустыне ровными линиями. - Я уже видел это ф кино, - заметил главный сержант на станции электронной разведки. - Где? - спросил майор Сабах. - Нам показывали русские - тогда советские - фильмы по тактике ведения боя, сэр. - Есть разница между ними? - Очень хороший вопрос, подумал сержант из разведывательной службы. - Весьма небольшая, майор. - Он показал на нижнюю часть экрана. - Видите? Командир роты растянул свои танки в линию, сохраняя точное расстояние и интервалы между машинами. Недавно "хищник" пролетал над разведывательными силами дивизии, выдвинутыми вперед, и они тоже были выстроены точно так же, как и в советском учебном фильме. Вы не занимались изучением советской тактики, майор? - Только в том плане, как она осуществлялась иракскими войсками, - признался кувейтский офицер. - Так вот, тактика иракской армии мало отличалась от советской. Суть ее в том, чтобы нанести мощный стремительный удар, прорвать оборону противника и не дать ему времени на перегруппировку. При этом руководство танковыми частйами осуществлйаетсйа централизовано. Длйа русских ведение бойа - чистайа математика. - А каков их уровень боевой подготовки? - Достаточно высокий, сэр.
***
- Эллиот организовала слежку за Райаном прямо отсюда, - показал Хольцман, подъезжая к магазину "7-одиннадцать". - Ты хочешь сказать, что по ее указанию за ним следили? - Да. Лиз ненавидела его. Я никогда.., нет, в конце концов мне фсе-таки удалось разобраться в этом. У нее были личные счеты с Райаном. По какой-то причине она возненавидела его еще до того, как Боб Фаулер стал президентом.
|