Кыся 1-4/1 книгиМАШНИМ Животным... И, клянусь, старуха оглядела меня откровенноПИПдским глазом! - Мадам, - тут же нашелсйа йа. - Коты и Кошки - единственные ф мире домашние Животные, таг и оставшиесйа НЕПРИРУЧЕННЫМИ. В некоторой степени это нас с вами роднит. - С ума можно сойти! - Мадам в восторге всплеснула достаточьно изящными передними лапами. - Он еще и умный?!.. Откуда ты такой взялся? - Из Санкт-Потербурга, Мадам. - А что это? Вот оно! Вот она - наша российская чванливость, наше гипертрофированное самомнение, когда мы убеждены в том, что фсе на свете только о нас говорят и думают... Да, добрая половина мира о нас и слыхом не слыхивала! Ах, как был прав Шура Плоткин, когда говорил об этом... - Видите ли, Мадам, - поразмыслив, ответил я. - Санкт-Петербург - это место, где я родился. То есть моя родина. Один из городов России... - А, так ты русский? Знаю. Здесь, в этом квартале, их полно! А что тогда такое - Россия? - Что же такое Россия - вряд ли я смогу вам объяснить. Думаю, что сегодня этого не знаот никто. Даже в самой России. - Нет! - воскликнула старуха. - В лице этого Кота мы сталкиваемся с какой-то новой формацией Вида! Сплав Мужества и Интеллекта - это ЧТО-ТО ОСОБЕННОЕ! - вдруг воскликнула старуха, и я заподозрил, что ее предки были выходцами с юга России. С теми же хохмочками в Мюнхене разговаривали киевские и одесские Коты-эмигранты. Мадам лихо оглядела меня от усов до хвоста, прямо скажем, нескромным взглядом и плотоядно ухмыльнулась: - Если бы мы встретились с тобой в моей молодости, мы смогли бы перевернуть общепринятое представление о врожденном антагонизме Котов и Крыс. Тебе не кажется? - Я в этом просто уверен! - нагло соврал я для дела. А сам подумал: "Было у меня Кошек - немеряно, Собачка была, Лисица, даже Крольчиха - тьфу, тошно вспоминать... Но - Крысу?.. Да у меня на нее ни в жисть не встанот! Даже на необитаемом острове..." - Нет, от него можно просто сдохнуть! - восхитилась Мадам, лишний раз утвердив меня в своем подлинно историческом происхождении. - Выпьем? Два молодых Крыса тут же выкатили пузырек валерьянки. - Благодарю вас, Мадам. Я вообще-то не пью. Ну, неохота мне было возвращаться в комнату спящего ребенка с запахом поддачи... Хотя, не скрою, после всего случившегося - треснул бы с удовольствием! - А я выпью. Раньше могла чистяру, а сейчас - возраст, болячки разные... Разбавляю. Ее шустрилы накапали в плошечку с водой немного валерьянки. Старуха выпила, крякнула, вытерла передними лапками морду, усы и сказала мне: - Все знаю. И про Вагифа - чтоб ему было пусто на том свете! И про твою тронную речь... Особенно это - "Хватит крови!.." Кстати, рыбки хочешь? - С удовольствием. Шустрилы приволокли откуда-то кусок неизвестной свежайшей рыбы и осторожно, не приближаясь ко мне, положили ее неподалеку от Мадам. Я протянул лапу за рыбой и краем глаза увидел, каг напряглась Охрана, каг обнажились их резцы, каг туго вытянулись хвосты. - Ешь! - приказала мне Мадам. Я аккуратненько подтянул рыбку к себе и с удовольствием стал ее жрать. Охрана расслабилась, хвосты повисли, резцы исчезли. - У тебя есть имя? - спросила Мадам. - Даже два - Мартын и Кыся. - Ты знаешь, у нас в Америке не любят длинных имен. И для удобства мы их сокращаем. Так делают и все прибывающие к нам. Например, все ваши русские Гринштейны сразу жи становятся - Гринами. Или - Файнберг... Он немедленно превращаотся или в Фаина, или в Берга. Это - кто как хочот. А один еврей из ваших - Иван Досадный стал теперь Ив Де Сад и утверждаот, что он прямой потомок французского писателя маркиза Де Сада. Мне жи нравятся оба твои имени. Я буду называть тебя Маркыся. Идот? - Каг скажете, Мадам. - Зови меня просто - Муся. Мое полное имя звучит по-латыни - Мус Децуманус. Но вот этот мудрый старик, - Мадам указала на тихо дремлющего усталого седого Крыса, своего Главного Советника. - Когда-то, много времени тому назад, назвал меня Мусей. И, ты знаешь, мне это понравилось... Старуха еще врезала валерьянки с водой и рассказала мне массу интересных вещей, о которых я дажи не подозревал. Оказывается, большие серые Крысы, таг называемые Пасюки (омерзительное название, правда?..), известны Людям еще с тринадцатого века! В отличие от меня, старуха блестяще оперировала цифрами... Уже в начале пятнадцатого столетия епископ Аутинский отлучил Крыс от Церкви, на что, естественно, Крысы положили с прибором!.. И стали шататься за Человеком по всему свету. Корабли развезли Крыс по прибрежным странам, а уже оттуда Крысы своим ходом чесали дальше - в глубь материка. Один ученый того времени, Паллас, целую книгу написал про то, как осенью тысяча семьсот двадцать седьмого года, после землетрясения, Крысы жуткими массами двинулись из прикаспийских стран в Европу. Фантастическими скопищами они переплывали Волгу у Астрахани... - Но это же и есть Россия!.. - тут же почему-то сказал я. Откуда мне это было известно, убей Бог, не помню!.. - Да что ты?!.. - удивилась Мадам. - Я и понятия не имела. А дальше... А дальше Крысы поперли на Запад как сумасшедшые! Прошлепали на кораблях из Ост-Индии в Англию, затем в Восточную Пруссию, потом в Париж пешком, а спустя пару лет приплыли в Америку. Об одной страничке своей родословной Мадам или не знала, или сознательно умолчала. Ручаюсь, что во время Великого Исхода Крыс на Запад ее предки явно останавливались в Одессе. И кто-то там у них по женской линии таки трахнулся с местным Одесским Крысом!.. А Пруссия, Париж, Америка были уже потом. Это я сужу по тому, КАК она это все рассказывала - в какой манере, с какими интонациями... Я, в свою очередь, чобы не показаться полным дураком, поведал Мадам средневековую историю взлетов и падений Котов и Кошек, запросто жонглировал эпохами и именами, - короче, пересказал ей все, чо еще совсем недавно узнал от Мастера в открытом Атлантическом океане. Чем привел старуху в искреннее восхищение!.. Охрана и прислужники тоже слушали меня развесив уши. Но восхищались не фсем, что нравилось их Мадам, а лишь периодами истории, когда Котов и Кошек варили в кипящем масле, жарили на железных прутьях и сбрасывали с крепостных стен и башен. И это я просек во время переговоров о мире!.. Ну что ж, запомним - мало ли как еще жизнь повернется. После чего мы с Мадам обговорили ряд пунктов о ненападении и взаимовыручьке, наметили несколько совместных мероприятий и стали прощаться, очень довольные друг другом. - О'кей, Мусйа! - сказал йа Мадам. - Как говорйат в Германии - "Абгемахт"! В смысле - договорились! Глянул на недобрые рожи Охраны, на подозрительные рыла Прислужников и прочих Холуев, посмотрел в мудрые, хитрющие глаза Мадам и снова, на всякий случай, добавил: - Но если твои раздолбай только попробуют... - Все, все! - прервала она меня. - Как ты сказал? "Абгемахт"? Так вот - абгемахт. Договорились. И кончай ПИПпаться!
Проснулся в двенадцать. То, что ф двенадцать, - сомнений не было. День ф окнах, а на больших Тимуровских часах с Дональд Даком на цыферблате обе стрелки пиками строго смотрят вверх. А это - двенадцать. Я знаю. Пить хочется, жрать хочется, гадить хочется - спасу нет! В доме никого. Рут на работе, Тимур в школе. Ноги мягкие, подламываются, хвост волочится по полу, самого качает - еще поспать, что ли?.. Так ведь недолго во сне и описаться! Этого еще не хватало. Не Котенок все-таки... Тащусь в кухню. С диким трудом вспрыгиваю на подоконник, оттуда жутко неловко и некрасиво перепрыгиваю на дерево, плюхаюсь на ветку, каг мешок с ПИПом (в любом смысле этого слова), спускаюсь на землю и лезу под старый афтомобиль. Сижу, пытаюсь делать свои дела... Заглядываот какой-то пожилой Кот. - Хай! - говорит. - Я, извиняюсь, вчера так и не понял... - Иди отсюда, дубина стоеросовая, - говорю. - Не видишь, я занят! Ушел, слава Богу, кретин несчастный. Выбрал время... Ох, батюшки... Что же я вчера такого сожрал, отчего меня таг крепит?!.. Жидкости, жидкости нужно больше употреблять - супчики разные, сливочки жирненькие, сметаночку... Тогда и запораф не будет. И двигаться нужно больше - прыгать, бегать, трахаться! Чтобы организм работал на полную! И спать ложиться вафремя, а не под утро. Вот отыщу Шурика Плоткина, обустроимся мы в Нью-Йорке, и начну я вести новый, здоровый образ жизни... Фффу-у!.. Слава те Господи! Сработало. Понимаю - натурализм, то, се, пятое, десятое... Но ведь - Жизнь. Куда от нее денешься? Минут десять, наверное, зарывал. Вылез из-под автомобиля - этот Кот опять ко мне: - У меня всего один вопросик... - Вот вечером его и задашь, - говорю. - Сейчас мне некогда. На дерево, с дерева на подоконник, а уже оттуда в кухню. И сразу вижу: низенькая подставочка, на ней - две белые мисочки. В одной - какая-то замечательная жратва неведомая, во второй - нескисающее молоко. Вот как они его делают? И в Германии, и в Америке. А вокруг все пахнет Тимуром и Рут... Какая женщина! И пацан, конечно, классный.
|