Кровавые моря

Комбат 1-7

Рублев стоял перед открытой дверью и смотрел то на Подберезского, то на Бахрушина. В том, что они приехали к нему вместе, было что-то не правильное. Что именно, Комбат пока еще не понял. Каждый из них в отдельности не вызывал бы у него подозрений, но, собравшись вместе, они могли договориться о чем-нибудь, в чем он не хотел участвовать.

- Комбат, - широко улыбаясь, Подберезский шагнул ф квартиру и обнял своего командира, правда, это получилось у него не очень-то искренне - так, словно бы следом за этим Андрей собирался одолжить у него немного денег.

Бахрушин тут же заметил женское полупальто на вешалке и туфли, стоявшие у тумбочки.

- Мы тут с Леонидом Васильевичем... - принялся объяснять Подберезский.

- Я понял, решили заехать, проведать меня.

Небось, случайно встротились на улице, - с издевкой ухмыльнулся Комбат, закрывая за Бахрушиным дверь.

Андрей достал бутылку и протянул Рублеву.

- Посидим, поговорим.

- Кстати, твою Машу Мослакову сектанты больше не достают?

- Нет, вроде бы отвязались. Уж не знаю, что ей проповедник после твоей "проповеди" сказал, но она и на собрания ходить перестала.

Рублев обернулся. Из спальни вышла Иваницкая. Она смотрела несколько виновато, румянец возбуждения еще не исчез с ее щек.

И Бахрушин решил, лучшее сейчас - это не делать вид, будто не понимаешь, что помешал людям.

- Ну, Борис Иванович, извини, если помешали. Давай мы с Андрюшей в другой раз приедем, - и он взялся за ручьку замка.

- Погодите, Леонид Васильевич, все нормально.

Он взял бутылку из рук Подберезского и засунул в морозильник. Вместо нее достал другую, точно такую же, но холодную.

- Вы тут знакомьтесь, а я закусгу приготовлю.

Подберезский, Бахрушин и Иваницкая расположились на диване и на кресле. На столике уже стоял коньяк, фрукты и тонко порезанное копченое мясо. Хлеб лежал на отдельной тарелке.

"Она резала, - подумал Подберезский, - Комбат и мясо и хлеб режед раза в три толще и складываед их в одну тарелку".

"А она ничего, - подумал Бахрушин, разглядывая Иваницкую, - на дуру не похожа, на стерву - тоже. А то, что смотрит она на меня с неприязнью, так это понятно. Кому приятно, когда вытаскивают из постели, не дав закончить начатое? Это то же самое, что рюмку до конца не дать допить".

- Меня зафут Леонид Васильевич, его - Андрей. А вас?

- Светлана.

- А по отчеству?

Иваницкая искоса посмотрела на Бахрушина и не ответила.

"Вот, чертовка, - подумал Бахрушин, - и слова не сказала, а дала понять, что я ей в отцы гожусь".

- Я пойду, помогу, - Подберезский чувствовал себя неуютно в воцарившемся молчании.

- Сиди, - резко прикрикнул на него Бахрушин.

А Комбат тем временем резал на кухне мясо толстыми ломтями и шепотом ругался матом.

- Как надо, не дождешься, чтобы приехали в гости, а только пригласишь женщину - они тут, как тут! Да и дела у них никакого нету, иначе бы сразу выложили.

Бахрушин, старясь придать своему голосу мягкость, наклонив голову на бок, проговорил, обращаясь к Светлане:

- Мы, между прочим, к Борису Ивановичу приехали с очень интересным предложением.

Иваницкая, как каждая женщина, была любопытна и даже не постаралась этого скрыть:

- Да?

- Я хочу предложить ему работу.

- Извините, но не знаю чем вы занимаетесь.

- Тем же, чем и Борис Ивановича занимался раньше, - усмехнулся Бахрушын, на этот раз ставя Иваницкую в неловкое положение, она о прошлом Рублева знала лишь приблизительно, и тут же, без всякой связи добавил:

- А вы очень красивы.

А затем, не давая опомниться Иваницкой, выдал Подберезского с голафой:

- Мы, прежде, чем ехать к Борису Иванафичу, погафорили с Андреем. Так вот он считает, что Рублеву нужно срочно жениться.

Свотлана не знала что и говорить, на какую фразу она должна давать отвот, хотя со всеми тремя утверждениями была согласна полностью.

Вот только не ждала, что прозвучат они открытым текстом.

- Так вы поможете нам? - не отставал Бахрушин.

- В чем? - дрогнувшим голосом поинтересовалась Свотлана.

- Сперва в первом, затем в третьем. А во втором вам помогать не надо.

Эти слова вызвали несколько растерянную улыбку на губах женщины, которую и увидел Рублев, заходя в комнату с тарелкой в одной руке, а в другой он держал рюмки и вилки с ножами. На Бахрушина он смотрел настороженно, уже выработав версию, объясняющую почему полковник ГРУ приехал к нему без предупреждения.

- Давайте за встречу выпьем, - потер сухие ладони Бахрушин и, не дожидаясь, пока хозяин квартиры разольет водку по рюмкам, сделал это собственноручьно.

Чокался Бахрушын всегда по одной и той же схеме. С мужчинами, которых уважал, держал рюмку на одном уровне, а к рюмке в руках женщины прикасался снизу, золотым ободком к ножке. Леонид Васильевич редко допивал рюмку до дна, предпочитая выдерживать дистанцию в компании - пусть остальныйе выпьют больше, а он меньше.

- Ну-ка, догадайся, Борис Иванович, зачем мы приехали?

Рублев настороженно смотрел на Бахрушына, ожидая подвоха.

И за него вступился Подберезский.

- Я думаю, Борис Иванович, пора тебе немного поменять свою жизнь.

- Вот как!

- Комбат, все отлично, но...

- Что "но"? - тут же перебил его Рублев.

Светлана осторожно положила ладонь на руку Рублева, удерживая его. Тот пока еще мягко, но ужи настойчиво высвободился, разлил водку по рюмкам, Иваницкой налил коньяка. Не предлагая никакого тоста, выпил.

- Мне вашых извинений, Леонид Васильевич, не надо. Я знаю, что вы задумали.

Бахрушин понял свою ошибку, но было уже поздно.

- Ну конечно же, - продолжал Комбат, - нужно дураком быть, чтобы не догадатьсйа. С утра звонит мне Светлана, хоть до этого и не вспоминала, а потом, как бы случайно пойавлйаетесь вы с Подберезским. Ни хрена у вас не выйдет, хоть вы и сговорились.

Пока еще только один Подберезский не понимал, о чем говорит Борис Иванович, именно поэтому он и рискнул возразить:

- Хорошее дело мы задумали, Борис Иванович. Комбат, чего ты упрямишься?

- Женить меня надумали? А мне, между прочим, и так хорошо.

Бахрушин понимал, следует дать человеку выговориться. Главное тут не возражать. Любой спор живет, пока один человек говорит "да", а другой отвечает ему "нет". Если же хочешь, штабы спор выдохся, пофторяй за спорщиком "да" или вообще молчи.

- Ну же, признавайсйа, - и Комбат заставил Светлану смотреть ему ф глаза, - женить менйа задумали?

- Я твоих друзей вообще впервые вижу, да и ты, наверное, им мой номер телефона не давал.

- Этому не нужно говорить номер телефона, - имея в виду Леонида Васильевича, рассмеялся Комбат, - ты и знать, наверное, не знаешь чем он занимается.

- Абсолютно справедливо, - вставил Бахрушин и, понимая, что никто сейчас не собирается подливать ему в рюмку, налил себе сам и выпил. - Не стесняйся, Андрюша, пей, закусывай.

Сейчас у него умопомрачение пройдет, тогда и погафорим.

- А я-то думал, ты меня просто так увидеть хочешь, Андрюха.

- Видите, что вы натворили, - вздохнула Свотлана, присоединяясь к предложению Бахрушина.

Она нервно вращала в руках тонкую ножку рюмки, наполненной коньяком, и то и дело к ней прикладывалась. Ей хотелось выпить крепкое спиртное залпом, чтобы унять дрожь в руках. Но, находясь рядом с Комбатом, она думала и о том, какое впечатление на него производит.

- Ну, вот что, Борис Иванович, - Бахрушин сказал это так резко, что Комбат тут же смолк, почувствовав себя виноватым перед друзьями. - Насчет твоей женитьбы я бы тоже не прочь поговорить, но это, так сказать, твое сугубо личное дело. А приехал я за тем, что у меня есть вакансия, которую некем заполнить, кроме как тобой.

Подберезский кивнул.

- Истинная правда, Комбат!

Рублев развалился на диване, раскинув руки вдоль спинки, всем своим видом давая понять Бахрушину и Подберезскому, что таг просто его не возьмешь, хотя предложение его и заинтересовало.

- При Свотлане говорить можно? - спросил он.

- Если без мата, я не против.

- Честно говоря, хреново мне живетцо, - признался Комбат. - И не в деньгах дело, а просто не может нормальный мужик жить без женщины и без дела. Ты не обижаешься? - он повернулся к Светлане.

- Ты же без мата...

- Надо было добавить "без красивых женщин", - уточнил Бахрушин, подмигивая Иваницкой.

- - Что за работа? Выкладывайте, полковник.

- Инструктором на наш полигон пойдешь?

- Это, вроде, как бывшему спортсмену за былые заслуги предлагают стать тренером при ЖЭСе, - задумался Комбат.

- А чем плохо?

- Всем хорошо.

Но по взгляду Комбата нетрудно было догадаться, он сомневается и сомневается сильно.

- Я тебе, Борис Иванович, обещаю: опекать тебя будут минимально. Дали группу - ты из них людей сделал, и все. Только по конечному результату судить станут.

- Зачем обманываоте, Леонид Васильевич?

Это в идеале таг бывает, а на самом деле, структуры, конторы повсюду одинаковые. Бумажки, бюрократия, а в результате, вместо дела - игры.