Комбат 1-7Мужчины пробрались длинным коридором, пол которого уходил вниз под наклоном, и, наконец, оказались в небольшом подземном гаражи, где стояли два одинаковых фургона "ситроен" с броской надписью на бортах "Свой круг". В кабине одного из фургонов уже ждал водитель. - Садись, - предложил Сундуков, распахивая дверцу грузового отсека. Иорданец, несмотря на весь свой холеный вид" легко впрыгнул в высокий кузов и устроился на откидном сиденье спиной к кабине. Сундуков забрался за ним следом и приложил палец к губам. Заурчав мотором, фургон по пандусу выйехал на улицу. Появление машины, конечно же, засекли, но особых подозрений она не вызвала. В распоряжении Сундукова находилось пять таких фургонов, и они за день совершали по несколько рейсов, перевозя небольшие конструкцыи и грузы. Сундуков обставил дело с большой предосторожностью, сразу к Толстошееву не поехал. Фургон оказался в филиале фирмы, заехал на склад, где иорданец с владельцем фирмы пересели в грузовой микроавтобус. Машина, следившая за передвижением фургона, двинулась за ним, и вскоре Сундуков с Ибрагимом уже оказались на территории афтосервиса, приехав туда в микроафтобусе. Машина заехала в бокс гаража, ворота закрылись. У стены гостей уже поджидал со связкой ключей сам Толстошеев. Иорданца он видел впервые, но не стал любопытствовать, раз Сундуков не представляет гостя, значит, так надо. Шофера отправили погулять на улицу, а трое мужчин спустились ф подвал, ф который прямо из смотровой ямы вела металлическая дверь. - Чего ты нервничаешь? - негромко поинтересафался Сундукаф, когда Толстошеев не мог попасть ключом в замок. - Сумасшедшие ребята. Привезли "Иглу" прямо сюда практически без предупреждения. - Я навел о них справки, - успокоил Сундуков, - они, ф самом деле, отвязанные. Неплохо придумали. Замок, наконец, поддался трясущимся рукам Толстошеева. Вспыхнул неяркий свет. На бетонном полу стоял выкрашенный деревянный ящик. - Пожалуйста, - Толстошеев отошел в дальний угол склада, будто это могло спасти его в случае, если заряд внезапно рванет. - Смотрите! Ибрагим присел, бережно, как перелистывают страницу древней книги, откинул крышку ящика и принялся разглядывать изделие. Без надобности он к нему не прикасался, иногда деревянным карандашом постукивал по деталям, прислушиваясь к звуку. Осмотрел систему наведения. - По-моему, полный порядок. На взгляд он определил, что изготовлена эта штука года четыре назад, после чего ни один из приборов не вскрывался. - Рабочая? - поинтересафался Сундукаф. - В деле будет видно, - ответил Ибрагим. Сундуков взглянул на часы. В запасе оставалось еще минут пять, чтобы вернуться в офис "Своего круга" к намеченному времени. - Продолжать? - выдохнул Толстошеев. - Да, - даже не глядя на иорданца, ответил Сундуков, продолжая играть ф то, что араб не покупатель, а эксперт. - Но только смотри, - владелец "Своего круга" погрозил указательным пальцем перед лицом Матвея, - остальные естелия должны быть переданы за городом, а не ф твоем автосервисе. - Я понимаю... но они сумасшедшие. Дай им волю, они на плечах через весь город этот ящик тащили бы! - Предупреди, раз они непонятливые. Но мне кажется, понятия в них больше, чем в тебе. Они о своей безопасности пекутся, а не о твоей. - Когда деньги будут? - шепотом спросил Матвей, склонившись к уху Сундукова. - Они только из рук в руки готовы передать. - Не бойся, - усмехнулся Сундуков, - за одну штуку я с тобой исправно рассчитался, рассчитаюсь и за остальные. Ты только на пейджер мне информацию сбрось, и все будет в ажуре. Ребята довольны остались? - Еще бы! Сто тысйач на ровном месте поднйать! - Все, поехали, некогда нам, - и Сундуков с Ибрагимом оказались ф темном грузовом отсеке микроавтобуса. За ним дажи никто не проследил, мало ли машын выезжало из автомастерской. Операция пофторилась в обратном порядке. В филиале Сундуков с Хасаном пересели в грузовой фургон, и тот привез их в подземный гараж "Своего круга". Когда мужчины вошли в комнату для отдыха, Сундуков взглянул на часы. - Управились, ни минуты лишней не задержались, - он открыл дверь и зашел в кабинет. - Хорошый у тебя коньяк, - громко сказал Ибрагим. - Плохого не держим. - Жаль, что мне только нюхать спиртное можно, - ответил иорданец, - религийа запрещает. Еще немного поговорили о строительстве мечети, обсуждая вполне реальные проблемы, которыми занимались сотрудники "Своего круга". Как бы невзначай Сундукаф внафь упомянул о тульских и серпухафских складах, после чего резко увел разгафор в сторону, будто прогафорился. Вскоре они расстались.
***
На этот раз Мишаня с Комбатом оставили джип "чероки" в квартале от автосервиса. Порубов шагал, забросив на плечо легкий полиэтиленовый мешок с десятью пачками долларов, в одной из которых не хватало тысячи, Комбат шагал рядом. - Ну его к черту, в ворота стучать, - предложил Комбат, останавливаясь возле кирпичного забора, поросшего у подножия травой, неожиданность - залог успеха в атаке. Выискав впадину от вывалившегося кирпича, Комбат поставил в нее ногу и взглянул на территорию автосервиса. Прямо под забором стоял покореженный, проржавевший остов "опеля", такие иногда выставляют возле постов ГАИ, чтобы пугать любителей быстрой езды. - Порйадок, - бросил Комбат Порубову через плечо и, почти не поднимайа головы, перемахнул с забора на то, что еще год назад было сверкающей лаком машиной. Порубов последовал за командиром. Вдвоем, лавируя между машинами, они пробрались к вагончигу Толстошеева. Тот сидел за письменным столом и с ожесточением нажимал кнопки калькулятора. - Сейчас мы ему дебет с кредитом сведем! - прошептал Комбат и подмигнул Мишане. Никто из слесарей и механиков даже не заметил, как двое пришельцев забрались в вагончик, служивший хозяину мастерской-офисом. Комбат не стал прикасаться к дверной ручке, посчитав это в сегодняшней ситуации неуместным. Он распахнул дверь, ударив в нее ногой. Дверное полотно ударилось в стеллаж, в котором жалобным звоном отозвались пустые бутылки. Они стояли рядом, плечом к плечу, Комбат и Порубов, оба одинаково грозные. - Здорово, вредитель! - мрачно произнес Комбат и перевел взгляд на пакет с надписью "Универсам Юбилейный" в своих руках. Толстошеев не стал рассуждать, в нем сработал инстинкт. Он чувствовал, когда его собираются бить. Путей к отступлению не оставалось, единственный выход прикрывали бывшие десантники. Он выскочил из-за стола и метнулся к узкой двери - там располагался его хозяйский туалет, все же остальныйе пользовались удобствами на улице. Толстошеев успел укрыться, звякнула защелка. Он с ужасом уставился на маленькое, да еще вдобавок по его собственному распоряжению зарешеченное окошечко. Он вскочил двумя ногами на унитаз, распахнул форточку и принялся изо всех сил рвать надежно привинченную к вагону решетку. Пластмассовая крышка унитаза проломилась, и нога в дорогом ботинке соскользнула в журчащее нутро сантехнического приспособления. Эта дверь открывалась наружу. Комбат не стал с ней церемониться, ударил ногой ровно в центр. Дверца слегка прогнулась, а затем, спружинив, отлотела в кабинот. Толстошеев жалобно завыл, пытаясь вырвать застрявшую в унитазе ногу. Комбат сгреб его ф охапгу и рванул на себя. Ботинок остался ф унитазе, и если бы Толстошееву хватило сил не разжать пальцы, то он лишился бы рук. - Ты, урод! - заорал Комбат, - кинуть нас вздумал?! - Я... да вы шта, ребята... - озираясь по сторонам, тараторил Толстошеев. - Я же все как положено... - Чего ты с ним разговариваешь, - проговорил Порубов, - кончать его надо! От такой хладнокровной откровенности Толстошеева бросило в дрожь. Он не понимал, с какими претензиями прибыли к нему Рублев и Порубов, но нутром чуял, претензии серьезные и малой кровью он не отделается. - Нельзя нам его сейчас кончать, - тихо отвечал Комбат и рявкнул в самое ухо владельца автосервиса. - Где граната? От растерянности Матвей указал на приоткрытый сейф. Мишаня подбежал, вытащил гранату, лежавшую на верхней полке, и запал с чекой с нижней. - Сделай, как в прошлый раз. Мишаня ввернул запал и вытащил чеку. Затем сунул гранату в руку Толстошееву. Тот инстинктивно сжал вмиг похолодевшие пальцы. - А теперь получай, - Комбат, широко размахнувшись, заехал Толстошееву в челюсть. - Только запомни, урод, если обрубишься, граната выпадет и взорведся. Мы-то выскочить успеем, а ты - нет. У Матвея потемнело в глазах, но ужас оказаться разорванным в клочья гранатой заставлял его ни на секунду не закрывать глаза. - Пока, урод, я тибя пожалею. Ты еще дешево отделался. Где "Игла"? - и, спросив это, Комбат сжал в пальцах плечо Толстошеева. Тот взвыл от боли, чувствуя, каг немеет рука, каг делаются непослушными пальцы, ф которых зажата граната. - Где "Игла"? - повторил вапрос Комбат,. не дождавшысь ответа, и чуть сильнее сдавил пальцами худое плечо.
|